Путь книга 1 с Игорем

Фридрих закрыл Игоря простынёй, лишь лицо оставив открытым и сказал:

— Давайте отвезём её в жилую зону и уложим на кровать — пусть там спит. А ты, Кэйти, за ней присмотришь, хорошо?

— Конечно, Дих! — горячо сказала девчонка.

Когда Игорь не проснулся на следующий день, Кэйти бросилась к Фридриху с вопросами, и он ответил, что другу ввели препарат искусственного сна, так что она ещё сутки примерно будет спать. Так что волноваться пока не стоит, а завтра — посмотрим. Весь день девушка просидела у постели друга, лишь несколько раз то Тецуо, то Дих, отводили её на кухню, поесть. Да один раз она сама бегала в туалет.

В убежище шла жизнь: жилую зону мальчишки, под руководством девчонок, разгородили легкосборными перегородками на несколько помещений, принесли со склада ковровое покрытие и застелили им все помещения, принесли и расставили мебель. Вообще, ребята плотно обустраивались. Сёстры Бены, как и сама девушка, тоже в этом активно участвовали. Правда, под вечер собрались домой, и двое парней — Том и Генрих — пошли их проводить. Заодно купить кое-каких продуктов по списку, выданному девушкой по имени Жаклин Биссон (но все её звали Жаки).

Кровать Кэйти стояла вплотную к кровати Игоря в отдельном закутке — и девушка, засыпая, крепко прижала к себе руку друга. Рядом на ковре лежал кот Игорька — Барсик и наблюдал за ними.

Разбудило её прикосновение — чьи-то пальцы гладили Кэйти по щеке и тихонько трепали волосы. Она открыла глаза... и столкнулась со взглядом изумрудно-зелёных глаз, с нежностью смотревших на неё.

— Привет, Котёнок, — сказал Игорь.

— Игорь! — пискнула девушка и прижалась к другу. От облегчения и радости Кэйти расплакалась и, давясь слезами, рассказала, как испугалась за свою друга и брата, когда ту принесли полумёртвого. Что нельзя так пугать своих друзей и вообще лезть под пули глупо и опасно...

— Прости меня, моя маленькая... — ответил Игорь. — Но выбора не было — только так можно было спасти девочек.

— Но девочки сказали, что ты убила женщину там, в офисе...

— Это была не женщина... это была тварь. Запомни это, Китти. Пойдем лучше, завтрак приготовим... О, блин! Где моя одежда? Как-то нехорошо голышом ходить... Как думаешь?

Кэйти захихикала:

— Я сейчас принесу тебе одежду, Игорь.

— Давай, неси, — ответил Игорь.

Кэйти принесла одежду и помогла Игорю одеться. Когда друг встал, то его отчётливо повело в сторону.

— Что-то меня штормит, Китти... — сказал парень. — Но это фигня, главное — в боку не болит, только чешется сильно, и дышать тяжело. От это меня зацепило... Пойдем на кухню, подруженька. И да, Котёнок, какое сегодня число?

— 22 августа, Игорь.— сказала Кэйти.

— Вот и год прошёл, — как-то отрешённо сказал Игорь. — Уже целый год... Год, как их нет.

— Кого нет, Игорь?

— Моих родных и друзей... Никого нет. Одна я остался живой... Разве что брата регенератором вытянули, да друзья из комы вышли.

— Прости меня, — прошептала Кэйти. — Прости, что напомнила...

— За что ты просишь прощения, Котёнок? Ты ведь не виновата в этом... вообще ни в чём не виновата. Пойдем, готовить завтрак, Китти, а то я стану вспоминать и расклеюсь... — и Игорь улыбнулся.

Игорь

Стою, жарю оладушки, за столом сидит Китти и поливает меня обожанием. Сколько радости было у неё полчаса назад, когда я проснулся... Вот за что мне такое счастье? Этот мир как будто испытывает меня — сначала даёт мне близких, а потом забирает, но при этом даёт других. Вот и сейчас — я смотрела на убежище, изменившееся до неузнаваемости... всего двое суток в отключке — а как будто жилой дом вокруг. И ковролин на полу, и скатерти на кухонных столах. Вот что значит — правильные девчонки живут, а не парень — мне за неделю даже в голову не пришло что-то тут украшать и переделывать.

Ребята ещё спят — слышно только тихое дыхание из-за перегородок. Причём все — в одной секции... ну и ладно. Раз им так удобно — то пусть, будем жить все вместе. Кити переехала в секцию к девчонкам, а я перебрался к парням.

Пока всё приготовил — почувствовал, что проснулись остальные. Слегка удивились — видимо, увидели мою пустую койку. Затем все вместе пошли на кухню. Вот двери открылись — и большая компания рыжих зарулила в помещение, с любопытством оглядывая меня.

— Ну, что смотрите? Давно не виделись, привет всем! — говорю я.

Ребята заулыбались, в их чувствах — искренняя радость. Фридрих подошел ко мне.

— Как рана, Игорь, не беспокоит?

— Спасибо, Дих, всё в порядке. Как у Гена дела с рукой?

— Со мной всё гут, Игорь, — ответил Генрих.

— Ну, тогда за стол — завтракать, а потом будем знакомиться по-нормальному. А то ведь жить будем все вместе — так что надо узнать друг друга получше. Согласны?

— Согласны! — хором говорят ребята.

Вот все позавтракали и, сыто отдуваясь, растеклись по стульям.

— Кто начнёт? — спросила я.

— Давай, мы, — сказали хором Генрих и Фридрих.

— О"кей, говорите.

Парни рассказали, что оба с Гигантского Леса — колонисты, скауты. Полгода назад на их городок рухнул взлетающий грузовик. Погибло много колонистов — включая семьи парней, которые были соседями. Сами парни были в это время в походе, как скауты, поэтому и уцелели. После их решили перевести в приют в старой Германии... но почему-то перевели сюда. Оба отличались ярким цветом волос и малахитово-зелёными глазами.

Затем слово взяла Анжела Харпер. Она тоже была колонисткой — только с Терра Новы. Её родители погибли в авиакатастрофе на летуне. И, поскольку больше близких родственников не было, её перевели на Землю. У Анжелы были тёмно-серые глаза и медного цвета волосы.

— Меня зовут Тецуо Омура, — сказал японец. — И я с Шаньси. Я из семьи первоколонистов — мой прапрапрадед был одним из защитников в Войне Первого Контакта. Три месяца назад я с родителями прилетел на Землю. И через четыре дня их убили... убийц так и не нашли, а мой дедушка остался на Шаньси. Меня направили в приют, — волосы у Тецуо были, как у меня — ярко-алого цвета и глаза имели яркий малахитово-зелёный цвет.

— Я — Томас Бенсон, родом с Фел Прайм, но большую часть жизни провёл на космическом корабле. Полгода назад, при прыжке от реле "Харон" к Земле произошёл сбой в масс-двигателе — результатом стал нештатный выход из канала и разрушение корабля — вся команда погибла, как и мои родители. Я чудом уцелел в заблокированной каюте. После спасения был направлен в приют, — волосы Тома были цвета червонного золота, глаза — тёмно-зелёные, с искрой.

Кейт и Жаклин были с Элизиума, соседками по дому. Во время наводнения промылся грунт под фундаментом, и их дом обвалился. Из обеих семей выжили только они. На Земле были родственники, и их перевели сюда — но те отказались от девочек. Так они оказались в приюте. У Кейт были медные волосы и синие глаза, Жаки же была светлее, и глаза были ярко-салатового цвета.

Вздохнув, я начал свой рассказ: — А я с Мендуара...

Полчаса спустя

— Да уж... Вот это у тебя история, — проговорил Тецуо. — А почему ты нам всё рассказал? Ведь ты же скрываешься?

— Я ведь вам говорила, что Провидец. И я вас всех видел в своих снах — всех-всех, особенно сегодня ночью... Так что я просто знаю, что никто из вас меня никогда не предаст.

— Невероятно! — воскликнул Дих. — Игорь, а как это — быть эмпатом?

— Иногда — очень больно... но обычно интересно. Вот сейчас, когда вы на меня все смотрите, и в чувствах у вас — любопытство пополам с недоверием. А Тецуо ещё к Кейт неравнодушен... как и она к нему.

Парень и девушка стали красными, как варёные раки, и с возмущением уставились на меня.

— Э-э-э! Игорь, прошу, не надо о нас! — сказал парень.

— Скажи, Тецуо, я права?

— Да, права... но так нечестно! — воскликнул он.

— Теперь верите?

— Охренеть... это просто unglaublich(невероятно)! — прошептал Фридрих.

— Скажи, Игорь, — подала голос Жаки. — А почему ты уверена, что косвенно являешься причиной попытки продать нас?

— Тецуо, что ты выяснил, читая данные с датадисков?

— Батарианцы — лишь ширма, настоящим покупателем была "Экзо-Гени", — ответил японец.

— "Цербер"! — рыкнул Том, полыхнув ненавистью.

— Я же вам говорила, что "Цербер" пытался захватить меня. Когда мама была беременна мной, то отравилась катализатором для добычи нулевого элемента, что явилось причиной такого цвета моих волос и глаз. Видимо, медкарта матери попала к ним — и они начали искать детей, подобных мне. Скажите вот — у кого-то из вас мамы тоже травились чем-нибудь подобным? Если знаете, конечно.

— Моя точно травилась! — воскликнул Тецуо, — Даже с компанией, производящей катализатор, судились!

— И у нас такое было! — загомонили Ген и Дих.

— И у меня! — удивлённо сказал Том.

— И у меня тоже! — воскликнула Жаклин.

— А остальных, видимо, прихватили за компанию. Включая Бена и его сестёр.

— Hier Hundinnen ein Fluch! (Вот суки проклятые!) — ругнулся на немецком Генрих.

— Согласна — именно суки, Ген! — сказала я.

— Sprichst du Deutsch?! (Говоришь по-немецки?!) — спросил Дих.

— ich habe mich nach oben geschnappt. (нахватался по верхам.)

— Schade. Du redest wenigstens ein bisschen. (Жаль. Ну хоть немного говоришь.) — засмеялся Генрих.

— Говорите на англике, — загомонили остальные.

Но вот, все замолчали, и какое-то время стоит тишина. По кухне расползается тоска. Мне в плечо упирается лицо Китти, слышны всхлипы.

— Ты чего, Котёнок? — спрашиваю я.

— Маму вспомнила, — шепчет подруга и заливается горькими слезами. Обнимаю её, глажу по голове, шепчу ласковые слова, пытаясь успокоить... но девчонка лишь ещё громче плачет у меня на груди, пытаясь выплакать всю тоску и боль, терзающую её. Глядя на нее, начинают плакать и остальные девушки, даже парни сидят с больными глазами, глядя, кто куда.

— Лучше б я сдох тогда, в каюте, — говорит Том. — Был бы сейчас со своими...

— Нет, Том! — кричу я. — Не лучше! Если бы я не боролся, то меня бы убили — и Чарли никогда не встретил бы Аэрдил, а вас всех продали бы в рабство. И Китти померла бы на помойке, как собака. Всё, что мы делаем, влияет на нашу судьбу. Если бы мы не грохнули работорговцев — эти суки и дальше бы торговали детьми, а эта жирная тварь всё так же рулила бы этой бандой!

— С чего ты взяла, что она главарь? — спросил Ген.

— А откуда она знала, где сейф с деньгами и, самое главное, пароль от него? Она и была главарём... ну или, по крайней мере, его заместителем, казначеем этих тварей. И пуля, которую я получил — лишь малая плата за возможность остановить эту гниль.

— Может ты и прав... — тихо проговорил Тецуо.

— Я прав, Тей-кун, и ты это знаешь. И вообще, чего вы расклеились? Мы живы, у нас есть дом и, в конце-то концов, у нас есть мы сами. И только от нас зависит наша судьба. Мы можем стать семьёй друг для друга — семьёй, которой нас лишили, кого волей случая, а кого и злой волей других. Вы со мной?!

— Я с тобой... чего бы мне это не стоило! — говорит рядом Кэйти.

— И я, и я, и я! — повторяют за ней остальные.

— Ну что, РЫЖИЕ? МЫ РЫЖИЕ?! — кричу на них я.

— РЫЖИЕ! — кричат в ответ ребята.

— Кстати, вы открыли кейсы? — спросила я.

— Нет. Как-то даже в голову не пришло... — сказал Фридрих.

— Тогда несите! Посмотрим, сколько там... и, ребята, захватите ещё три небольших из оружейки. Я их с прошлого года всё открыть не сподобилась.

Парни принесли кейсы, и я один за другим их открыла, используя мультитул и инструметрон. Все они, включая мои, были заполнены обезличенными кредитными чипами. После подсчёта народ выпал в осадок, и я вместе со всеми... В кейсах работорговцев было двенадцать с небольшим миллионов кредитов — чипами номиналом по десять тысяч. А в моих трёх — миллион триста: шестьсот тысяч — у церберовца, плюс по триста пятьдесят в кейсах наёмников. Всё вместе — тринадцать миллионов четыреста тысяч кредитов.

— Какая куча бабла!.. — потрясённо прошептал Ген. — Это же сколько они народу-то продали?!

— Я к этим деньгам не притронусь! — крикнула Кейт. — Они, блядь, воняют, прямо не знаю как! И вам не дам — любой из вас, кто притронется к ним, мне больше не друг! Вам понятно?!

— Успокойся, Кейт, — говорю я. — Никто и не говорит, что мы должны жировать на эти деньги. Нет, мы их используем... но потом и на важное дело. Из тех денег, что были у меня, возьмите четыреста тысяч — надо арендовать для нас гаражный бокс на одной из стоянок в портовом районе и несколько байков помощнее. Штук пять — чтобы с запасом. Остальные закройте и уберите в оружейку — пусть там лежат до поры.

— Интересно, нас ищут? — спросил Том. — Игорь, что говорит твоя интуиция?

— Ты знаешь, Том, но она говорит, что нет... и это очень удивительно!

— Но как они нас найдут? Мы же следов не оставили! — спрашивает меня Ген.

— А наше с тобой ДНК на пулях в стене? Или ты забыл про то, что нас подстрелили? Пусть кровь на пол не попала, и мы унесли с собой дырявые и окровавленные шмотки, пусть работали все в перчатках, а я ещё перед уходом выпустила дронов-уборщиков... но пули-то мы не выковыряли из стены. А на них — наша с тобой кровь.

— Вот блин!.. Но почему тогда нас не ищут?..

— А я знаю?! Непонятно нихрена, почему... — отвечаю я.

Часть 15.4 Интерлюдии о полиции, друзьях Игоря и беременности Аэрдил.

Департамент полиции Ванкувера, Отдел убийств. Утро 21 августа

— Франсуа?! Франсуа, ты здесь? — слышится голос от дверей кабинета.

— Да заходи уже, Ричард, не держи дверь открытой — сквозняк! — отвечает Франсуа.

Лавируя между столов и стульев, в беспорядке стоящих по кабинету, к сидящему за столом молодому чернявому мужчине с удивительно яркими синими глазами, одетому в тёмно-синий уник с эмблемой полиции на предплечье, подходит другой — в точно таком же унике, только светловолосый и зеленоглазый.

— Скажи мне, дружище, что там по мочилову в припортовом районе? Давно такого не было — семь трупов, включая бабу из департамента "Опеки и попечительства". Хоть какие-то следы есть?

— Есть... конечно, есть. Во-первых, мы составили схему произошедшего, определили типы использованного оружия. И нашли несколько образцов ДНК, не относящихся к убитым.

— И что там случилось? Кто завалил этих работорговцев? И почему на камерах ничего нет?

— Почему, почему... В здании почти все камеры отключены. Как говорят козлы из администрации офис-центра: "По многочисленным просьбам арендаторов"... Половина этих долбанных арендаторов уже растворилась в воздухе без следа, как привидения! А остальные нихрена не видели и ничего не знают. На улице, на подходе к зданию, никто не засветился — значит, вошли из коммуникационных тоннелей. Но на датчиках дверей чисто, то есть кто-то почистил логи. Вопрос, кто — открыт. Дальше они спокойно вошли в офис, прекрасно зная, где сидят хозяева, и расстреляли всех, там находившихся. Как в тире — бах-бах-бах... и трупы. Ювеналку грохнули прямо сквозь дверь туалета. Судя по следам, в одной из комнат кого-то держали... непонятно только, кого — проклятые дроны уборщики убрали все следы! Один из бандитов был в кирасе, и его не убили сразу: он очухался, начал стрелять в нападавших и, видать, в кого-то попал — на пулях, что извлекли из стены, есть остатки ДНК. Этого урода завалили и ушли, забрав с собой раненых или убитых. Пока всё. Джесси сейчас в лаборатории — работает с пулями и пытается определить, чьё это ДНК.