— Ольга! — Дакк протянул руку в её сторону, но почувствовав, как поле малыша вытянулось в его сторону, опустил руку. — Ты когда-либо чувствуешь резкую головную боль при общении с сыном?
— В день по нескольку раз. Порой, едва сознание не теряю.
— И что?
— Я обращалась к специалистам, но они ничего конкретного сказать не могут.
— А его... — Дакк кивнул подбородком в сторону малыша. — Ты показывала специалистам?
— Конечно! — Ольга дёрнула плечами. — Ему ещё нет и года, а он, вот уже какой большой. Врачи в полном недоумении. Им не удалось взять у него даже капли крови для анализа — она не вытекает из него. Я живу в постоянном страхе. Хотя врачи допускают, что такое может быть, если его отец сармат. Рекомендуют свозить его на обследование на Ризу, но отец, категорически, против. Он утверждает, что портация погубит его, а на космическом корабле я не решаюсь — слишком долго. Может, когда подрастёт и отцу станет лучше.
— Нам нужно серьёзно поговорить. Думаю, тут никакие специалисты не помогут, ни здесь, ни на Ризе. Это совсем другое. Я, конечно, попытаюсь.
Круглое лицо Ольги вытянулось.
— Ты считаешь, что только ты можешь помочь?
— Я не знаю, смогу ли я помочь, но я знаю, что с ним. Поверь мне Ольга, — Дакк глубоко вздохнул.
— Оля! — раздался хриплый грубый голос. — Где ты? Что происходит?
— Всё хорошо отец! Я сейчас вернусь! — громким голосом ответила Ольга.
— Торэн. Я не знаю, как быть, — лицо Ольги стало грустным. — Отец... Отец... Вообщем, он не любит тебя.
— Я не женщина, чтобы меня любить, — Дакк постарался улыбнуться.
— Это даже не нелюбовь, а скорее ненависть, — Ольга опустила взгляд и по её щеке скатилась крупная блестящая слезинка. — Торэн...
— Ольга! Я не Торэн, — заговорил Дакк твёрдым голосом, перебивая её. — Моё настоящее имя — Дакк.
Лицо девушки мгновенно побледнело. Она попятилась, крепко прижимая к себе сына.
— Значит это правда? — прошелестели её губы.
— Что, правда? — Дакк сдвинул брови.
— Что ты агент враждебной цивилизации?
— А какую цивилизацию вы считаете враждебной Земле? Сарматов, дворов, вестов?
— Цивилизацию тресхолдов.
— Бред, какой-то! Никогда не был ни археем, ни итоном. Я зенн, представитель древнейшей цивилизации нашей галактики — цивилизации харранов, которая описана в книге, что лежит у тебя на столе. И я никогда не был ничьим агентом. Хотя... — Дакк состроил гримасу озабоченности. — Как раз агентом зевсов, я и был. Но это давняя и очень длинная история. И наш сын тоже зенн — потомок харранов. И медицина ваших цивилизаций тут, совершенно, бессильна. Да и причём тут она. Он абсолютно здоров. Извини, Ольга. Я не хотел этого говорить. Может быть не сейчас. Позже. Но услышанное вынудило меня сделать это.
— Не-ет! — Ольга закрыла рукой голову малыша. — Он мой сын! Мой! Землянин!
— Оля! Ольга! — вновь раздался голос адмирала.
Повернувшись, Ольга, продолжая прижимать малыша к себе, пошла в сторону торчащего из-за кустов кресла на колесах. Дакк направился за ней.
Ещё за несколько шагов до подхода Дакка, голова адмирала повернулась в его сторону.
— Кто здесь? — прохрипел он.
Сделав ещё несколько шагов, Дакк остановился так, чтобы видеть лицо адмирала,. Его лицо исказилось невольной гримасой сожаления: вид адмирала был ужасен; его лицо было настолько обезображено, что вблизи он с трудом был узнаваем, глаза закрыты очками с тёмными стеклами; руки, такие же обезображенные, лежали на подлокотниках и заметно подрагивали. Хотя было тепло, но одет он был в теплую курточку и тёплую обувь.
— Ольга! Я же чувствую, что кто-то пришёл, — вновь прохрипел адмирал.
— Это я, гросс адмирал, — заговорил Дакк. — Капитан Дакк. Вы знали меня, как капитана Торна.
— Что-о? Как-ак?
Адмирал выгнулся и захрапел, на его губах выступила розовая пена.
— Отец! Отец!
Ольга поставила малыша на дорожку и сунув руку в карман курточки, достала инъектор и шагнув к отцу, приложила инъектор к его шее. Прошло несколько мгновений, адмирал обмяк.
— Что произошло? Почему адмирал стал таким? — негромким голосом поинтересовался Дакк.
— Он больше не адмирал, — Ольга смахнула покатившуюся по щеке слезу. — Тресхолды атаковали базу "Тосса" и почти все там погибли. Отцу повезло, — Ольга глубоко и надрывно вздохнула. — Если это можно назвать везением. Он во время атаки находился в адмиральском крейсере вне базы и чудом уцелел. Крейсер получил сильное повреждение и загорелся и отец очень обгорел. Он наотрез отказывается пройти курс реабилитации, утверждая, что это его ноша за его некомпетентность и он её будет нести всю оставшуюся ему жизнь. Врачи утверждают, что со временем кожа восстановится, но зрение — навряд ли. Побудь с сыном. Я отвезу отца в дом и вернусь. — Она взялась за спинку кресла.
— Подожди! — вытянув руку в сторону Ольги, Дакк шагнул к креслу.
— Что ты?... — Ольга потянула кресло назад.
— Подожди! — Дакк махнул рукой. — Я хочу проанализировать степень его повреждений.
— Ты считаешь себя специалистом?
— Да! Я лечил людей от подобных недугов. Правда в другой галактике. Но у меня была практика и я знаю, как это делать.
— Ты был в другой галактике? Какой? Тресхолды ведь в нашей галактике.
— Ты меня унижаешь, любимая, — Дакк глубоко и протяжно вздохнул. — Это недостойно тебя.
— Извини! — Ольга опустила взгляд.
— Галактика, в которой я был, называется Лагерон или по нашему — галактика тысячи планет. Её доминирующие расы — горты и стронги. Забери малыша и оставьте нас на час. Затем я всё расскажу, если ты, конечно, захочешь выслушать меня.
— Конечно, любимый, я выслушаю тебя, — оставив кресло и взяв малыша, Ольга пошла с ним по алее ко входу в дом.
Подождав, когда они войдут в дом, Дакк стал напротив Мартина Мартова и высвободив своё поле, вошёл ему в мозг...
Огонь, огонь и огонь. Так можно было охарактеризовать состояние информационного поля бывшего адмирала. Там, где не было огня, была или полная темнота или темнота с россыпями звёзд. Изредка мелькали, как знакомые Дакку, так и нет, образы людей и чаще всех встречался его образ, Дакка, но скорее всего это был ещё капитан Торэн Торн. Но огонь доминировал и что его питало, было непонятно. Складывалось впечатление, что само информационное поле служило генератором его подпитки.
Дакк, окружив один из факелов, попытался, погасить его силой своего поля. Огонь заметался в замкнутом пространстве и вспыхнув, заполнил его собой и начал остервенело разгораться, будто намереваясь прожечь чужое поле.
Мартов выгнулся и громко захрипел.
"Проклятье!" — Дакк освободил факел и он вырвавшись из плена, огненными сполохами метнулся по сторонам, уничтожая ещё остающиеся под контролем разума человека участки информационного поля.
"Хм-м! Так, пожалуй, я ещё хуже делаю, — замелькали у Дакка тревожные мысли. — Нужно что-то другое. Чем гасится огонь? Водой. Вода. Скорее всего, нет. Захлебнётся. Что ещё? А если взрывная волна. Направленный взрыв. Огонь — огнём. И следов никаких не останется. А что будет источником? А если патрон Вояжа? Он может и взрыв дозировать и направление смещать по плоскостям. Как он выглядит?"
Дакк представил себе полусферический продолговатый предмет с кучей торчащих из одного из его торцов микросопел. Этот тип уже устаревшего заряда в прошлые времена использовался для прожига корпуса небольшого космического корабля. Создав образ патрона, Дакк начал искать подходящее место в информационном поле Мартова для его размещения. После долгих попыток, ему, наконец, удалось найти подходящий объём информационного поля, в окружении большого количества огненных сполохов. Разместив патрон, он активировал его и в тот же миг микросопла брызнули жёсткими огненными струями.
Будто почувствовав опасность огненные смерчи метнулись прочь, но струи настигали их и подрезая, отделяли от информационного поля. Смерчи, лишенные питающей их энергии, тут же распадались на мелкие факелы, которые вертясь, подобно осенней листве поднятой с земли порывом ветра, устремлялись вверх и гасли, лишённые спасительного для себя информационного поля. Вскоре вокруг патрона образовалось огромное черное пространство. Подождав некоторое время и убедившись, что огненные смерчи больше не возвращаются сюда, Дакк принялся искать следующий подходящий для атаки массив информационного поля.
Его метод оказался верен — огненные смерчи информационного поля бывшего адмирала под напором других огненных смерчей безропотно отступали и огрызнулись лишь в самом последнем, занятом ими массиве, будто почувствовав свой неминуемый конец, после очередного взрыва патрона вдруг будто откуда-то из глубин информационного поля, появлялись новые сполохи огня и начинали бушевать с ещё большей неистовостью и Дакку приходилось вновь и вновь активировать патрон Вояжа и лишь после шестой или седьмой активации, огненные сполохи, растворившись в факелах, сгенерированных патроном, исчезли и больше не появились.
Подождав несколько мгновений, Дакк проник в этот массив информационного поля Мартова, он был не только пуст, но и ни о каком нормальном функционировании его навряд ли теперь можно было мечтать.
Дакк принялся просматривать другие информационные поля Мартина Мартова и если было возможно, соединять их воедино. Не все информационные поля оказалось возможным объединить, но когда он покинул мозг бывшего адмирала, почти две трети его информационного поля, всё же, представляло собой единое целое.
Отступив от бывшего адмирала на несколько шагов, Дакк окинул его продолжительным взглядом.
Лицо Мартина Мартова было настолько бледным, будто его долгое время держали в морозильной камере, но его руки больше не дрожали, очки сползли с глаз и чудом держались на кончике носа, глаза были полуоткрыты и отчётливо виднелись обгоревшие роговицы, он или спал или был в состоянии забытья.
Дакк коснулся глаз экс-адмирала своим полем. Брови Мартова дёрнулись, но он не проснулся. Дакк снял с него очки и проник в его глаза глубже и постарался увидеть окружающий мир через воспалённую сетчатку. Картина оказалась нерадостной — практически ничего не было видно. Дакк проанализировал нервные окончания сетчатки — многие были повреждены, но не такое количество, чтобы ничего не видеть. Тогда он принялся анализировать другие части глаз и вскоре проблема нашлась — поврежденными оказались хрусталики. Дакк постарался очистить их, но энергетика местности оказалась столь низка, что кроме раздражения никакого другого эффекта не вызывала. Помучившись некоторое время, Дакк, мысленно отправив в адрес Земли порцию нелестных слов, спрятал своё поле, вернул Мартову на глаза очки и развернувшись, направился в дом, предварительно выстроив из своего поля надёжный щит, но поля малыша почему-то не чувствовалось.
Видимо из-за невнимательности, он выбрал не то направление и идти пришлось долго, практически вокруг всего дома, прежде, чем он дошёл до его входа.
Ольгу и малыша он нашёл в комнате Ольги. Она сидела откинувшись в кресле и прикрыв глаза, а малыш спал у неё на руках — его поле было спокойно и неагрессивно. Всё же, не убирая защиты, Дакк подошел к свободному креслу и стараясь не шуметь, сел и повернул голову в сторону Ольги. Словно почувствовав его взгляд, она открыла глаза.
— Ему нужно заменить хрусталики, — заговорил Дакк, предотвращая её вопрос. — Энергетика вашей местности не позволяет их восстановить. Земля очень неподходящая планета в этом отношении.
— Он не пойдёт на операцию.
— В таком случае, доставь его на Селе. Там я восстановлю его носитель без проблем. Будет не хуже прежнего.
— Носитель? — брови Ольги выгнулись высокими дугами.
— Извини! Его тело.
— Никаких Селе не будет. — Неожиданно раздался хриплый голос.
Ольга вздрогнула, её голова повернулась и она, вскочив, бросилась к двери.
— Отец! — раздался её крик.
Дакк повернул голову — в дверях, держась обеими руками за проём, стоял экс-адмирал Мартов, чёрных очков на его глазах не было.
Малыш проснулся и кряхтя, принялся вертеться на руках Ольги, видимо, пытаясь освободиться от её объятий, но Ольга, словно не замечая его желания, крепче прижимая его к себе, приближалась к отцу.
— Отец! — подбежав, Ольга одной рукой схватила Мартова под локоть. — Кто тебе помог дойти сюда? — она попыталась заглянуть отцу за спину. — Где твои очки? Что произошло?
— Я не знаю, что произошло, — Мартов резким движением локтя освободился от хвата Ольги. — Я проснулся, сижу в кресле. Встал и пошёл.
— А зрение? Ты видишь?
— Вначале было темно. Потом догадался, что это очки. Снял и выкинул их. Всё расплывшееся и будто в сумерках. Привыкну.
Ольга оглянулась на Дакка.
— Ты?
— Я, всего лишь, снял воспалительный процесс с его мозга. Остальное сделал он сам, — губы Дакка вытянулись в лёгкой усмешке.
Ольга отвернулась и, наконец, поставив кряхтящего и вертящегося малыша на пол, вновь взяла отца за локоть.
— Пойдём к креслу.
— Сам!
Мартов рывком выдернул локоть из руки Ольги и оторвавшись от двери, нетвёрдой походкой направился к одному из кресел.
Малыш, оказавшись на полу, тоже пришёл в движение. Подойдя к Дакку, остановился напротив и уставился в него своими большими чёрными глазами.
Дакк уже был готов к его уколу и держал щит своего поля наготове, но малыш почему-то не атаковал.
Мартов, не доходя до кресла, вдруг развернулся и шагнул к Дакку. Дакк вскочил и не зная, чего ожидать от Мартова, напружинился, готовясь отразить его, возможный, удар кулаком.
Бывший адмирал остановился позади малыша.
— Как смел ты появиться в моём доме. Вон! — Мартов вытянул руку в сторону. — Или я вызываю службу безопасности.
Хотя двери в той стороне, куда показывала рука Мартова не было, но скорее всего, в его движении главным было не направление, а сам жест.
— Я уйду, гросс адмирал, — губы Дакка вытянулись в широкой усмешке. — Но сын тоже пойдёт со мной.
— Не-е-ет! — истошный вопль, а затем мелькнувшая Ольга, схватила малыша и прижала его к груди. — Не-ет!
Вдруг, она, буквально, рухнула на пол и выпустив сына, схватилась руками за голову. Освободившись от её объятий малыш вновь занял прежнюю позицию напротив Дакка. Дакк присел и вытянул к нему руки. Малыш шагнул к нему ближе.
Хотя, до сих пор, Дакк никогда не держал детей на руках и не знал, как это нужно делать, но видя, как это только что делала Ольга, он точно также взял малыша под руки и встав, посадил его себе на правую руку, второй прижав к груди. Малыш залился весёлым смехом.
Мартин Мартов подошёл к одному из кресел и шумно сел.
— Отец! — Ольга опустила руки и привстав, повернулась к отцу. — Не прогоняй его. Я люблю его. Это он вылечил тебя. Отец! Я не вынесу, если он заберёт сына с собой. Я буду вынуждена уйти с ним.
— Уходи!
— Отец! — Ольга на коленях подползла к отцу и уткнулась лицом в его колени. — Не прогоняй! — Её плечи несколько раз вздрогнули, она оторвала лицо от колен отца и посмотрела ему в глаза. — Отец! Я не могу оставить тебя в таком состоянии. Что мне делать?
