— Всего два часа! — Гордо похвастался русский. — Меня девчонки затащили в магазин музыкальных инструментов, и там Хонда случайно "потрогала" звуковик рукой — он тоже ламповый был. После той демонстрации с ртутной лампой, она во все электроприборы руками лезет. Едва-едва от распределительного шкафа в школе утащил!

— Неправда! Я же не дура лезть в розетку без перчаток, только посмотреть хотела! — Охаяси оторвалась от наигрывания ритма и теперь, пользуясь преимуществом роста своего кавалера, практически повисла у него на шее, прижавшись всем телом. Миша, не будь дурак, аккуратно придерживал своё "сокровище' за талию. — Что я могу сделать, если в обычных плеерах-телефонах-компьютерах почти ничего не ощущаю!

— Да, тот системный блок на информатике классно рванул!

— Там же взрываться нечему. — Охренел я.

— Сенсей говорил про "электролитические конденсаторы". — Отчиталась Момочи.

— А, ну да.

— Ну и что, мало ли, это вообще было случайно! А Сора вон мячик пальцами лопнула, и ничего!

— Мячик?

— Футбольный!

— Эээм...

— Да там одни придурки пнули по мячу, прямо в лицо. — Потомственная шиноби поморщилась. — А у меня рефлексы!

* * *

— Юто-кун, а ты уверен...

— Естественно я уверен! — Мы с Михаилом затягивали газовыми ключами крепление гибкого шланга к "розетке" из трёх сопел газовых горелок. — Я даже ничего не придумывал, такие схемы уже лет пятьдесят известны, если не больше. Горящий газ — это плазма, верно? В плазме есть ионы, и, видимо, некоторое количество свободных электронов. Вот и проверим, сможет ли Хонда как-то воздействовать на поток реактивной струи.

— А не рванёт? — Парень обернулся посмотреть, как обе девочки сейчас старательно собирали пылесосом мелкие осколки газосветных ламп, которые "потрогала" бывшая "принцесса" клана потомственных самураев.

— Не должен. — Объяснил я. — Ионизация идет только в факеле горения, а взорваться могут баллоны, которые мало того, что в десяти метрах, так ещё и в специальном боксе, как раз на случай опасности возгорания. — Вроде всё. Давай проверять.

— Ничего не чувствую. — Проговорила Хонда и попыталась протянуть руку к пламени. Ещё ближе. Но ребята были начеку и оттащили слишком увлекающуюся лаборантку.

— Ничего не чувствую. — Хонда отняла руку от толстой металлической плиты, второй край которой почти купался в пламени импровизированного реактивного потока.

— Юто, ты же говорил, что нужно два электрода. — Нерешительно уточнил русский. Несмотря на то, что я подробно объяснил процесс, который происходит, ребята ещё не очень "въезжали" в тему. Ну, что поделать — никто из них классической физикой раньше заниматься не планировал и углубленно не изучал.

— Да, нужно два. — Согласился я. — Но их придется замкнуть, чтобы шел ток, или пробой будет через руки Хонды, когда та возьмётся за обе пластины. Не думаю, что электростимуляция через плечевой пояс — это то, от чего клановый геном совершенно страхует. Мы пойдем другим путем!

"Другой путь" потребовал сначала пойти наверх и выклянчить, чтобы в мастерской университета из толстой медной проволоки (в палец толщиной!) нам согнули катушку индуктивности нужного диаметра. Хорошо, что "звонок папе" в исполнении Хонды местный персонал уже опробовал — хватило одного вылетевшего с работы лаборанта, чтобы перед "щеглами мелкими" все теперь на цыпочках ходили и выполняли просьбы по первому требованию.

— Ура! Есть! — Охаяси, не отрываясь, двумя руками буквально вцепилась в индуктивность, концы которой через большое сопротивление я вывел на лабораторный мультивольтметр. — А теперь поддайте жару!

...

— Ух ты, крутняяяяк! А теперь больше кислорода в смесь!

...

— Смотри, смотри, оно жёлтое, а не синее, и как веретено!

...

— Пожалуй, хватит на сегодня. — Сопротивление, на которое я замкнул цепь, расплавилось. Дорогущий цифровой вольтметр, который, вроде бы, используют электрики при работе с ЛЭП, так же "радовал" погасшими индикаторами и дымом из всех щелей. Хорошо, что эта штука на аккумуляторах, даже не хочу думать, что случилось бы с розеткой, даже при условии, что тут на каждой свой автомат-предохранитель.

— Ну Ю-уууто-кун! Я только во вкус вошла. — Асбестовые рукавицы с честью справлялись с защитой нежных рук девушки от ожогов. Надо будет потом спросить, где они их купили и заказать таких же. — Интересно же!

— Уже восемь вечера, отдыхать тоже когда-то надо. — Отмахнулся я от Хонды, которая отвлеклась от установки, продолжая, впрочем, касаться раскалённой проволоки индуктивности одной рукой. — И вам ещё переть свои покупки в школу. Она, конечно, на ночь не закрывается*, но всё равно — надо ещё придумать, как обработать результаты... и чем их дальше снимать. Мы-то ничего "такого" не чувствуем, а ты, к сожалению, свои ощущения в цифры превратить не можешь.

[*Факт, но в этом аниме совершенно не врёт: ночью школа не закрывается, и, частенько, никак не охраняется. Может охраняться территория... охранником у ворот, и, обычно, охранник есть днём (не пускает незнакомых взрослых и детей без формы этой школы) — и всё. То ли из школ совсем нечего красть, то ли это сильно "не по понятиям" в сильной своими традициями Японии, но — вот так. Ученики могут просидеть в здании школы хоть всю ночь напролёт, или припереться к шести-семи утра — и спокойно подождать начала учебного дня, как это делала Рей в незабвенном "Евангелионе"]

— Зато я всё запоминаю!

— "Всё" запомнить не получится, слишком много параметров... и что ты сейчас делаешь?!

— Ой... — Хонда резко отняла руку от катушки, между витков которой начал пробиваться странный синий свет. — Ой!

"Освобожденное" пламя фыркнуло... и индуктивность "выплюнула" маленькую шаровую молнию: электрически-синюю, величиной с апельсин!

— А...

— Всем, б...ть, замереть и не двигаться! — От неожиданности я аж даже вставил слово по-русски, на котором, благодаря Михаилу, теперь говорю хотя бы несколько минут в день регулярно. — Эта херня может лететь за человеком, если он движется!

"Херня" же, отлетев метра три от установки по инерции, зависла на высоте полутора метров от пола, слегка мерцая... и мееедленно, как воздушный шар всплыла к потолку.

— Фллп! — Пластиковая решётка, закрывающая воздуховод, осыпалась оплавленными кусками вниз, а маленькая молния исчезла в вытяжной вентиляции.

— Мать вашу! — Высказал общее впечатление Михаил.

— Надо включить пожарную тревогу — Дернулся было я, но тут сирена сработала и сама. — Наружу, быстро!

Тревогу отменили через полчаса — гореть на крыше в воздушной помпе было особо нечему. Правда, кроме самого электродвигателя напрочь сгорело вообще всё, что "висело" на щитке крыши, но это уже были мелочи. Естественно, взрыв на крыше с подвальной лабой никто не связал, а мы не лезли с признаниями. Положив телефонную трубку — у меня уже были полезные знакомства среди студентов-лаборантов, я подошел к своим. Н-да, теперь ребят надо будет успокоить, чтобы они не нервничали на следующей встрече...

— Юто-кун, а как исследуются шаровые молнии? — Глаза Хонды "горели" любопытством так ярко, что едва не светились! — И что для этого нужно?!

Я посмотрел на остальных — ксо, вот ведь маньяки!

— Прежде всего нужно развить то, что называют чувством жопы. — Просветил коллег я. И, полюбовавшись дивным выражением лиц, разъяснил. — Очень полезный навык, гарантирую. А то мы без него в следующий раз действительно лабораторный корпус подорвем!!!

Кто ходит в гости по утрам, тарам-парам, парам-тарам? Ну, допустим, сейчас три часа дня, а я — вместо медведя. Вот только вместо пчёлок у меня в оппонентах...

— Тебе кого, мальчик? — Всё-таки Такамия — одна большая деревня! Хорошая, престижная школа. Особенно теперь — после "прокачки" от Охаяси, которые взяли учебную линейку младшая-средняя-старшая Торью под своё крыло. И как вы думаете, где мне задали этот вопрос? В УЧИТЕЛЬСКОЙ! Причём по школе я шатался минут, наверное, пятнадцать — оказалось, что старшая школа, хоть и построена по тому же проекту, внутри имеет слегка изменённую планировку. В частности, учительская оказалась вовсе в другом крыле, да ещё и на другом этаже. И хоть бы одна сволочь попыталась выяснить, что я тут делаю! Нет, пялились, с любопытством... и всё.

— Мне, пожалуйста, увидеть Кисараги Сае-сенсея!

— О, ясно! Сая-тя-ан! Тут ребёнок, и он утверждает, что твой!

-... — Мне захотелось постучаться лбом о стену. Или постучать стеной об "очень умного" шутника. Мужик, тебе лет тридцать и ты преподаватель в старшей школе! Что за манеры?

— Что ещё за ребё... а, Юто...-кун, ты всё-таки пришел. Заходи! — Сая выделила голосом паузу перед постфиксом к имени, показывая мне, что она бы и рада сказать "сан" в уважение к моему статусу главы клана Амакава, но, "конспи'ация, батенька!" (с) Идя вслед за женщиной, я с некоторым любопытством оглядывался по сторонам но особых отличий от школьной учительской Торью не нашёл: такая же большая комната в стиле "опен эйр" — личные столы сенсеев и никаких перегородок. Пару растений в больших напольных горшках и вдвое больше зелени "подоконникового" формата. Ну и, конечно же, кипы бумаг на каждом столе. Ещё лет десять, и, возможно, всё-таки большая часть учебного процесса перейдёт "по ту сторону монитора", но пока — бесконечные контрольные, тесты, срезы знаний, да и просто анкеты учеников громоздились кипами. Я даже заподозрил, что японцы-преподы так разделяют пространство, заменяя отсутствующие европейские перегородки: по крайней мере, из-за одной из куч на столах я услышал довольно отчётливый храп...

Правда, большую часть внимания у меня "съела" сама Сая: как и все аякаси, она обладала близкой к идеалу красоты внешностью и... скажем так, отлично развитым телом женщины лет тридцати: когда все выпуклости и стати уже имеют максимальный размер, но при этом сохраняют молодую упругость. Ну, "тридцать лет", это, конечно, условно, некоторые голливудские дивы и в пятьдесят похвастаться могут... и вообще, женщине столько лет, на сколько она выглядит: просто именно этот образ возник у меня в голове, когда я попытался вербализировать зрительные ощущения. Под нежной кожей перекатывались мышцы — худышкой эта спортивная "школьная леди" отнюдь не выглядела. И вообще, не видя лица, я бы отнёс Саю к европейцам: у японок... скажем так, обычно заметно более узкие попы, из-за чего им до крайности идут широкие и пышные банты, так любимые рисователями аниме... Прибавить к этому мини-юбку, приталенный жакет и туфли на шпильках — и образ плохой училки будет полным!

— Присаживайся сюда, Юто-сан. — Демон-учитель S-класса одним движением переместила высоченную бумажную башню прямо на раскрытый сейф, где стопками лежали ещё не обработанные личные дела учеников. Бумаги даже не шелохнулись — это при том, что Сая не использовала ни капли магии: вот что значит большой опыт! Перехватив мой взгляд, она пояснила: — Это такой способ застолбить "лишний" стул, иначе "уведут" как только я пойду вести занятия. Хм, ну, слушаю тебя, Амакава-сан.

Сама учительница плюхнулась в офисное кресло на колёсиках, стоящее у стола, и, заложив ногу за ногу, чуть подалась вперёд: типа, вся во внимании. Да блин!

— Сая-сенсей, а ты случайно не хиноенма? — Спросил я вовсе не то, что хотел. При этом мне не очень вежливо пришлось удерживать взгляд прямо ей в переносицу — иначе глаза так и норовили "съехать" ниже... и ещё ниже!

— Эм, нет. — Женщина демонстративно чуть улыбнулась, демонстрируя совершенно ровные зубы без выраженно-удлинённых клыков. — А что?

— Заподозрил родство по стилистике подбора одежды. — Честно ответил я, сдавшись, и разглядывая уже вырез декольте. — Например, у дорогумо это точно видовое, я уже убедился.

— Вот как? — Кажется, мне удалось выбить собеседницу из колеи своими словами, по крайней мере, она начала осматривать себя с каким-то новым интересом. — Хм, никогда бы не подумала. А что не так?

— Всё так, просто мне не совсем понятно, как ваши, сенсей, ученики что-то усваивают из объяснений, когда вы у доски стоите... или сидите!

— Хм. — Ещё раз хмыкнув, женщина села ровно, выпрямив спину. При этом она, конечно же, поставила ноги "по-нормальному", и... я стал примериваться к цветочному горшку, неведомой силой выжившему на краю стола: если хорошо постучатся головой, то, может, меня до вечера "отпустит"? Хорошо, что Агеха, несмотря на уже чуть округлившийся животик, вполне в состоянии... и всегда "в настроении" — чувствую, ей сегодня достанется двойная порция внимания!

— Хм. — Видимо, по глазам поняв, что "всё равно что-то не то", Сая... да, именно Сая-тян, иначе такую милашку... в такой одежде, называть совершенно не хотелось! — задумчиво произнесла:

— Вообще-то я всегда так одеваюсь, и ты первый, кто сделал замечание...

— Любого мужика, который сделает это при свидетелях, завтра найдут закатанным в бетон по самую шею, и коллеги будут дружно отвечать, что ни при чём. — "Открыл глаза" аякаси я. — А у женщин, наверное, от яда челюсти сводит. А вот шепчутся за спиной — обязательно.

— Хм. — Ещё раз хмыкнула демон-эска и опять украдкой осмотрела себя. — Я тебя всё равно не совсем понимаю. Это важно?

— Как сказать. — Теперь настала моя очередь хмыкать. И доставать то, что обычные школьники, как правило, при себе не таскают: портмоне с визитками. — Вот. Айя Канаме, мой деловой партнер, совсем человек, но в теме. У неё лучше получится объяснить, наверное... без купюр, так сказать. А я, собственно, пришёл занести вот это:

"Гражданский кодекс Особой зоны Такамия", отпечатанный в "несерьёзном" А6 формате, кроме собственно текста, имел приложенный USB-брелок, токен-ринг для авторизации на сайте "особой зоны", который мы всё-таки начали "пилить". Текст законов всё ещё претерпевал изменения (о чём в книжке было указано), и мне было выгодно, чтобы особое население города было, по возможности, в курсе. По крайней мере, зоны покрытия системы подавления заметности ауры и мест вроде офиса Социального Комитета, куда соваться не рекомендовалось категорически.

Сая быстро проглядела книгу и убрала её и приложения в сумку. Мне оставалось только вежливо поклониться и валить, раздумывая, правильно ли я сделал, что натравил монстра неодолимой силы на женственную и беззащитную... Кисараги. Впрочем, вопль (то есть простите, "тихий шёпот"!) оставшегося для меня безымянным коллеги сенсея про "так это был твой ребёнок, Сая-тян?!" быстро убедил меня в том, что всё сделано верно!

* * *

— Милый домик. — Сообщил я Михаилу, открывшему мне калитку. — И сад тоже неплохой. Вы тут вчетвером живёте?

— Втроём. — Кемеров улыбался до ушей. — Если ты имел в виду Кукера, то этот ниньзя растворился в ночи вместе со своими вещами уже на пятый день, как мы съехались.

— Почему? — Меня изрядно удивило такое поведение второго защитника "звёздной" парочки детишек.