Владимир полез в очередной раз в сумку, чтобы проверить, всё ли оттуда извлёк, Агафья сегодня сделала много мелких покупок. Он нащупал что-то смутно знакомое. Добыл и удивился. Та самая заколка для волос в виде чёрной розы. В тот раз Агата взяла её и заговорила голосом Агафьи.
Дверь в ванную приоткрылась, оттуда выглянула Агафья, завёрнутая в полотенце.
— Вы меня звали? — окликнула она.
— Нет, — признался Владимир, отпустив заколку, позволив ей упасть назад в сумку. Чёрт, может, стоило вернуть её Агафье?
— Странно. Показалось, что зовёте.
* * *
— Смотрите, почти неделю ясной погоды обещают! — показала Наталья. — А ещё вчера обещали сплошные дожди. Здорово, да? Завтра вы снова по городу гуляете?
Агафья и Владимир переглянулись, и Агафья решительно кивнула.
— Как будто сто лет уже из дома не выходила, — пояснила она. — Хочется хоть немного от работы отдохнуть.
В этом месте Владимира кольнуло, и не только потому, что один из детекторов обнаружил ложь. Разумеется, Агафья успела сделать оговорку, чтобы не получать нареканий от Владыки. Причём фантазии не запрещены: иначе не стало бы никакой культуры. А вот преднамеренная ложь, когда человек осознаёт, что это ложь, возбранялась и каралась тотчас. «Нам бы так время от времени», — подумал Владимир, слушая в пол-уха, как Агафья и Наталья обсуждают сегодняшние события.
Им довелось побывать на торжественном открытии художественной выставки, где присутствовало всё высокое руководство, начиная от заместителя министра культуры. И вот там Владимир отключил детекторы, зуд от них стал непереносимым. А уж каково Агафье, которая всё это чувствовала и не в состоянии заглушить зуд, можно только догадываться. Немудрено, что она избегала людных мест.
Сегодня они ходили в основном по музеям и выставкам. И снова нигде, даже в отдалении, им не встретилось ни одной кошки. Это совпадение? Или что-то иное?
После ужина девушки потребовали от Владимира интересных загадок для «Данеток», и почти два часа прошло в оживлённых обсуждениях и непринуждённом веселье. Наконец Агафья зевнула, в последний момент успела прикрыть рот ладонью и смутилась на секунду.
— Да, сегодня день получился длинный, — согласилась Наталья. — Я пойду отдыхать. Если вдруг будут силы, то попробую к половине первого дойти до телескопа, подходите.
— Если будут силы, — пообещала Агафья, и они с Владимиром отправились в свои апартаменты.
* * *
Владимир лежал, то проваливаясь в сон, то выплывая из него в дрёму, а Агафья лежала рядом, прижавшись к нему, и вслушивалась в его дыхание. Эти минуты уже который день были для неё самыми счастливыми.
Здешняя Земля полна лжи, пороков и хаоса. Пусть даже демоны разбежались кто куда, с момента возвращения сюда Агафья ни разу не встретила ни одну такую тварь, но люди, люди! На том открытии выставки сегодня можно было бы воззвать к Владыке и вынудить высокое руководство для разнообразия сказать правду, сказать как они грабят собственный народ, как преследуют тех, кто нелицеприятно выражает своё мнение о властях, как продают славу тем, кто её вовсе недостоин... Слушать всё это оказалось подлинной пыткой: даже там, где три бандита горели в пламени Владыки, было не так неприятно. Всё это можно было устроить, но приказ у неё однозначный: наблюдайте, собирайте сведения, не привлекайте внимания, когда это возможно. После явления фатума не было сомнений: вряд ли им с Владимиром удалось бы уйти живыми.
Всё здесь нужно менять. Всё-всё: ложь и прочие пороки так давно проросли в здешних людях, что во многих уже и людского-то почти не осталось. Чудо, что и отчим Натальи, и его окружение, и многие другие знакомые люди почти не испорчены ни ложью, ни иными пороками. Придётся терпеть. Все эти симуляции, всё то, что Агафья успела пережить на заданиях, и близко не стояло к сегодняшней выставке. И если всё это сумеет найти дорогу на их светлую Землю, уповать останется только на помощь Владыки. «Справимся, — подумала Агафья, задрёмывая. — Мы справимся».
* * *
Владимир проснулся где-то около часа ночи, он ещё не совсем выспался, но что-то выгнало его в явь. И вспомнил, что: хотел проверить, нет ли на Агафье и одежде тех самых элементов, что наводили на Владимира «Стальную волю». Осторожно выбрался из-под одеяла. Агафья не шелохнулась, и он, подняв свою и её одежду, удалился в ванную.
Там исполнил все детекторы. Ничего такого, ничего потайного. Тогда надо искать в самой Агафье? Но чтобы обнаружить подобное, Агафья должна не просто бодрствовать, она должна испытывать любую сильную эмоцию. Не во время молитвы же это делать — тогда точно костей не соберёшь. Тогда что? Владимир оставил все детекторы рабочими, через час-другой они сами остановятся, и вернулся в спальню. Вернулся под одеяло и, закрыв глаза, погладил Агафью по руке. Тут же убрал руку: показалось, что Агафья отдёрнула свою.
Агафья открыла глаза, поморгала и уселась, глядя на Владимира. Поглядела на свою руку и улыбнулась. Владимир, голова которого уже шла кругом, протянул ей руки, и Агафья придвинулась к нему, усевшись на колени. Поцеловала вначале неуверенно, почти робко, затем смелее. Может, можно было бы ещё остановиться и оттолкнуть Агафью, отвернуться, уйти, но уже не было ни сил, ни желания. Другое желание накатило горячей, неодолимой волной и, забрав обоих, сплавило воедино в своём горниле.
Владимир пришёл в себя не сразу, он всё ещё ощущал, как Агафья подаётся в его руках; она светилась подобно Солнцу, запрокинув голову и едва сдерживая стон наслаждения. Это понимание пришло уже потом, когда детекторы отобразили над головой Агафьи два сложных узора, два тщательно скрытых виграфа, причём таких сложных и защищённых, что и думать нельзя удалить их самостоятельно. Понимание пришло короткой яркой вспышкой и оставило Владимира, у него не было сил ни пугаться, ни что-то подозревать; он мог только лежать, остывая, и ощущать под ладонью, как остывает и Агафья.
— Спите, — шепнула Агафья, погладив его по щеке. И верно, оставаться в сознании стоило огромных усилий. — Всё остальное завтра...
* * *
Где-то в другом месте и другом времени Агата проснулась: вначале ей показалось, что приснилось что-то страшное, но потом осознала, что она словно выбежала из парной бани, из самого жара на мороз. Показалось даже, что изо рта пошёл пар.
Агата посидела, глядя то на часы, то на спящего рядом Владимира, и вновь её словно ледяной водой окатили. Что-то не так. Что-то определённо не так.
Агата подошла к окну и глаза её расширились. Пусть даже за окном был не настоящий город, а имитация, не более, но подобного всё равно не должно быть!
Луна висела над горизонтом. Огромная, медная, жутковатая. А в зените колыхались, плыли и пропадали, тотчас возвращаясь, зыбкие радужные полотна. Полярное сияние.
— Владимир... — голос не сразу повиновался Агате.
Она бросилась к Владимиру и схватила его за руку.
— Владимир!
Он тотчас уселся, протирая глаза:
— Что случилось?
— Посмотрите в окно, — предложила Агата, — и скажите, что видите. Хотела бы ошибаться, но происходит что-то ужасное. Прямо сейчас.
Глава 25. Безлюдный город в оглавление
Владимир проснулся в четверть пятого утра; небо уже светлело на востоке, пусть даже до рассвета ещё далеко. Проснулся, ощущая необыкновенную бодрость, она была сильнее обычной, ярче обычной, при этом он прекрасно помнил, что ещё два раза ночью они просыпались и не могли оторваться друг от друга. Что происходит? Как можно выспаться всего за четыре часа, или сколько оставалось после этого «марафона»?
Агафья пошевелилась и почти сразу же уселась, недоумённо моргая.
— Я выспалась! — призналась она. — Такая странная бодрость! — Она рассмеялась и, притянув к себе Владимира, поцеловала. — Я в душ! — крикнула Агафья уже на бегу. — Сделайте кофе, ладно?
Во даёт! Владимир оделся и, выйдя наружу, первым делом встретился с Натальей, они чуть не столкнулись. И увидел, насколько широки её глаза и велико изумление на её лице.
— Небо! — выпалила она. — Вы видели небо?! Идёмте, покажу!
Она схватила его за руку, Владимир даже опомниться не успел, и повлекла за собой к лестнице.
Когда они вбежали в астрономическую каморку, Владимир и сам увидел. Зыбкие, переливающиеся всеми цветами радуги полотна в зените — полярное сияние. В медленно тающей тьме оно выглядело особенно внушительно. И — тишина вокруг. Обычно к этому моменту просыпались синицы и другие лесные птицы, и их щебетанье предвещало наступление утра, лес здесь в двух шагах. А сейчас было тихо-тихо. И небо, пронзительное ясное небо.
— Мне это очень не нравится, — сумел высказаться Владимир, когда немного пришёл в себя. — Совсем не нравится.
— Мне тоже! — посмотрела ему в глаза Наталья. — У меня очень неприятные предчувствия. А где Ганя? Спит?
— Нет, уже в душе. Просила кофе сделать.
— Я сделаю! — Наталья кивнула. — А вы делайте, что хотели. У вас же был какой-то план, да? Не буду мешать.
И убежала прочь. «Она права», — подумал Владимир, бегом направляясь в мастерскую. И у Владимира-второго тоже были очень дурные предчувствия. «Ну-ка, что он там вчера успел придумать по поводу детекторов и всего такого?».
Владимир-второй отчего-то вспомнил о маркере с красным колпачком, лежащем на одном из столов мастерской. Зачем он вдруг стал нужен? Что в нём такого? Владимир торопливо исполнил набросок виграфа, который вчера успел продумать его двойник, что-то для противостояния «Стальной воле» и подобным воздействиям, а затем мысли двойника о маркере стали сводить с ума. Владимир обнаружил его секунд за пять до того, как услышал шаги. Успел только спрятать в карман.
Агафья. Бодрая и довольная.
— Вы снова работаете! В душ хотите? У нас ещё есть...
Оба их телефона одновременно ожили, на каждый пришло сообщение. И Агафья, и Владимир оба достали телефоны и прочли.
* * *
Мэтр Зервас проснулся сам, минут за десять до сообщения диспетчера. Как чувствовал, пришла важная новость.
— Слушаю, — позвал он, прикоснувшись к сенсору.
— Три совпадения из трёх, мэтр Зервас. Каждый параметр проверен минимум по десяти источникам, все подтверждают.
— Что в этот раз — радуга?
— Никак нет, полярное сияние.
— Где ожидается извержение?
— Флегрейские поля, мэтр. По оценкам оперативного штаба, произойдёт в течение ближайших трёх-четырёх часов. Четверо наших агентов в окрестностях, их данные подтверждают оценку. Также ожидается извержение вулканов Казбек, Сент-Хеленс и Эребус, примерно в том же временном интервале. Ожидаемое количество жертв — от пяти до семи миллионов человек.
— Всех агентов на исходные позиции, — распорядился мэтр Зервас. — Авто к подъезду моего дома, созвать оперативный штаб.
* * *
Лиана постучала в их дверь ещё через десять минут. Агата и Владимир к тому моменту успели одеться и привести себя в порядок.
— Началось, — коротко пояснила Лиана. — Нам может потребоваться ваша помощь. Следуйте за мной.
Агата и Владимир переглянулись; забрав свои вещи, они отправились следом за Лианой.
По пути Владимир пару раз оглянулся: Асвил замыкала шествие; лицо её, если можно так сказать, ничего не выражало.
* * *
Сообщение выглядело странно. Невразумительный набор букв — и в конце: «Прибыть на точку ноль в течение пятидесяти минут».
— У нас мало времени, — напомнила Агафья.
Владимир посмотрел в её глаза и оторопел. Только что была та Агафья из закутка — весёлая, смешливая и легко смущающаяся. И вот перед ним оперативный работник Инквизиции. Исчезла улыбка, взамен — спокойное, сосредоточенное выражение лица.
— Идёмте.
Она быстрым шагом направилась из мастерской, а Владимир... пошёл следом. Странным было ощущение: он словно стал зрителем в своём теле, а не его хозяином. Попробовал остановиться, не идти, но тотчас кольнуло сердце и заболела голова. То есть сопротивляться можно, но будут последствия. Что за чёрт!
«Ваша задача — остаться в живых», — сказала тогда Вероника. Или как-то так. Уже понятно, что с Агафьей что-то случилось; Владимир шёл за ней следом, и он не узнавал Агафью: она двигалась быстро, почти бесшумно, не делая ни одного лишнего движения.
Они вошли в комнату, быстро переоблачились в волшебную одежду. Сумку Владимир не взял: попробовал взять её, но вновь был «наказан». Получается, что можно взять только то снаряжение, что надевается на них самих — и всё. Что вообще происходит? Память Владимира-второго не особенно помогла.
— Нам нужен транспорт до Управы, — пояснила Агафья, застегнув свою куртку, и вновь посмотрев в глаза Владимира.
И его сковало на пару секунд, словно он упал в густой, горячий кисель.
— Поставьте «Неведение» в наших комнатах. Встречаемся во дворе через минуту, — добавила Агафья и быстрым шагом покинула комнату.
Владимир попробовал взять сумку — куда там! Тут же начала кружиться голова, отнялись на секунду-другую руки. Владимир поставил виграф «Неведение» во всех трёх комнатах и направился к выходу, сразу же стало ощутимо легче. В коридоре его догнала Наталья.
— Что происходит? Куда вы?!
Владимир попробовал сказать: «К Управе», но словно набрал полный рот клея, не получилось сказать именно это.
— Мы в беде, — ответил он, стараясь двигаться медленнее. — Мы все. Пожалуйста, не говорите с Агафьей! — Он сумел остановиться, и головная боль, пронзив голову тупой иглой, становилась всё сильнее. — Пожалуйста, найдите в моей сумке заколку для волос, чёрную розу, — сумел добавить Владимир — терпеть боль становилось всё сложнее, от неё шли чёрные круги перед глазами. — Только не трогайте её голыми руками! И не оставайтесь в нашей комнате, там теперь опасно!
Он успел увидеть, как Наталья кивнула и метнулась в их с Агафьей апартаменты, и он ещё успел услышать, как она выбежала оттуда. Владимир быстрым шагом пошёл к входной двери. За окошком вахты увидел откинувшегося на спинку стула охранника с закрытыми глазами и улыбкой на лице. Хотелось надеяться, что он жив.
* * *
В зеркальном зале было теперь полно народа, но этих людей ни Владимир, ни Агата не знали. Люди стояли группами перед зеркалами. Время от времени кто-то уходил в зеркало или выходил оттуда. Лиана подвела Агату и Владимира к ближайшему свободному зеркалу, перед ним стояло три стула.
