После еды я снова вышла в сад. Прежние владельцы, видимо, не слишком усердно им занимались, и он выглядел немного запущенным, но мне это скорее нравилось. Солнце склонилось к горизонту, став большим и красным, и стены казались уже не золотистыми, а розоватыми. Я обошла вокруг дома, села на качели и принялась лениво раскачиваться, отталкиваясь от земли носком туфли. Потом из дома вышел Кристиан и сел на стоящую рядом с качелями скамью. Некоторое время мы молчали.
— Красиво тут, — нарушил молчание Крис. — И дом, и вообще... И удобно.
— Угу.
— Я не отказался бы задержаться здесь подольше. Может быть, даже навсегда.
— Ты думаешь, так не получится?
— Не знаю. Нас в последнее время носит, как листок под ветром.
У меня тоже было такое чувство, и я отнюдь не была уверена, что сейчас мы обрели надёжное пристанище. Я смотрела на этот симпатичный домик как на некую перевалочную базу, где можно отдохнуть, а потом решить, куда двигаться дальше. Быть может, я и впредь буду приезжать сюда, как на дачу, но мне всё же казалось, что мой настоящий дом где-то впереди, хотя где он и как должен выглядеть, я и представления не имела.
Быть может, Кристиану тоже нужен дом, который он мог бы назвать своим? Может, он устал от роли вечного гостя, немногим отличающегося от приживала? Что ж, теперь я могла подарить ему хоть десяток домов, но не была уверена, что он согласится принять от меня такой подарок. Что-то всё-таки неправильное было в том, что женщина обеспечивает мужчину, а не наоборот. Да и не только в этом дело. Рано или поздно Крису понадобится какое-то занятие, но он не захочет отрываться от меня, по крайней мере, в ближайшее время, в этом я была уверена. Что бы такое для него придумать, да так, чтобы это не выглядело подачкой?
— Крис, — осторожно спросила я, — ты видел того оборотня, который был у Барра? Как его там, Канефски, кажется...
— Да, Рольф Канефски. Видел, и даже говорил с ним.
— И как он тебе показался?
— Неплохой парень, а что?
— Слушай, как ты посмотришь на то, чтобы стать его Хозяином? Ведеман согласился забрать у меня вампиров, а ты мог бы взять себе оборотней.
Кристиан повернулся ко мне, потом отвёл глаза и некоторое время задумчиво молчал.
— Взять себе оборотней? Хм... Помнится, Кэлем говорила что-то похожее, но я тогда, признаться, не принял её слова всерьёз. Ты и в самом деле этого хочешь?
— Не хотела бы, не спрашивала. Мне кажется, ты их лучше поймёшь, чем я.
— Ну, если они согласятся... Та медведица, Ингрид — ведь твоё предложение касается и её?
— Да, если вы оба будете согласны, я её отпущу. И, если найдёшь других оборотней, которые захотят к вам присоединиться, то бери и их тоже.
— Хм... — повторил Крис. Некоторое время он напряжённо думал, сведя брови, потом улыбнулся и кивнул: — Ладно, я согласен. Я поговорю с ними обоими. И поищу других.
— Спасибо, Крис.
— Не за что. А пока я, если не возражаешь, пробегусь по окрестностям. Вот-вот стемнеет, а спать пока не хочется.
— Только будь осторожен. Не думаю, что в здешних местах волки кишмя кишат.
— В Париже их тоже не так чтобы очень много, но как-то обходилось. Не бойся, не впервой.
Он упруго поднялся, пробежал по дорожке и скрылся в зарослях. Я с улыбкой проводила его взглядом. Иногда я завидовала ему. Вот, наверное, было бы здорово тоже на время стать зверем и увидеть мир таким, каким его видит только он. Каково это — мчаться сквозь ночь, ловить тончайшие запахи и неслышимые двуногим звуки? Вообще-то сильные маги могут превращаться в животных, но это требует большого расхода сил, да и полностью изменить восприятие при этом не удаётся. Наверное, поэтому первые оборотни, чьи тела когда-то были звериными, так и оставались до конца жизни наполовину зверями, передав свои необычные гены детям, рождённым от людей. А интересно, могут ли они иметь детей от животных? А от оборотней других видов? И каковы эти дети?
22. ВИЛЛА ДЁ ТУРЕЛЬ
Жизнь быстро приобрела устоявшийся распорядок. Вставала я, по своему обыкновению, поздно, так что завтракала обычно в одиночестве. После завтрака Элоди представляла мне сводку происшествий за последние сутки, пришедшую на моё имя корреспонденцию и список посетителей, если таковые имелись. Потом я до обеда занималась с Симоном, после обеда принимала гостей, решала (как правило, с помощью всё того же Симона) вопросы управления моим хозяйством и моими вассалами, после чего наступало свободное время, которое можно было потратить по своему усмотрению. Помнится, ещё в начале, когда я только узнала о Хозяевах и их роли в жизни Тёмных магов, я удивлялась, в чём могут заключаться их обязанности по управлению вассалами. Ведь все вассалы — взрослые, вполне самостоятельные люди и способны сами распоряжаться собой и своими делами. Оказалось — не способны. Я только диву давалась, когда ко мне в очередной раз обращались за разрешением на то, что, с моей точки зрения, никакого разрешения не требовало — расширить собственное предприятие, к примеру, или провести исследование какого-нибудь магического явления, случившегося в Подпространстве.
— Но, Сандрин, — возразил мне Симон, когда я высказала ему своё соображение, — как же не требует? Раз ваш доход зависит от доходов ваших вассалов, то поставить вас в известность о его возможном увеличении или уменьшении они обязаны. К тому же может оказаться, что у вас есть какие-то другие планы на них или их предприятия. А уж магия — это и вовсе ваша епархия. Сначала кто-нибудь не сообщит вам о своих исследованиях, потом — о том, какое применение им нашёл, а там окажется, что он придумал способ обратить новые знания и умения против вас, или, скажем, против другого Хозяина, а вам, как его Хозяйке, придётся за это отвечать. Нет, такие вещи необходимо контролировать.
Вспомнив наконец, что в обязанности главы Службы безопасности входит держать свою Хозяйку в курсе событий, Симон отнёсся к ним со всей ответственностью. Не было такой мелочи, которой он не мог бы сообщить о моих людях, да и о подданных других Хозяев, казалось, тоже. Мирок Тёмных магов был достаточно тесен, все друг у друга на виду, и как не старайся скрывать свои дела, сарафанное радио работало на совесть. И не одни только Службы безопасности стремились просвещать Хозяев о происходящем внутри этого мирка. Примерно две недели спустя я получила послание от Джинджер Хирш, сообщившей мне, что Карл Ведеман всерьёз взялся за переделку вновь доставшегося ему жилища. Полностью уничтожать сотворённое Барром он не стал, должно быть, ему, как и мне, стало жаль вложенных сил и денег. Но он вдвое уменьшил площадь поразившего меня когда-то зала, убрал несколько гостевых комнат и комнат прислуги, избавился также от одной из гостиных, бильярдной и курительной. Кроме того, Ведеман поменял обстановку в большинстве оставшихся помещений, а некоторые из собранных там произведений искусства анонимно выставил на аукцион, выбрав, впрочем, не самые ценные вещи.
Я хмыкнула, пожала плечами и сунула донос в дальний ящик. Дом его, пусть делает с ним что хочет, я в это встревать не собиралась. Сообщение оказалось первым, но далеко не последним, впоследствии я получала донесения от добровольных информаторов довольно регулярно. Конечно, не все мои вассалы стремились стучать на ближних и дальних своих, но люди есть люди, даже если они маги. Их страсть к доносительству меня иногда смешила, иногда раздражала, но первое время я не обращала на это внимания, просто игнорируя все усилия кляузников. Но настал день, когда мне пришлось отреагировать на доставленные таким образом сведения.
Я сама дала одному из своих вассалов разрешение на строительство дома в Тирфо Туинн, в месте скопления Силы. Место и в самом деле было уникальное, совсем рядом располагалась "заводь", и потоки, огибая её, сворачивались спиралью, так что Сила там сгущалась, достигая значительного напряжения, которое обычно удается создать только искусственно. Место словно самой природой предназначалось для сотворения сильных и необычных заклятий, а близлежащая "заводь" позволяла в случае чего гасить их без дополнительных затрат энергии. В общем, идеальный полигон для тренировок, и я подумывала, не организовать ли там в будущем что-то вроде учебного центра. Поэтому я дала разрешение на постройку с условием, что владелец дома не монополизирует его, а просто получит преимущественное право пользования.
Все было улажено, когда выяснилось, что и другой мой вассал имеет виды на то же самое место. В присланном мне сообщении высказывалось сомнение, что строитель дома намерен допускать в него посторонних, в доказательство чего приводился тот факт, что при строительстве в здание был вселён дантер, в чью обязанность входило не пускать в дом чужаков.
Сообщение и в самом деле встревожило меня, но совсем по другой причине. Дантерами называются духи дома, которых создают путём принесёния строительной жертвы. Для получения просто одушевлённого здания достаточно убить собаку или кошку, но для того, чтобы дантер выполнял ещё и охранные функции, нужен человек.
Владелец недостроенного дома, Виллим ван Дьен, когда я нагрянула к нему с проверкой и ткнула донос ему в лицо, легко согласился, что дантер действительно был им создан, но объяснил, что сотворил его исключительно для защиты от магов конкурирующих со мной Хозяев. И изрядно удивился, когда я заявила, что меня не интересуют причины, побудившие его сотворить духа, поскольку я считаю недопустимым сам факт принесения в жертву людей.
— Но как же, — растерянно возразил он, — ведь без крови нельзя построить по-настоящему сильного заклятья. Тёмная Сила питается кровью, тут уж ничего не поделаешь, и иногда возникает прямая необходимость кем-то пожертвовать. Вспомните историю, Хозяйка. Иногда заклятья на крови были единственным способом, скажем, отразить атаку Светлых.
— Скажите, господин ван Дьен, у вас есть дети? Жена? Возлюбленная? Вы согласились бы построить заклинание на их крови? Кто был человек, принесённый вами в жертву?
— Какой-то бродяга. Родных и друзей у него нет, так что его никто не хватится.
— Замечательно. Раз не хватятся, значит, можно его прирезать. Так, выходит? Что ж, господин ван Дьен, я подумаю над вашей участью, но этот дом в любом случае будут достраивать другие. А пока запомните и доведите до всех остальных, — я обернулась к сопровождавшему меня Симону, — отныне приносить кровавые жертвы можно только в исключительных случаях и по согласованию со мной!
— Не думаю, что стоило так резко рубить сплеча, — заметил Симон, когда мы вернулись домой. — Ведь до сих пор он вашей воли не нарушал, вы высказали её лишь после того, как он совершил то, что вам не понравилось.
— А как насчёт элементарной порядочности?
— К сожалению, — вздохнул Шевалье, — по отношению к простым людям это качество у нас, магов, не слишком в ходу. Причём независимо от цвета.
— И вы полагаете, что это надо поощрять?
— И всё же, Сандрин, закон обратной силы не имеет. Отныне тот, кто нарушит вашу волю, станет преступником, и я первый позабочусь о том, чтобы его не миновала заслуженная кара. Но ранее... Идти против своей совести, или не идти, если соответствующего закона нет — личное дело каждого.
— Скажите это тому бедняге, чьё тело замуровано в фундамент, — буркнула я.
— В таком случае вам придётся карать слишком многих. Ведь у каждого из нас на совести по меньшей мере одна жизнь.
— В том числе и у вас?
— В том числе и у меня. И даже не одна.
Мы посмотрели друг другу в глаза, и я отвела взгляд первой.
— Ладно. Дом у него я отобрала, этим и ограничимся. Пусть радуется, что дёшево отделался. Вы мне лучше вот что скажите: как-то вы говорили, что закон — это воля Хозяина.
— Именно так.
— Но она где-нибудь фиксируется? Или просто передаётся по цепочке: это можно, а то — нельзя?
— По-разному, — после краткого размышления сказал Симон. — Те правила, что регулируют отношения Хозяев и их вассалов, нигде не записаны. Просто все знают, как надо поступать в том или ином случае. Но это традиция, а законы, которые охватывали бы всё общество Тёмных, может издавать только Повелитель. Последний Повелитель себя изданием писаных законов не утруждал, Хозяева же заводят каждый свои порядки. К примеру, Целлер, насколько мне известно, и в самом деле педантично фиксирует все свои распоряжения, так что всегда можно проверить, что именно он приказал по тому или иному поводу.
— Не так уж и глупо, как вы думаете? Быть может, и мне завести что-то вроде кодекса?
— Смотрите, Сандрин. Посоветуйтесь с юристами, с тем же Кертисом, не зря же он ест свой хлеб.
— К Кертису, пожалуй, я обращусь попозже. А пока посоветуюсь с Кристианом.
— Конечно, он ведь тоже юрист... И ему явно не помешает заняться настоящим делом, а то, боюсь, он сейчас чувствует себя невостребованным. Одних уроков ему явно недостаточно, а вассалов-оборотней он наберёт ещё не скоро.
С этим я была согласна, но прямо сейчас заняться законами у меня не получилось. На следующий день накатили новые дела, временно отодвинувшие все прочие заботы на второй план. Первым ко мне сунулся автор доноса, сперва прозрачно намекнувший, а потом и полным текстом попросивший, чтобы строительство, начатое ван Дьеном, передали ему. Я отказала, поскольку награждать за стукачество у меня не было ни малейшего желания, и к тому же я успела наметить другую кандидатуру, для чего накануне допоздна просматривала личные дела своих подданных. А потом Элоди сообщила, что на моё имя пришли сразу два письма, причём одно из них было подписано Гедоном Гербе, а второе — Дитером Целлером.
По содержанию они тоже оказались весьма похожи. Оба поздравляли меня со вступлением в должность Хозяйки, выражали надежду, что мы поладим, желали успехов, процветания, и т. д., и т. п. А кроме того, Целлер откровенно напрашивался в гости. Гербе я ответила быстро, написав, что разделяю его надежды и желаю ему всего того, что он пожелал мне. Во втором же случае я заколебалась. Отказать было бы невежливо, а соглашаться... Ещё слишком свеж был в моей памяти результат визита к Барру.
— Пригласите его, Сандрин, — сказал Симон, когда я обратилась к нему за советом. — Вряд ли он горит желанием сразу лезть на рожон, когда вы только что так убедительно продемонстрировали свою Силу.
Я последовала его совету и обрадовала Целлера известием, что хотя мое нынешнее обиталище очень скромно, что лишает меня возможности устраивать большие приёмы, я буду рада, если он согласится отобедать у меня запросто в любое удобное для него время. Моего письма ждали, и ответ пришёл на следующий день. Целлер сообщил, что почтёт за честь посетить меня в начале будущей недели. Я ничего не имела против назначенного срока, и мои домочадцы занялись приготовлениями к приёму гостей.
— Так ты у нас творишь суд и расправу, — с улыбкой сказал Кристиан.
— Я смотрю, слухом земля полнится, — я отправила в рот ложечку ванильного мороженого с шоколадным сиропом. Мы сидели в открытом кафе на набережной приморского городка Ле Лаванду. Гости должны были прибыть завтра, а сегодняшний день мы с Крисом решили посвятить отдыху и друг другу.
