"Франция категорически возражает против любого допуска американских вооруженных сил на свою территорию в мирное время. Хватит с нас Парижского путча 1953 года — когда Париж едва не был испепелен атомным огнем, подобно Сианю".

"Беспорядки в Дании. Толпа собралась у входа на авиабазу ВВС США, крича "янки, гоу хоум" и "мы не хотим стать мишенями для русского удара". Попытки протестующих ворваться внутрь были пресечены американской военной полицией, десятки датчан жестоко избиты. После чего американским военным категорически не рекомендуется выходить в одиночку и без оружия с территории своих гарнизонов".

"Вашингтон разъясняет: так как Испания и Франция закрыли для американских военных самолетов свое воздушное пространство, то единственный способ обеспечить защиту интересов США в Средиземном море, это постоянное присутствие там эскадры ВМС США".

"Еще один шаг к войне? Поскольку наличие атомного оружия на кораблях США в любых нейтральных водах — не может быть подвергнуто никакому ограничению".

"Сенатор Маккарти заявил — отчего такие же американские эскадры с атомными бомбами еще не несут постоянную службу в Балтийском море, в паре часов подлетного времени до Москвы? Тогда бы Сталин сразу стал сговорчивее. Также и Белое, Баренцево, Черное и даже Азовское море — это формально, международные воды, так отчего там еще нет американских военных кораблей?".

"Вето представителя СССР на предложение ООН по англо-итальянскому спору".

Борис Рябов. В 1955 капитан-лейтенант, в 2012 был мичманом Спн СФ.

Эх, капитан, никогда ты не будешь майором!

Мой чин — армейскому капитану соответствует. Это и прежде грань была — и в Российской Императорской армии, и у немцев, у французов. Капитан (старший из обер-офицеров), это предел для выслужившихся из нижних чинов, в мирное время. Выше уже те, кто с претензией и мечтой о генеральстве. Ну а я еще в "том" времени рылом не вышел — мичман в двадцать шесть лет, по мерке спецназа старик, училища не кончал, так что карьерных перспектив ноль, оттянул бы еще лет десять, и списали бы из активного состава, сидел бы на военной пенсии на даче и загибался бы от тоски. Поскольку в водолазной технике разбираюсь хорошо, и в радиоэлектронике, и во всяком взрывающемся — а больше ничего не умею.

И вот — провалились на семьдесят лет назад, и сразу на войну попали. В таких делах участвовать приходилось — за уран от "манхеттена" и за взятие Гитлера живым, Золотые Звезды Героя всем! А еще было, как мы Папу Римского вытаскивали из немецкой тюрьмы (за что у меня еще и какой-то орден от Ватикана есть, в дополнение к нашему "иконостасу"). И Будапешт сорок четвертого (если до пенсии доживу и мемуары напишу, расскажу подробнее). Ну и рутины хватало — плыли, высаживались, убивали, взрывали. Немчиков на моей совести под сотню, в сорок пятом к ним японцы прибавились, когда наша команда Курильский десант обеспечивала, а после Победы я на три года на Севере застрял. Где наш Васька Гаврилов, в 2012 был старлеем, сейчас полковник, ожидается что скоро генерал-майора получит, как положено командиру бригады подводного спецназа СФ. Поскольку обстановка там была, ну совсем не мирная, по итогам войны СССР северные провинции Норвегии присоединил, что "асгардовцам", местным фашикам, пришлось сильно не по нраву, и шпионили они против нас, в смычке с английской разведкой, и диверсии устраивали — ну так не обижайтесь, что и с вами, по законам военного времени: вышли в море на мотоботе и утопли все (а кто не утоп, из главарей, оперативной информацией владея — тех мы живыми сдавали в "застенки сталинской гебни"). Так что скучать не приходилось!

Обид на "жестокости сталинского режима" лично у меня нет. Наоборот, получил я здесь и золотые офицерские погоны (капитан-лейтенант, а с образованием был бы уже кап-3 минимум), и уважение — к званию Героя тут прилагается много чего. Квартира в Москве, "победа" в гараже (а мог бы и "зим" купить, как Валя Кунцевич, или "хорьх генеральский" — денег накопил на сберкнижке, при нулевых расходах, на всем казенном). Там бобылем был, у родителей один — эх, как они там, извещение получив в том 2012, что "ваш сын без вести пропал"! — а тут, женился наконец в пятьдесят первом, Любочка-Любовь, сын Владимир родился в пятьдесят четвертом. И с трудоустройством решено — все ж под сороковник уже, опыт конечно не пропьешь, но по физухе заметно, что уступаю "песцам" из молодых. Так еще с сорок девятого, так уж вышло, плотно завязался по делу с одним Учреждением без вывески, а лишь под номером, которое делает "умные" торпеды (и буксировщики для подводных пловцов тоже по этой линии идут). Еще в 2012 был к нам прикомандирован паренек от "Региона", минно-торпедной конторы, сейчас он уже не Гоша, а Григорий Александрович, доктор наук и лауреат Сталинской премии, трудится в той конторе на немалом посту — он меня и рекомендовал. А с пятьдесят четвертого я у них уже в полноценном штате состою, однако же погон не снимая — поскольку для чистой науки у меня все же образования не хватает, а вот отвечать за испытания, фиксацию как изделия себя в реальной обстановке поведут, это все мое. Так что имею шансы на пенсию здесь выйти каперангом, а то и инженер-контр-адмиралом!

И если честно, это мне больше нравится — испытания, полигоны, командировки во всякие интересные места. В дружественной Италии был — сильная у них торпедная школа. И с камрадами из Фольксмарине приходилось общаться. В Порт-Артуре был, даже в Китай летал, где уже который год идет "одиннадцатое сражение при Изонцо", простите, у Янцзы. Что я там делал — рассказать право не имею! Лишь намекну, что река Янцзы на километры разливается в сезон, и "бобрам иркутским" (неофициальное название СпН ТОФ) там самое раздолье. Только мне самому на тот берег сходить не довелось — я лишь провожал.

Теперь вот Вьетнам. В советскую военную миссию меня включили в октябре пятьдесят четвертого, первоначально с той же задачей, как наше минно-торпедное оружие (а также техника для подводного спецназа) будет работать в конкретных индокитайских условиях (тут и климат сильно отличается от привычного нам, а главное, гидрология). Вьетнамцы к советским относятся очень хорошо — слышал от нашего "кэпа" Большакова, что в той истории "дядя Хо" проводил политику "равноудаления" от нас и Китая, балансировал между, и только после войны 1979 года сделал окончательный выбор — ну а тут все проще: на северной границе гоминьдановцы, враги, прихвостни американского империализма, которые уже успели в народный Вьетнам дважды вторгнуться (в пятидесятом и пятьдесят третьем), Мао благополучно помер от лучевки после американской бомбежки Сианя ну а товарищ Ван Мин сидящий в Пекин, это верный сталинец, да и, в свете идущей десятый год гражданской войны, не имеет ресурса на активную индокитайскую политику иначе как во всем следовать за СССР. Так что "мир дружба, руссо пхай пхай" — не знаю, как это будет по-вьетнамски. Поскольку язык их для нас труден, как китайская грамота — а с другой стороны, тут очень много вьетнамцев (особенно в армии и на политработе) учились у нас в Союзе и русским языком владеют сносно. Только погода на мой взгляд, гораздо хуже, чем наши северные морозы — в парной бане часок провести приятно, а постоянно жить?

Вперед забегая, скажу — когда я уже вернулся домой, то обнаружил (в свете последующих событий) что авторство сайгонского дела приписывают мне. Могу засвидетельствовать, что идею первым предложил кап-2 Сапожников (мне знаком по сорок пятому, в Петропавловске встречались уже после капитуляции Японии, я к "бобрам" был приписан, а он тогда был "замполитом" на U-214, которой герр Байрфилд командовал, еще один наш знакомец, сейчас немалый чин в Фольксмарине). Хотя сам Василий Сергеевич ссылался на "исторические лекции" нашего Отца-Адмирала, после прочтения которых план и возник. Поскольку верно сказано, что история, это не груда мертвых фактов, а накопленный опыт поколений. И вполне может быть востребован через десятки и даже сотни лет.

Армия США при их технической мощи очень сильно от подвоза снабжения зависит. А серьезных портов во Вьетнаме лишь два — Сайгон и Дананг (причем второй первому сильно уступает). В Сайгоне портовый район находится на острове прямо посреди города (через протоку уже центральный квартал). Остров имеет форму равнобедренного треугольника, с основанием на юг, к северо-западу, как я сказал уже, располагается город, "французский" центр рядом, "туземные" кварталы вытянулись вдоль одноименной с городом реки к юго-западу (ближе к морю). А за рекой к югу от порта, так же как и к северо-востоку — в более позднее время тут встанут небоскребы новых деловых кварталов, пока же лишь рисовые поля, каналы, мирный сельский пейзаж.

Товарищи из Вьетконга уже пытались в порту диверсии совершать. В последний раз это удалось в августе пятьдесят четвертого, когда группа партизан проникла по канализации, и нырнув у борта крупного транспорта, заложила десяток кило взрывчатки. Ушли без потерь, а транспорт затонул у причала, доставив американцам головняк поднимать (прим.авт. — в нашей истории, так был подорван в 1964г авианосец "Кард"). После чего американцы резко усилили меры безопасности, постоянный караул в порту нес батальон морской пехоты, оборудовав огневые точки по берегу и КПП на всех входах, вьетнамских рабочих допускали в порт только после обыска, а всякое движение местных лодок в прилегающей акватории ночью запрещалось, с берега светили прожектора и открывали огонь по любой подозрительной цели. Зимой были еще две попытки вьетнамских товарищей проникнуть в порт, обе неудачные — в одном случае группа погибла вся, в другом едва ушла с потерями. А порт работал, круглосуточно разгружая военные грузы. И никак не получалось этому помешать!

Да и даже если удастся — ну, протащим в порт еще один заряд, ну два, ну три. Ценой гибели группы подготовленных диверсантов. Результатом будет — как в тот раз, порт даже работу не прекратил, пока затонувший пароход у причала поднимали, там таких причалов не один десяток, сплошная стена транспортов стоит под разгрузкой, если с того берега смотреть. Попытаться мины заложить в портовые склады — так погибшая диверс-группа туда и шла. Безнадежно — вот представьте себе ряды больших металлических ангаров, правильной геометрической сеткой (то есть, все проходы просматриваются и простреливаются насквозь), и орднунг прямо как у немцев — деление на сектора, всюду посты и патрули (еще и военная полиция на постоянной основе, кроме "дежурного" батальона морпехов), вышки и прожектора, ночью как днем светло. Попробовать можно, конечно. Но результат будет мизерный — ценой больших потерь.

Обстрелять порт и склады с другого берега? С еще меньшей эффективностью — без корректировки, из малого числа стволов, очень короткое время. Поскольку это Сайгон, столица, а не затерянный в джунглях гарнизон — местность вокруг обжитая, ровная, по преимуществу рисовые поля. Дорог мало, и на них блокпосты, и через несколько минут по тревоге прилетают вертолеты. Тащить не пушки или минометы, а ракеты, вроде наших М-28 (что массово применялись у нас в войну под Ленинградом)? Для них не нужно пусковых, выстрелить можно прямо из ящика, установленного на козлы-подпорки, вот только меткость выходит "куда-то туда", оттого у нас их использовали только массированно, по площадям, залпом в сто, двести штук. И как протащить такое количество незаметно, установить и нацелить — как ни примитивна конструкция, но требуется определить свое место относительно цели, ориентировать по азимуту и придать угол возвышения в зависимости от дистанции (по таблице стрельбы). При всем уважении к полуграмотным вьетнамским крестьянам, такое им не по силам — значит, опять подставлять под удар самых ценных, самых обученных. И нет никакой гарантии, что не сорвется еще на этапе подготовки — при таком количестве задействованных людей.

И тут Сапожников вспомнил, что было у нас на Каспии в Гражданскую. Как красный флот приспособил парусно-моторные рыбницы (по сути, плавсредства того же класса, что вьетнамские джонки) под носители торпед. Две торпеды (модель 45-12) крепились под днищем, в клещевидных захватах. На счету рыбниц как минимум один потопленный белогвардейский "вспомогательный крейсер". Правда, работало это недолго — как только беляки узнали, то стали не подпускать к себе рыбницы, стреляя издали и совершая маневр. Но если для первого удара, пока враг этого не ждет...

А ведь американцы не ждут. Командует у них здесь и сейчас явный сухопутчик — для которого реки, это прежде всего помеха в движении, ну еще линии перемещения поддерживающих "юнитов" (плавбатарей). Это видно хотя бы по тому, как они пытаются свои гарнизоны снабжать и вывозить рис с плантаций — исключительно по дорогам, конвоями грузовиков. А это Вьетнам, здесь традиционно именно реки играли роль дорог (особенно в сезон дождей). Однако сейчас их используют исключительно частники, как для своих нужд, так и мелкой коммерции (в том числе, и для потребностей оккупантов). И творится там пока что полная махновщина, до которой американцам дела нет.

Скоро все изменится. Наш "кэп" (у которого отец был советником во Вьетнаме в нашей истории) рассказывал, что там в шестьдесят седьмом, на третьем году войны, на реках появились флотилии быстроходных канонерок — артиллерийских катеров, вооруженных 20мм эрликонами и крупнокалиберными пулеметами. И что еще важнее, была налажена система — когда американцы постоянно держали под контролем речную сеть, в четком взаимодействии катеров, авиации и наземных войск. Здесь уже появляются первые намеки на это — на участке от Сайгона до моря, понятно, что эта артерия для американцев жизненно важна. Ну а остальное — можно судить хотя бы по тому факту, что джонки, идущие с верховьев реки Сайгон, проходят контроль ниже порта. Проходят мимо причалов и пароходов, держась правой стороны фарватера (приставать тут им запрещено) и лишь миновав портовый остров, они встречают "блокпост", там под берегом дозорный корабль стоит, а на пристани ждет "таможня", сержант с несколькими солдатами, которые поднимутся на борт, проверят документы у судна и всех на борту, бегло осмотрят груз и "дадут добро" сходить на берег. Но выше по реке — есть риск лишь случайно наткнуться на корабли речной флотилии, задействованные в поддержку противопартизанской операции, если ее будут вести в это время в окрестностях реки.

Речной флот у оккупантов (и их марионеток) был. Во время второй мировой войны в США десантные корабли строились огромными сериями — даже большие танкодесантные (тип LST, 4000 тонн в полном грузу, брали двадцать пять "шерманов" или пехотный батальон в полной выкладке) были тиражированы более чем тысячей штук, ну а о мелочи и говорить не приходится (были и средние, на пять танков или пехотную роту, и малые, на пехотный взвод) — что-то было потоплено в войну, что-то списано, что-то продано частникам, но и в строю и в резерве ВМС США осталось огромное число. Причем существовало множество модификаций исходного (десантного) проекта — и плавбазы, и плавмастерские, и корабли управления, и плавбатареи ПВО, даже мини-авианосцы (вышеназванные LST с полетной палубой, авиагруппа — три "пайпера", легкие корректировщики, аналог "шторьхов"). А главное, корабли огневой поддержки (на тот же LST ставили одну или две 127мм орудийные башни и корабельную систему управления огнем) — видел такие на Янцзы, основой гоминьдановского речфлота. Теперь такие появились и на Меконге, сопровождают караваны транспортов от моря до Сайгона и обратно. Опасные противники — их артиллерия на двадцать километров достает, а при корректировке с вертолета может не только по площади бить.