Рей Ван Орж - Маг и Воин

— Какой ресторан у вас в столице самый модный, — спросил я его в конце нашей беседы.

— Обижаете, ваша Милость, конечно же мой.

-Я имею в виду не тот, где собираются шалопаи и балбески, а тот где любят посидеть влюблённые парочки.

-Тогда это моя кофейня в королевском парке.

— Музыканты там есть?

— Есть ваша милость, но обычно там играют и поют сами клиенты, такова сложилась там традиция, я не стал ей противиться.

— И правильно сделал. Тогда потрудись вызвать к салону Лазуны экипаж за мной и моей подругой, не сейчас, а вечером часам к семи. Договорились?

— Это честь для меня ваша милость. Вы приедете со своим инструментом?

— А вот тут проблема, сатур остался на 'Прыгуне'.

— Ваша милость, я давно хотел вам подарить сатур, ничуть не хуже вашего, а может и лучше, ибо он сделан одним из трёх самых известных мастеров струнных инструментов таном Замати. Он в отличном состоянии, продавец клялся мне Матерью нашей, что звучание его прекрасно, на пробу мне на нём сыграл мой лучший музыкант, и плакал, когда ему пришлось выпустить этот инструмент из рук.

— Спасибо Жиндер, пусть его привезут в кофейню, я там его опробую.

— Могу ли я оповестить ваших почитателей о вашем визите в кофейню?

— А вот этого делать не надо, пусть всё будет естественно. Может быть завтра встретимся с ними здесь в гостинице Болиндера?

— У меня есть ваша милость кофейня и получше чем здесь.

— Нет Жиндер, не будем нарушать традиции, свой первый концерт в столице, я дал здесь, здесь и буду выступать перед своими почитателями.

— Но там зал больше!

— Ничего страшного, я ведь не на заработки сюда приехал, а для того что бы отдохнуть и расслабиться. Заодно напомнить о себе, тем кто меня забыл. Всё Жиндер, спасибо за беседу. Жиндер ушёл, а я поехал на встречу с военными. Приехал первым. И как пригласивший встретил гостей у дверей кабинета. Стол уже был накрыт, жаренное мясо ароматами сшибало слюну за десять шагов от стола, прохладное прафское стояло в серебряных ведёрках со льдом.

— Проходите герцог, и вы тан адмирал, присаживайтесь за стол. Давайте для начала пригубим графского и закусим прекрасным жарким, для поднятия тонуса беседы и лучшего восприятия проблем.

Выпили закусили, ещё раз выпили, и я начал разговор.

— Герцог, помните, я обещал вам, что летучие корабли смогут летать без магии?

— Отлично помню граф, и что вам для этого нужно?

— Как всегда, деньги и люди.

— А причём тут флот?— Адмирал разглядывал на свет игру вина в бокале.

— А что вы скажите о корабле, который независим от ветра, есть он, нет его, а корабль идёт себе туда, куда ему надо, со скоростью примерно в двадцать километров в час?

— Без мачт и парусов?

— Без.

— Когда построите первый корабль?

— Тан Адмирал, вы, что то путаете, корабль будут строить ваши верфи, по моим чертежам и с моими двигателями. Когда ВЫ его построите, тогда и испытаем. Если вам этот проект не интересен, я найду пайщиков и буду сам их строить, но не надейтесь, что вы опять выкупите у меня верфь, похлопаете по плечу и скажете,— спасибо граф, дальше мы без вас.

— Вы что, обиделись за то, что мы выкупили у вас сардийские болота? Вроде дали вам взамен равноценное графство в Орж.

— Болота? Равноценное? Вы знаете, сколько у меня там было народу, а специалисты, а то, что от болот там остались только озёра? Теперь я вынужден опять искать себе людей и начинать всё заново.

— Но денег то вам заплатили как за два графства, с такими деньгами можно что угодно построить. И людей вы таскаете 'Облакором' каждую неделю по полсотни семей, не думайте, что вас никто не видит.

— Я честно плачу им подьёмные, и перевожу в Орж, согласно Королевского эдикта.

— Ага, а то мы не знаем, кого вы набираете, вывозите опытных крестьян, строителей и кузнецов. Знаете сколько жалоб на вас у короля?

— В эдикте нет ни слова об ограничении профессий.

— И вы этим пользуетесь, оголяя другие регионы.

— Давайте определимся господа, вам нужны те улучшения на обеих флотах о которых я заявил. или нет, если нет, то я умываю руки и предаюсь разврату и пьянству. Денег у меня хватит на всю оставшуюся жизнь.

— Воздушный флот — за! Адмирал немного подумал и сказал,— морской флот не против, но сначала постройте нам хотя бы действующую модель. Как с 'Прыгуном'. Ведь сначала вы предьявили нам 'Прыгуна', невзрачную лодчонку под яйцом.

— Но вы мне поверили!

— Это потому, что она летала. Так и морской корабль, предъявите мне баркас, без парусов идущий против ветра без помощи магии, и более серьёзного союзника, чем флот, у вас не будет.

— Договорились, через месяц, на базе флота в Корншельде. После трудного, но плодотворного разговора выпили и закусили за здравие короля, за заслуженную славу воздушного флота в войне против орков, за морской флот. За новую стратегию и новые возможности, за дам, в общем, военные министры ушатались немного, и я отправил их со всеми почестями по домам. Принципиальное согласие я получил. А выбить из них деньги и ресурсы, это дело техники. Стоит только поставить моторы на корабли и военные освободившись от зависимости няньчиться с магами, будут толпами ходить у меня под окнами с лозунгами,— дай моторы и возьми наши деньги.

Вечер. Я уже в коляске и жду выхода Ольсы. Наконец она появляется в дверях гостиницы, её сопровождает Лазуна, открывая перед ней двери. Ольса просто очаровательна. Лазуна превзошла все мои ожидания. Денег хватило даже на некоторые украшения. Я подал ей руку и усадил около себя,

— Спасибо Лазуна. Буду тебе должен.

— Ах, оставьте ваша Милость, это я вам пожизненно должна за всё то, что вы мне сделали.

Коляска тронулась, и мы выехали за пределы караван-сарая Болиндера.

— Сначала я хотела бы посмотреть на столицу, проговорила, почему-то краснея Ольса.

— Да ради Матери, Ольса я в твоём распоряжении, дела я свои на сегодня закончил и теперь свободен до завтрашнего вечера. Но хочу предупредить, что сам я, увы, столицы не знаю. Так как бывал здесь только по делам и особо ни с кем не знаком.

— А мне Лазуна рассказывала, что вы в столице известный человек, поэт и композитор, а зеркала у вас в салоне... я впервые увидела себя всю в зеркале. Лазуна говорит, что эти зеркала выпускает ваша мастерская, вы наверное невероятно богаты?

— Скажем так, сам я деньги не считаю, у меня есть для этого управляющие, кроме того я думаю что они инструмент в моих руках, не более того. Они текут ко мне рекой, я трачу их, не считая, платя своим наёмным работникам, рассчитываясь за материалы. На себя я трачу небольшие деньги, не могу же я кушать больше, чем кушает обыкновенный человек. Или одевать по три костюма сразу. Забудь о деньгах. Не забивай себе голову чепухой. Позволь отвезти тебя в одно романтическое место.

Кучеру я предварительно растолковал куда ехать и по моему сигналу, он развернул лошадей и повёз нас в парк. Метров сто до кофейни мы прошли пешком, нас встретили и проводили за столик.

— Ты голодна?

— Нет я поужинала с Лазуной.

— Тогда позволь предложить тебе мокко 'Фея ночи' и мороженное, мне прошу принести 'мокко рэя'.

— Будет исполнено ваша Милость, когда молодого официанта заменил Жиндер, я не заметил. Собственно он его не заменил, а просто появился около стола и вокруг неслышно, и незримо закрутились по его воле официанты. Вот появилось на столе несколько видов пирожных. Вот две чашки мокко, вот на стул рядом со мной поставили футляр с инструментом.

— Спасибо Жиндер, я посмотрю инструмент чуть позже. Дай мне насладится мокко и своей подругой.

— Вы только дайте знак ваша милость, всё здесь к вашим услугам.

— Мы остались одни в полумгле отдельного кабинета. Но из него был прекрасно виден зал и слышны были баллады, которые молодые парни распевали своим возлюбленным. Ольса осторожно попробовала мокко. Я не мешал ей определиться, понравилось ли ей мокко или нет. Затем съела кусочек мороженного, и заметалась между двумя вкусностями.

— Просто допей мокко, мороженное десерт.

— Спасибо Сьерж, а наоборот можно?

— Можно.

— А тут всегда так интересно, как чудесно поют молодые люди. А почему хозяин, так лебезит перед тобой. Он тебе, что то должен?

— Скажем так, он мой деловой партнёр, это заведение наполовину моё. Давай помолчим, послушаем, как поют. А пели как раз мои песни, но играли они в старой манере и поэтому звучали они несколько иначе, чем тогда когда играл и пел их я. Пока Ольса ела мороженное и слушала местных Ромео, я открыл футляр и достал сатур. Этот инструмент был ещё более похож на гитару, я тихонько тронул струну, одну, другую, и стал потихоньку настраивать на слух инструмент, да конечно и мой старый инструмент был хорош, но этот, давал ему сотню очков форы. Прекрасно подобранное дерево для дек инструмента рождало чудесный звук, серебряные струны усиливали этот эффект, и я в нетерпении ощутить слияние с инструментом начал играть. Проиграл одну мелодию, другую, третью, потом запел. Чёрт возьми, я забыл, что рядом сидит та, которую я пригласил на романтический вечер. Мы остались с инструментом наедине. Я и он. И кто кого испытывал на право принадлежать ему, я не знаю. Очнулся от магии звука внезапно, огляделся, в кабинете яблоку не было где упасть, в кофейне тоже, и было такое ощущение, что и за пределами стен кофейни народу было достаточно. Затем разразился шквал аплодисментов. Когда они стихли, я попросил народ оставить нас вдвоём с моей спутницей, которой собственно говоря, и был посвящён мой концерт.

Сказать, что произошедшее произвело на Ольсу большое впечатление, значит не сказать ничего. Никогда и ничего подобного она не слышала, и буря аплодисментов последовавшая за моим выступлением казалась ей ничтожно малой платой, более того часть слов из песен она приняла на свой счёт. Короче говоря, непрочный бастион изголодавшейся по мужской ласки женщины пал к моим ногам. Мы не помнили, как добрались до гостиницы, как зашли в номер, как срывали друг с друга одежды, короткий вскрик раненой птицы любви, затем страстное изучение особенностей тела друг друга, поцелуи, и снова соединение тел и ритмов дыхания. Безрассудная, ненасытная жажда ощущения тела, запахов, поглотила нас на всю ночь. Под утро мы забылись сном. Заснули голыми, на развороченной кровати, на залитых потом и кровью простынях. Я проснулся вторым. Когда проснулась Ольса, я не знаю, но номер и кровать в спальне, приняли подобающий для них вид, как она поменяла простыни подо мной, я не знаю, наверное, какая ни будь женская магия. Тем не менее, мои одежды были вычищены и развешаны. На столе стоял лёгкий завтрак. Горела спиртовка, на ней грелась посудина, и пахло мокко.

— Я взяла на себя смелость заказать мокко в кофейне, ты на меня не будешь сердиться, Сьерж?

— Что ты солнышко. Никогда я тебя ругать не буду, ты ведь у меня умница?

— Я постараюсь Сьерж.

— Вот и отлично. Закажи пожалуйста горячей воды в купальню.

— Уже ждёт тебя, вставай лежебока, пора завтракать.

— Ольса, ты не помнишь, куда делся инструмент?

— Почему не помню, помню, его забрал твой компаньон, который накрыл нам стол. Но как ты пел..., а как играл..., мне в детстве рассказывали о легендарном певце. Он вышел на стену окружённого врагами города и запел, пораженные красотой его голоса враги отступили и тем он спас тысячи жизней сограждан. Я думаю, ты тоже так смог бы.

— Знаешь, я как то не подумал об этом, а ведь совсем недавно, мог бы испробовать этот приём на орках. Зато мне удалось с помощью сатура и песен, взять приступом тебя.

— Ничего-то ты не понимаешь в военном искусстве сладкоголосый, это не ты победил, это я взяла тебя в плен. Ольса так звонко рассмеялась, что я заразился её смехом, смеясь мы дошли до купальни, разделись и не переставая подшучивать друг над другом искупались до скрипа кожи, переоделись и вышли к столу уже любовниками. Настолько близки мы оказались духовно, что я не стал, как говорится искать лучшее при наличии хорошего. Телом, душою, цветом волос, она походила на русских красавиц, на тот психотип, который подспудно нравился мне.

— — —

— А что сегодня мы будем делать,— спросила меня Ольса?

— До вечера я свободен, поэтому располагай мною в своё удовольствие. Думаю, скучать нам не дадут, слишком много слушателей было в парке. Мы ещё будем выбирать к кому ехать в первую очередь.

Выбирать не пришлось. В дверь постучались, и проскользнувший в неё лакей едва успел предупредить нас,

— К вам посыльный из королевского дворца, ваша Милость.

Следом за ним в гостиную, где мы с Ольсой сидели за завтраком, прошёл посыльный.

— Граф Рэй ван Орж?

— Он самый.

— Примите послание от королевы, и дайте на него ответ по прочтении.

— Письменно или устно?

— Можно устно, я личный секретарь королевы.

— Королева приглашает нас на обед Ольса, и уже обращаясь к секретарю, — передайте королеве, что мы с благодарностью принимаем приглашение. Вот видишь,— обратился я к Ольсе, когда секретарь ушёл,— нам теперь есть чем заняться.

— И чем же?

— Во первых, тебя надо приодеть, приём у королевы это не прогулка по парку, во вторых тебе совсем не помешает пара драгоценностей. Поэтому одевайся и поехали покупать тебе обновки.

— А ты? Тебе разве не нужно обновить гардероб?

— У меня все есть, Облакор недалеко, я старый путешественник, и поэтому всё моё вожу с собой.

Полдня мы ездили по столице от одной лавки к другой, от одного портного к другому, в итоге моя девочка была одета и обута, сверкала диадемой в причёске, колье на груди и парой колец на пальцах, я по крайней мере, был удовлетворён. Перед самой поездкой во дворец мы зашли в ресторан перекусить, и я послал Жиндеру записку, что бы он передал мне сатур. Ибо пословица что быка на свадьбу зовут не для того что бы он за столом сидел, а для того чтобы он воду возил. была справедлива и здесь.

— Граф Рэй ван Орж и баронесса Олса ван Орж ! Перед нами открыли двери, и мы вошли в зал приёмов. Народу было полно, несколько знакомых лиц мелькнуло среди них, на всякий случай поглядел на толпу внутренним взглядом, вроде бы все нейтральны. Но среди сотни салатового цвета огоньков аур гостей, горели и желтовато красные огоньки недоброжелателей.

— Магистр?

— Как говорят у вас на планете Сьерж ,— на связи.

— Нужна помощь, отследите недоброжелателей и дайте мне знать, когда ситуация начнёт обостряться.

— Что ожидаете конфликт? Вы же практически неуязвимы!

— Я то да. Но не хочу потерять свою подругу.

— В королевском дворце за всё его существование ни разу никого не убили!

— А на выходе из него? По пути домой? А медленно действующий яд? Среди толпы гостей я заметил подругу и компаньёнку Оженны, Ириду ван Нант. Попытку отравить меня я не забыл. Поэтому просьба приглядывать за гостями.

— Хорошо Сьерж, присмотрю.

— Ну вот ты и среди первых вельмож королевства. Что скажешь?

— Извини Сьерж, но дышать здесь нечем, смесь запахов убийственна.