— Ну что, братец, проведаем Витька?
Прежде чем идти к сыну соседа, подготовился сам и проинструктировал Цветку. В принципе с другом мы не виделись много лет, и я не питал особых иллюзий, что узнаем друг друга. Однако кое-какие вещи в памяти обоих все равно должны сохраниться. Вот с помощью них и будем идентифицировать личность. Возможно, участковый и заблуждается, но раз обещал проверить Витька — нужно выполнять. Ведь Борис Никитич тоже меня выручает.
К соседям в деревне обычно входят без стука. Мы с сестрой тоже не стали отступать от традиций и бесцеремонно открыли дверь в дом дяди Гриши.
— Есть кто дома? Можно войти? — крикнул я, уже ввалившись в хату.
— Кто там? — донесся из дальней комнаты глухой голос слепого.
— Здрасьте, дядь Гриш! Это Тарасовы, Сергей и Света!
— А-а, проходите.
Сосед — ровесник отца, но выглядит лет на десять старше. Он сидел у телевизора и слушал музыкальную передачу.
— Слышал сын к вам приехал. Решил зайти, поздороваться, как-никак с пеленок вместе до третьего класса росли, — объяснил я цель визита. — А где же он?
Тут дверь со скрипом отворилась, и вошел парень с охапкой дров. На долю секунды он растерялся, увидев нас, но потом выронил напиленные ветки и распростер руки в стороны.
— Серега?! Тарасов?! — закричал он. — Сколько лет, сколько зим?!
Да уж театр по нему плачет. Потому что я почти поверил и кинулся к нему:
— Витек! Дружище!
Сестра передала мне: "Он опасается тебя!"
— Ну, рассказывай, как жизнь. Чем занимаешься? — спросил я.
— Да по Северу мотаюсь с геологами. Полезные ископаемые ищем. После техникума удачное распределение получилось. Условия у нас, конечно, спартанские, но бригада хорошая, платят неплохо. Думаю, пока семьей не обзавелся, деньжат подзаработаю. А лет через пять-шесть осяду. Куплю квартиру, машину, женюсь. Вон, хоть на Светке, — выдал, словно заученный текст Витек. — А ты как?
"Ни слова правды!" — сообщил "детектор лжи".
— Да в универе на пятом курсе. Куда потом — не решил еще.
В общем, началась милая беседа давно не видевшихся друзей.
— Витек, а помнишь, как мы яблоки тырили в колхозном саду? — пошел я в атаку.
Лжесын Григория не помнил. Ну, правильно — такого и не было.
— А как шланг отцовский порезали и в велосипеды вместо камер вставили? — теперь спросил он меня. Как бы показывая, что на самом деле он "настоящий". Меня не убедило. Историю эту знает каждый житель Веселого. Потому что дядя Гриша так тогда отходил наши задницы крапивой, что мы неделю в школе стояли за партами.
— Такое не забудешь, — гоготнул я.
Сестра тоже прыснула от смеха.
— А речку помнишь? Когда нам запрещали купаться, а мы тайно сбегали с пацанами и плавали, пока губы не посинеют. А чтобы родители по мокрым трусам не догадались, плескались голышом. Но они нас потом каким-то образом все равно вычисляли и давали ремня.
— Конечно! — рискнул согласиться Витек: ведь все же деревенские ребята так делали, делают и будут делать. И попался: все, кроме, стеснительного настоящего Витька. По его-то мокрому заду нас всех и палили.
"Врет! Не помнит!" — Цветана с задачей справлялась на "отлично".
"Знаю. Все, уходим".
— Ну, нам пора, — засобирались мы домой. — До свидания, дядь Гриш.
— Пока, Витек, — сказала Цветаниэль.
— Забегайте еще, — улыбнулся обманщик и пошел провожать нас в прихожую.
— Обязательно, — пожал я ему руку и "случайно" вспомнил еще об одной вещи. Достал из кармана фотографию восьмилетнего мальчика — настоящего сына Григория. — О, Витек, помнишь эту фотку?
— Конечно! Это на рыбалке незадолго до нашего с мамой отъезда, — мгновенно переработал увиденную информацию "друг". В принципе, это нетрудно, если в кадре ребенок с удочкой сидит в резиновой лодке, а внизу стоит дата снимка.
— Ага, я тебе тогда свою отдал, а ты мне эту. Мы же уже тогда знали, что надолго расстаемся — вот и обменялись фотографиями. Обещали постоянно носить их с собой. Боялись, что когда вырастем, то не сможем узнать друг друга. Ты же мою физиономию тоже хранишь?
— А как же! Только в рамочке, у матери дома. Не рискнул с собой возить. У меня же командировки постоянно, сам понимаешь, есть шанс легко потерять. Но видишь, я тебя и так узнал!
— Ну да. А я, честно говоря, на улице бы встретил и мимо прошел.
"Занервничал", — доложила сестра.
"Еще бы не занервничал! Он же опять прокололся: у него не должно быть такой фотографии. Пленку распечатали после того как жена дяди Гриши увезла сына. А дату на снимке я сегодня утром в "Фотошопе" исправил".
— Да у меня вообще плохая память на лица и имена, — признался я "другу детства".
"Немного расслабился".
Блин, как это она так легко определяет состояние? Мне тоже удается наблюдать магическим зрением некие перемещения цветных пятен в ауре лже-Витька. Но никакой закономерности пока не замечаю. Вижу какое-то хаотическое движение.
— Ой, Сережка, совсем вылетело из головы, — вдруг подал голос дядя Гриша. — Пошли, радиоприемник поломанный отцу передам — сгорел собака. Пусть Леха посмотрит — может, починит. А нет, так на запчасти пустит. Он же шурупит в этом.
— Иду, дядь Гриш, — снова расшнуровал я ботинки и вернулся в зал.
— Он в спальне, — протянул мне руку сосед. — Отведи.
Поддерживая слепого под локоть, прошел с ним в нужную комнату. И тут Григория словно подменили. Пригнув мою голову, он еле слышно и необыкновенно быстро заговорил на ухо:
— Мне никогда не было так страшно, Серега. Это опасный человек. И он не Витька.
— А кто? — "удивился" я.
— Тише ты, не ори. Это шпион американский.
— С чего взяли дядь Гриш?
— Паренек, я же три года на подводной лодке акустиком прослужил. К тому же без зрения у меня остальные чувства усилились. Вот и услыхал, как "сыночек" этот по мобилке разговаривал. Докладывал начальству. Думал, через стены не услышу. Но я же слепой, а не глухой.
"Цветаниэль, задержи Витька там, чтобы к нам не зашел", — телепатировал я сестре.
"Уже занимаюсь этим, — ответила она. — На подлодке я не служила, но не забывай, какие у меня длинные ушки".
— А ну-ка поподробнее: о чем он говорил, и какого рожна ему тут нужно, — обратился я к Григорию.
— Судя по тому, что удалось понять из разговоров на русском языке, он сообщал о каких-то камерах наблюдения, об установленной прослушке. А со вчерашнего вечера заинтересовался твоей семьей и вашими гостями. В английском я не силен, но в речи Витька проскакивало пару раз "Тарасофф".
— Спасибо, что предупредили, дядь Гриш. А что же вы сразу никому не рассказали?
— А кому, Сереж? Бабе Зине, которая хлеб и молоко приносит? Да и испугался я.
— Ладно, понял. Тогда я сейчас к Никитичу. Пусть выводит парнишку на чистую воду.
— Держи, — дядя Григорий нащупал на подоконнике и сунул мне магнитолу.
Цветаниэль
— А насчет обещания жениться серьезно сказал? — начала я строить глазки Витьку.
— Конечно! — оживился он.
— Да врешь все. У тебя, небось, полно таких наивных дурочек.
— Каких "таких"?
— Которым на их длинные уши лапшу про свадьбу вешаешь.
— Нет, Свет, честно. Ты же меня знаешь. Да и какие на северной вахте бабы? Там только бородатые мужики.
— А ненки?
— Нет, это на любителя. Да и разве можно их сравнивать с русскими красавицами?
— Ну, их же мужчинам нравятся.
— Ну, вот и флаг им в руки. А мне ты по душе.
— А сможешь пять лет без женщины?
— А ты дождешься? — ответил мне лжец вопросом на вопрос.
— А стоит?
— Еще как! — в глазах псевдо-Витька загорелся похотливый огонек. — Если согласишься, стану в отпуск сюда приезжать. Хочешь, прямо сегодня покувыркаемся, энергией твоей заряжусь. Мне на год и хватит.
— Фу, я не про это! И правильнее говорить "разряжусь", — покраснела я. Потом загадочно обвела взглядом его с головы до ног и томным голосом добавила: — А вообще-то, хочу. Но не буду. Потому что я не такая.
— А какая?
Тут на мое счастье вернулся Серый с "поломанным" радиоприемником под мышкой. Брат еще раз попрощался с "другом детства" и мы вышли на улицу.
— Так, я сейчас к участковому, а ты мигом домой. Расскажи все Теоне с Базирогом. Никуда не отлучайтесь и ничего не предпринимайте, пока не вернусь.
— Поняла.
— Нет, все-таки давай сперва тебя провожу, а потом — к дяде Боре.
— Разве я два двора сама не пройду? Что со мной случится средь бела дня. Вон даже калитку нашу отсюда видно.
— Ну хорошо. Тогда я помчал.
Мне действительно не удалось пройти по улице сто метров без приключений. Как только Вотар забежал в проулок, снег возле меня ожил. Сугробы превратились в двух здоровенных негров в белых маскировочных халатах. К несчастью, реакция моя не такая, как у Теоларинэ. Да еще сработал эффект неожиданности. В общем, последнее, что я помню, это зажавшую рот ладонь и сильный удар по затылку...
Сергей
Сегодня суббота, поэтому пришлось бежать не в отделение, а домой к Борису Никитичу. Участковый, как назло, жил на другом краю хутора. Пока он оделся, пока разогрел "Ниву", пока заехали за вторым милиционером и вернулись к дому слепого Григория, прошло около часа.
— Сиди в машине, — приказал дядя Боря и достал табельный макаров.
— Да, я...
— Нет, Сережа, это опасно! Не приведи господи, что случится. Как потом твоим родным в глаза смотреть?
— Хорошо, подожду, — соврал я. И, как только люди в форме захлопнули калитку, прокрался следом.
К сожалению Витек что-то почуял и скрылся. А перед этим примотал скотчем Григория к стулу, сунул кляп и сломал трость, без которой слепой не мог самостоятельно передвигаться.
— Вот гад, ушел! Чувствовал же я, старый хрыч, что надо проверить ублюдка, — освобождая связанного сетовал участковый. Потом увидел меня и обратился к напарнику: — Составляй с Серегой описание внешности и объявляй в розыск.
Оказывается это еще полбеды. В ужас я пришел, когда еще спустя час вернулся домой, а у меня поинтересовались, где Светка. Она не вернулась?! Что могло произойти?
— Э-э, да по подружкам побежала, — ответил я маме. А Теоне: "Кажется, ее украли".
"Кто? Зачем?".
"Это похоже на бред, но подозреваю, что американские шпионы. Только зачем — понятия не имею".
"Те, которые изучают соек?" — уточнила темная эльфийка.
"Точно! Как я сам не догадался? Теона, ты умница", — чмокнул я ее в губы и скомандовал: "Одевайся, сходим их проведаем".
Вооружаться до зубов Сеющая смерть не стала, потому что она даже с голыми руками опаснее роты их хваленых "зеленых беретов".
Но невезение продолжало преследовать. К бабе Зине мы тоже опоздали. Хозяйка сказала:
— Иноземци ище до обиду в поспиху похапали веши и уихалы. Их швыдко выкликали на сымпозиум якыйсь.
— Не говорили, когда вернутся?
— Казали, можэ опосля праздников. На всяк выпадок наказалы место держати. Гроши дали. А що хлопци натворылы щось? На выгляд, хороши чоловики? — ответила старая хохлушка.
Ага, на симпозиум, в канун Нового года. Поумней ничего не могли придумать?
— Ладно, баб Зин, если вдруг объявятся, сразу скажи или мне, или Никитичу. Только постарайся тихо. И чтоб рот на замок. Договорились?
— Та що я, чи не розумию?
"Что же теперь делать, милый?" — обеспокоено спросила Теона.
"Надо подумать".
Офигеть! За неделю потерял двух сестер. Действительно, что предпринять? Голову не посещала ни одна умная мысль.
Заиграла мелодия в мобильнике — скрытый номер. Обычно на такие звонки не отвечаю, но предчувствие заставило нажать зеленую кнопку.
— Привет, дружок, — узнал я голос лже-Витька. — Если хочешь увидеть сестренку живой и здоровой, сделай то, что я скажу. И не вздумай по глупой наивности обратиться в полицию. Ведь ты же не хочешь, чтобы мы с ребятами и в правду переженились на Светке? По-очереди.
Глава 26
Начальник следственного отдела Силантьев
— Петрович, что там по делу Тарасова и его подруги?
— Скрылись с временного места пребывания, товарищ подполковник. Предположительно на каникулы к родителям уехали. В хутор Веселый. Пришлось снять наблюдение. Сам знаешь, Саш, людей не хватает, ответил майор Васильев.
— Ясно, а по месту жительства дали наводку участковому?
— Конечно. Но он пока молчит.
— Тут вот какое дело, Федор. Чекисты заинтересовались этим делом. Подготовь все, что у нас есть по этому делу, а в два часа приедет капитан ФСБ — ему и передашь.
— Тю, а они тут каким боком?
— Разве они скажут? — усмехнулся я. — Тебе же лучше — лишняя гора с плеч.
— Так-то оно так, Саша. Но чую, что парнишка не виноват. Но и что ничего не скрывает, тоже уверенности нет.
Агент Янис
— Как дела в хуторе Веселом, Робби?
— Только что получил сообщение от Жозефа, сэр. Их вычислили, — ответил помощник.
— Кто? Как? — вскочил я со стула.
— Сергей и его компания, сэр. Согласно плану "Си-2" группа взяла в заложники Светлану. Сейчас они находятся на полпути сюда и ждут указаний, сэр.
— Соедини, — приказал я Робби.
Ювелир
— Шеф, там эстонец, звонит. Говорит, срочно нужно стрелку забить, — прокричал шестетрка сквозь дверь.
— Не гони, Шустрый. Я же на параше, какие могут быть базары. Подождет этот Анус.
— Понял, — сказал он, но по ходу не понял, так как опять, падла, загомонил: — Так че ему сказать? Чтоб позже перезвонил?
— Иду, уже, — смыл я воду в унитаз и выхватил у Шустрого трубку: — Слушаю.
— Ювелир, это Янис. Общак раздал?
— Это не твоя забота, америкашка. По делу базарь.
— Ты получил мое письмо?
— Какое? Нет еще. Че надо? Конкретно говори.
— Ты все-таки почитай, а потом жду тебя с шоблой через двадцать часов по указанному там адресу. И не блатуй — не со своими шестерками разговариваешь, — прошипел шпион и положил трубку.
— Не понял, он че оборзел со мной так разговаривать? Тоже мне авторитет, недоделанный? — ругнулся я вслух. Шустрый предусмотрительно решил промолчать, затих и смотрел на меня глазами срущей собаки. Понимаю, он хоть и здоровый шкаф, но под мою горячую руку попасть очкует. Ответил мне лишь телефон короткими гудками. — Че там, мне маляву какую-то прислали?
— Да, шеф, минут пятнадцать назад. Фраер какой-то на мопеде, — засуетился телохранитель и протянул конверт.
Восемь разносчиков пиццы на восьми одинаковых мокиках доставили по восьми адресам письма похожего содержания:
"Уважаемые господа, мафиози. Каждому из вас пришло подобное письмо. Прошу вас, прочтите внимательно и поймите меня правильно. В данный момент вы заражены ужасно серьезной болезнью. Это — специальный вирус, выведенный в лаборатории нашей организацией. Дабы вы не усомнились в моих словах, шлю вам микроинъекцию вакцины, которая оттянет вашу смерть еще на сутки. И, господа, не тратьте понапрасну время и не пытайтесь вылечиться самостоятельно. Ни одной клинике мира не удастся вам помочь. Даже несмотря на ваше богатство. Кстати о нем. Если вам не надоело дальнейшее существование, на этом свете, прошу перевести на указанный счет сумму в пять миллионов долларов США до десяти часов утра тридцать первого декабря. Только наличие оплаты гарантирует вам доставку достаточного количества лекарства для вашего выздоровления.
