Вместо этого, все пошло хуже. Российские радары "Ирбис-Е" были лучше, чем AN/APG-68, которыми были оснащены его машины. При прочих равных, Су-35 обнаружат его F-16 раньше и атакуют первыми.
Касперек холодно улыбнулся. К счастью, благодаря данным, получаемым от их товарищей из эскадрильи "Железный волк", сейчас не будет этих самых "прочих равных". Он переключил микрофон.
— "Коготь-ведущий" всем "Когтям". Приготовиться к бою. — Он быстро выполнил целераспределение для каждого из своих F-16. На дисплее появились отметки, когда они подтвердили цели.
Он довернул на север и вывел двигатель на полную бесфорсажную тягу, набирая высоту две тысячи метров. Его действия повторили все остальные польские истребители. Светящиеся отметки на ИЛС показывали дальность до идущих навстречу Су-35. Две группы самолетов сближались с невероятной скоростью, более 2 600 километров в час. Расчет доложен быть идеален, подумал полковник.
Дальность сократилась до ста шестидесяти километров. Пронзительный сигнал звучал в гарнитуре. Российские радары засекли их.
— "Коготь-ведущий" всем "когтям", включить радары, — скомандовал Касперек, включая собственный радар. Хотя они все еще не могли сами "видеть" Су-35, то, что они шли абсолютно вслепую, вызвало бы у русских подозрение.
Сто тридцать километров. Их собственные радары все еще не засекли Су-35. Но это не имело значения. Данные предоставлялись XF-111 над Варшавой. Они будут в пределах досягаемости российских ракет Р-77 менее чем через тридцать секунд. Достаточно близко, решил польский полковник.
— Всем "Когтям", огонь! Затем немедленно отход!
Касперек положил палец на кнопку пуска на ручке управления.
— Фокс-три! — Рявкнул он. Ему почти одновременно вторили остальные одиннадцать пилотов. Двадцать четыре AMRAAM, по две с каждого польского истребителя понеслись на север, в сторону быстро приближающихся Су-35. Как только их ракеты ушли, польские пилоты резко, на полном форсаже ушли влево с сильной перегрузкой, отрываясь от русских.
* * *
— Они бегут! — Закричал один из российских пилотов. — Поляки бегут!
Полковник Филиппов нахмурился, глядя на экран радара. F-16 определенно отворачивали и набирали скорость. Они ушли за несколько секунд до попадания в зону пуска, когда было бы уже слишком поздно. И у его истребителей не было никакой возможности поймать их — не тратя топлива, которое они не могли спокойно тратить, находясь так далеко от базы.
Он недоуменно покачал головой. Это был полный бардак. Как поляки могли поднять так много своих лучших истребителей в воздух и поджидать их? Первая группа из двенадцати F-16 все еще держалась над Варшавой. А теперь эта эскадрилья с юга? Двадцать четыре F-16 составляли половину их гребаных военно-воздушных сил! И где, черт побери, поляки добыли малозаметные истребители и оружие? Согласно вводным перед вылетом, американцы воздержались от участия в конфликте. Было ли это не так?
Но если американцы вмешались, то почему вторая группа польских F-16 вдруг поджала хвосты и убежала — как раз перед тем, как их радары могли бы заметить его Су-35? Должно быть, их предупредил тот странный крупный самолет, барражировавший над Варшавой, вдруг понял он. Его мощный радар APG-81 все еще сопровождал их и мог передавать данные по защищенному каналу любому самолету в пределах досягаемости.
По спине пробежал холодок. Вот черт. Эти F-16 знали, что делали. Они не просто бежали. Они уже отстрелялись!
— Всем "Охотникам", уход влево! Немедленно! — Крикнул он. — Ракетная атака!
Не дожидаясь подтверждения, Филиппов завалил Су-35 в маневр с высокой перегрузкой. Остальные российские истребители, предупрежденные ревом своего командира, сделали то же самое. Облака ложных целей осветили ночь, а станции РЭБ начали наполнять частоты наведения вражеских ракет ложными засветками и статическими помехами.
Предупреждение поступило почти вовремя. Почти.
Двадцать четыре ракеты AIM-120C ударили по плотной группе российских самолетов. Большинство AMRAAM ушли за ложными целями, были ослеплены помехами или не смогли попасть по отчаянно маневрировавшим целям. Но тех, что преодолели помехи, казалось достаточно, чтобы превратить еще пять Су-35 в облака огня, дыма и обломков.
Девять оставшихся ушли на предельно малую высоту и пошли на восток так быстро, как только было возможно, направлялась в Россию и безопасную зону.
Полковника Алексея Филиппова среди них не было.
* * *
Двадцати российским бомбардировщикам Су-34, находящимся еще более чем в ста километрах, также было приказано прервать операцию и вернуться на базу. Без истребительного прикрытия и "Бериева-100" атаковать центр готовой к бою польской ПВО было безумием — особенно учитывая, что она, похоже, просто ощетинилась американскими малозаметными истребителями и передовым вооружением.
* * *
Кремль, Москва
Вскоре после этого
Геннадий Грызлов вслушивался в доклады своего штаба и командиров. Они все еще проводили анализ отрывочных записей радаров и других данных, полученных в ходе неудачного налета на Варшаву, но определенные выводы были очевидны. И болезненны.
— Поляки получили в свое распоряжение высокотехнологичные малозаметные самолеты и вооружение, — мрачно сказал генерал-полковник Валентин Максимов. — Именно эти новые технологи позволили им успешно организовать засаду на нашу ударную группу.
— Теперь, когда вы это знаем, мы можем атаковать Варшаву снова, более мощным ударом? — Спросил министр обороны Соколов. Его лицо было бледным. Предположение, что Россия имела над Польшей абсолютное превосходство в воздухе, было ключевым фактором во всем плане военных действий. — Если мы сосредоточим больше самолетов, с двумя или тремя "Бериевыми" для обеспечения и управления, мы же, безусловно, смогли бы сокрушить поляков, даже с их новыми малозаметными самолетами?
— Не той ценой, которую мы можем себе позволить, — сказал Максимов. Его голос звучал исчерпано. — Этот неудавшийся рейд стоил нам потери трети самых передовых истребителей на западном направлении без единой потери у противника. И мы не знаем, какие еще улучшения, возможно, касающиеся наземной ПВО, сделали поляки. Без получения новых разведданных, бросить больше самолетов на Польшу означает слишком большой риск со слишком малым шансом что-либо изменить.
— Но... — Запротестовал Соколов.
Внезапно, терпение Грызлова лопнуло.
— Заткнись, Грегор! И вы все тоже! — Он обвел взглядом стол. — Прекратите ходить вокруг проблемы, — прорычал он. Он набрал команду, выводя некоторые данные, полученных с Су-35 полковника Филиппова прежде, чем он был сбит. — Посмотрите на это! Американский самолет, использующий радар похожий на тот, что установлен на новый малозаметный истребитель F-35! Вы что, думаете, что поляки купили их где-то в базарный день?!
Командующий ВВС России угрюмо покачал головой.
— Нет, господин президент.
— Конечно, нет! — Сказал Грызлов. Он нахмурился, взглянув через стол на Соколова и Казянова. Оба сникли. Грызлов отвернулся от них с отвращением, лихорадочно размышляя. Мгновение спустя он сказал:
— Постойте! Американские самолеты, которые были обнаружены в западном средиземноморье...
— Наши корабли засекли работу радара в Х-диапазоне через несколько минут после первого контакта, — сказал Соколок. — Теперь мы знаем, что американцы тайно летели над Атлантикой пару ночей назад, так? — Он ткнул пальцем в экран. — Эти драные F-111 некие гибриды! И только сам бог знает, что еще!
Президент России обратил яростный взор на Ивана Уланова, его личного секретаря. Молодой человек судорожно сглотнул.
— Дайте эту суку Барбо по горячей линии! — Потребовал Грызлов. — Она должна будет сказать мне всю правду. Я больше не потерплю никакой лжи!
* * *
Белый Дом, Вашингтон, округ Колумбия
Этой же ночью
— Так, больше никакой херомантии! — Холодно сказал Стейси Энн Барбо. — Больше никаких "мы понятия не имеем", под соусом "анализ еще не завершен, госпожа президент". Все меня поняли?
Собравшиеся в Оперативном центре медленно кивнули. Хотя было далеко за полночь, она собрала в полном составе весь Совет национальной безопасности вместе с помощниками. Как и вице-президент и министры обороны и энергетики, большинство из них были преданными ничтожествами, политиканами, назначенными на свои должности, чтобы хороши выглядеть и молча сидеть, пока она и ее аппарат Белого дома занимались руководством страной. Теперь, однако, президент хотела, чтобы они присутствовали в качестве буфера между ней и теми, кто, как председатель Объединенного комитета начальников штабов и директор ЦРУ, проявляли разрушительную и потенциально опасную самостоятельность мышления.
— Сейчас вы можете видеть распечатку моего разговора по горячей линии с президентом Грызловым, — продолжила Барбо. — Кризис, который, как мы надеялись, ограничиться Польшей, перерастает во что-то намного хуже. Русские обвиняют нас в тайной военной помощи Варшаве. Они требуют немедленного вывода наших сил. И если мы этого не сделаем, этот контуженный Грызлов вполне может объявить нам войну!
— Но ведь мы не помогаем полякам, — запротестовала госсекретарь Карен Грейсон. — Как мы можем прекратить поддержку, которой не оказываем?
— Благодарю вас за столь тонкое понимание сути проблемы, Карен, — язвительно сказала Барбо. — Это действительно важно. — Были моменты, когда она задавалась вопросом, как эта женщина закончила свой монтанский сельскохозяйственный техникум, не говоря уж о выборах сенатором. Это был как раз один из таких. Она с раздражением повернулась от смутившейся госсекретаря к Томасу Торри и другим главам разведывательного сообщества. — Что приводит к вам, господа. Мне нужна надежная информация о том, что на самом деле происходит в Польше. И прямо сейчас!
— К счастью, информация, которую мы собирали, начала обретать четкие контуры, госпожа президент, — сказал адмирал Колдуэлл, директор Агентства Национальной безопасности, выводя на экран несколько таблиц. — Вот с чего можно начать.
Барбо всмотрелась в это море цифр, больших чисел и аббревиатур в три-четыре буквы. Наборы цифр и букв связывали цветные стрелки. Странным образом это напомнило ей сюрреалистические иллюстрации к финансовым разделам в "Wall Street Journal" или "Нью-Йорк Таймс". Она озадаченно подняла бровь.
— Продолжайте, адмирал.
— После того, как мы поняли, что поляки закупили отремонтированные F-111 у "Скай Мастерс", мои аналитики начали разбираться в данных и тайно собирать финансовую информацию из американских и европейских сетей, — сказал директор АНБ.
— Вы отслеживали деньги, — поняла Барбо. — Которыми поляки оплатили их самолеты и другое купленное оборудование.
— Да, госпожа президент, согласился Колдуэлл. — Но мы нашили нечто интересное... Нечто большее. — Он указал на несколько таблиц. — Судя по всему, значительная сумма была инвестировала из специальных фондов экономического стимулирования польского правительства в больше количество небольших польских фирм и компаний.
— И?
— Что интересно, акции, выкупленные польским правительством, были немедленно переданы, — сказал Колдуэлл
— "Скай Мастерс"?
— Нет, мэм, — сказал адмирал. — Ряду компаний, большинство из которых зарегистрированы в Европе, Южной Америке и Азии.
— То есть, тупик, — сказала Барбо, не скрывая разочарования.
— Нет, госпожа президент, — тихо сказал Томас Торри. Директор ЦРУ посмотрел ей прямо в глаза. — Когда АНБ поделилось с нами своими выводами, мои аналитики увидели иную картину. Мы в достаточной степени уверены, что по крайней мере некоторые из этих компаний являются подставными лицами американской частной военной компании "Скайон".
— Кевин Мартиндейл! — С отвращением сказала Барбо. — "Скайон" принадлежит этому крышенышу!
— Наша информация позволяет предположить, что бывший президент Мартиндейл имеет значительную долю в этой компании, — согласился Торри с некоторой осторожностью. — Это подводит нас к следующей картине. В данном случае, это именно картина, вернее серия картинок.
Барбо нетерпеливо дала ему знак продолжать. Ее же ум быстро закрутился. Мартиндейл был тонким финансистом и опасным политическим оппонентом. В чем именно заключалась его игра в Польше? Зачем он скупал акции в этих отраслях? Особенно сейчас, когда русские намеревались устроить в Восточной Европе черт знает что?
— У нас не было спутниковых снимков первой польской атаки на российскую авиабазу в Конотопе, — сказал директор ЦРУ. — Но мы смогли получить серию инфракрасных снимков во время нападения на Барановичи, — Он вывел на монитор короткий ролик, показывающий крупным планом горящие российские самолеты, бронемашины и ангары.
Барбо пристально посмотрела на экран. Что-то... размытое... двигалось с удивительной скоростью и стреляло с невероятной точностью. Но глаза не могли четко рассмотреть что бы то ни было. Просто жуткое нагромождение случайных пятен.
— Сначала, специалисты из Национального агентства графических и картографических работ из Форт Белвор не смогли что-либо понять по этим снимкам, — сказал Торри. — Они смогли определить только "горячие" и "холодные" следы без каких-либо четких образов. Но затем кому-то пришла в голову идея совместить пятна с различных снимков, чтобы увидеть, как бы они могли выглядеть. И вот что получилось...
Серия снимков слилась воедино, явив изображение огромного человекоподобного робота, оснащенного огромным арсеналом.
Стейси Энн Барбо в ужасе уставилась на экран. Ее лицо застыло.
— Боже мой, — пробормотала она. — Это же одно из тех чертовых КПУ, одна из машин, которые Маклэнэхэн... — Она с усилием заставила себя замолчать. Обстоятельства ее последней встречи с Кибернетическими пехотными устройствами и генералом Маклэнэхэном определенно были не тем, что она хотела бы сделать достоянием общественности.
— Да, госпожа президент, — согласился Торри. — Наши выводы аналогичны. Поляки располагают боевыми роботами, изначально разработанными для Армии США.
— Это не просто поляки, — вдруг осознала Барбо. — Это сукин сын Мартиндейл, начавший свою личную войну с русскими. — Ее лицо ужесточилось. — И теперь он собирается втащить в нее нас... — Она повернулась к Люку Коэну.
— Мне нужно поговорить с Петром Вильком, пока не стало слишком поздно!
* * *
Кабинет президента, Бельведерский дворец, Варшава
В это же время
Петр Вильк слушая американского президента, ощущая потрясение. Как американский народ мог избрать кого-то, кто был так поглощен собой и совершенно не заботился об исторической роли своей страны как лидера свободного мира? Сжав телефонную трубку, он старался столь же сильно удержать под контролем нарастающую ярость.
— Война, которую вы начали, должна быть остановлена, Вильк! — Раздраженно сказала Стейси Энн Барбо. — Меня не волнует вся так хрень, которую Мартиндейл и его наемные убийцы вам продали. Благодаря фактору внезапности, они, возможно, смогли выиграть пару бессмысленных стычек, но теперь все кончено. Русские больше не поведутся на это. И чем больше вы будете вредить им, тем сильнее получите в ответ. Это касается не только Польши! Это касается Европы и всего мира!
