— Итак, приступайте, — распорядился Том, кивнув доктору Нин, закрыл за учениками дверь вольера, прислонился к косяку и принялся размышлять о следующем уроке — у семикурсников. Тема урока была далеко не безобидной и вряд ли получила бы министерское одобрение — но знать это было необходимо. И не только магам, но и маглам... Но вот они-то как раз всё прекрасно знали.
Дожидаясь семикурсников, Том курил перед открытым окном. Защита от тёмных сил... Ну что ж, о тёмных силах сегодня речь и пойдёт — по-настоящему тёмных. О тех, кого маги старательно забыли...
Закрыв окно, Том развернулся к классу и заговорил:
— Защиту от тёмных искусств также называют Защитой от тёмных сил — и именно о них у нас сейчас и пойдёт разговор. Впрочем, начну издалека — все знают историю о Дарах Смерти?
— Но ведь это же просто сказка? — удивилась Дорея.
— Я держал в руках Камень, — усмехнулся Том. — я своими глазами видел Старейшую Палочку, и знаю, кто ей владеет, я имел возможность неплохо рассмотреть Мантию — и я знаю, из чьих рук вышли все три вещи.
— Но если это не сказка, то...
— То все три вещи — работа сидов, — закончил Том. — И среди них есть куда более опасные создания, чем тот, кто одарил Певереллов... Я не буду называть их имена — они, несомненно, вам знакомы, а называть их — лишь способ привлечь их внимание. Так уж получилось, что я знаю о сидах чуть больше, чем почти все остальные. И пусть далеко не во всём я уверен... Впрочем, надеюсь, это вам не понадобится.
Том замолчал, ожидая вопросов, однако в классе царила тишина, нарушаемая только скрипом перьев.
— Легенды во многом верны, — продолжил Том. — Так, сиды действительно не обманывают — они позволяют тебе обмануться самому, они с лёгкостью ударят в спину... А самое первое, что вам следует запомнить — нельзя, ни в коем случае нельзя считать их добрыми. Любого из них. Встречались мне глупцы, думавшие, что Летний Двор — добрый... Что ж, этот урок они усвоили на всю оставшуюся — короткую и скверную — жизнь. Впрочем, назвать их однозначно злыми тоже нельзя — у них просто нет морали в нашем понимании. Они слишком чужды нам, чтобы это слово имело для них какой-то смысл... И поэтому они опаснее всего — опаснее разве что немногие люди. Очень немногие...
Том замолчал, вспомнив короткий и страшный бой в лондонских доках. Сиды... Разве что Дикая Охота может превзойти человека, которому больше нечего терять, да и то вовсе не обязательно.
— И единственное средство защиты от этих сил — держаться подальше, — продолжил Том, — Легенды во многом правдивы, правда, они не боятся железа, не стоит на это рассчитывать... К счастью, дела людей их мало интересуют, и нужно что-то очень серьёзное, чтобы кто-то из сидов вмешался...
Ну да, например, одному придурковатому сопляку, одержимому жаждой силы, приспичит залезть в холм. Зачем? Том до сих пор не мог этого понять, и уж тем более не понимал, почему его отпустили, коротко и весьма содержательно разъяснив, что можно, а чего нельзя — но отпустили. А через несколько дней, обдумывая услышанное, он до чего-то додумался... и в итоге оказался в Арнеме.
Выругавшись про себя, Том продолжил лекцию — ему было что рассказать, благо, взятое с него обещание касалось только личности собеседника. Пересказать его слова — пожалуйста, а вот назвать...
— А вы неплохо знаете ши, профессор, — хмыкнул Уизли. — Личное знакомство?
— Да, и это всё, что я вам скажу, — ответил Том. — Обещание, данное сидам, крепче Непреложного обета — они ведь помнят, что в Начале было Слово... и знают это Слово. Все свободны.
А под дверью класса Тома уже ждала Минерва Макгонагалл.
— Сэр, я хотела бы поговорить с вами, — заявила она.
— О чём?
— Это... долгий разговор, и мне не хотелось бы вести его в коридоре.
— Хорошо, зайди ко мне после уроков, — кивнул Том. Насколько он помнил, у Гриффиндора оставались ещё два занятия, но у него сегодня уроков больше не было и можно было спокойно навести порядок в бумагах и подготовить планы на экзамены — по крайней мере, начать.
Вот только спокойно поработать ему не дали — в кабинете обнаружилась знакомая сова с изрядных размеров конвертом. Оперативно, ничего не скажешь... И что же удалось раскопать Прюэтту?
Раскопать удалось не слишком много, но зато очень интересного... Согласно документам, Лидвин ван Хельсинг была уроженкой Батавии, откуда в сорок втором бежала в Австралию, а оттуда перебралась в Англию — уже после войны. А вот дальше... Дальше начиналось самое интересное, ибо три года между её появлением в метрополии и приходом в Хогвартс в целую картину решительно не складывались. Её то и дело встречали в Косом и Лютном, в Годриковой Лощине и в Хогсмиде — но никто не знал, где она живёт. У неё были деньги — не слишком большие, но не было счёта в Гринготсе. Она как будто перебивалась случайными заработками — вот только они должны были быть уж слишком большими.
А потом она нанялась в Хогвартс. Потому что Дэвис заболел и попросил его подменить... Похоже на правду — примерно так же, как гоблин на Кларка Гейбла. И не в том дело, что Дэвис безвылазно сидел в Новой Зеландии — как раз это и не обязательно, да и сама ван Хельсинг могла его навестить... Вот только Дэвиса Том неплохо знал и отлично помнил, как неохотно тот просил об услуге даже близких друзей — а Лидвин ван Хельсинг таковой определённо не была. И, что самое интересное, почему он об этом не предупредил сразу? Уж такого-то бывший староста упустить не мог... Но упустил. Кто-то из троих — Диппет, ван Хельсинг и Дэвис — врал, причём очень возможно, что и все трое, вот только зачем? И какой смысл гадать, если у него под рукой человек, который может прояснить изрядный кусок этой ситуации? Уж если кто и знает австралийские расклады, так это Глинда...
В дверь постучали, и Том, убрав письмо в сейф, пошёл открывать. Ну да, Минерва...
— Итак?..
— Сэр, я хочу изучать анимагию, — сообщила Макгонагалл.
— Похвально, но причём здесь я? Мастер трансфигурации у нас Альбус, а я и вовсе не анимаг...
— Я уверена, что вы поможете мне найти учителя, сэр. Что же касается профессора Дамблдора... Он мастер, да, и я буду рада стать его ученицей в трансфигурации, но... — Минерва замолчала, подбирая слова. — Но он не анимаг и никогда им не станет, он не может прорваться сквозь колодец и выйти живым...
Том вздрогнул, вспомнив, от кого он уже слышал эту фразу, посмотрел на Макгонагалл и сказал:
— Хорошо. Я найду тебе учителя.
40. The Great Unknown
Письмо из Австралии пришло через три дня, и Глинда, прочитав его, неопределённо хмыкнула и вручила мужу. Том прочитал его, затем на всякий случай перечитал, положил на стол и выругался.
Никакая Лидвин ван Хельсинг в Новой Зеландии никогда не бывала, и ничем Эдвард Дэвис не болел — по крайней мере, настолько серьёзно, чтобы просить кого-то заменить его в Хогвартсе. Зато неоднократно бывал в Австралии... И осенью сорок пятого — тоже, как раз тогда, когда страну покинула некая Фемке Брандер, которая, судя по описаниям, выглядела точь-в-точь как профессор ван Хельсинг... И которую больше никто не видел — в отличие от профессора.
Больше пока что ничего узнать не удалось, но изыскания продолжались... А найденного уже хватало для доклада Прюэтту. Всем остальным этого пока что знать не стоило, исключая разве что Фарли, но он, в конце концов, здесь на том же положении, что и сам Том, правда, работает, похоже, на другую контору... Впрочем, это значения не имеет. Прюэтту он доложит, Фарли скажет, чтобы приглядывал за профессором, а сам, пожалуй, попробует что-нибудь выяснить по своим каналам — в конце концов, должна же быть польза и от сомнительных дружков Малфоя?
Но всё это требовало времени, а на Хогвартс, между тем, неотвратимо накатывалась весна — а значит, подготовка к экзаменам и окончательно отключившиеся подростковые мозги. Привычное дело... И то, что теперь Том находился с другой стороны, мало что меняло. Свой "ближний круг" он шпынял точно также, только те ещё и огрызались...
Школьники не огрызались, но их было больше. Намного больше — настолько, что количество перешло в качество и грозило обеспечить Томаса Риддла головной болью до самого конца учебного года. А ведь ещё было расследование... Которое, впрочем, шло медленно и печально.
Ван Хельсинг занималась переводами и репетиторством — вроде бы, потому что голландский и латынь, конечно, иногда требовались, но далеко не так часто и не так срочно, чтобы полностью объяснить её доходы. С другой стороны, никакого явного криминала тоже не наблюдалось, и даже если что и было — суммы всё-таки были мелковаты. Информаторы Тома искали хоть что-нибудь, но пока что нашли только учителя для Макгонагалл — валлийка, ровесница Тома, Моргвен верх Мат. Наглая красотка, превращавшаяся в ворону, Тома нервировала, но Минерву он с ней познакомил — и старался держаться подальше, просто на всякий случай. Впрочем, самой Макгонагалл на это было наплевать — она была в полном восторге... Правда, её еженедельные отлучки пришлось заверять у директора — и Том неожиданно получил при этом информацию к размышлению, а возможно, и улику.
— Что за возня вокруг ван Хельсинг? — осведомился директор, подписывая документы.
— Первый раз слышу, — пожала плечами Том. — Мне проверить?
— Будьте так любезны, — кивнул Диппет. — Полагаю, ничего серьёзного, но всё же...
— Позволю себе напомнить, что в мои обязанности преподавателя это не входит...
Диппета отчётливо перекосило — но устав Хогвартса он знал отлично и прекрасно помнил, что за любую работу, непосредственно не связанную с учебным процессом, преподавателям платят отдельно. И ни разу не по преподавательской ставке... Так что, раз добрый дедушка Диппет оказался столь щедр, счёт он получит, как от хорошего частного детектива. Очень хорошего — уровня Ниро Вульфа, пожалуй... И только за то, что Том скормит ему заранее подготовленную на такой случай историю, только время надо потянуть как следует — а уж имитировать бурную деятельность умеет любой солдат.
Ну и заодно надо проверить — а не завёлся ли на его делянке какой жук?..
На "расследование" Том потратил две недели, вручил Диппету отчёт — ничего интересного, всякая полулегальная мелочь всё ещё пытается подбивать клинья к иностранке... Вполне правдоподобное и совершенно безопасное заявление, но отчёт стоил каждого потраченного кната и каждой секунды, ибо Том неожиданно обнаружил связь между Диппетом и ван Хельсинг — далеко не очевидную и весьма косвенную, но всё же...
Диппет редко покидал Хогвартс, и, выбираясь, всегда придерживался одного из трёх маршрутов. В частности — всегда посещал Борнмут, останавливаясь на вилле доктора Харта... Который регулярно пользовался услугами Лидвин ван Хельсинг. Слишком регулярно... Более того — почти всегда и она, и Диппет оказывались в гостях у Харта одновременно.
Это настораживало... Впрочем, ничего противозаконного здесь не было — по крайней мере, на первый взгляд — но как отправная точка находка годилась. Тем более, что Тане, отвечая на их с Глиндой письмо, уверял, что что-то про неё слышал. Но нужно было порыться в документах, а это дело небыстрое... И Том ждал, а ученики, превращающие в хаос любое практическое занятие, не давали скучать... Особенно пятый и седьмой курсы, которым практики требовалось больше всего.
Впрочем, третий курс Гриффиндора от них не отставал — боггарт после тренировки наглухо засел в шкафу, отказывался появляться и даже как-то заклинил дверь... Том его отлично понимал — самого периодически одолевало подобное желание забиться куда-нибудь, где его не достанут подопечные — вот только позволить он себе этого не мог. И боггарту завидовал...
Потратив остаток дня на попытки выманить боггарта из шкафа, Том ушёл домой — и выяснил, что письмо пришло...
— Интересные, однако, связи у вашей преподавательницы... — протянула Глинда, бросив ему конверт. — Не знаю, кого и за сколько купили ребята, чтобы это получить, но...
Развернув письмо, Том пробежал взглядом первый абзац, присвистнул и принялся читать очень внимательно.
Как оказалось, друзья Глинды разыскали в Батавии нескольких человек, с чьей помощью смогли выяснить, как и когда там появилась Фемке Брандер... И произошло это событие в сентябре двадцать четвёртого. Вот только никто из голландских магов этого имени не слыхал, а бог весть как присоединившийся к расследованию Лонсевиль утверждал, что объект точь-в-точь похожа на Ингрид Розенберг, из вестфальских Розенбергов, но быть ей не может, поскольку ей должно быть сейчас сильно больше ста лет.
Всё это начинало походить на какой-нибудь дурацкий роман про доктора Фу Манчу... Но когда имеешь дело с магией, возможно ещё и не такое. Те же Розенберги — старинный чистокровный род, восходивший ко временам Генриха Птицелова — так рвались в магловскую политику, что даже признали сквиба и всех его потомков в расчёте прославиться по обе стороны статута... Ну что сказать — правнук того самого сквиба прославился так, что они теперь от этой ветви изо всех сил открещиваются. Но, в принципе, ничего невозможного в этом нет, зря Шарль в это не поверил. Да и сходство в семье бывает удивительным — взять хотя бы его самого и его покойного папашу. За братьев можно было принять... Пока старший Том не разевал рот, понятное дело.
В общем, так или иначе, но что-то здесь было нечисто, и расследование явно стоило продолжать — да и Диппету могло достаться. Вот только экзамены... Впрочем, время есть, и можно спокойно заняться делами.
Вот только спокойно заняться делами Тому не дал Дамблдор. Явившись в его кабинет, он закрыл дверь, положил на стол фотографию — обычную, магловскую, и сообщил:
— Я, кажется, говорил, что Лидвин показалась мне знакомой?
— Хм... Да, что-то было, — кивнул Том. — И, как я вижу, вы нашли искомое?
— Искал я не это, но сам факт показателен,— хмыкнул Дамблдор, переворачивая фотографию. — Вот, взгляните...
Обыкновенная магловская фотография, изрядно пожелтевшая, да ещё и не слишком аккуратно обрезанная — оставалось только гадать, что было справа... Но на фотографии были три человека — рослый лысый господин с бородкой клинышком, в старомодном костюме и с сигаретой в руке, Геллерт Гриндевальд в своём любимом пальто... и Ингрид Розенберг цу Вестфаллен, почему-то ни капли не изменившаяся за все эти годы — а фотографии, судя по Гриндевальду, было лет двадцать минимум. Господин с сигаретой был смутно знаком, но вспомнить, кто это, никак не получалось. Том перевернул снимок — на обороте обнаружилась малополезная надпись "Berlin 22/VI-22".
— Хорошая компания, не правда ли? — мрачно хмыкнул Дамблдор. — Всего через два дня этот человек будет убит... Я нашёл этот снимок в бумагах Геллерта, когда забирал их из Нурменгарда, и до сих пор не выяснил ничего. Снимок явно неофициальный, скорее всего, сделан случайно, но Гелерт держал его при себе... И да, Батильда вообще отказалась со мной разговаривать, едва увидела фотографию.
Чтобы Бэгшот, известная любительница поболтать — и вдруг отказалась с кем-то общаться? Такого на памяти Тома не бывало...
