— Никак. У меня есть план, как вообще обойтись без роботов. А значит, и услуги Дьюсид нам не понадобятся.
— И какой же у тебя план? — скептически осведомилась Марана.
Пришлось выдать им идею, возникшую у меня в оружейной, доказав тем самым, что я не зря просиживал штаны, пока они работали:
— Нам нужно нейтрализовать Змеелова и его пилотов. Без своих роботов рейдеры ничего не смогут сделать. Нам лишь останется заставить их подписать капитуляцию и убраться с планеты.
Они молчали минут пять, ошеломленно переваривая услышанное. Я уж решил, что мой план не нашел поддержки, как Марана встрепенулась и, взглянув на меня как-то по-новому — словно до сих пор заблуждалась насчет моих способностей, а тут вдруг прозрела, воскликнула:
— Ничего себе! А ведь это классная идея!
— Не больше и не меньше, как самого Змеелова, — недоверчиво пробормотал Ухан. — Не слишком круто берешь?
— Не только ты имеешь право на сумасшедшие авантюры, сейчас моя очередь, — напомнил я.
— А если у нас получится то же самое, что и у наших техников? — сердито спросил Ухан. — Если нас попросту переловят или перестреляют? Кто тогда будет охранять Чертог?
— Не ошибается лишь тот, кто ничего не делает.
— Это всего лишь красивая фраза, Вождь, не более того.
— Мы должны думать не только о том, как тут отсидеться, но и о том, как помочь людям в Ляо.
— Я вижу, ты тоже по-другому заговорил. Еще утром, — передразнил меня Ухан, — ты хотел именно отсидеться. Пигус не согласился с тобой и получил в челюсть. Или мне показалось?
Нет, ему не показалось. Запястье у меня до сих пор ныло. Ну как еще ему объяснить, убедить, что я прав? Что другого выхода нет? Я помассировал пальцами веки, разгоняя скопившееся напряжение — в глаза словно насыпали песка, затем устало посмотрел на друга.
— Ухан, дружище, пойми, сидеть сложа руки и ждать, что все как-то разрешится само собой, уже бессмысленно. А спасти старейшин, среди которых находятся и самые близкие нам люди, что, собственно, и хотели наши техники, — это только полдела. У Змеелова и без старейшин предостаточно заложников — целый город. Нам нужны крайние меры.
— А как мы это сделаем? — Марана уже загорелась моей идеей и на ворчание Ухана не обратила внимания. — Давай, не тяни, ты же уже придумал, раз предложил!
— А с чего ты взяла, что мы возьмем тебя с собой? — мрачно осведомился Ухан.
— Опять без меня планируете обойтись? — БэЗэ ткнула его кулаком в бок. Судя по тому, как поморщился Ухан, довольно чувствительно. — Все лавры загрести?
— Мар, при чем тут лавры? — укоризненно сказал я. — Мы хотим помочь своей общине, а не прославиться.
— Без меня вы никуда не уйдете, — отрезала БэЗэ.
— Ладно, решено. — Я решил не спорить. В задуманной мною операции для нее тоже найдется дело. — Как только загрузим "Снайпера" к призракам, сразу двинем к Ляо, втроем.
— Тогда, может, и "Вурдалака"? — буркнул Ухан. — Раз Дьюсид все равно будет спать.
— Нет, Ухан, рискованно. "Вурдалак" и в таком состоянии боеспособен, он может нам понадобиться в любой момент — если в Ляо что-то пойдет не так, как задумано, такую возможность всегда следует учитывать. А от "Снайпера" сейчас никакого толку нет, ему в самый раз на свидание с призраками.
— Ты не сказал, как мы это сделаем, — нетерпеливо напомнила БэЗэ.
Я вздохнул.
— Мар, сестренка, кажется, ты не осознала серьезность сказанного. Нейтрализовать — это... мягкий аналог слова "уничтожить". Убить. Я предлагаю убийство. Понимаете? Как и тех двух бедолаг... Просто не вижу другого выхода. Иначе утром в Ляо эти подонки начнут расстрел...
— Не надо, Вождь. — Ухан вдруг побледнел и сжал кулаки так, что побелели костяшки пальцев. — Не говори так. Это не убийство. А самооборона. Те двое получили то, что заслужили. Понял? И не смей говорить иначе...
— Ладно, ладно, дружище, не нервничай так. — Я растерянно выставил ладони перед собой, защищаясь от неожиданного яростного выпада.
Марана выразительно покрутила пальцем у виска, молча глядя в мою сторону, а другой рукой принялась успокаивающе поглаживать Ухана по колену. Виноват, понял, исправлюсь.
— Так как мы это сделаем? — снова повторила БэЗэ, на этот раз помогая мне реабилитироваться за допущенную промашку.
Я нервно усмехнулся, поднимаясь со стула.
— Как мы это сделаем... Все гораздо проще, чем кажется. Но для осуществления плана, как вы уже поняли, нам придется наведаться в Ляо самим. Отсюда посылать "стрекоз" бесполезно, так мы Змеелова не найдем. Слишком большое расстояние для оперативного вмешательства. Его дроиды, патрулирующие город, успеют обнаружить и сбить наших "стрекоз" раньше, чем мы что-либо сумеем сделать. Поэтому придется руководить ими в непосредственной близости, чтобы выбрать подходящий момент.
— Сомаха, ты уже достал своими недомолвками и намеками. — Марана начала сердиться, как и ее ненаглядный Ухан. — Подходящий момент для чего?
— Объясню по дороге в РВЦ. Для экономии времени.Глава 14. Вылазка
Отключив позиционные огни, глайдер несется в полной темноте. Снаружи мерно гудит холодный ночной воздух, но внутри тепло и уютно. Дно и склоны ущелья под брюхом машины словно тонут в вязких чернилах, стирающих всякие ориентиры. Сверху не лучше — густая облачность, не видно даже зеленоватого лика Савана, спутника Полтергейста, о звездах и говорить нечего. Для наших целей — погодка в самый раз. Подвижная цепь "стрекоз", растянутая до входного Бункера в подземку, располагавшегося примерно в десяти километрах за Адской Пропастью, уверяла, что все чисто. А если объявятся вражеские дроиды, то "стрекозам" даже не придется об этом сообщать — сам факт гибели легкокрылых малышей послужит необходимым предостережением. И тогда нам придется срочно поворачивать обратно.
На приборной панели неярко светится экран инфрасканера, но на него можно не смотреть. Для удобства компьютер глайдера выводит изображение прямо на лобовое стекло — трехмерную проекцию долины из зеленых каркасных линий, сейчас как раз пролетаем над Адской Пропастью, выделенной красной зоной. Глайдер не предназначен для высотных полетов, потолок для его антигравов — триста метров, поэтому такие препятствия, как пропасти, приходится преодолевать с разгону, набрав максимальную высоту. До сих пор действовало без осечек. Сколько себя помню, так и катаемся, туда-обратно. Привыкли настолько, что никто и внимания не обращает, когда под ногами возникает полуторакилометровый провал. Хотя, если задуматься, — жуть должна брать.
Еще минут десять, и будем на месте.
Огоньки приборной панели призрачными бликами гуляют по сосредоточенному лицу Ухана — управляет он. Автопилоту мы не доверили, хотя в его маршрутном листе этот путь — от Сигнальной сопки до Бункера отмечен неоднократно. Его программы не предназначены для тактического маневрирования в режиме боевых действий, лишь элементарное уклонение от незначительных препятствий, так что, если столкнемся с чем-то непредвиденным, автопилот нас подведет. Неподвижно зависший в тридцати сантиметрах над правым плечом Ухана "Опекун" выполняет функцию носителя — поверхность матового шара облеплена десятком запасных "стрекоз". Их мы планируем использовать уже в городе. Вес каждого бимода-имитатора граммов сорок, пока дроид справляется, только гудит чуть громче, чем обычно.
Я сижу на соседнем кресле, справа от Ухана, между башмаков зажат приклад тяжелого лазерного излучателя, на бедрах закреплены пистолеты — станнер и игломет, понравилась подсмотренная у Дьюсид идея, а подходящая "сбруя" на складе нашлась, пояс увешан запасными обоймами. На этот раз пренебрегать станнером я не стал. Может статься, придется кого-нибудь снять бесшумно, а на одного "Опекуна" рассчитывать не стоит, мало ли какая возникнет ситуация. Грудь обтягивает тесный бронежилет. Откопали в одном из ящиков. Естественно, модели "броников" давно уже устарели, провалявшись несколько десятилетий без дела, но лучше такие, чем никакие. Остальные спутники снаряжены так же, кроме того, рядом с Мараной, расположившейся на заднем сиденье глайдера, сложены ранцы "пираний" — ракетных мини-комплексов. Шесть ранцев, по два на нос. С запасом. Экономить нет смысла. Этой ночью все должно решиться.
Я в который раз пробегаю зрачками по виртуалке лоцмана, где развернуты дополнительные окошки — сейчас все связаны воедино личными визуальными каналами, и каждый из нас способен видеть глазами остальных. В любой момент можно оценить ситуацию с иной точки зрения, без дополнительных уточнений и потери времени. В окошке Ухана все то же самое, что и перед моими глазами, а окошко Мараны затемнено — глаза закрыты. Отдыхает, пока есть возможность. День выдался долгий, беспокойный. Да и какой смысл таращиться в темноту, если не занят управлением. Но я — таращусь. Какой там сон, если отвечаю за эту операцию я.
Не сговариваясь, молчим. Все уже обсуждено, теперь лишь перебираю в уме, не упустили ли чего. Вроде все учли. К родственникам и друзьям мы сразу решили не наведываться, чтобы не вызывать ненужных осложнений. Нас там могли поджидать. Ведь Ктрассу все уже известно о нас и наших семьях, достаточно покопаться в местной Сети, чтобы выяснить все обо всем. Там нет только сведений о Хрусталитах, о них знает только узкий круг людей. Нам лучше вообще никому на глаза не попадаться, ни своим, ни чужим. Прежде всего — задание. На всякий случай сняли даже дактилоскопическую блокировку с пусковых механизмов всего взятого с собой оружия. Вдруг придется обмениваться в ходе боевых действий. Серьезное дело задумали. Опасное. Наверное, даже безумное. И еще неясно, что из этого получится. Жаль, что пришлось отказаться от услуг Дьюсид и усыпить ее в гостевой комнате. Ухан прав, ее опыт сейчас бы пригодился. Жаль. Очень. Возможно, мы делаем большую ошибку, но она — не из наших. Чужая. Зато ее временное устранение позволило загрузить в Чертог "Снайпера". Пусть полечится, лишней техники в боевых условиях не бывает.
У всех поверх лоцманов — "иждивенцы", Маране тоже нашелся экземпляр, Ухан привез с Сокты штук десять. Программа "мехвоина" включена и работает на всю катушку, хотя большей частью вхолостую. Не та специфика задачи. За эмоциональное состояние человека отвечает масса различных гормонов, полный контроль над физиологическими процессами достигается лишь в пилотском коконе боевого робота, при подключении всех систем жизнеобеспечения. Поэтому Марана пыталась возражать, доказывая, что "иждивенцы" сами по себе мало что значат, но мы с Уханом быстро ее убедили, что и такие сойдут. Лучше, чем ничего, учитывая, что в качестве "диверсантов" мы до сих пор фигурировали только в развлекательных "гэпэшках". Кроме того, так гораздо спокойнее. Меньше тревог и сомнений, грызущих томящийся рассудок. Теперь, думаю, она и сама убедилась, что так — лучше. Что ни говори, а эмофильтр — великое изобретение... разве что когда твой привычный эмоциональный фон значительно урезан, то чувствуешь себя, как... как неживой. Или заторможенный. Но к такому состоянию можно привыкнуть.
Глайдер все больше забирал вправо, следуя рельефу ущелья. Если продолжить путь дальше, то выход в долину откроется как раз к лазурным водам озера Нежного, но нам только до шлюза, ведущего в подземный туннель. По маршрутной схеме до него осталось не более километра.
— Идем вниз, — предупредил Ухан, первым нарушив затянувшееся молчание.
Повинуясь джойстику в его руке, глайдер начал плавно снижаться, одновременно сбрасывая скорость. Склон ущелья, проступавший на схеме наброском из изломанных линий, медленно подбирался к левому борту. Ворота шлюза, замаскированные в скальных складках, уже были совсем рядом. Радиощуп лоцмана с расстояния в двести метров вошел в управляющий блок защитной системы подземки, сбросил хранившиеся в памяти пароли, получил подтверждение. Все было в порядке. Никаких признаков взлома.
Створки ворот разошлись, и Ухан аккуратно ввел машину в туннель — длинную прямую трубу из пластобетона, диаметром всего около трех метров. Гудение двигателей басовито усилилось в замкнутом пространстве, гул отражался от стен, корпус охватила мелкая вибрация. Связь с барражировавшими над ущельем имитаторами сразу оборвалась, блокированная скальной толщей, информационные окошки на виртуалке свернулись. Туннель значительно сокращал путь до Ляо, так как проходил сквозь основание горной гряды, которую иначе приходилось долго и нудно огибать по руслу ущелья. Дед как-то рассказывал, что похоронил под обвалами двух строительных роботов, прежде чем туннель удалось закончить, но дело того стоило. Длиной в пятнадцать километров, прямой, как лазерный выстрел, туннель доходил до особняка старейшины, располагавшегося на окраине города. Боковых ответвлений не существовало. Потому-то Дед, наверное, и окрестил подземку "стрелой". Все-таки старейшина Хокинав великий конспиратор — туннель проложен уже лет пятьдесят назад, а впервые всерьез понадобился только сейчас.
— Ухан, пошли двух "стрекоз" вперед, — распорядился я. — И сильно не разгоняйся, малыши не умеют летать так быстро, как глайдер.
— Сам знаю.
Ухан замедлил движение глайдера, два бимода расправили радужные крылья, застрекотали, набирая обороты, снялись с поверхности дроида и юркнули в открывшееся боковое окошко. Притаившаяся впереди тьма мгновенно поглотила их, но на виртуалке уже проклюнулись два новых визуальных окна, началась трансляция. Через минуту они удалились на полкилометра, и Ухан двинул глайдер вперед.
Почти прибыли. Я оторвал приклад излучателя от пола и пристроил его на коленях плашмя, затем включил питание и снял блокировку, чтобы в любой момент можно было открыть огонь.
— Надеюсь, перед Бункером нет засады, — поделился своими опасениями Ухан, — иначе наш поход закончится, так толком и не начавшись.
— Вряд ли. — Я пожал плечами, терзаемый теми же сомнениями, но не желая этого показывать. — Туннель не значится ни на одной схеме городских коммуникаций. Если только сами старейшины не рассказали.
Мар наконец открыла глаза и выделенное для нее окошко на моей виртуалке проявило изображение — верхняя часть спинок передних сидений и наши с Уханом затылки. Плюс, естественно, часть лобового стекла, где на сером фоне поступавшего с инфрасканера изображения компьютер глайдера чертил каркасные линии самого туннеля, стремительно уносившиеся за корму.
— Не расскажут, — произнесла Мар таким тоном, словно лично инструктировала старейшин по этому вопросу.
— Может, и нет. Но могли наследить Пигус с Грендом, — заметил я. — Они наверняка тоже воспользовались "стрелой", чтобы незаметно проникнуть в город.
— Если бы наши техники не так торопились уйти воевать, то сейчас были бы с нами. — В тоне Ухана мелькнула тень сожаления. — А так — неизвестно, где они сейчас и что с ними. Вполне возможно, что их уже нет в живых.
— Ухан, дружище, не напоминай мне о них, — сухо бросил я. — И слышать не хочу об этих засранцах. Тем более — жалеть. Сами виноваты.
— Возможно, они и полные засранцы, но не предатели, — сказала Мар. — Не думай о них слишком плохо.
