Наруто вздохнул с облегчением, отпустил клона на встречу с Саннином. Тот спешно попрощался со всеми, театрально поклонился, да исчез. Постояв пару минут, генины разошлись. Но путь команде под номером семь перегородила маленькая тёмноволосая девчонка с короткой стрижкой и локонами-завитушками, обрамляющими по-детски круглое лицо. Узумаки с видом мученика простонал молитву Богу, вытащил из внутренних карманов жилетки второй комплект свитков, кинул ошарашенной таким поступком девочке. На немые вопросы как сокомандников, так и старой знакомой, ответил просто, внятно:
— Раз ты меня преследуешь, я полагаю, что от тебя могу избавиться только так.
Девчонка покраснела, топнула ножкой, крикнула раздражённо:
— Имбицил! Я и сама могу добыть свитки!
Проигнорировав взгляд, полный скепсиса, девчонка резко развернулась:
— Тсч! Не недооценивай меня, креветка! Я тебе ещё покажу свою силу!
Братья-близнецы, тенями стоящие неподалёку, хмыкнули, гордо задрав нос, но в этом жесте была слишком явная издёвка, насмешка над импульсивной легкомысленной товаркой. И, провожаемая удивлёнными взглядами, эта шайка-лейка шагнула в одни из дверей. Наруто тут же почувствовал на себе подозрительные взгляды.
— Просто враг, цундэрэ и самодовольная девчонка.
Саске и Сакура сделали вид, что купились, продолжили путь, выискивая нужную дверь. И в этот раз они без особых приключений пришли на финиш. Что не сказать о клоне, которого довёл до Орочимару недовольный чем-то Кабуто. Неужели присутствие рыжего оборвало все планы? Псевдоконоховец хмурился, быстро шёл и потрясающе упорно скрипел зубами.
— Я пришёл, — поприветствовал Саннина клон, дурашливо отвесив поклон. — Давайте потолкуем о планах, будущем и перспективах нашего сотрудничества.
Убеждать Орочимару плюнуть на Саске — безумство. Убеждать давать информацию за просто так — глупость. Убеждать пойти навстречу — бред убогого. Но и у сумасшедших экспериментаторов не всё идёт по маслу. Люди они или где? Пытаясь врать убедительнее, смешивать с правдой, да расписывать красочнее, Наруто всё больше и больше убеждался в том, что миссия невыполнима. Кабуто, стоя в тенёчке, пакостно улыбался, на зависть злодейски сверкая очками, радовался полнейшому провалу рыжего. Пока Змей не внёс свою лепту.
— Я согласен.
Два слова произвели дичайший фурор. Узумаки даже подавился воздухом, закашлялся, пытаясь наполнить сжавшиеся лёгкие кислородом, сдавленным голосом вопросил:
— Чего?!
Кабуто посерел, огромными глазищами свеля спину босса. Ага, попался, который кусался! Злорадство взяло вверх, Наруто не удержал гаденькой усмешки.
— Орочимару-сама, я не думаю, что ему можно доверять, и... — запнулся Кабуто, увидев вроде как нормальный взгляд Саннина. И в этой нормальности и таилось всё зло.
— Кабуто, — мягко, по отечески, заткнул подчинённого Змей. Нельзя было сказать наверняка, но Кабуто разглядел в этом зачатки дименции, маразма, своего босса, ибо ни выгоды, ни прибыли нельзя извлечь из предлагаемой рыжим сделки; возможно, Саннин захотел просто сделать глупость, вспомнить юность. Иногда люди устают от обычной обстановки, собственной непогрешимости, поддаются азарту, пускаются во все тяжкие. Орочимару тоже человек, маленькие страсти и мелкие желания ему не чужды. Но почему именно этот наглый красноволосый парень с хитрыми глазами и невероятно гадливой ухмылочкой?!
— Значит, Вы будете мне сообщать о бытие Саске Учиха, — вкрадчиво и осторожно, но при этом строгим голосом приказал Наруто, а потом, подумав чуть-чуть, добавил тоном барина: — Буду очень непротив, коль Вы покажете последнему из Учих Конохи вкус настоящей жизни.
Орочимару прищурился, с видом учёного, открывшего новый вид водорослей, рассматривая собеседника. Уголки губ дёрнулись, будто Саннин не хотел выдавать своего настроения, но затем лицо исказилось, окончательно став похожим на змеиное. Обеспечить Саске сладкую жизнь? Без жестокости, но с издёвкой, как вредные старушки изводят соседей своими мелкими пакостями. Давно нукенин не измывался над простыми смердами, истязая их терпение и силу воли. Это даже интереснее, нежели грубо ломать психику или заставлять подопытных драться не на жизнь, а на смерть. Вспомнилась Цунадэ. Она как раз подходила на роль бабки со скверным характером, если бы только не использовала свои омолаживающие техники и имела в вооружении швабру и спицы. Колотить по трубам ночью? Тыкать спицами собеседников, привлекая их внимание, совершенно 'забыв' об остром предмете в руках? Просить проводить до аптеки занятых людей? Идеальная внучка Первого. Нет, не так. Идеальная угроза терпению общественности. Ну а Орочимару... в самом расцвете сил, молод и свеж. Разве не так? Но иногда истинный возраст давал знать, и хотелось утолить старческую потребность в лукавстве, вредности и пакостничестве. И с каждым годом желание становилось только назойливей.
— Ну, тогда, раз мы уладили всё, — более жизнерадостно начал Наруто, копаясь в карманах. Старик всегда говорил, что контракты — самый лучший способ заключать сделки, поэтому очень часто с собой Узумаки таскал две бумажки-шаблоны, коие требовалось только заполнить, да подписи оставить. Видя этот жест, Кабуто насторожился, а вот Орочимару со скрытым любопытством наблюдал за пареньком, напоминавшим Змею о юности, его авантюрах и ошибках. Наконец, смятые документы были выужены из внутренних карманов, как и ручка с сантиметром чернил внутри. Понадеялся Наруто на то, что хватит этого за глаза, но, кажется, жадность и на этот раз сыграет злую шутку.
— Договор, — пояснил Узумаки. — Сами знаете, что человек человеку — волк, каждый норовит обмануть. Это лишь формальность.
Бумажные контракты с подписью в нижнем правом углу? Кабуто казалось, что это пережиток прошлого, что-то допотопное, что было до появления деревень шиноби. Ныне же вместо росписи вливают чакру в бумагу те, кто заключает сделку, ибо её подделать невозможно. Впрочем, чем бы дитя ни тешилось...
Рыжий всё болтал, пока заполнял два листка, порядком действовал на нервы, медленно прописывая каждый иероглиф. Когда он закончил, Орочимару, пробежавшись глазами, подписал оба договора, после него и Кабуто вывел свои инициалы, как свидетель. Но вовремя подписания он почувствовал что-то неладное, но молча закончил дело. Затем Орочимару озвучил мимолётную мысль:
— Эта бумага всё же впитывает чакру.
Рыжий почесал затылок, шею, изображая тяжёлый и мучительный, словно седьмой круг Ада, мыслительный процесс, накрыл ладонью лицо, но видимый глаз излучал торжество. Промычав что-то невразумительное, мошенник развёл руками:
— Я немного параноик.
Орочимару усмехнулся: перспективный лжец. Забрав свою копию документа, он вновь прошёлся по умышленно врачебному почерку, без дешифратора не разберёшь, облизнулся. Иногда стоит совершать безумные поступки. Да и мальчишка очень интересен. Поинтереснее Учихи, но, несомненно, Саске-кун незаменим. Парень старательно рассматривал еле видные верхушки деревьев, а время поджимало: Анко наверняка уже прочёсывает лес. Нельзя допустить паники и, не дай бог, закрытия экзамена преждевременно. Однако же Кагэ — люди алчные, но находящиеся под прессом мнения аристократов. А те желают зрелищ, не допустят отмены боёв. Однако, осторожность не повредит.
— Как только Учиха придёт к Вам, а это случится, я уверен. — Орочимару довольно усмехнулся. — В общем, тогда пошлите Кабуто-сана, — вышеупомянутый дёрнулся, словно от удара, недовольно поморщился, но быстро успокоился внешне, — ...допустим, на кладбище Конохи, на восточную сторону.
— Могилы Учих? — вмешался подручный Саннина, поправляя очки, на что Наруто, пародируя этот жест, важным тоном врача при дворе даймё прогундел:
— Да, я знаю толк в извращениях.
У каждого клана, более-менее большого, был собственный закуток на кладбище, коий пропалывали, косили там травку, приносили цветы, в целом, холили и лелеяли всеми силами. Часть, принадлежащая Учихам, зарастала с массовых похорон родни Саске, вырезанной его братом в одну прекрасную лунную ночь, сорняками, травой и полевыми цветами, и это же самое место вызывало мурашки практически у каждого жителя скрытой деревни. Поэтому этот закуток был будто создан для тайных встреч людей, чьим кошмаром был отряд АНБУ, пришедший по душу. Если квартал семьи, чьим додзюцу был шаринган, был на виду, да и патрулировался, не говоря уже о том, что если Саске пропадёт, там будут шарить в первую очередь, то кладбище с ложными могилами — мертвецов в гробах не было, ибо тела уничтожаются, дабы техники не стали известны вражинам, — посещали исключительно скорбящие. Орочимару с Кабуто прониклись идеей, но одна вещь не давала покоя. Неужели рыжий — житель Конохи? Впрочем, раз Саннин смог проникнуть сюда, то и посторонний мошенник — тоже. Но зачем? Преследовал их? Чепуха! Интересный малый, очень интересный, — заключил Орочимару, провожая взглядом парня.
— Идём, Кабуто, — прошипел нукенин. — У нас ещё много дел.
Из тени будто материализовались ещё двое шиноби, бывших в команде ирьёнина и шпиона, и Саннин исчез, а тройка шиноби направилась ко входу в башню. Надо ведь закончить этот этап.
Рыжий с облегчением вздохнул, сжимая в руках свою копию договора, двинулся вокруг башни, выискивая дверь, о которой ранее они с оригиналом говорили. Сложил документ два раза и, тихо приоткрыв дверь, оставил важную бумагу у порога. Довольно кивнул, взглянув на небо, весело хлопнул в ладоши: дело сделано. Не зря же оригинал всучил несколько пустых форм клону. Но, впрочем, Наруто и не надеялся заключать сделки с кем-либо. Повезло, так повезло.
Клон, достаточно удалившись от башни, развеялся, а Наруто, настоящий, упал на колени, держась за голову. В это время из раскрытых свитков 'Земля' и 'Небо' повалил дым, и Саске с Сакурой бросили их подальше, приготовив кунаи, дабы атаковать того, кого они призвали. Но в самый ответственный момент Узумаки взвыл, попортив напряжённый момент. Взвыл, чуть ли не выдирая волосы, процедил сквозь зубы:
— Вот поэтому я и ненавижу клонирование.
Большой приток информации и новых впечатлений будто провёл кровавую революцию в черепной коробке, расплавляя мозги и вызывая страшную боль, пополам со звоном в ушах. Но с появлением нового человека на сцене голове стало полегче, поэтому Наруто передумал убивать всякого, кто будет шуметь в момент его мучений. А договор надо бы поднять, пока никто не увидел.
— Вы?.. Это Вы?! — поразился Саске, наплевав на валяющегося рядом товарища. Сакура же присела рядышком с Наруто, но предпринимать ничего не стала. Ирука-сэнсей с улыбкой полководца, суровой и волевой, стоял, сложив руки на груди:
— Привет! Давно не виделись!
Но всё торжество улетучилось, стоило только чунину увидеть весьма мрачного Узумаки.
— Эй, что с тобой случилось? — обеспокоенно, как воспитательница в детском саду, увидевшая, как ребёнок упал и разбил коленку, вопросил Ирука. — Неужели испытание не по зубам? — тише, практически прошелестев, насмешливо поинтересовался Умино. Наруто выплюнул смачное ругательство, выученное у Мизуки, морщась: учителя только на виду Матери-Терезы, на деле же чрезвычайно вредные и ехидные люди. Похоже, именно Узумаки удостоился чести видеть Ируку в его естественном, домашнем, виде. Другие же в нём видели образцового педагога.
— Наруто! — возмущённо воскликнула Сакура, замахиваясь для своевременной выдачи нормированной доли тумаков, записанной за Узумаки. Но не смогла причинить реального вреда: отвыкла за всё время. Поэтому Наруто получил лишь лёгкий подзатыльник. Но для галочки изобразил страшную боль и обиду до гроба, настолько реалистично, что Саске скривился, представив себя на месте товарища. Умино довольно улыбался, но ровно до тех пор, пока детвора не стала требовать объяснений. Рассказав все тонкости второго этапа, чунин поздравил с прохождением, а затем увёл Наруто в уголок под подозрительные взгляды его сотоварищей.
— Говорят, Орочимару заявился, — тоном дознавателя поделился вестью Ирука. — Не сталкивались ли вы с ним?
Наруто вновь поломался, мотая нервы, закусил губу, почесал всё, что можно и нельзя чесать в приличном обществе, похрустел костями и, наконец, доверительно сообщил:
— Знаем его, встречались. Укусил Саске, поставил метку. Наверно, печать. Промыл мозги в полевых условиях. Но снимать его с экзамена нельзя — Орочимару тогда силовыми методами вырвет его из Конохи. Избавьтесь от печати, изучите её воздействие, поставьте гендзюцу, пусть думают, что она работает исправно. Изобразите неведенье. Саске лучше на это время деактивировать, чтобы ничего не знал. Но активации допустить нельзя. Судя по словам Орочимару, именно тогда воздействие будет самым полным.
Ирука покачал головой, выдавая ехиднейшую из улыбок:
— Молоко на губах не обсохло, а уже командуешь. Но я передам слова нужным людям. — словив сверлящий взгляд Узумаки, рассмеялся: — хорошо, не скажу, что автором является дурачок-Наруто. Присвою авторство себе.
— Эксплуататор детского труда, — притворно тяжко вздохнул джинчурики. — Но убеди их действовать по плану.
— Есть, генерал! — отдал честь Умино и строевым шагом прошествовал к двум генинам, намереваясь объяснить смысл высказывания Третьего, висящего в рамке на стене.
'Если не обладаешь 'небом', обрети знания и дождись своего часа, если не обладаешь 'землёй', беги по полям и ищи свой шанс, если сумеешь открыть оба свитка 'небо' и 'земля', опасная дорога превратится в верный путь. В этом и кроется человеческая суть, она приведёт тебя к цели'.
— Слабое место Сакуры — в недостаточной физической подготовке. Она должна не лениться и тренироваться каждый день! Видите, как всё просто?
— Ага, проще не бывает, — уныло проныл Наруто, от скуки прогуливаясь вдоль стен, заодно сверля взглядом подозрительного вида бумажку у порога. Умино цыкнул языком, оценочным взглядом прошёлся по белобрысой голове, едва сдерживая насмешку, ответил:
— Тебе, Наруто, не хватает всего. Ни головы, ни тела. Безнадёжен, — пожал плечами Ирука. Саске с Сакурой непонимающе посмотрели на учителя, в первый раз на их памяти настолько злорадно выглядящего. Конечно, над Узумаки он раньше смеялся, практически всё его обучение в Академии, но всё равно было непривычно. Ведь в тоне была отнюдь не злость или презрение, а скрытые доброта с привязанностью. Очень-очень скрытые.
— Кто бы говорил, — не выдержал Наруто. Затем улыбнулся, не злобно или насмешливо, одними губами произнёс: 'спасибо, идиотский сэнсей'. Ирука позволил себе показать все зубы, довольно жмурясь. Учиха покосился на Харуно, но та покачала головой, мол, не ведаю, что происходит здесь. Время вышло, Умино проводил бывших учеников до зала ожидания, ибо ещё время осталось, исчез, наверняка пошёл составлять отчёты. А команда под номером семь осталась наедине с враждебно настроенными соперниками. Узумаки, к слову, едва успел захватить важнейший документ. Неужели зря корячился?! И теперь будущее Учихи приятно грело душу, убранное во внутренний карман жилета.
