Чаа"схе не ответил, чувствуя его правоту.
— Расскажи мне о Совете в стойбище Ге-ч"о, — после некоторого молчания попросил он жреца. — Как это было. Ведь твой тхе-хте присутствовал там.
Котла Вей"нья поморгал глазами и глубоко вздохнул.
* * *
Мой тхе-хте, Ге-пья, Пе-тла и По-на-ло с братьями были приглашены на Совет, чтобы рассказать о том, как вторглись Кагаа на их земли и что учинили. Был поздний вечер, когда в хижину, отведенную им гостеприимными хозяевами стойбища, вошел человек и позвал их в тхерем Совета. Они быстро оделись в заранее починенную одежду и вышли под темнеющее небо, где над горизонтом сверкал нарождающийся месяц. За своим провожатым, они прошли через освещенное огнями стойбище и вышли к берегу. Там, на бугре, так же пылали костры, около которых толпились люди. Сау-кья направились к ним. Первым шел, как и полагалось, Ге-пья, старший среди своих. Мен"ыр дышал ему в спину. Едва они поравнялись с толпой, им навстречу вышла группа пышно-одетых жрецов и старейшин. Сау-кья молча приветствовали их поднятыми руками. Первые среди людей ответили тем же. А вокруг гудела и шевелилась толпа. Плотно сбитый па-тхе Ге-ч"о пригласил их в большой белый тхерем. Вся процессия последовала за ними. Помощник жреца, стоявший у входа торопливо откинул полог, пропуская входящих. Вожди, старейшины и жрецы подходили к очагу и рассаживались на приготовленные мягкие шкуры, ворохом лежащие на земляном полу. Сау-кья уселись напротив них, спиной ко входу. Как только все заняли свои местам, помощники жрецов ударили в большие круглые бубны. Тхерем наполнился их вибрирующим звоном, отчего показалось, что задрожала сама земля. Несколько ударов и все стихло. Затем снаружи заговорили барабаны, и по оставшейся там толпе прошел ропот. Потом опять все стихло. Встал жрец Ге-ч"о и подозвал пару учеников с бубнами, обошел тхерем кругом, помахивая каким-то талисманом. Ученики еще раз ударили в бубны и отошли в тень. Совет начался.
Едва умолк грохот бубнов и установилась тишина, па-тхе Ге-ч"о, сидящий напротив входа, поднял руку, призывая к вниманию.
— Приветствую вас, братья! — торжественно начал он. — Приветствую вас, лучшие люди родов Гэнчжа, Су-тхе, Пыин-ва, Кья-тхе, — произнеся последнее родовое имя он сделал паузу и подозрительно посмотрел на притихшего старейшину этого рода, скромно отодвинувшегося от света (он был единственным представителем Кья-тхе на Совете и знал, что вождь Ге-ч о этим крайне недоволен). — Приветствую вас, храбрые охотники Сау-кья. Сегодня с нами нет никого от рода Ка-вья и это печально; мы не можем знать, что помешало им прийти на Большой Совет, но надеемся, что они примут любые его решения, ибо Совет лишь закрепляет волю народа. Наступили темные дни для нашего народа, на наши земли пришла беда. Сегодня мы должны решить, как нам следует поступать, что сделать, чтобы беда не разрослась еще больше. Это касается всех нас, никто не может стоять в стороне. Мы уже пытались выждать и знаем, к чему это привело, — Савай Вей"нья опустил глаза. — Из-за нашей разобщенности первыми пострадали Пыин-ва и Су-тхе. Теперь настала очередь Сау-кья. О Пыин-ли говорить не стану, ибо вы все услышите из уст этих охотников, — па-тхе указал на тихо сидящих Сау-кья. Все взоры, сочуственные, удивленные, любопытные устремились на них. А Савай Вей"нья продолжал: — В том, что происходит на наших землях — наша вина: мы были слишком беспечны, не оглядывались по сторонам и жили каждый своими заботами. Теперь пришло время исправить свои ошибки. Нам нужно держаться вместе, помогать друг другу и идти вперед с одними мыслями. Кое-кто перестал ходить на Сход и поплатился за это: Сау-кья ничего не знали о тех, кто вторгся на наши земли и стали легкой добычей для врагов. Пусть это послужит уроком всем нам, дабы впредь мы не допускали ничего подобного.
Теперь устыдится настал черед Сау-кья. Ге-пья низко опустил голову, слушая колкие слова па-тхе Ге-ч"о, а его товарищи затаили дыхание.
— Но не будем искать виноватых, мы все наказаны, — Савай Вей"нья встал. — Итак, враг на нашей земле. Его силу уже испытали на себе Су-тхе, Пыин-ва и Сау-кья. Давайте же выслушаем тех, кто испробовал горя на вкус.
Савай Вей"нья опустился на прежнее место. Поднялся Намуг Вей-схе. Он слегка щурил глаза, от чего рот его все время кривился, а один ус задирался к верху. Он говорил много тише па-тхе Ге-ч"о, но все внимательно слушали его речь. Он поочередно перечислил все стычки с врагами, рассказал о потерях, понесенных Пыин-ва, и их отходе в горы. Намуг Вей-схе был скуп на слова и его рассказ был короток. Он быстро закончил и уступил место па-тхе рода Су-тхе.
Тхе-то вышел вперед, заложил пальцы за пропитанный красной охрой пояс и начал рассказывать о злоключениях постигших его род. Он говорил быстро, сбивчиво, часто запинался, терял мысль и с трудом снова ее находил.
— Наш род потерял много своих братьев и сестер, много крови впитала в себя земля. — Тхе-то громко кашлянул и остановился, не зная, что еще сказать.
— Спасибо, брат, — Савай Вей"нья выручил Тхе-то и предложил ему сесть. — Твои слова нам понятны. Понятно и твое горе. Теперь пусть скужут свое слово Сау-кья.
Ге-пья крякнул и поднялся на ноги. Его взволнованное лицо раскраснелось. Он впервые был на Совете (ведь за Сау-кья всегда выступал род Кья-тхе) и от того был сильно смущен своей ролью и тем вниманием, что было обращено к нему. Пугливо посматривая по сторонам, он поприветствовал собравшихся и глубоко вздохнул.
— Не умею красиво говорить, — Ге-пья слегка поморщился, — но, надеюсь, что вы не станете осуждать меня за это. Я буду рассказывать, как умею и, если вам что-нибудь будет неясно, я отвечу на ваши вопросы.
И Медленно, тщательно подбирая слова, он стал повествовать о том, как одним утром охотники оставили тхе-ле и ушли в горы; как на женщин, собирающих на болоте ягоды и коренья, напали враги; как потом устроили засаду на тропе и разбили возвращавшийся охотничий отряд.
— Нас осталось шестеро, — рассказывал Ге-пья, стряхивая пот с лица. — Мы остались одни. Мы не знали, жив ли еще кто-нибудь из наших братьев. Почти все наши женщины и дети попали в плен. Мы не знали что делать. Решили идти к Ге-ч"о, чтобы искать помощи. Но прежде, мы напоследок навестили захваченное врагами тхе-ле.
Он замолчал и задумался.
— Вы все ломаете голову над тем, что же сталось с Пыин-ли, — Ге-пья усмехнулся. — Савай Вей"нья уже знает... Я говорил ему накануне. Теперь настала очередь узнать об этом всем. Когда мы возвращались с охоты нагруженные добычей домой, то из засады выскочили не одни только чужаки; с ними были и Пын-ли!
Целая волна гневных выкриков и удивленных возгласов поднялась под сводом тхерема. Многие повскакивали со своих мест. Загудела толпа за тонкими стенами.
— Тихо, тихо, братья, дайте Ге-пья договорить, — перекрикивая шум крикнул Савай Вей"нья. — Пускай продолжает!
Шум стал стихать, перешел в шепот, который, впрочем, тоже быстро прекратился.
— Да, — снова заговорил Ге-пья, — Пыин-ли стали друзьями наших врагов. Мои слова подтвердят мои братья. Они все видели сами. Никакой ошибки тут нет. Пыин-ли обратили свое оружие против нас.
Его слова вновь потонули в возгласах. На этот раз Савай Вей"нья понадобилось гораздо больше усилий, чтобы успокоить взволнованных людей и установить хоть какой-то порядок.
— Продолжай, — попросил он Ге-пья.
— Теперь Пыин-ли действуют заодно с этими чужаками. Когда мы перед отходом сюда заглянули в тхе-ле, то увидели, как враги делят наших жен и детей. Нам было очень трудно смотреть на это... — голос Ге-пья осекся и он замолчал. Затем обвел присутствующих горящими глазами. — От других пленных они отделили мальчиков постарше, тех, что пришли с нами — наших сыновей. Они прижали их к земле. Су-опу, вождю Пыин-ли, была оказана "великая" честь: вождь чужаков передал ему большой нож, чтобы он совершил страшный обряд...
— Медчан, — подсказал Мен"ыр.
— Да, медчан. Так они говорили...
-А что, чужаки говорят на нашем языке? — спросил Лу-хья и усмехнулся.
— Нет, — запнулся Ге-пья. — Нет. Но Пыин-ли знают их язык. Су-оп говорил, а мы слушали. Су-оп и взял нож, но сам побоялся пустить его в дело. Отдал брату. Тот оказался посмелее. Они хотели принести наших детей в жертву богу войны...
Новая буря захлестнула тхерем. Люди кричали, проклиная Су-опа иего сородичей. За стеной тхерема заволновалась толпа. Савай Вей"нья даже не пытался теперь успокоить кого-либо: он сидел задумчивый и спокойный (Ге-пья рассказал ему все еще до начала Совета).
— Мы не дали им провести обряд, — почти закричал Ге-пья и все звуки разом стихли. — Их обряд не удался. Когда Нья-тхе поднял нож и хотел ударить первого мальчишку, мы напали на них. Враги не ожидали этого и бросились бежать, а мы осыпали их стрелами. Мы убили Нья-тхе, отрубили ему голову... Вот так... — Разгоряченное лицо Ге-пья было все усеяно каплями пота, а пальцы сжались в большие кулаки.
Савай Вей"нья кивнул и поднял руку. Ге-пья отступил на шаг и сел. Па-тхе Ге-ч"о обвел вождей, старейшин и жрецов суровым взглядом и заговорил:
— Вы все слышали, великие люди Тхе-Вей. Теперь вам известно, что сталось с Пыин-ли. Они примкнули к нашим врагам — народу, носящему имя Кагаа. Это жестокий и сильный противник. Некоторые из нас уже довелось испытать это. — Савай Вей"нья сделал паузу, чтобы слова его поглубже засели в ушах слушателей. — Я собрал вас для того, чтобы всем вместе решить, что делать. Всем понятно, что бездействие нас губит. Если сидеть, накрыв голову одеялами, то дождемся только удара по этой самой голове. Наш враг опасен. Он не собирается останавливаться, он ненасытен, как голодная волчья стая. Мы для них — добыча, добыча, которую упускать нельзя. Им нужны наши женщины, им нужна наша земля, наша кровь. Поэтому я призываю вас, первых среди равных, подумать о судьбе своего народа и выбрать правильный путь. Сегодня охотники Сау-кья обращаться к вам с просьбой помочь им отвоевать пленных и изгнать, если будет на то соизволение духов, Пыин-ли и Когаа с их земли. Подумайте и решайте. От вашего слова зависит многое.
Когда Савай Вей"нья окончил, вновь подал голос Ге-пья.
— Братья! Сегодня разбили нас. Мы пришли к вам и взываем о помощи. Но думаем мы не только о своих близких, которых схватили враги. Нет. Мы думаем о будующем. Если нам удастся сходу опрокинуть Пыин-ли и Кагаа одним ударом, то они уже никогда не повернут свое оружие против нас. Они уйдут. Ждать нельзя. Надо сделать это сейчас, до того, как перевалы закроются, и придет зима. Пока враги не закрепились. Решайте!
Он замолчал и пригнул голову. Мен"ыр подобрался к нему и положил руку на плечо.
— Думайте и высказывайте свои мысли, — повелительно повторил Савай Вей"нья.
Старейшины и вожди зашептались. Жрецы сбились вокруг Лу-хья. Нагретый огнем воздух зашелестел от пересудов, будто листва на осеннем ветру. Только охотники Сау-кья молчали, ожидая, когда окончится обсуждение и Совет вынесет свое решение.
Первым заговорил седой, остроносый Лу-хья. Он сидел по правую руку Савай Вей"нья: так всегда сидели па-тхе этих двух родов, когда созывался Совет, — двух древнейших родов Тхе-Вей. Лу-хья не стал подыматься со шкур, да этого и не требовалось: его слушали и так.
— Прежде, чем что-либо сказать, я должен все обсудить со своими людьми. Не может па-тхе решить все сам, как ему взбредет в голову. Это не правильно. Но уже сейчас я скажу, что ты, Савай Вей"нья, прав, считая, что мы не имеем права трястись от страха по своим тхе-ле. Мы люди, а не мыши. Мы мужчины, мы воины. Мы умеем держать в руках оружие и сейчас или совсем скоро мы должны будем доказать это. Войны не избежать. Не избежать никому.
Лу-хья умолк и в тишине слышался только перестук его костяных четок. Все видели, что жрец и вождь Генчжа хочет еще что-то добавить к сказанному.
— Из того, что я узнал об этих Кагаа, — Лу-хья сощурил маленькие глазки. — Я понял, что это страшные люди. Их обычай, как ты его назвал? — жрец спросил Ге-пья, но кто-то из сидевших рядом старейшин шепотом напомнил Лу-хья позабытое слово и тот продолжал. — Медчан. Так вот, их обычай не просто дань уважения духам. Они оставляют себе женщин и маленьких детей, а тех мальчиков, которые уже не смогут забыть своих отцов, не смогут отступиться от своего родства, — убивают. Так они избавляют себя от лишних неприятностей: не сделай Кагаа этого, мальчики, превратившись в мужчин, могут отомстить. Так что Кагаа очень опасны.
Пораженные его холодной рассудительностью, люди молчали. Только потрескивание дров в огне, да тихий перестук четок.
— Высказывайтесь, братья, — Савай Вей"нья обращался ко всем. — Мнение каждого члена Совета будет учтено. Говорите что думаете.
Встал вождь Су-тхе.
— Мы думаем так же, как Гэнчжа. Мы готовы отомстить врагу за пролитую кровь. Но... — он запнулся и замолчал. Савай Вей"нья строго посмотрел на него. — Скоро настанет время большой охоты. Если мы сейчас уйдем на войну с Кагаа и Пыин-ли, то упустим хорошее время и останемся без еды. А впереди зима...
— Нас тоже волнует это, — кивнул головой Лу-хья. — Если, как предлагают Сау-кья, уйти сейчас, мы обречем на голод наших жен и детей.
Собравшиеся одобрительно закивали.
— Это правильно, — сказал Савай Вей"нья. — Мы не можем пропускать охоту. Но верно и то, что за это время Кагаа могут добраться и сюда. Надо сделать так: собрать военный отряд и идти в земли Сау-кья. Но пойдут не все. Каждый род сам решит скольких мужчин он отправит воевать, а скольких оставит в тхе-ле, чтобы набить достаточно дичи. Я не вижу в этом больших сложностей.
— Но мы и Су-тхе потеряли немало охотников в стычках с Кагаа, — заговорил Намуг Вей-схе приподымаясь. — У нас каждый мужчина на счету.
— С вами поделится наш род. И Генчжа, наверное, тоже не откажутся. — Савай Вей"нья обернулся к жрецу. Лу-хья озадаченно дернул рукой, но промолчал. — В наших родах много охотников, мы всегда сможем прокормиться, тем более, что рыбы в этом году было больше, чем обычно.
Вождь Су-тхе пожал плечами и сел.
— Тогда нужно, чтобы Совет обязал Генчжа и Ге-ч"о помочь нам, — не унимался па-тхе Пыин-ва. — Ведь может всякое случится...
Савай Вей"нья нетерпеливо прервал его.
— В моих словах еще никто не сомневался, Намуг Вей-схе! Мы поможем. Лу-хья подтвердит.
Жрец колебался. Это было видно по тому, как замерли его глаза и перестали тренькать костяшки на шнуре, которыми он поигрывал. Савай Вей"нья насупил брови.
— Да, так, — сухо процедил, наконец, Лу-хья, не выдержав испытывающего взгляда па-тхе Ге-ч о, и кивнул.
— Ты доволен, Намуг Вей-схе?
— Да, па-тхе, я удовлетворен. Воинов мы выделим.
— Теперь я хочу услышать мнение Кья-тхе, — па-тхе Ге-ч"о отыскал глазами старейшину Кья-тхе и тот заерзал на месте. — Скажи нам, как думает поступать твой род?
Старейшина, сухой, невысокий человек с тонкими ниточками усов, свисающими с верхней губы, робко поднялся.
— Скажи нам, что думаешь, — повторил Савай Вей"нья.
