— В любом случае, Снейп знает, что это были мы, и он прекрасно осознает, что за ним наблюдают. Дамблдор и Макгонагалл оба говорили с ним о его поведении по отношению к студентам. Я рад видеть, что он доводит дело до конца.

— Если он этого не сделает, Сохатик, ты скажешь мне. Я хочу знать, и я поговорю с ним.

Гарри кивнул своему крестному.

— хорошо. — Он улыбнулся Тонкс, накладывая себе еще немного тушеного мяса. — Ты когда-нибудь превращалась в Дамблдора?

Тонкс улыбнулась ему.

— Однажды. Дамблдор сказал мне, что я хорошо поработала, но в следующий раз он собирается нанять меня на работу. Он отнесся к этому спокойно.

— Кто еще?

Тонкс рассмеялась.

— Однажды мы с профессором Спраут разрешили Хаффлпаффу устроить грандиозную вечеринку.

— Это сработало?

— Какое-то время, пока не появилась настоящая Спраут, не закрыла это и не узнала, что "она" дала разрешение. Я провел целый месяц в заключении, но это того стоило.

Ремус ухмыльнулся и сжал ее руку.

— Нарушительница спокойствия.

Тонкс просто посмотрела на него.

— Я? Мистер Я сделал свою собственную карту Хогвартса, чтобы подшутить и причинить вред?

Он покраснел и поцеловал ее в щеку.

— Я понятия не имею, на что ты намекаешь. Итак, Гарри, что у нас на десерт? — спросил он, улыбаясь от уха до уха.

Тонкс только ухмыльнулась ему.

* * *

К тому времени, как наступил сочельник, Гарри не терпелось приступить к их маленьким семейным традициям. В этом году они соорудили поле для квиддича из имбирных пряников, и Сириус заколдовал маленькие кусочки имбиря, чтобы они летали по полю. Когда они закончили, Сириус поставил "Ночь королевы в опере", пока они убирали и готовили обед.

Ремус и Тонкс появились после обеда, чтобы присоединиться к игре в снежки, Гарри и Тонкс против Ремуса и Сириуса. Они проголосовали за ничью, когда все четверо остались лежать на снегу, смеясь и тяжело дыша. Они поужинали, а затем вчетвером свернулись калачиком в гостиной, и Ремус начал читать рождественскую сказку.

Рождественским утром Гарри проснулся рано, нетерпеливо сбежал вниз по лестнице и включил радио, чтобы послушать рождественскую музыкальную программу, и прибавил звук. Он поставил чайник для чая, улыбнувшись Сириусу, который вошел на кухню.

— Счастливого Рождества!

Сириус ухмыльнулся и провел рукой по лицу Гарри.

— Я помню, как ты допоздна спал на Рождество.

Гарри улыбнулся ему, отталкивая руку отца.

— Подарки!

Сириус рассмеялся и кивнул на елку.

— Иди проверь свой чулок, Сохатик. Я пойду разбужу Ремуса и скажу ему, чтобы он тащил сюда свою задницу.

Гарри поспешил в гостиную и схватил свой чулок с камина, чтобы осмотреть внутренности. Ремус зевнул, спускаясь по лестнице десять минут спустя, и улыбнулся Гарри, который жевал шоколад.

— Счастливого Рождества.

— Где Тонкс?

— Она проводит рождественское утро со своими родителями, — сказал им Ремус с улыбкой. — Мы увидим ее сегодня днем за ужином.

Они втроем обменялись подарками, и Гарри ухмыльнулся, открывая новую одежду, новый флакон одеколона, новые туалетные принадлежности, шоколад и конфетки и, к своему удивлению, несколько новых плакатов для своего домика на дереве. Сириус достал ему новейшие постеры команды "Гордость Портри", за которую Гарри болел в Лиге по квиддичу.

Он открыл следующую коробку и ухмыльнулся, узнав пышногрудую блондинку-модель компании "Нимбус Брум", которая каталась на "Нимбус 2001" в открытой квиддичной мантии и подобранном под нее бикини.

Сириус пожал плечами, когда Ремус ударил его.

— Я подумал, что он мог бы использовать несколько своих собственных плакатов.

Ремус фыркнул.

— Сиськи этой женщины практически торчат из топа, Сириус! Как будто кто-то стал бы летать на метле в таком наряде.

Покраснев, Гарри только присмотрелся к плакату повнимательнее, а затем увидел под ним магловский снимок женщины, одетой в комбинезон и ничего больше, она держала в руке большую дрель, груди вызывающе выпирали из-под комбинезона.

— Дядя Сириус, где ты вообще это взял? — спросил он, его уши покраснели от смущения.

— Я хожу по магазинам. — Он подмигнул сыну. — Это забавные плакаты. Я подумал, что ты мог бы повесить их в домике на дереве или в своей комнате. Нет ничего плохого в том, что красивые женщины висят у тебя на стенах. Может, даже принесешь несколько в общежитие.

Ремус только закатил глаза.

— Поставка материалов для мастурбации — это совсем другое дело, Бродяга.

Сириус толкнул его локтем.

— Я не об этом подумал, придурок! Я просто подумал, что ему нравятся мои постеры, так что я бы подарил ему несколько его собственных!

Гарри только ухмыльнулся, глядя на постеры.

— Они мне нравятся, а особенно те, что посвящены квиддичу. — Он открыл новый ежемесячный журнал по квиддичу, подписку на который Сириус купил ему, и увидел постер Лекси Лонгхорн, новой охотницы Портри. На ней была ее мантия для квиддича, но она была расстегнута поверх облегающего черного платья, демонстрирующего ее очень привлекательную фигуру. На верхней части было написано, что она является новейшим секретным оружием лиги. У нее были длинные темно-каштановые волосы и большие карие глаза. Гарри подумал, что она великолепна, и сказал об этом своему отцу.

Он открыл еще немного гриффиндорского декора для домика на дереве, несколько новых романов для чтения, футляр для палочки от Тонкс, а также несколько новых материалов для своего дневника, и тут Сириус хлопнул в ладоши и ухмыльнулся ему.

— У нас есть еще один подарок для тебя, Сохатик.

Гарри улыбнулся им. Он уже получил довольно много подарков на Рождество и не мог представить, что еще они ему подарили. Сириус прошел в солярий и вышел оттуда, неся длинный прямоугольный деревянный футляр с большим красным бантом на нем.

— Это от меня, дяди Рэма, Тонкс и Зи. Счастливого Рождества, Гарри, — сказал Сириус, ставя коробку на кофейный столик.

Гарри ухмыльнулся и осторожно открыл крышку, а затем у него отвисла челюсть. В коробке на зеленом бархате лежала "Молния". Гладкая темная ручка из ясеня, обработанная алмазной полировкой.

— РЕБЯТА, ВЫ ПОДАРИЛИ МНЕ "МОЛНИЮ"? — воскликнул он, широко раскрыв глаза.

Сириус пожал плечами, широко улыбаясь.

— Наш звездный ловец заслуживает лучшей метлы в мире.

Гарри улыбался так широко, что, казалось, его лицо треснет, когда он повернулся и бросился в объятия Сириуса и Ремуса, одновременно повалив их спиной на диван.

— СПАСИБО! Спасибо! СПАСИБО ВАМ!

Сириус рассмеялся и крепко обнял его, поцеловав в щеку.

— Ты никогда не просил об этом, но я видел, как ты прочитал все проклятые статьи, которые смог найти об этом. Я сказал себе, что не должен тебя баловать, что "Нимбус2001" — это более чем приемлемая метла, но ты действительно этого заслуживаешь. Ты потрясающий летчик, Гарри, даже лучше, чем Джейми, и после всего, через что ты прошел за последние два года, если кто и заслуживает "Молнию", так это ты. И будь я проклят, если у моего сына не будет собственной метлы!

Гарри осторожно вынул метлу из футляра и прижал ее к себе.

— Я должен это попробовать!

Он схватил свое пальто и ботинки и выскочил через заднюю дверь меньше чем за минуту.

Сириус и Ремус вышли наружу как раз вовремя, чтобы увидеть, как он взмывает в воздух, завывая от радости.

Гарри не мог поверить в скорость этого, в ощущение его под руками. Оно двигалось при малейшем прикосновении, как будто чувствовало, чего он от него хочет. Он сделал несколько петель, перекат ленивым хватом и попрактиковался в нескольких погружениях. Прошло почти тридцать минут, прежде чем он, наконец, приземлился, когда Сириус окликнул его по имени.

— Это лучшая метла на свете! — Заявил Гарри, широко улыбаясь.

Сириус с ухмылкой протянул руку.

— Ты позволишь мне попробовать или как?

Гарри ухмыльнулся и передал ему метлу, наблюдая за размытым пятном, которое было его отцом, в небе над ним, прежде чем он приземлился мгновение спустя.

— Разве это не великолепно?

Сириус ухмыльнулся.

— Это довольно здорово, но я предпочитаю свой мотоцикл.

Ремус покачал головой, глядя на них обоих.

— Демоны скорости, вы оба.

Гарри снова обнял их обоих.

— Спасибо вам! Не могу поверить, что у меня есть "Молния"!

Сириус ухмыльнулся и поцеловал Гарри в макушку, а Ремус поцеловал его в висок.

— Заставь нас гордиться этой метлой, Сохатик, и давай выиграем Кубок по квиддичу для тети Минни в этом году.

— Определенно! — заявил он.

Ремус улыбнулся, наблюдая, как его сын бережно укладывает свою новую метлу обратно в футляр, как будто она была сделана из драгоценного стекла.

— Ладно, кто хочет позавтракать?

* * *

Когда Макгонагалл в тот день зашла в Блэк Коттедж на рождественский чай, Гарри вручил ей коробку с широчайшей улыбкой на лице.

— Тетя Минни, посмотрите, что я получил на Рождество!

Макгонагалл просто заглянула в коробку, а затем ее глаза расширились.

— Это... Молния?

Гарри кивнул, широко улыбаясь.

— В этом году этот кубок наш!

Макгонагалл уставилась на метлу, протягивая руку, чтобы дотронуться до нее.

— Она прекрасна!

Сириус ухмыльнулся, прислонившись к дверному косяку кухни и наблюдая за ней.

— Мой мальчик заслуживает самого лучшего.

Следующие двадцать минут они провели, обсуждая новую метлу и ее многочисленные особенности, в том числе то, как все профессиональные команды по квиддичу будут летать на ней в этом сезоне. Гарри спросил, не могли бы они поискать билеты на чемпионат мира в этом году, поскольку он будет проходить в Британии, а Сириус только ухмыльнулся ему и сказал, что они посмотрят. Затем Гарри поспешил в солярий за подарком Макгонагалл, который они с Сириусом положили туда тем утром, чтобы спрятать до ее приезда.

— Минни, Гарри и я решили подарить тебе кое-что особенное в этом году.

— Сириус, я тебе сто раз говорил, подарки не нужны.

Сириус закатил глаза.

— О, замолчи и прими это. Это была моя идея, но Гарри выбрал сам... что ж, ты увидишь.

Гарри осторожно вынес большую коробку и поставил ее на кофейный столик в гостиной. Макгонагалл мгновение удивленно смотрела на нее, прежде чем развязать бант и приподнять простыню. Под простыней была большая клетка с темно-оранжевым котенком в черно-белую полоску и длинным красным хвостом с перьями.

— Ты подарил мне кошку? — удивленно спросила она.

Сириус улыбнулся ей.

— Тебе нужно домашнее животное, Минни, и кошка показалась мне подходящей, учитывая обстоятельства, но это не просто кошка.

Гарри просиял, глядя на нее.

— Это особая порода, родом из Азии. Они очень умные и заботливые. Она наполовину Низл, наполовину тигр и наполовину Чжоууу.

— Частично... насколько большой она собирается стать?

Гарри усмехнулся.

— Размером со взрослого тигра, может, чуть меньше.

Глаза Макгонагалл расширились.

— Вау.

Сириус улыбнулся.

— Она будет охранять тебя, любить и защищать.

— Сириус, Гарри... Вряд ли я нуждаюсь в защите.

Сириус обнял ее за плечи и поцеловал в щеку.

— Побалуй меня.

Макгонагалл улыбнулась, открыла клетку и осторожно взяла крошечного котенка на руки. Котенок, который на данный момент был не больше ее ладоней, счастливо замурлыкал, когда она осторожно прижала его к сердцу.

— Она красивая; если не считать хвоста чжоуу, она похожа на тигрицу. Я всегда хотела котенка, но всегда отговаривала себя от этого... Я имею в виду, я могу превратиться в кошку, зачем мне кошка?

— Чтобы играть с ней и любить, — просто ответил Гарри.

Макгонагалл усмехнулась, нежно погладив котенка по макушке.

— Она прекрасна, спасибо вам обоим. Как мне ее назвать?

— Все, что захочешь, — сказал Сириус. — Гарри считает, что тебе следует называть ее Мини Макг, но я сказал, что ты на это не согласишься.

Она рассмеялась.

— Нет. — Она нежно погладила котенка, глядя в ее золотистые глаза. — Может быть... Никс.

Сириус ухмыльнулся.

— Отлично.

Макгонагалл улыбнулась им, поглаживая своего нового котенка.

— Что ж, теперь ей будет очень весело бегать по Хогвартсу, не так ли? — Она обняла Гарри и Сириуса, широко улыбаясь. — Глупые мальчишки, — пробормотала она, но не смогла сдержать улыбку, которая не сходила с ее лица.

* * *

Через три дня после Рождества Гарри поссорился со своим отцом. Это была первая ночь полнолуния, и Гарри уже собрал свои вещи, чтобы отправиться в коттедж Ремуса и переночевать в его комнате, и он был удивлен, когда Сириус сказал "нет".

— Что значит "нет"? Я всегда остаюсь у дяди Ремуса в полнолуние, когда прихожу домой из школы! Вы двое спускаетесь в подвал, а я остаюсь наверху. Так было всегда!

Сириус вздохнул.

— Я знаю, Сохатик, но Тонкс хочет быть с ним сегодня вечером.

— Итак? Она тоже может быть там.

Сириус покачал головой.

— Дядя Ремус попросил Тонкс переехать к нему, и она говорит, что не сделает этого, пока он не позволит ей увидеть в нем волка. Ты знаешь, какой дядя Лунатик, Сохатик. Он упрям и боится, что причинит ей боль. Она твердо уверена, что он не причинит ей вреда, и настаивает на том, чтобы остаться в подвале на всю ночь.

— Он не причинит ей вреда! Когда он принимает зелье, он не опасен.

— Ну, это не совсем так, Гарри, — осторожно сказал Сириус. — Оборотни — очень опасные существа, даже дядя Ремус, и зелье уменьшает эту опасность, потому что он сохраняет рассудок, он осознает свое окружение таким образом, что он не такой, как волк. Но он волк, и если что-то пойдет не так или если что-то предупредит волка о какой-либо опасности, он нанесет удар. Когда он наносит удар, это опасная часть.

Гарри надулся, даже не заботясь о том, что он слишком взрослый для этого.

— Он никогда не причинял мне вреда! Он сказал, что я его щенок.

— Он чувствует, что защищает тебя, и да, ты его щенок, но он все еще очень опасен, Гарри. Вот почему мы заставляем тебя оставаться наверху. В моем собачьем обличье я могу находиться рядом с ним в безопасности. Даже когда он приручен зельем, если он поцарапает тебя или укусит, это будет очень плохо. Дядя Лунатик очень боится, что Тонкс будет там сегодня вечером и увидит, как он будет выглядеть, когда превратится в волка, — объяснил Сириус. — Он чувствовал бы себя лучше, если бы ему не приходилось беспокоиться и о тебе тоже.

Гарри вздохнул.

— Но, может быть, я мог бы помочь Тонкс! Скажи ей, что с ним все в порядке!

— Гарри, прости, но дядя Рэм хочет, чтобы тебя сегодня не было дома. Для него и так это большой стресс. Просто оставайся дома, — настаивал он. — Тетя Минни говорит, что она придет и побудет с тобой.

Гарри сердито посмотрел на это.

— Мне не нужна блядь няня!

— Она не была бы няней, Гарри. Просто ты был бы один в доме.

Гарри закатил глаза.

— Мне тринадцать! Я могу остаться дома один на одну ночь!