Даша и призрак блондинки

Я не стала спорить. Ладно уж, схожу на Весенний Бал, всё-таки долго к нему готовилась.

Словно усердная Золушка, Эва корпела над моей причёской, зачесав волосы наверх. Подобрала макияж и лак для ногтей. Оставалось только платье надеть и бижутерию, косящую цветом под тёмные изумруды. К приходу домой родителей, я стала выглядеть словно китайская разряженная кукла. Но я порадовалась тому, что не похожа на типичную барби. Уж чего не люблю, того не люблю.

— Сама не ожидала, что у меня получится сделать из типичной заучки с косичкой такую красотку, — гордо заметила Эва, отойдя на шаг, чтобы полюбоваться на творение своих рук. А я же уже мечтала о том моменте, когда смогу с превеликим удовольствием смыть с себя штукатурку.

— Вообще-то, это не только твоя заслуга...

— Даш, — ко мне в комнату заглянули мама с папой. — А когда за тобой заедет твой кавалер?

— Какой... Ах тот! Ну, вообще-то, мы с ним договорились о том, что встретимся в институте.

— Странные пошли нынче юноши, — хмыкнул папа. — Не то, что в наше время. Надеюсь, Виктор пошёл в меня.

К семи я закончила приготовления, одела пальто и села в такси. Нечего разгуливать по улице в бальном платье, ещё замараю. Эва села рядом со мной, словно вовсе не была привидением, а так же, как и я, спешила на Бал.

У здания института было припарковано множество машин. У многих студентов уже были права и собственный транспорт, а сегодня как раз такой день, когда можно пустить своим товарищам пыль в лицо. В институт стекались наряженные в светлые пышные и обтягивающие платья дамы, переливающиеся фальшивыми драгоценностями, как новогодние ёлки, а с ними рядом шли тёмные фигуры их кавалеров. Тут же были припаркованы нехилые автомобили специально приглашённых на Весенний Бал руководителей и директоров. Мой дядя, одетый в настоящий смокинг, лично встречал каждого гостя, стоя на крыльце. Мне не хотелось с ним сталкиваться, иначе он тоже, как родители, начнёт спрашивать, почему я одна. Поэтому мы с Эвой просто некоторое время посидели в машине, ожидая, пока дядя уйдёт.

Через десять минут смогли выйти и прошли в помещение. Сам Бал проходил в актовом зале, который был ещё даже больше спортзала. К одному из главных событий года его преобразили: убрали стулья, возле стен поставили столы с холодными закусками, а на сцене играл весёлую музыку какой-то ансамбль. В полутьме зала я едва могла различать знакомых. Мимо меня прошла Виолетта под ручку с Андреем. Они заметили меня, но в знак приветствия только скривили губы. Я не обратила на них почти никакого внимания, всё выглядывала знакомые лица. Даже Наташу с Кешей заметила!

Мы с блондинкой подошли к столу, стоящему возле стены. Эва тут же попыталась схватить канапе, но вспомнила, кто она, и от досады щелбаном запустила его в стену.

— Эй, красотулька-конфетка! — Ко мне полупьяной походкой подошёл незнакомый парень. Когда успел нализаться? — Чё стоишь, может, потанцуем?

— Разве не видишь — я занята тем, что стою здесь!

Парень не стал прикапываться ко мне и просто ушёл пытать счастье к девчонкам у сцены.

— Молодец, Даша, — покачала головой Эва. — Весь Бал так и простоишь у стеночки. Хотя, этот парень был не лучшим вариантом. Видела, он весь в прыщах, а с расчёской его никто не знакомил отроду. Или теперь такая мода на птичьи гнёзда за место причёсок?

— Эва, заметила, Михаила Васильевича тут нет. Думаешь, ещё не пришёл?

— Могла бы спросить у него вчера, собирается ли он вообще идти на Бал.

Было необычно признаваться самой себе, что он единственны человек, которого я бы хотела тут увидеть.

— Я уже не раз говорила, что ты своим бездействием упускаешь своё счастье, — продолжила Эва. — Нельзя всё перекладывать на хрупкие плечи мужчин. Так и останешься, как тот дед с канарейками, одна под старость, а квартиру завещаешь внукам Виктора. Он у тебя такой милый, что один точно не останется.

Звуки музыки словно отдалились от меня, я даже танцующих парочек перестала видеть. В мою голову только что пришла отличная догадка! Все мысли просто улетучились куда-то вдаль.

— Точно! Канарейки!

— Можешь завести себе кота, не обязательно птиц. Ромео к тому времени точно сдохнет, если наука не найдёт способ клонировать домашних животных.

— Нет же, прекрати нести чушь. Канарейки держали того деда на этом свете, он был к ним привязан, понимаешь? А к чему привязана ты?

— Понятия не имею, — растерялась девушка.

— К дневнику! — я щёлкнула пальцами перед её носом. — Вероятно, подсознательно ты не хочешь, чтобы он был в чужих руках. И я просто уверена, что, когда я его сожгу, ты преспокойно покинешь этот мир.

— Правда, что ли? — неуверенно переспросила Эва, но в её голосе послышались нотки долгожданной надежды.

— Есть только один способ проверить это! Идём!

Меня охватило вдохновение, я мотнула головой в сторону выхода и немедленно направилась туда.

Гардероб сегодня будет работать долго, так что проблем с получением пальто у меня не возникнет. Эва, словно в прострации, летела следом. Она до сих пор переваривала полученную информацию, взвешивая про себя — так ли уж сильно она привязана к дневнику.

— Эй, ты чего?! — вдруг воскликнула блондинка. — А как же Бал? Нельзя же вот так просто взять и уйти!

— Можно, идём.

Хоть Эва и последовала за мной, но не переставала протестовать и взывать к моему здравому смыслу, но мне надо было узнать разгадку, и как можно скорее. Я не достигну покоя, пока не проверю истинность теории, так всегда бывает со мной, а мучиться ещё хотя бы пару часов в мои планы не входит. Всё равно на Балу нечего делать. Ошиваться среди занятых собственными делами студентов и приехавшими поесть на халяву начальников просто не хотелось.

Оделась быстро. Только пальто накинула и выбежала на улицу. Эва к тому времени прекратила выговаривать мне за бегство с Бала. Всё-таки ей тоже не терпелось проверить мою теорию. Благо, пустующие такси, почуяв непременный заработок, были поблизости.

— Такси!

Ярко-жёлтая машина с шашечками на дверце тут же притормозила возле моих ног.

— У тебя же нет дневника с собой, — призрак сделала ещё одну попытку остановить меня, но я уже захлопнула за собой дверцу.

— Вот поэтому мы и едем сначала ко мне домой.

— Чего-то я не понял, — водитель повернул кучерявую голову в мою сторону. — Это вы ко мне только что обращались, что ли?

— Нет, разве не видите? — И тут я спохватилась: — Извините...

Назвала адрес дома, сразу приготовив деньги, лежащие в маленькой сумочке, куда даже сотовый телефон не влезал, поэтому мне пришлось оставить его дома.

К своей квартире я просто летела. Скоро стемнеет, не хотелось гулять по улицам города ночью, поэтому стоило как можно быстрее разделаться с делом. Дверь открыла крайне удивлённая моим столь ранним приходом мама.

— Даша? Ты чего так рано? Случилось что?

— Да, — поправляя перекошенные очки и переводя сбившееся после скоростного подъёма дыхание, ответила я. — Забыла книгу вернуть в библиотеку. Вот пришлось приехать за ней.

— А разве библиотека ещё не закрылась? В такое-то время?

— Нет, я говорю про институтскую библиотеку.

Скинув грязные туфли, я быстро прошла в свою комнату и вытащила из-под кровати пухлую тетрадку в тёмном кожаном переплёте — дневник Эвы. Сама же Эва ждала меня в подъезде, пристроившись на перилах и балансируя на них. Упасть она не боялась, она умеет летать. Между прочим, это моя голубая мечта!

Когда я спускалась по лестнице, то услышала, как папа тихо заметил, закрывая дверь:

— Похоже, наша девочка чересчур увлекается учёбой...

Мы с Эвой выбежали на улицу. Такси в ближайшей видимости не было, поэтому мы пошли в сторону остановки, надеясь там найти какой-нибудь транспорт. В это вечернее время люди уже как раз вернулись с работы, и сейчас сидят дома и едят ужин, поэтому на остановке было всего два человека. Такси тут тоже не наблюдалось, а поймать какого-нибудь частника, как предложила Эва, я поостереглась.

— И что теперь делать? Не пешком же идти! До озера километров 20, не меньше.

— А, я поняла! — воскликнула блондинка. — Ты хочешь сжечь дневник под одиноким дубом на моём месте?

— Да, раз уж это было так важно для тебя при жизни.

— Мне и сейчас это важно. Значит так, дуб тот растёт на берегу озера в поле. Нам нужно выехать в пригород, там есть крутой железный мост, прямо у которого находится остановка автобуса. Попадём к нему, а оттуда я проведу тебя к дубу.

— Хорошо, хоть это ты помнишь.

— Такие вещи не забываются. Это же не химия или фармакология.

Такси ждать было бесполезно, но я всё равно не теряла надежды. Но автобус семнадцатого маршрута, как раз идущий в пригород, подошёл раньше. Пришлось воспользоваться его услугами, это, по крайней мере, более дешёвое транспортное средство.

Автобус был рыжим и старым, стёкла так и задребезжали, когда он тронулся. Я всерьёз стала опасаться, как бы он не развалился, но понадеялась на слесарей-ремонтников, которые выпустили его на маршрут. Внутри было немноголюдно, все эти люди возвращались домой, но мне всё равно было не по себе. Они с любопытством смотрели на меня и моё платье. В другое время я бы смутилась, но сейчас мне было просто не до этого. Дневник я прижимала к себе, а Эва сидела рядом.

Вероятно, автобус был не лучшей моей идеей... Даже кондуктор, подошедшая за оплатой, смотрела на меня дикими глазами, словно я была разряженной Золушкой, чья карета сломалась на полпути к замку, и которая снизошла до общественного транспорта. Наверняка, все они гадали — что мне понадобилось вечером в пригороде?

И всё бы было ничего, но на следующей остановке в автобус сели двое пьяных парней. Их затуманенные спиртным взгляды остановились на мне. Я постаралась стать невидимкой, но они направились прямо в мою сторону.

— Ну нет...

— Спокойно, — легонько сжала мою руку Эва, почувствовав, что я напряглась. — Они всего лишь шпана, не больше. Отстанут.

Шпана?! Для меня это уже потолок!

— Эй, краля, ты откуда сбежала? Со свадьбы? — обратился ко мне один из парней, державший в руке пустую бутылку из-под пива. Его лысый товарищ криво усмехнулся. Кондукторша не спешила к ним, опасаясь попасть под раздачу.

Я демонстративно отвернулась к окну. Лучший способ общения с этими типами такой же, как и с Виолеттой — игнорирование.

— А чё она нам не отвечает? — обиженно протянул лысый. — Эй, ты! Чё, глухая?

— Не вишь, — ответил его товарищ. — Её жених у алтаря бросил. Но ничё, мы тебе составим компанию.

— Ох, они так до самого конца не отстанут, — вздохнула Эва. Она же, кажется, говорила, что всё будет нормально? — Слушай, Даш, отшей ты их, они отстанут, я постараюсь.

Придётся понадеяться на блондинку.

— Ребята, отвалите, а? — я вежливо попросила парней. У них округлились глаза от моего ответа.

— Чё она сказала? — переспросил у своего товарища тот, что был с бутылкой. Вот тупой! — Это она нам, да? Да я щас...

Договорить он так и не успел, как и я толком испугаться. Быстро вскочившая со своего места Эва со всего маху врезала нахалу кулаком в челюсть. Парень отлетел на приличное расстояние, а блондинка даже не поморщилась. Наоборот, её лицо светилось радостью.

— Чего? — не понял лысый. — Ты ведьма?

Эва врезала и ему, парень тоже повторил полёт друга. Ну и ударчик же у привидений! Тот, что с бутылкой, хотел подняться, но Эва его пнула, и он вмиг оставил свою попытку. Она действовала так профессионально, что мне оставалось только подивиться. Я даже заподозрила, что это у неё не первая драка.

— С вами, отличницами, всегда столько мороки, — меланхолично заметила девушка, отряхивая руки от невидимой пыли.

Милосердные пассажиры автобуса посчитали за лучшее тихонько отсидеться на своих местах, сделав вид, что ничего не видели. Мудрое решение, хотя я и понятия не имею, что они подумали об этом представлении. Вскоре хулиганы пришли в себя, но со мной решили больше не связываться. Они просто сели в другом конце автобуса.

— Ты где так драться научилась? — тихо спросила у подруги, чтобы люди не решили, что я ещё и заклинания шепчу.

— Помнишь я рассказывала про своего каратиста? — улыбнулась Эва. — Так это он показал мне парочку приёмов.

А по мне, так в её ударах не было ничего от каратэ, но я в этом не специалист, поэтому поверю на слово.

Остаток пути до моста мы проехали в спокойной обстановке. Наконец, автобус остановился, и мы с Эвой слезли. Стемнело быстро, но ярко-красное солнце ещё не село, отбрасывая на окружающую природу кровавые лучи. За круто изогнутым длиннющим мостом виднелись частные двухэтажные коттеджи. Привидение повела меня по этой стороне вдоль озера прямиком на запад.

— Ничего, со мной не пропадёшь, — бормотала Эва, показывая путь.

— А если у нас всё получится, то домой мне придётся одной возвращаться, брр, — парировала я, непроизвольно передёрнув плечами. — У меня же даже сотового телефона нет, чтобы домой позвонить или такси вызвать, а в этом платье особо не побегаешь, если что. Но как-нибудь вернусь, не переживай за меня.

Мы шли по огромному лугу, покрытому свежей зелёной травкой. Вокруг щебетали ещё не уснувшие птички, своими звонкими голосами нарушая священную тишину. Больше никаких звуков сюда не доносилось, что было очень непривычно. Чего у этого места точно не отнять, так это красоты. Теперь я поняла, почему Эва так привязана к нему. Впереди маячил одинокий дуб с необхватным стволом. В его корявых ветках запуталось заходящее солнце. Я шла прямиком к нему, окончательно испачкав платье в зелени и грязи.

— Придёшь домой, сразу застирай подол в тёплой воде с мылом, — посоветовала мне блондинка.

— Если на сей раз наша теория верна, в чём лично я не сомневаюсь, то ты бы лучше думала о том, что это твои последние минуты на земле. Воспользуйся ими, чтобы привести мысли в порядок.

— А зачем мне это? Я уверена, что Там меня ничто земное уже не будет волновать... — улыбнулась Эва и вдруг грустно вздохнула: — Знаешь, неделя с тобой была одной из лучших недель в моей жизни, уж одной из самых необычных — точно! Даша, ты только не забывай всех моих наставлений, а как только встретишь Михаила Васильевича, попроси у него телефон. Иногда, девушки сами должны делать первые шаги к сближению. От этого качество принцев не портится.

— Можно мне самой с этим как-нибудь разобраться? — попросила я, смутившись.

— Не спорю, разбирайся, — подмигнула блондинка. — Но вот увидишь, мои советы ты не раз ещё вспомнишь. Будь я тобой, я бы вспомнила.

Дорога к дубу оказалась куда короче, чем хотелось бы, и вот мы стоим прямо перед его массивной фигурой. На мой приблизительный взгляд, ему было не меньше двухсот лет. Необхватный тёмно-коричневый ствол излучал величие. Хорошо, что его не стали срубать, когда превращали эти угодья в поля под пашню. С чего ни возьмись, я поняла, что трава, которую я топтала, является озимой пшеницей. Да-с, вредительницей будущего хлеба я ещё не была. Но у самого дуба травы почти не было. Теперь надо бы сжечь дневник до того, как сядет солнце или стемнеет ещё больше — не хочу плутать обратно во тьме.