-Ты что делаешь!?
-А что?— испугалась Лиза.
-Ты зачем мне мизинец прищемила!?
-Я не нарочно! Я случайно!
-Случайно!
-Я не хотела! Честно!
Я вырвал у нее из рук плоскогубцы и воткнул их в коробку. При этом из коробки вылетел сноп голубых искр, раздались один за другим четыре глухих щелчка, а меня ударило током и отбросило к противоположной стене. Если бы не каска на голове, то не знаю, чтобы у меня с мозгами случилось.
-Ильин, ты живой?— потрясла меня за плечо Лиза.
-Не знаю,— прошептал я и чихнул.
-Живой значит!
Я, кряхтя, приподнялся. Болел прикушенный кончик языка. На улице кто-то завыл, а потом закашлялся.
-Близко уже,— прошептал я.
-Кто?— также шепотом спросила Лиза.
-Не знаю и не очень хочу знать,— сказал я и, пройдя к люку, надавил на рычаг.
Рычаг со скрипом опустился, а люк приоткрылся. Из щели пыхнуло теплым воздухом и запахло горелой резиной. Я уперся ногами в пол и, схватившись за люк двумя руками, дернул его на себя. Люк открылся наполовину.
-Дамы вперед!— пригласил я во тьму за люком Лизу.
-Я уступаю!
Сверху раздалось рычание. В дыре на потолке показалась огромная волчья голова, с фосфоресцирующей шерстью. Желтые глаза с узкими, продольными зрачкам зыркнули по нам, и вслед за головой показались массивные волосатые человеческие плечи. По краю дыры щелкнули огромные когти, так, что щепки полетели в разные стороны. Лиза взвизгнула и проскочила мимо меня в люк, а я за ней. Тварь спрыгнула вниз, а я с комком животного страха внизу живота дернул люк на себя, поднял дрожащими руками рычаг и опустил на него стопор. На люк со стороны подвала посыпались мощные удары, и мы услышали бешеное рычание, постепенно перешедшее в леденящий душу вой.
Глава 4
Звук наших шагов гулко разносился по тоннелю. Не знаю, откуда бралось электричество, но тоннель был освещен. Хотя сказать "освещен" — это преувеличение. Если метров через пятьдесят попадался грязный светильник, который то и дело помаргивал, то это хорошо. Лиза, шла позади меня, подсвечивая себе фонариком, но все равно то и дело спотыкалась о шпалы.
Сквозняк нес запах мазута. Где-то капала вода, и раздражал дробный стук сзади. Это по шпалам бренчала колесиками детская коляска, которую тащила девочка.
Ох уж эта девочка. Она появилась ниоткуда, как только мы с Лизой отошли от люка, за которым осталось чудовище. Девочка была чумазая. Две мелкие косички торчали в стороны. На одной косичке был бантик, а на другой распущенная ленточка. На ногах у нее были сандалии. Носок был на одной ноге. Вторая — босая, да и с оторванным ремешком. Нормальная девочка, только неухоженная и зрачки у нее были красные, ярко-красные зрачки. Это и пугало. Лиза завязала распущенную ленточку в бантик, но он тут же снова распустился. На наши вопросы девочка не отвечала, моргала только.
Сколько мы шли? Я посмотрел на часы. Стрелка стояла. По внутренним ощущениям мы шли не менее часа по этому тоннелю. Крыс почему-то не было. Это было странно. Обычно смотришь фильмы, когда герои попадают в такой вот тоннель, так там обязательно есть крысы. А тут только порой луч фонарика выхватывал на стенах разбегающихся больших черных жуков с маслянистой спинкой, похожих на мокрых тараканов.
Лиза спотыкалась все чаще. Я тоже устал и остановился. Прекратилось бренчание детской коляски. Я достал сигареты и закурил. Посмотрел на два красных уголька, которыми за Лизиной спиной светились глаза девочки.
— Не нравится мне эта девочка!— сказал я.
-Конь буланый!— пискнула девочка.
Я вздрогнул от неожиданности. Лиза обернулась на девчонку и посветила на нее фонариком. Это были первые слова девочки, что мы услышали.
-Что?— переспросил я и присел на рельс. Пятая точка тут же ощутила холод металла.
-Буланый — это какой цвет?— прохрипела басом, удивив нас снова, девочка.
-Не знаю!— растерянно произнесла Лиза и посмотрела на меня.
-Может черный?— предположил я.
-Деревня!— махнула рукой девочка и так же басом продолжила.— Светло-бежевый!
-Спасибо, буду знать!— сказал я и отбросил окурок.
Я поднялся и перекинул из-за спины на грудь автомат.
-Надо пристрелить эту девочку!— произнес я.
-Зачем?— Лиза подняла на меня глаза.
-Сдается мне, что это робот.
-И что?
-Не нравятся мне дети-роботы!
-С чегоооо начинаица Рооодинаа....— пропела, всхлипывая, девочка и стала хныкать.
-Видишь, ты ее обидел,— сказала устало Лиза, и присела перед девочкой.
Девочка наклонилась и обняла Лизу за шею. Я вздохнул и пошел дальше. Через пару секунд сзади раздалось бряцание коляски. Мы обогнули ржавый с выбитыми стеклами пассажирский вагон. От вагона несло гарью. Пройдя метров сто, мы остановились перед перроном. Большой зал освещали два тусклых фонаря. Противоположный конец зала терялся во тьме. Я помог Лизе вскарабкаться на перрон и, подпрыгнув, залез сам. Мы с Лизой вздрогнули от рева полицейской сирены. Я глянул вниз на рельсы. Там стояла открыв рот девочка. Это она так ревела. Я сплюнул и соскочил обратно на рельсы. Подхватив девочку, неожиданно оказавшуюся тяжелой, я передал ее в руки Лизе и забросил наверх коляску. Сирена прекратилась.
-Инфаркт можно заработать с тобой! — отчитал я девочку.— Еще раз такое отчебучишь, точно пристрелю.
Стены зала были выложены мелкой желтой плиткой. У ближайшей к нам колонны стоял автомат по продаже газировки. Захотелось пить. Мы подошли к автомату. За грязным стеклом можно было разглядеть темные силуэты бутылок с надписью "Кола". Я дернул за ручку. Стеклянная дверца не поддалась. Зато за ней мигнул пару раз свет. Что-то зажужжало, и автомат осветился изнутри. Сверху возникла зеленая надпись "Выход на одну персону".
-Видимо этого следовало ожидать!— хмыкнул я и снова дернул ручку.
Дверца не поддалась, а взгляд остановился на монетоприемнике с надписью сверху: "Двадцать пять центов".
Я похлопал по карманам. Монет я не нашел.
-У тебя есть четвертак?— спросил я Лизу.
Она проверила карманы и покачала головой.
-На!— услышали мы.
Девочка чумазой ручкой протягивала мне монетку.
-Потом отдашь!— погрозила она пальчиком.
-Ну, разумеется!— я пожал плечом и опустил монетку в щель.
Что-то в автомате щелкнуло, и я открыл дверцу.
Белое полотно молока натянулось мембраной, и стало сереть, потом по нему пробежала радуга и мембрана стала прозрачной. За ней открылся вид пустого кабинета. Из окон светило солнце.
-Узнаешь?— кивнул я Лизе.
-Мой кабинет!— улыбнулась она.
Я положил ладонь ей на спину и легонько пихнул. Лиза потеряла равновесие и влетела в мембрану. Мембрана чмокнула и выпустила Лизу с другой стороны. Она была уже не в форме, а в голубом платье. Лиза сделала по инерции пару шагов и быстро обернулась. Судя по ее взгляду, она меня уже не видела. Мембрана лопнула, как мыльный пузырь. Перед глазами у меня показались полки с пыльными бутылками. Автомат вздрогнул, стал трескаться, и вдруг распался по полу тысячами гаек. У гаек выросли ножки и они, вытянувшись блуждающим муравейником, шурша и бренча, серой лентой быстро убежали в сторону скрытого тьмой противоположного конца зала. За спиной что-то квакнуло. Я обернулся.
Девочка стояла, опустив перед собой ручки. Она закрыла глазки и склонила голову набок. Голова отвалилась от шеи и с громким стуком упала на бетонный пол. Упала и откатилась, болтая косичками. Тельце опустилось на коленки и опрокинулось навзничь. В тишине раздалось явное тиканье. Я подхватил автомат и бросился к краю перрона. Спрыгнул на рельсы. Упал матерясь. Подскочил и, что есть духу, вбежал в туннель. Что-то треснуло. Раздался страшный грохот. Пол заходил ходуном. Посыпалась какая-то труха сверху. Я обернулся. Волна огня с чудовищной скоростью приближалась ко мне. Деваться было не куда. Пламя, неся перед собой сорванные взрывом шпалы с рельсами, дьявольским жаром поглощало жалкое пространство тоннеля.
Пламя неожиданным ледяным холодом коснулось лица и время остановилось. Над головой завис рельс. Застывшее пламя, стены и потолок стали оседать крупными хлопьями. Послышался мерный гул.
Стало светлеть. Раздался щелчок и я оказался в кресле самолета. Светловолосая девушка в голубой униформе поставила на столик передо мной поднос с обедом и подвинула тележку к следующему ряду. Слева сидела Анжела и ковырялась вилкой в гуляше. Вилка зацепилась за поддон блюда и скатапультировала. Кусок мяса с соусом шлепнулся мне на брючину. Анжела застыла, открыв рот.
-Ой, Сергей Сергеич, извините, пожалуйста!— бросив вилку и схватив салфетку, быстро проговорила она.
-Да ладно,— вздохнул я и взял из ее рук салфетку.
Я убрал кусок мяса, вытер соус и распечатал пакетик с солью.
-Солью надо посыпать!— виновато проговорила Анжела.
-Знаю!
Я посыпал брючину солью. Потер пальцем пятно и стал распечатывать свой обед. Анжела аккуратно, и посматривая на меня, проткнула вилкой очередной кусочек мяса.
-Анжел?— спросил я, ковыряясь вилкой в гуляше.
-Что?
-Куда это мы летим?
Тут самолет затрясло. Анжела схватилась за подлокотники кресла. Пассажиры взволновано загудели. В салоне показалась стюардесса и спокойно сказала:
-Граждане пассажиры, самолет входит в зону турбулентности! Просьба сохранять спокойствие!
Самолет снова сильно тряхнуло. В салоне погас и тут же включился свет. Кто-то ойкнул. У моего соседа из среднего ряда выпал из рук стаканчик и шмякнулся о пол, разбрызгивая чай. Я нутром почувствовал, как самолет рухнул вниз. Заболели уши. Я стал пристегиваться ремнем к креслу. Анжела, глядя на меня, тоже засуетилась, ища концы ремня.
Сверху послышалось шипение. Пошел воздух. Послышались женские крики. Самолет накренился влево и еще просел. Началась паника. Впереди раздался громкий хлопок, и с потолка над каждым пассажиром вывалились кислородные маски или как они там называются. Уши у меня заложило и я, зажав нос, попробовал выдуть из себя через них воздух. "Пробки" вылетели. Боль в ушах прошла. Анжела сидела бледная, как сметана, придерживая маску у лица.
Самолет еще раз просел и стал выравнивать крен. По салону летали салфетки. Пассажиры вскрикивали. Кто-то громко кричал в голос. Над проходом в наш отсек мигала надпись: "Пристегните ремни".
Двигатели ревели. Я ощутил, как двигатели получили тягу, и самолет стал подниматься, но недолго. Раздался новый хлопок. Свет в салоне, погас. Мощный поток холодного воздуха ворвался в салон. Сверху посыпался багаж. Внезапно раздался сильный треск, и сорвало обшивку потолка. Сильный поток воздуха перехватил дыхание. Неведомая сила мощным рывком сорвала правый ряд и часть среднего и выкинула вместе с пассажирами из салона. В темном, открывшимся над головой, небе ярко светила полная Луна.
"Прикольно!"— подумал я.
Раздался грохот и треск. Сильный удар вдавил меня в кресло. Наш салон вместе с хвостом самолета швырнуло вправо, и он оторвался от корпуса. Нас с невероятной скоростью развернуло. На меня что-то упало колючее и тут же пропало. Мы куда-то падали спиной. Меня замутило. Салон завалился набок, и стало тихо. Через мгновение раздался грохот взрыва. В подсвеченном Луной ночном небе появился грибообразное облако дыма.
Стоило мне только подумать, что все закончилось, как часть самолета, в которой мы находились, дернулась и ухнула вниз. По сторонам стоял слабый треск, как будто что-то ломалось. Мы скользили вниз. Наконец движение замедлилось, и остатки корпуса завалились набок. Я привалился к плечу Анжелы.
-Жива?— спросил я в образовавшейся тишине.
Анжела молчала.
Я протянул руку и в темноте нащупал ее шею. Пульс был. Становилось холодно. Послышался комариный писк.
Посмотрев на небо и на Луну, я стал выкарабкиваться из кресла.
-Есть, кто живой! — крикнул я.
Тишина.
-Понятно!— буркнул я.
Я освободился от ремня безопасности и, подсвечивая себе экраном мобильного телефона, осмотрел тела в креслах.
В ряду спереди нас находились два трупа, тела которых были проткнуты во многих местах ветками сосны и щепками. Выходит, что они нас с Анжелой прикрыли. Сзади нас кресла и все кто там находился, были придавлены смятой обшивкой корпуса. Среднего ряда не было. В правом ряду торчали останки кресел, которые как будто срезало пополам. Раздался стон. Я обернулся, и осторожно ступая, чтобы не провалиться в яму посередине салона подошел к Анжеле. Она приходила в себя.
Я посветил в лицо Анжеле, она открыла глаза и вскрикнула.
-Тихо! Тихо! Это я?
-Сергей Сергеич?
-Да!
-Где мы?
-Приземлились! Не волнуйся!
-Мы упали?
-Ну, типа того.
-Мамочки!
-Что?
-Кто-то еще выжил?
-В этой части самолета, только мы?
-Мы развалились?— Анжела широко распахнула глаза.
Я покачал головой и закурил. Анжела попыталась встать из кресла. Небо стало сереть. Приближался рассвет. Я помог Анжеле, и она встала рядом со мной, привалившись спиной к спинке кресла. Я шлепнул по шее, раздавливая комара. Анжела махнула рукой, отгоняя кровососа, и посмотрела по сторонам.
-Мама!— она зажала рот рукой и резко отвернулась от меня.
-Вырвет щас?— пуская дым в комариное облачко, спросил я.
Анжела вздохнула, и ее вырвало. Я покачал головой и похлопал ее по спине.
-Как говориться, все мы ранимы.
Она сплюнула.
-Простите!
Я подал ей платок.
-Давай выбираться отсюда!
Я прошел вперед. В рассветных сумерках уже можно было рассмотреть, что кусок корпуса, в котором мы находились, лежал на склоне поросшего соснами холма. Деревья выше по склону были сломаны. Местами валялись части самолета и багаж пассажиров.
Примерившись, я спрыгнул. Пятки завязли в песке, и я повалился в багажный отсек, больно ударившись затылком о какой-то ящик. Непроизвольно выругался.
-Сергей Сергеич? С Вами все в порядке?— раздался сверху взволнованный голос Анжелы.
-Нормально!
Я встал и посмотрел вверх на нее. Вытянул руки и сказал:
-Прыгай?
-А поймаете?— с сомнением произнесла она.
-Прыгай! Поймаю!
Анжела поправила юбку и прыгнула мне в руки. Я подхватил ее и, потеряв равновесие, вместе с ней упал. Корпус самолета дрогнул и с шорохом покатился вниз. Анжела быстро поднялась и обернулась. Я поднялся на локтях, и мы вместе заворожено смотрели, как остатки самолета прокатились вниз и с шумом, взметнув вверх фонтан воды, погрузились в раскинувшееся нашему взору озеро. Над озером стоял туман.
Вода побурлила, выпуская пузыри, и около берега над поверхностью воды остался возвышаться белый хвост самолета с логотипом авиакомпании.
Анжела стояла, обняв себя за плечи. Ее колотила мелкая дрожь.
-Холодно?— спросил я, поднимаясь.
Она затрясла головой. Туман с озера приближался к берегу. Я обернулся по сторонам и стал собирать ветки для костра.
-Представь!— сказал я, сбрасывая охапку сучьев в кучу.— Еще немного и нам пришлось бы выбираться из воды!
Анжела сидела у костра и, не мигая, смотрела на огонь. Небо стали заволакивать тучи.
