— Прямо сейчас?
— Прямо сейчас.
Глава 20. Самое ценное.
Здравствуй, моя смерть,
Я рад, что мы говорим на одном языке.
БГ.
Сказать о том, что Гарри не хотелось снова возвращаться на ту злосчастную поляну — значит не сказать ничего. Им прямо таки целиком владело тягостное нежелание вновь видеть декорации сцены, в которой погиб его вновь обретенный и вновь потерянный учитель. К счастью, они прибыли не прямо туда, где сегодня столкнулись с визитом Древнего, а ко второму кругу камней, в низине — там, где нашли тело Руквуда. И только тогда, когда они уже оказались на месте, к нему в голову пришёл недоумённый вопрос.
— Гермиона, а каким образом мы вызовем его снова?
— Я это сделаю, — коротко ответила подруга, опустив голову, и у него буквально всё похолодело внутри, как будто он заранее знал, что она так ответит, и боялся этого.
— Ни в коем случае!
— Гарри, больше некому. Только я смогу осилить текст табличек, я слишком долго уже занимаюсь этим делом.
— Вот именно, что слишком долго! Тебе мало было примера Снейпа?! Да ты в своём уме вообще?!
— Не кричи на меня, пожалуйста! Один ритуал, с помощью специальных зелий я как-нибудь выдержу...
— Но последствия...
— А больше и не понадобится. Либо мы победим, либо погибнем, так что последствия уже в любом случае не будут иметь значения. Понимаешь?
— Гермиона, пускай это буду я. Или, в крайнем случае, твои коллеги-невыразимцы. Но только не ты! Пожалуйста, послушайся меня хоть раз!
Она приняла рассудительный вид.
— Ты не можешь. У тебя будет своя задача. Моим коллегам понадобится слишком много времени, а я практически готова.
— Но ты же беременна, Гермиона! — бросил он последний аргумент. — Неужели ты забываешь об этом?! Ты можешь нанести вред ребенку своими зельями.
Она не потеряла своего рассудительного вида, хоть он и надеялся вывести её из равновесия.
— Их действие строго рассчитано. Не забывай, они воздействуют на голову. На мозг, а не на... — она опустила взгляд на собственный впалый живот.
— Ну да, я видел Снейпа, по нему прекрасно было заметно, как это на него "не действовало".
— Гарри, ну прекрати, пожалуйста. Всё уже решено, твои протесты ничего не изменят, — она смягчилась, — мы уже столько прошли, столько сделали, осталось преодолеть последний отрезок, мы уже у самого финиша.
Он опустил голову. Ну почему она всегда выигрывала этот спор?! Ведь он пытался, изо всех сил пытался её защитить, но она раз за разом лезла на рожон. И он ничего не мог с этим поделать, ничего, ничего! Временами ему хотелось просто запереть её где-нибудь в прекрасных апартаментах и держать там, никуда не выпуская. И пусть внутри делает, что угодно, пусть хоть обложится книгами с головы до ног. Но наружу чтоб и носа и казала. Он мечтал об этом и сам же понимал, насколько такие мечты глупы и бессмысленны. Гермиона меньше всего годилась на то, чтобы её помещать в золотую клетку. Внутренняя самостоятельность была важной части самой её сути, но порой он от всей души ненавидел это её качество.
— Позволь мне хотя бы накрыть тебя плащом-невидимкой.
— Нет, об этом и речи быть не может, не забывай, что он — один из Даров, а значит, понадобится тебе в твоём ритуале.
— И что я должен буду делать?
— Вот, держи, — она сунула ему в руки листок пергамента с тщательно выписанными её рукой непонятными словами, — и еще вот это.
Она протянула ему флакон феликс фелицис.
— Ещё один подарок от нашего штатного зельевара.
— Думаешь, может мне помочь победить?
— Конечно, нет. Это поможет тебе правильно прочитать текст. Ты же понимаешь, что ошибаться нельзя. Ни в одной букве. Одна ошибка, и последствия могут быть ужасны!
— Спасибо, ты меня утешила! Ну ладно, на самом деле, хорошо, что ты предусмотрела такую вещь. Мне действительно удача во всякой такой странной ерунде не помешает.
— Разумеется. Тебе надо просто побольше мне доверять, Гарри. Так, как ты делал это раньше. Поверь мне, на этот раз я предусмотрела всё, что только можно.
— Так не бывает. Всегда что-то выходит из под контроля, уж в этом ты меня не переубедишь. Хорошо, как мы будем действовать? И где все твои коллеги?
— Они появятся в нужный момент. Встань вот здесь, у этого камня...
— А ты?
— Не волнуйся, я буду рядом. Я начну ритуал, и в тот момент, когда станет ясно, что Древний вот-вот появится, придет твой черёд...
— Погоди, а мы не можем сделать это заранее?
— В смысле?
— Ну, может быть, я начну первый?
— Ты соображаешь, что ты говоришь, Гарри?! Ты, что же, собираешься предложить Повелителю Мёртвых подождать?!
— Н-да, действительно сморозил глупость.
— Так что молчи и не перебивай меня больше. Я сейчас уже начну...
— Погоди!
— Ну что еще?
Он шагнул к ней, такой деловитой, сосредоточенной, такой до краев гермионной и обнял быстрым, стремительным движением.
— Гарри, пожалуйста, я пытаюсь собраться, а ты...
— Я люблю тебя!
— Ох! — она немедленно расплылась, потеряв всю свою сосредоточенность, уголки рта поехали вниз, брови и переносица вверх, и мгновенно стало ясно, что на самом деле она тоже до краев переполнена переживаниями, а всё её спокойствие напускное, вызванное именно желанием изо всех сил скрыть своё волнение. — Я тоже тебя люблю, Гарри! Пусть у нас всё получится сегодня.
— Пусть у нас всё получится, — согласился он, прижав её в последний раз крепко-крепко, почти изо всех сил, как будто используя свой последний шанс сделать это.
Сумерки сейчас сгустились уже довольно заметно, и Гермиона разбросала шарики света над кругом камней, так, что место ритуала стало выглядеть почти по карнавальному, а стены окружающего поляну леса растворились в возникшей по контрасту темноте. Он подумал, что уже довольно скоро их смоет магическая вспышка, и на душе сразу стало тревожно и как-то тоскливо, авантюрность их замысла вырисовывовалась перед ним во всё более и более чётких подробностях. Его подруга с видимым отвращением проглотила довольно большую бутыль желтоватого мутного зелья и принялась перебирать пачку листков, сплошь покрытых столбиками странных символов.
"Интересно, когда она всё успевает?" Всё подготовить, изучить, разузнать, прочитать, усвоить? Может быть, снова что-то химичит со временем; они там, в этом её отделе, похоже, такими вопросами занимаются достаточно плотно. И где же обещанная помощь?..
Он понял, что сам всё ещё до сих пор держит в руке флакончик с жидкой удачей. Он не знал, сколько им на всё понадобится времени, но, судя по объяснению Гермионы, не слишком уж много. Он поднял склянку ко рту и выпил золотистую жидкость всю, без остатка.
Пожалуй, это был самый приятный момент вечера. Он слишком хорошо помнил, как именно действует зелье удачи, такие воспоминания не забываются, и теперь вновь ощутил нахлынувшую на него волну полнейшей уверенности в себе. Направление его размышлений моментально поменяло ракурс. Казалось, всё было ровно то же самое, даже его мысли, но его отношение к происходящему резко изменилось. К любому сложному, мучительному вопросу автоматически в конце добавлялось "ну и что?". Они жутко рискуют — ну и что? Они всегда рисковали, и их риск всегда оправдывался. Кто медлит, тот не получает результата. Гермиона проглотила какую-то мерзость и готова впустить в себя какую-то гадость? Ну и что? Он здесь именно для того, чтобы её из этого вытащить, не так ли? Разве в этом нет своей особой прелести — спасать любимого человека? Он сам собирается открыть ящик Пандоры, вызвав само воплощение смерти в этот мир? Ну и что? Пару раз он уже спасался из её лап, они старые знакомые, авось, повезёт и теперь. И так далее, в том же духе. Он даже не стал заранее смотреть во врученный ему листок. Что он — не способен прочитать несколько слов? Изучал же он чёртову уйму заклинаний с заковыристыми латинскими названиями...
Он просто накинул на плечи плащ, взял Старшую палочку в правую руку, а воскрешающий камень — в левую, и принялся терпеливо ждать, внимательно наблюдая, с каким волнением Гермиона готовится произносить нужные слова, и это её волнение казалось ему таким странным и неоправданным сейчас.
— Заткни уши, — повернулась она к нему.
— Зачем еще? — спросил он бодро.
— Я сказала: заткни уши!
— Хорошо, хорошо, — пожал он плечами и направил указательные пальцы себе в ушные раковины, продолжая остальными сжимать Дары.
Он даже честно выполнил это указание, не пытаясь подслушивать, потому что наблюдать за тем, как его подруга беззвучно шевелит губами и принимает странные позы, было весьма забавно. Это продолжалось довольно долго, минуты две, и он уже успел заскучать, когда заметил явное изменение, произошедшее в центре круга камней перед ним. Яркие огоньки разбросанной Гермионой подсветки один за другим стали тонуть в сгущавшемся сером мареве, и сердце немедленно наполнилось лихорадкой предвкушения удивительных событий. Он открыл уши, видя, что его подруга закончила все свои ритуальные действия, и немедленно услышал знакомое уже громогласное пиликанье, предвещающее открытие портала во времени.
"Началось!" — произнёс внутри чей-то отчётливый голос, как будто бы запустив своеобразный отсчёт.
Именно в этот момент они и появились. Собственно, он это понял только по отблескам заклинаний, возникших со всех сторон у тёмной стены леса. Они как будто вышли оттуда, все одновременно, фигуры в одинаковых серых мантиях, со всех сторон, образовав широкий круг. У него только мелькнул недоумённый вопрос, каким образом они смогли так точно подгадать нужную секунду и действовать настолько синхронно. Этот вопрос как будто бы наложился на другие такие же подобные вопросы, которые уже возникали у него несколько раз ранее, по мере того, как он общался с Гермионой на темы её работы, и он поклялся самому себе, что обязательно попытается прояснить эту ситуацию до конца. Она казалась ему какой-то искусственной и не слишком обнадёживающей.
Впрочем, сейчас ему некогда было раздумывать над этим вопросом, потому что почти сразу после своего появления они сделали именно то, что должны были. Со всех сторон одновременно раздались хлопки заклинаний, и немедленно окружающее приняло довольно странную форму. Вблизи их двоих всё оставалось по-прежнему, но на расстоянии футов двадцати вокруг, как будто возник полностью накрывший их шар остановившейся реальности. Удивительно было наблюдать, как та же самая картина привычного движущегося мира вдруг моментально замерла, превратившись в подобие объемных обоев как бы нанесенных на внутреннюю поверхность сферы, центром которой являлись они с Гермионой. Иллюзия была настолько полной, что хотелось поднять с земли камень и запустить посильнее, в желании расколотить эту неожиданно возникшую декорацию на тысячи осколков. Он обалдело озирался по сторонам, ловя взглядом каждую мелочь, отмечая, насколько странно смотрится обычная реальность, если её вот так внезапно заставить остановиться и замереть в какой-то произвольный момент времени.
— Начинай, начинай! — крикнула Гермиона, видя его любопытство и растерянность. Он опомнился и устремил взгляд на заветный листочек, покрепче зажав в руках Дары.
Если бы ему хотя бы дали слегка потренироваться... До этого момента он ощущал полную уверенность в себе. Но сейчас, взглянув на текст, он как будто потерял дар речи. Белиберда, написанная на листке, ужасала и вводила в недоумение одновременно. Казалось откровенной глупостью произносить подобный нелепый текст, и только отчаянность положения, подтвержденная убежденностью людей, намного лучше него разбирающихся во всём этом безумии, заставили его начать. Да еще, пожалуй, феликс фелицис в крови.
— О Ты, обитающий во Тьме Внешнего Пустоты, явись на Землю снова, заклинаю тебя!..
"Хм... Неужели кто-то может рассчитывать, что это сработает?!"
— О Ты, пребывающий за Сферами Времени, услышь мою мольбу!
Далее нужно было сотворить палочкой необходимый жест.
— О Ты, чья суть есть Врата и Путь, явись, явись, слуга Твой призывает Тебя!
Еще один жест, более сложный.
— BENATIR! CARARKAU! DEDOS! HASTUR! явись! явись! Я называю слова, я разбиваю Твои оковы, печать снята, пройди чрез Врата и вступи в Мир сей, ибо я свершаю Твой могущественный Знак!
Очень сложный жест, напоминающий искаженную пентаграмму...
Собственно, на этом первая часть его воззвания была окончена. Он потеряно оглянулся. Мир вокруг него всё так же выглядел застывшим и недвижимым, впереди всё так же сгущалась угрожающее марево, готовое исторгнуть из себя древнего посланца. Он же, вроде бы, ни в чём не ошибся. Тогда почему ничего не происходит?
Хотя...
Что-то изменилось.
Совсем легко, едва слышно. Именно слышно, потому что перед этим до него доносилось лишь шумное дыхание Гермионы, все прочие звуки надёжно отрезала сфера остановленного времени. Теперь же дыхание раздавалось как будто на фоне чего-то. Чего-то знакомого и... крайне неприятного.
Потому что мало какие воспоминания были так ему неприятны, как смерть своего крёстного от падения в Арку... Арку?!
Именно так! Именно это, похожее на монотонное пение тысяч далеких голосов звучание раздавалось сейчас справа от него. Буквально в пяти шагах от того места, где он стоял. И становилось всё громче. Он поневоле уставился туда, повернув голову, еще не веря, что всё это происходит в действительности.
— Работает... — пробормотал он в растерянности, — Гермиона, это работает...
И это действительно работало, тому уже не могло быть никаких сомнений. В пяти шагах от него, прямо в воздухе формировалось тёмное вытянутое нечто, очертаниями всё больше и больше напоминая ту самую Арку Смерти, что была ему прекрасно знакома, явственно демонстрируя, по какой именно причине знак Даров её символизировал. Только вокруг неё не было никакого художественного оформления. Просто угловатый провал, едва прикрытый колышащейся белесой пеленой, за которой явственно просматривалась черная вращающаяся воронка, при одном только взгляде на неё к горлу немедленно подступал ком тошноты. И провал этот был выше, много выше того, что находился в подвалах Министерства.
— Читай дальше, Гарри! — закричала Гермиона срывающимся в панику голосом. — Ради бога, не останавливайся!
Он с огромным усилием отвёл глаза от разворачивающегося справа от него удивительного зрелища и приступил ко второй, гораздо более сложной части, как следует набрав воздуха в лёгкие, потому что предстояло прочитать его в один присест, не прерываясь. Теперь уже ему вовсе не казалось, что он читает какую-то белиберду. Каждое слово виделось наполненным огромным смыслом и силой. Он в полной мере ощутил все опасения Гермионы по поводу возможной ошибки, и поблагодарил подругу за предусмотрительность с зельем удачи, позволявшую сейчас чувствовать себя полностью уверенным, что он справится с этим заковыристым текстом.
— Zyweso, wecato, keoso, Xunewe-rurom Xeverator. Menhatoy, Zywethorosto zuy, Zururogos Yog-Sothoth! Orary Ysgewot, homor athanatos nywe zumquros, Ysechyroroseth Xoneozebethoos Azathoth! Xono, Zuwezet, Quyhet kesos ysgeboth Nyarlathotep!; zuy rumoy quano duzy Xeuerator, YSHETO, THYYM, quaowe xeuerator phoe nagoo, Hastur! Hagathowos yachyros Gaba Sub-Niggurath! meweth, xosoy Vzewoth!
