Аксиома счастья

— В таком случае церковь может помочь найти деньги, если при этом будут учтены ее интересы.

— Я сегодня же оповещу компаньонов об этом предложении, и думаю, оно должно заинтересовать их. — Согласилась Елена, она решила, что не стоит упускать возможность крепко связать свои интересы с интересами церкви и в ответ обратилась с просьбой. — Скоро вчерне будет изготовлена большая карта Интании, мы сможем наконец-то наглядно увидеть все наши земли. Однако нас также интересуют страны граничащие с нами, а доступа нанятых нами картографов туда нет, единственно кого не касаются ограничения это служители церкви. Возможно ли нам рассчитывать на их помощь?

Эгон оказался в некотором затруднении. О том, что идет работа над картой, он знал, принцесса через отца Фениана оповестила его, и что уж тут греха таить очень рассчитывал на получение копии, ведь судя по слухам точность ее была изумительной. Но это касалось Интании, а как к этому отнесутся в других местах? И все-таки предложение принцессы Велены было заманчиво:

— Мы подумаем, что можно сделать в данном случае, — после некоторого раздумья пообещал кардинал, — ведь это и в наших интересах тоже.

*

Последующие дни Винет проводил без своего постоянного спутника, с одной стороны без него было неуютно, что ни говори, а присутствия рядом друга, даже такого капризного как Риль, значительно поднимает настроение. Ведь с другом всегда можно обсудить все новости, не думая о том, что можно сказать, а о чем лучше промолчать. Да и новостей Риль всегда приносил много, теперь же поток информации резко сузился, но, несмотря на это, Винет твердо решил сделать из него человека:

— Пусть немного потрудится, — думал принц, — от работы никто пока еще не умирал, зато потом он будет ценить свое положение и не станет лишний раз подставлять своего патрона.

Конечно, долго бы без общения со своим сверстником Винет не выдержал, но к счастью Терпельер рассказал ему о новом увлечении знати в столице — посещение целебных бань:

— Вам непременно надо наведаться туда, уверяю, впечатления будут незабываемыми. — Расписывал он прелести новомодного заведения, — Великолепные бассейны с цветами, массажи с благовониями и раскаленные комнаты, где даже вода закипает если плеснуть ее на камни.

— Раскаленные комнаты? — Удивился Винет, — но тогда там можно свариться заживо.

— Ничего подобного, — заверил Терпельер, — во-первых: раскаленный воздух там насыщен необычайно приятными запахами несущими здоровье; а во-вторых: надолго там никто не остается, зато тело после такой процедуры ощущает необыкновенную легкость.

И действительно от посещения бань у Винета остались самые прекрасные ощущения.

Красивый мрамор нежных расцветок, которым были облицованы бассейны с подогретой водой, бьющие с потолка тонкие струи воды и помещение с горячим воздухом выжимающим пот из тела. Все это привело его в восторг, и особенно скользкий кусочек полупрозрачного вещества с дурманящим запахом, который покрывал тело скользкой пеной.

А массажи? Стыдно признаться, но когда опытный лекарь взялся за его тело, Винет просто заснул от блаженства, и очнулся только тогда, когда ему принесли настой трав.

— Да это действительно божественно, — поблагодарил он наставника, — будто заново родился, а почему у нас нет ничего подобного?

— Видите ли, — усмехнулся Терпельер, — эти бани построены всего лишь полгода назад. Причем строили их по настоянию принцессы. Тогда многие решили, что это очередной каприз больной на голову девушки, однако сегодня бани пользуются бешеной популярностью и приносят ей большой доход. Вы видели новое модное средство для мытья?

— Да, это великолепное средство, — согласился принц, — хорошо бы и нам заполучить такое, но на него вероятно введена монополия?

— Отнюдь, — улыбнулся Терпельер, — любой желающий может купить патент на его производство. Единственное условие обеспечить надлежащее качество.

— Почему? Ведь монополия позволит наполнить казну.

— Эти вопросы я уже задавал Ее Высочеству, и ответ прозвучал в том смысле, что монополия не позволит делать больше мыла, а ей хочется, чтобы оно стало доступно всем подданным.

— Монополия позволит получить высокий доход, — возразил Винет, — и отдавать его в чужие руки расточительно.

— То же самое сказал ей и я, — кивнул наставник, — но она ответила мне, что здоровье подданных тоже своего рода доход, причем, вполне осязаемый. Не скажу, что приведенные расчеты меня полностью убедили, но выводы очевидны.

— Доход от здоровья подданных? — Винет удивленно уставился на Терпельера, — это что-то новенькое. Я могу согласиться, что Бог не обделил принцессу умом, но в данном случае ...

— Это очень просто, каждый подданный пока работает, платит налог, если он болен, то не работает и налогов соответственно не платит, вот и получается, что чем лучше здоровье, тем больше налогов имеет казна.

Винет хотел снова возразить, что вывод довольно спорный, и не факт, что казна получит сполна, но вспомнил, с каким трудом им удается обеспечить рабочей силой железные рудники, где каторжники умирали от всевозможных болезней десятками и вынужден был согласиться:

— Похоже принцесса Велена, во всем видит свою выгоду.

— Да. Этого у нее не отнимешь, почти все проекты, к которым раньше со стороны знати было прохладное отношение, сегодня приносят немалый доход лично принцессе. Чего только стоит морская экспедиция к дальним берегам, неудачу которой предсказывали почти все, а сегодня эти же люди мечтают вложить свои деньги в созданную ей торговую компанию. А идея с созданием транспортных каналов, конечно она не нова, но работы начались только после личного вмешательства Ее Высочества. Первую очередь канала до каменоломен построили совсем недавно, по руслам уже существующих рек, а сегодня, благодаря дешевому камню, в столице начинается бурное строительство. Скоро будут прорыты новые каналы, с обустройством так называемых шлюзов для выравнивания уровня воды, и это позволит связать воедино большую часть страны. По воде доставлять грузы будет значительно проще. И кстати, опять благодаря принцессе здесь появилось новое увлечение — выезд на природу или как его еще называют, пикник. Если раньше с этим существовали проблемы, не всем нравится трястись по дороге, то теперь появились водные экипажи, выезд стал гораздо приятнее.

Винету было интересно слушать Терпельера, успехи принцессы Велены впечатляли, однако доверенный короля был заинтересован в расхваливании достоинств будущей королевы и, следовательно, верить всем его восторженным дифирамбам не стоило:

— И часто принцесса покидает стены дворца, дабы побывать на природе?

— О, это происходит довольно часто, большая часть приближенных покидает дворец примерно раз в неделю. Мне стало известно, что по приказу Ее Высочества у одного из озер началось строительство летних покоев, так что скоро она будет покидать дворец не на один день.

По своему небольшому опыту принц знал, что знатные дамы не очень горят желанием покидать стены дворца, так как солнце и ветер портят белизну лица, а вопрос сохранения красоты всегда стоял у них на первом месте. В данном же случае все происходило с точностью до наоборот, выходит принцесса совершенно не заботилась о красоте, следовательно, ее не интересовало мнение окружающих относительно своей внешности:

— То есть, Вы хотите сказать, что Велена ведет себя экстравагантно по сравнению с другими дамами?

— Ну, я бы не делал таких поспешных выводов, — возразил Терпельер, — Ее Высочество действительно не часто следует устоявшимся традициям при дворе, но, порази меня гром, если не так должна вести себя будущая королева. Даже с того недавнего времени как я впервые посетил дворец хорошо видно насколько сильно все изменилось. Если раньше я иногда замечал откровенное презрение во взглядах знати адресуемых принцессе, то сегодня этого нет и в помине, теперь в них можно прочесть, что угодно: восхищение, зависть, ненависть, но только не презрение.

— Видимо у нее оказался хороший учитель, — сделал предположение Винет. — Интересно, кто он?

Доверенный короля Гальгреда тяжело вздохнул:

— Этот вопрос меня тоже беспокоит. Ведь узнав, кто стоит за принцессой, можно будет делать прогнозы относительно будущего развития событий, но либо Ее Высочество хорошо скрывает своего советника, либо такового просто не существует.

— Не существует? — Принц с удивлением посмотрел на наставника, — Этого не может быть. Вы никогда не убедите меня, что даже такая просвещенная девушка как принцесса может хорошо разбираться во всех интригах двора. Женщинам это просто недоступно.

Терпельер мягко улыбнулся:

— Позвольте напомнить Вам Ваше Высочество, что королева Меконии, ваша матушка, хорошо разбирается не только в дворцовых интригах, но и в политике, а в качестве примера здесь, в Интании, можно привести герцогиню Лавур. Получить регентство при малолетней принцессе и удерживать его в течение двадцати лет вряд ли возможно без выдающихся способностей.

— Хм. Это действительно так, — вынужден был согласиться Винет, — но все же мой отец владеет вопросами политики гораздо лучше матушки и доказывал это не раз. Что же касается герцогини, то не такие уж у нее выдающиеся способности, раз она ничего не может противопоставить своей племяннице. К тому же, мне известно, что все ближайшие претенденты на трон либо были убиты вместе с королем Нико, либо скомпрометированы косвенным участием в заговоре. В таком случае герцогини нетрудно было занять место регента.

— В таком случае, — украв у принца фразу, хитро прищурился наставник, — если Вы действительно правы, соискатель руки сердца принцессы в будущем станет не только ее мужем, но и полноправным королем Меконии.

Только сейчас молодой человек сообразил, что угодил в ловушку, опытного политика. Вот так особо не стараясь уговорить его, Терпельер нашел как через самолюбие надежно зацепить Винета, ведь он только что усомнился в справедливости слов наставника относительно ума принцессы и теперь ему предстояло доказать право на жизнь своих убеждений.

*

В этот день герцог встал довольно рано, настала пора со всей ответственностью взяться за дела, коих накопилось огромное множество. Так уж получилось, что последнюю неделю он пировал с давними друзьями, вспоминая старые добрые времена. Веселье получилось на славу, жалко было его прекращать, однако годы брали свое — сначала возникли рези в животе, а потом стала настойчиво напоминать о себе печень. Вот и сейчас в боку неприятно заныло, а ведь лекарь предупреждал, что с обильной пищей и вином придется расстаться. Расстаться? А для чего тогда жить? Нет, Бог дал человеку наш мир чтобы наслаждаться, сказочки о небесной райской жизни придуманы для простолюдинов, именно это, да еще страх наказания держит их в покорности.

Оделся герцог быстро, он никогда долго не занимался собой, считая наведение лоска недостойным настоящего мужчины, это скорее занятие для женщин. Когда мелькнула мысль о женщинах, он поморщился, и почему так было угодно богу, что никак нельзя обойтись без этих глупых созданий, вечные слезы, причитания, жалобы на судьбу. Тьфу. И ведь не избавишь себя от их присутствия, мало того что судьба посмеялась над ним одарив такой женушкой, так ведь еще она и дочерей таких же наплодила, хоть бы одного наследника принесла. Единственное что утешало, супруга была красавицей, герцог не раз ловил завистливые взгляды окружающих, но ревность не разгоралась в его сердце, скорее он получал моральное удовлетворение, так бывает когда хвастаются какой-нибудь редкой безделушкой.

Солнце уже поднялось довольно высоко, но пока не баловало обилием тепла, весна, вот скоро наступит лето, и тогда спасаться от жары придется за толстыми каменными стенами родового замка. Снова пришлось поморщиться, конечно, замок был еще крепок, но уж совсем неухожен внутри, и жить в нем не доставляло особого удовольствия.

Вид еды в трапезной не вызвал у него обычного аппетита, видимо недельная пирушка надолго отбила охоту вкусно поесть, поэтому пришлось ограничиться кусочком гусиной печени и нескольким глотками старого терпкого вина. Поднявшись из-за стола и с сожалением окинув взглядом великолепный вид блюд, герцог отправился в свой кабинет.

— Что нового Лемер? — Соизволил герцог обратить внимание на своего секретаря, после того как с комфортом устроился в кресле, — надеюсь за то время пока я отсутствовал войска Гальгреда не перешли границы Интании?

— Нет, Ваша Светлость, — согнулся в почтительном поклоне секретарь, — и вряд ли это теперь вообще произойдет.

— Никак у его сынка потекли слюнки при виде этой тупой болонки?

Лемер сразу понял о ком идет речь, болонками его господин, как правило, называл светских дам, а если при этом он указал на тупость, то это однозначно указывало на принцессу:

— Судя по тем сведениям, что мне удалось получить, принц не в восторге от выбора отца. Но перечить ему он не будет.

— Понятно. Сынок надеется стать настоящим королем, что ж, любой на его месте действовал так же. Что еще?

— Письмо от герцогини Лавур.

Брови герцога поползли на лоб:

— О. Вот с этого и надо было начинать. Что пишет?

— Простите, Ваша Светлость. Гонец может передать письмо только лично Вам в руки, он ждет.

Удивлению хозяина не было границ, он чувствовал, что одно только это говорит ему гораздо больше, чем может быть написано в письме. Если герцогиня обращается к нему личным письмом, причем принимает меры, чтобы с его содержанием никто другой не ознакомился, то это может быть только в одном случае — заговор. А если учесть, что единственным серьезным претендентом на трон является именно он ... Вот он, знак судьбы, нельзя упускать такую возможность. И как он раньше не додумался? Ведь если будет заключен брак между принцессой и принцем, то регент станет не нужен, и сразу после этого герцогиня будет вынуждена покинуть дворец. А кто просто так может отдать власть? Именно поэтому она начала активно искать сообщников для устранения опасной соперницы и будет попытаться утвердить себя на троне, а если не получится, попробует выторговать невиданные привилегии. Ну и что? Пусть. Придет время и все станет на свои места, заслуги помнятся не вечно, а вот трон ...

Через два часа карета запряженная четверкой лошадей быстро удалялась в сторону столицы, после дождей дороги были не в лучшем состоянии, и от того экипаж прилично трясло на ухабах, но этого герцог не замечал, его мысли были далеко от того что происходило вокруг. Трон, слава, власть, вот что было достойно внимания и ради этого можно было пойти на любые жертвы.

Мы думаем, что заговор рождается темной ночью, при дрожащем свете одной единственной свечи, никто не хочет быть узнанным, поэтому бесплотные, зловещие тени выплывают из мрака ночи. Голоса приглушены чуть ли не до уровня шепота, и хотя все понимают, что жребий брошен и отступать некуда, страх заставляет до последнего скрывать свои лица.

Помилуйте, ничего подобного нет, никто в здравом уме не станет обсуждать планы в такой обстановке. Все происходит днем, именно при свете дня можно замаскировать все свои неблаговидные дела, вот и сейчас герцогиня обсуждала с Цвингерном планы свержения родственницы: