Alexandr(обновление15.02.12)

Вот блин, непробиваемый. Разозлился я. Как он меня? Хотел его поддеть, а он выставил меня этаким мальчишкой. Хотя я он и есть. двадцатилетний мальчишка.

— Вам есть что докладывать совету? — сказал я, и тут же понял, что фраза прозвучала как ответ капризного ребенка.

— Конечно, ваше величество, — сказал Строганов и прошествовал к кафедре. Там он медленно развязал тесемки на папке, и раскрыв ее начал доклад, изредка поглядывая на исписанные листы.

— Ваше величество, господа советники. Хочу доложить вам о программе заселения дорог на калмыцких землях, осуществляемую моими трудами, и трудами князя Новосильцева Николай Николаевича, находящегося в данный момент в этих самых землях по делам службы. На дороги и земли калмыцкие нами переселено в этом году уже 15 тысяч душ, и еще вдвое от этого готовятся к переселению. Благодаря стараниям нашим, и работе переселенцев, на землю посажено 4 тысячи калмыцких семей. Урожаи, собранные в прошлом году, составили более ... тысяч пудов зерна. А так же большое количество других культур, таких как картофель. Последний зело неплохо прижился на землях тех, и есть надежда, подкрепленная планами, что сего овоща у нас будет много. Кроме того, часть поселенцев, совместно с калмыками, занялись разведением англицких коров и бычков, и преуспевают в этом деле. Что же касается дела облесения местных земель, создания полос леса вдоль берегов рек, то дело движется споро и быстро. Деревья хорошо приживаются на новых местах, и в скорости мы сможем наблюдать зелень деревьев, при ходе по Волге и другим степным рекам. Так же мне хотелось бы сказать о строительстве оросительных и поливочных каналов, которые строятся совместно с инженерами графа Головина. В прошлом году, засушливом в волжских районах, те земли, которые имели доступ к оросительным каналам дали урожая вдвое больше, чем в предыдущем году, и впятеро больше, чем те, которые подверглись засухе. Таким образом, уже можно говорить, что программа оправдала себя, и стоит всенепременно продолжать ее. И Исходя из этих мыслей, я прошу совет увеличить финансирование проекта до 200 тысяч рублей в следующем году.

— Александр Васильевич, — поднялся наш канцлер Безбородко. — Думаю что члены совета примут это решение на следующем заседании, как только ознакомятся с вашими предложениями. Для ускорения этого процесса, предлагаю создать комиссию, которая бы могла рассмотреть предложения остальных членов совета.

Совещание по поводу комиссии шло довольно бурно, но в итоге была выбрана рабочая группа, которая должна была действовать под руководством Румянцева. Далее следовал доклад другой рабочей группы, которая занималась строительством железных дорог. Ситуация в целом была неплоха. Участок Санкт-Петербург — Москва уже точно должен был быть готов к концу лета следующего года. Затем Иван Петрович Кулибин поделился успехами в строительстве паровозов, которые использовались в Малороссии, на угольных и железорудных шахтах и производствах. Затем разговор зашел и за развитие сталелитейных и чугуноплавильных заводах в Малороссии. Выпуск этой продукции позволила частично отвоевать германские и австрийские рынки у англичан. Что довольно положительно сказывалось на торговом балансе страны. При этом заводчики на Урале, Туле и прочих районах изъявили желание перейти на новые методы работы, получить новые станки, обучить своих рабочих. Особенно в этом преуспевали Демидовы, а так же ряд староверов, занявшихся горной промышленностью и торговлей за Уралом. При этом выплавка чугуна выросла на 60 процентов по сравнению с последним годом правления Екатерины Великой.

Доклады шли один за одним, вызываю бурю обсуждений и споров. Но если смотреть на это в сравнении с первыми заседаниями госсовета, то можно констатировать, что господа советники научились вести споры довольно цивилизованно. К концу заседания я уже начал откровенно скучать. Мягкое кресло уже не казалось таким мягким, и я начинал понемногу вертеться, пытаясь принять наиболее удобную позу. Узкие рейтузы не добавляли мне удобства. Слава богу я не поперся на совет в сапогах, а был как и все в аккуратных туфлях и чулках. Последние я бы с радостью снял, но боюсь меня не поймут окружающие. Ну а мундир, обряженный всеми медалями, орденами и прочими атрибутами, не только начал давить на мои плечи своей тяжестью, в нем я начинал чувствовать себя как в бане. Я посмотрел на верх. Стеклянный купол Ротонды открывал вид на пасмурное небо Петербурга. Так нужно срочно выйти продышаться на балкон.

— Господа советники, — громкий голос Салтыкова отвлек меня от моих мечтаний и мыслей. — Хочу донести до вас хорошую новость. Мне пришла депеша, что генерал-лейтенантом Ртищевым отправлена первая партия диких горцев, изъявивших желание переселиться в Османскую империю. Так же мне бы хотелось сообщить собравшимся о...

В общем все военные новости я держал по неусыпным личным контролем, и поэтому знал, что происходит не только на Северном Кавказе, но и о действиях эскадры Ушакова, подготовке войск в Крыму. Так же я знал, что Наполеон захватил Александрию и Каир. Правда при этом понес гораздо большие потери, чем в моей истории. Но на руку корсиканцу могло сыграть то, что часть войск из Палестины турецкий султан собирался направить на Кавказ, для противостояния моим солдатам. Хотя последнее еще не исполнилось, но вполне могло произойти. Мурад-бей и Ибрагим-бей остались живы, и сохранили более половин войска, отступив на юг страны, продолжая оттуда беспокоить Наполеона. Как я и предполагал, основной силой, вокруг которой сплотились египтяне, стали так называемые русские полки. Тем временем, Нельсон, как и в моем мире разгромил французский флот. И это не смотря на предупреждение с моей стороны. Теперь англичане получали возможность помешать мне с планами высадки в проливах.

Воронцов сообщил о подписании нового договора вооруженного нейтралитета. Наши дипломаты смоли таки дожать шведов. Теперь, как и раньше, Швеция, Дания, Пруссия и Россия обеспечивали запрет на проникновение военных кораблей других держав в воды Балтики. Обязались защищать торговые суда друг друга в других портах. На большее рассчитывать не приходилось, и поэтому мы продолжили строительство новых военных кораблей, для обеспечения своих интересов как на Балтике, так и в Средиземном море. К тому же часть наших кораблей была направлена на Дальний Восток, Аляску и Калифорнию, для обеспечения русских интересов в Тихом океане.

Совет закончился лишь ближе к четырем после полудня. За это время успел пройти легкий дождь, который прибил дорожную пыль и освежил воздух в городе. Поэтому я решил совершить небольшую конную прогулку на свежем воздухе. А на следующий день я собирался отправиться в Александровский дворец, немного отдохнуть, порыбачить. Повидаться с отцом, проживающим в данный момент в большом дворце в Царском селе. Несостоявшийся император Павел первый, понемногу съезжал с катушек. Он становился все более нервным, нелогичным и совершенно оторванным от реальности. К тому же, по докладам Дебри, вокруг него крутились именно те личности, которые в моей истории его и свергли, возведя меня на трон. К тому же, как я знал, Павел Петрович был не единственным князем, окучиваемым потенциальными заговорщиками. Мой брат Константин также был среди их предпочтений. Особенно после его разрыва с супругой Анной Федоровной, и моих с ней, пока дружественных отношений. В Александровский дворец я ехал и ради этой милой девушки, отношения с которой становились все теплее и теплее, хотя и не переходили за грань платонических. Как император я уже имел наследника, полуторалетнего Святослава. Но уровень нынешней медицины не внушал мне доверия, и я, как бы цинично это не звучало, хотел перестраховаться, заведя второго, а может быть и третьего ребенка, и желательно с полными правами на трон.

Кавалькада всадников вырвалась из ворот внутреннего двора Зимнего Дворца. Я и моя свита, состоявшая из ординарцев из гвардейцев и казаков, многие из которых прошли со мной Польскую компанию, направились вдоль дворцовой набережной, в сторону Финского залива. Свежий ветерок, прохлада с моря, что может быть лучше. Мы расположились на небольшой опушке, под деревьями. С этого места прекрасно было видно корабли, медленно входящие в Неву, или так же степенно уходящие в Балтику. Морская свежесть со стороны Финского залива приносила мне облегчение после духоты Ротонды Зимнего дворца, где проходили заседания Госсовета.

— Шампанского, ваше величество? — предложил мне граф Вышнегородский.

— Спасибо, Андрей. Я только за.

Кисловатое шампанское приятно освежало, и нисколько не напоминало ту приторно сладкую газировку, которую в мое время называли советским шампанским. Пока казачки насаживали на вертел кусочки мяса, позаимствованные у поваров Зимнего, я с офицерами и свободными от работ казаками наслаждался шампанским. Правда, казачки предпочитали сладкий сидр, или брусничную настойку, но в компании нашей совершенно не тушевались. Все таки сколько лет вместе. Эти проверенные люди и составляли основу моей охраны, вовсе не те гвардейские части, что несли караулы во дворцах. Постепенно гвардейцев замещала лейб-гвардия, состоявшая из проверенных и опытных вояк, которые охраняли мои покои, а так же подходы к ним. Моей личной безопасностью так же занимался и особый отдел, созданный еще Берией, который должен был выявлять внутренних врагов. В данный момент его возглавлял Дебри.

Солнце, невидимое за облаками, постепенно уходило за горизонт, и о нем напоминали лишь сами облака, окрашенные в закатный цвет. Наша же посиделка продолжалась. Офицеры и казаки уже давно расстегнули свои мундиры, а кто-то и вовсе их снял, оставшись в рубахах. Мы пили, пели, ели мясо. В общем я просто отдыхал. В последнее время совсем не часто мне такое удавалось. Теперь вот удалось.

ГРЕНАДЕР САЗОНОВ. Октябрь 1798 года.

Если бы не необходимость соблюдать тишину, я бы уже давно матерился в голос. И поводов к этому было вполне достаточно. Во первых приказ полковника Витгенштейна, занять две высоты силами его первого батальона, и второго, так же отданного под командование гвардейского майора из Петербурга (то есть меня), усиленного двумя батареями артиллерии. После прошедших дождей, поднимать пушки в гору — то еще удовольствие. А если учесть, что все происходило ночью, сквозь сплошной кустарник... то дело вообще было не самым лучшим. Сам Петр Христианович отбыл в штаб, как сказал по неотложным делам. Как же. Решил насолить столичной выскочке, и при этом нисколько не замараться. Вот гнида. Обязательно Сашке напишу. Наябедничаю. Мне можно, я его современник. Бл..дь. Какого... святого эти недоумки делают. Заперли пуку почитай в самый кустарник, как ее оттуда теперь выковыривать. Ладно. До рассвета еще четыре часа.

Сам приказ был довольно рационалистичен. Аул, или деревня, которую мне предстояло захватить, являлась базой довольно большого отряда боевиков... тьфу ты. Большого отряда местного князька, который никак не хотел признавать власти нашего императора, или переселяться в османскую империю. К тому же этот отряд попортил немало крови нашим солдатам. Когда я увидел этот аул, мне захотелось завыть. Все поселение было ограждено высоким частоколом, с двух сторон к деревне было не подойти, по причину довольно резких уклонов, почти обрывов. Да и по нашим данным, в деревне сейчас располагалось не менее девяти сотен горцев, способных держать оружие. У меня же было два неполных батальона, 480 человек, и две батареи, 12 пушек и сорок человек обслуги, которые в данный момент, вместе с моими солдатами пытались затащить пушки на две вершины, находящиеся как раз напротив двух направлений, с которых возможна атака.

— Ваше благородие, — подбежал ко мне капитан первой роты первого батальона, он же мой заместитель. — Разрешите доложить. Девять пушек затащили, одну...

— Что одну? — нетерпеливо переспросил я.

Сверху опять полил дождь, от которого мои люди страдали со вчерашнего вечера. И костер разводить было нельзя, можно было выдать себя.

— В общем, ваше благородие, пушка скатилась под уклон и упала в обрыв, там за холмом.

— С..ка. Ладно капитан. Что по остальным двум?

— должны поднять с минуты на минуту.

— А артиллеристы что говорят, смогут стрелять в такой сырости, нам без них никак?

— Говорят не сомневайтесь. Все будет как надо.

— Ладно, будем надеяться. Как наши солдаты, порох сух?

— Вот уж не знаю, ваш..

— Сергей Иванович, может хватит уже, договаривались же без чинов, а ты все благородие да благородие, — капитаном был именно мой старый знакомый и учитель Сергей Иванович Ростовцев, получивший уже чин капитана. Неплохой рост для неблагородного.

— В.. ты Илья Владимирович просто сильно взлетел. Куда нам простым..

— Хватит уже, обижусь же серьезно.

— Ладно Илья. Что могу сказать. Пострелять в волю мы не сможем, дружных залпов по такой погоде точно не получится. Так что придется штыком. Да и артиллеристы не думаю что нам сильно помогут. Мокро больно.

— Что верно, то верно. Ладно. Тогда слушай. В первую шеренгу всех, у кого самый сухой порох, чтобы.. А чего я тебе рассказываю, сам знаешь.

— Знаю, и распоряжение уже отдал, и вестового ко второму батальону отправил.

— Спасибо Сергей, спасибо. Что думаю, через пол часика атакуем, — сказал я. — предупреди всех.

Когда я уже собирался отослать молодого поручика узнать, когда же начнут стрелять пушки, тут же раздался грохот выстрелов.

— Господин майор, у нас стреляют лишь три пушки, на той стороне, как я слышу четыре. Порох все таки промок, — обратился ко мне подполковник Ермолов, Алексей Петрович. Будущий герой Кавказских войн. Это в той истории. А в этой героем он может стать гораздо раньше.

— Господин подполковник, — официальный чин Ермолова был равен моему, но я все таки был гвардейским майором, а это равнялось полковничьему чину в армии. — Стреляйте столько, сколько сможете. Думаю экономить порох нету смысла. Да, кстати и зажигательных бомб не надо. В такую сырость вряд ли что то загорится.

— Так точно.

Пехота уже выстраивалась между пушками и стенами поселения. Командование первым батальоном было на мне, вторым же командовал мой друг Ростовцев, подменявший майора Пылаева, получившего пулю две недели назад, и отдыхающего в данный момент где-то в Анапе. Сама крепость Анапа была захвачена Ртищевым еще два месяца назад, и сейчас являлась одной из основных баз русского войска на восточном побережье Черного моря.

После шестого пушечного залпа ворота крепости начали открываться, и в них толпились черкесские воины. У многих был довольно хороший доспех. Многие были в кольчугах, с саблями. Я даже насчитал двадцать всадников. Но вместе с тем, у многих были ружья. Хорошо хоть пушек у них нет. К трем пушкам за моей спиной присоединилась еще одна. Молодец Ермолаев, хорошо работает. То и дело очередной снаряд влетал в толчею черкесов, прорубая в их рядах кровавые просеки.

Так же в бой вступили мои стрелки, вооруженные нарезными штуцерами. Таких стрелков у меня было полсотни. И все они были вооружены новыми штуцерами Тульской выделки. Заряжались они невпример быстрее своих заграничных аналогов, благодаря новой пуле. Калибр пули был меньше калибра ствола. Так что зарядка происходила довольно быстро. Но при этом пуля имела длину почти три калибра, и при выстреле расширялась, получая хорошее соприкосновение с нарезами ствола. Все сто винтовок нашего полка, я привез с собой. Их мне выдал Сашка, точнее Александр Первый. На мой законный вопрос, почему так мало, он ответил, что стоимость этих ружей пока довольно высока. Производство нарезного ствола много дороже, чем простого гладкоствола, и занимает много больше времени. К тому же отлив пуль простой пехотинец может осуществить в походе. А вот с пулями для новых штуцеров необходимо небольшое производство. Хорошо хоть с порохом проблем пока не было. Благодаря знаниям нашего царя и его советника Берии, были найдены больше десятка селитерных месторождений. В том числе, одно из самых больших месторождений было совсем рядом с Кавказом, возле Ростовской крепости. И при этом казна, как мне сказал император, продолжала тратить золото, на покупку селитры из Ост-Индии, так как собственные ресурсы пока не могли покрыть всех запросов армии, возросших в последнее время неимоверно. На мое предложение по получению бездымного пороха — пироксилина, Александр ответил, мол не учи ученного. Лаборатории в Нижнем Новгороде уже смогли получить пироксилин. Но они не могли получить азот в необходимом количестве. Для развития этой отрасли даже были вывезены, куплены или украдены все исследования, которые к тому моменту проводились в Европе, в том числе и каким-то Резерфордом, от которого газ собственно и получил свое название — азот.