На востоке, на ближайшем берегу реки, две массивные крепости стояли друг против друга на большом, изрытом газоне. Каждая из них была размером с главный храм в Кирсти, и каждая перекрывала всю ширину соответствующей долины от горы до реки. Поля между ними были большими — от ближайшей крепости до дальней было по меньшей мере десять километров — и они явно возделывались до недавнего времени. Однако в данный момент они были заняты армией.
Ближайшая крепость приобрела новый, необработанный вид, как будто ее построили в спешке, но она выстояла против силы, раскинувшейся перед ее стенами. Армия (это могли быть только регулярные войска кратов) рассредоточилась по полям, заполнив долину от края до края. Палаточный городок в тылу был поделен на широко разнесенные кварталы, в то время как массивные каре пехоты ближе к крепости ожидали приказа штурмовать крепостные стены. Они продвигались вперед против ближайшей крепости регулярными волнами, но было видно, как подкрепления для тех, кого Роджер принял за защитников шинов, пересекали крытую дамбу позади сражающихся и двигались по боковым дорогам с защищенной подветренной стороны крепости.
У обеих крепостей были сопутствующие форты на дальнем берегу реки, или, возможно, их точнее было бы считать чрезмерно большими внешними сооружениями, защищающими дальний берег. На той стороне не было открытой местности, только разбитая масса щебня, упавший базальт и разрушенный наводнением берег. Но ни одна из сторон, казалось, не считала это непреодолимым.
К западу, позади боевых действий, но на более близком берегу реки, лежали руины того, что когда-то было довольно большим городом. Возможно, он был не так уж велик по сравнению с Кирсти или Бухтой К'Вэрна, но он был больше, чем Войтан. Теперь это были полуразрушенные руины, очевидно, из них добывали камни для своих зданий.
На дальнем берегу реки была большая впадина, или вторичная долина, с городом, окруженным стеной, построенным на склоне пеплового конуса. Пепловый конус, в свою очередь, был центром большой зоны геотермальной активности. Небольшой ручеек, окрашенный минералами в ярко-голубой цвет, стекал с пепловых конусов, гейзеров и фумарол.
Массивный мост, достаточно широкий, чтобы по нему могли проехать в ряд четыре повозки туромов, вел из города в разрушенный город. Очевидно, это был канал для большей части припасов и подкреплений для новой крепости.
— Два главных форта — это Нопет-Нуджам и Квейкаф, — сказала ему Пиди. — Область между ними обычно представляет собой торговый город Несру, полный торговцев кратов и шинов. Дальние форты — Нопет-Вусоф и Мафджив.
Роджер кивнул. Он все еще не знал, почему ее отец мог скрывать от нее любой контакт, который у него был с человеком в порту. Что было достаточно справедливо, поскольку она тоже не смогла придумать никакой причины. Хотя было вероятно, что О'Кейси была права относительно причин, по которым Гастан чувствовал себя обязанным держать это в секрете, но зачем скрывать это даже от Пиди? Она могла быть упрямой, импульсивной и лично безрассудной, но Роджер и остальные члены собственных сил басика видели ее более чем достаточно, чтобы понять, что она также очень умна и обладает железным чувством чести. Ее отец должен был доверить ей свой секрет.
"С другой стороны, маме следовало бы довериться мне, вместо того чтобы искать надуманные предлоги для моей отсылки подальше от двора", — подумал он. — "Не то чтобы я когда-либо давал ей такое доказательство того, что она может доверять мне, какое Пиди, должно быть, дала своему отцу".
Он отбросил эту мысль в сторону и вернул свое внимание Пиди.
Часть его желала, чтобы она провела этот инструктаж раньше, чем сейчас, но она была очень мало заметна со времени пребывания на перевале Шесул. Отчасти это было из-за того, что большая часть ее времени была посвящена уходу за теперь явно выздоравливающим Кордом, но она была почти невидима, даже когда не заботилась о нуждах шамана. На самом деле, она проводила большую часть своего времени, отсыпаясь в задней части повозки с туромом, что Роджер списал на восстановление после всего того времени, которое она провела с больным Кордом. Во всяком случае, она определенно заслужила время на отдых, и, похоже, тоже шла на поправку. Во всяком случае, сегодня ее уровень энергии, казалось, был на подъеме, и в данный момент счастье от того, что она дома, было написано в каждой черточке языка ее тела.
— Город через дорогу — Мадх-Хем, а ближайший, разрушенный, — Утомоф. Он перешел к кратам во времена моего прадеда, и они перешли к осаде стен самого Мадх-Хема. Но во времена моего дедушки мы загнали их обратно в Квейкаф и построили Нопет-Нуджам. Они понесли тяжелые потери в той битве, и с тех пор редко посылали против нас большие силы.
Она посмотрела вниз на атакующую армию и покачала головой одним из усвоенных ею человеческих жестов.
— Я боюсь, что мы, как сказали бы вы, люди, "поставили им галочку", — добавила она. — Могу я одолжить ваш бинокль, пожалуйста?
Роджер передал ей бинокль. Он был более неуклюжим, чем системы его шлема, но он также был более мощным, и Пиди несколько мгновений наблюдала через них за ближайшей крепостью. Затем она кивнула.
— Эмблема моего отца на стенах, наряду с эмблемами практически всех вождей кланов. Интересно, кто защищает Мадх-Хем?
— Полагаю, мы должны пойти и выяснить, — сказал принц, обновляя свою карту, чтобы отразить свежую информацию и загрузить ее в сеть. Панер решил, что люди могли бы воспользоваться маломощной сетью межимплантной связи с низкой вероятностью перехвата. Было маловероятно, что стандартный спутник связи и разведки, который располагался над портом, смог бы их засечь.
— Отец не обрадуется ничему из этого, — предупредила его Пиди.
— Даже не тому, что ты вернулась? — беспечно спросил Роджер. Затем он улыбнулся. — Ну, в таком случае, нам просто нужно посмотреть, сможем ли мы убедить его стать счастливее.
* * *
На организацию встречи ушло почти три часа. Солнце уже клонилось к закату, когда Роджера, Панера и группу морских пехотинцев и мардуканцев, включая Пиди и непреклонного, хотя и едва передвигающегося Корда, привели в присутствие Гастана.
Отец Пиди был низкорослым для мардуканца, ненамного выше средней мардуканской женщины, но широким, как стена. Двойные мечи, которые были обычным вооружением воина шинов, были перекинуты через его спину, и вместе с группой увешанных трофеями вождей за его спиной он был настоящим изображением варварского военного вождя.
Роджер махнул Пиди вперед, и она встала перед своим отцом с кожаной сумкой в одной руке и склонила голову.
— Отец, я вернулась.
— Так мне сказали. — Гастан говорил тихо, едва удостоив людей взглядом. — Бенан, — добавил он.
— Бенан, отец, — согласилась она. — И в союзе с людьми.
Никто не мог бы не заметить ударения, которое она сделала на этом последнем существительном, или едва заметного вызова в языке ее тела. Но если Гастан и заметил что-либо из этого, он не подал абсолютно никаких признаков этого.
— Подозреваю, у тебя есть что-то для меня в сумке?
Пиди снова слегка поклонилась. Затем она полезла в сумку и достала голову верховного жреца Кирсти. Она протянула ее за рога, и шепот пробежал по толпе вождей, как ветер на перевале. Гастан мгновение созерцал его, затем протянул руку и забрал у нее.
— Захвачено тобой?
— Да, отец.
— У меня армия у ворот, я ищу повод, и у меня есть дочь, которая признается в преступлении. Ты знаешь, что мы находимся — были — в мире с кратами. Наказание за такое преступление должно назначаться жрецами огня.
— А как насчет их проступка против нас, отец? — зарычала она. — А как насчет захвата моего отряда, нападения на Мадх-Хем?
— Цена, которую мы принимаем, чтобы предотвратить... это, — сказал он, указывая одной вторичной рукой в направлении похожих на прибой звуков боя. Роджер внезапно осознал, что они находятся очень близко к вершине стены, вероятно, на верхних уровнях одного из бастионов, примыкающих к главным воротам.
— Как ты думаешь, что я должен сделать, дочь? — спросил Гастан через мгновение.
— Полагаю... — Она на мгновение заколебалась, затем вдохнула и гордо подняла голову. — Я полагаю, меня следует передать жрецам. Если это положит конец войне.
— Только через мой труп, — непринужденно сказал Роджер и улыбнулся.
— Возможно, человек, — сказал Гастан. — И нам еще предстоит разобраться с вами. На самом деле, жрецы огня направляют свою злобу не на мою дочь, а на некоего "барона Чанга". Это ты, человек?
— Возможно, — ответил Роджер. — И ты тоже не отдашь меня, как ягненка на заклание.
— Барон, — задумчиво произнес Гастан. — Это дворянин из ваших человеческих земель, да?
— Да, — согласился Роджер.
— Ты несешь ответственность за благо других, "барон"? Ты держишь их жизни в своих руках и чувствуешь тяжесть этого?
— Да, — серьезно ответил Роджер.
— Я потерял более четырехсот воинов шинов с тех пор, как началась эта война, "барон". Включая Тертика, моего сына и наследника. — Роджер услышал, как Пиди резко вдохнула, но внимание Гастана не отрывалось от человека. — Это цена, которую я и мой народ уже заплатили. И ты думаешь, что я бы дрогнул при мысли о том, чтобы передать тебя кратам, если это положит конец этой бойне?
— Я не знаю, — сказал Роджер. — Однако я хотел бы спросить тебя об одной вещи. Если бы они подошли к тебе, указали на одного из твоих воинов и сказали: "Отдай его нам. Мы принесем его в жертву Богу и пожрем его, и это положит конец этой войне", — согласился бы ты?
Гастан долгое время спокойно смотрел на него, затем сделал двусмысленный жест.
— А ты бы согласился? — ответил он.
— Нет, — сказал Роджер. — Это был выбор, поставленный перед нами, и я отверг его. Демонстративно.
— Хммм. Но за кого именно ты несешь ответственность, "барон"? Эту группу? Этих оборванных наемников? У людей, похоже, их в избытке. Почему бы не отдать одного, если это спасет других?
— Потому что люди и мардуканцы не пешки, — сказал Роджер, затем вздохнул. — Я полагаю, я могу стоять здесь и обсуждать это весь день, если тебе нравится, но на самом деле это не моя сильная сторона. Так ты собираешься попытаться убить нас или нет?
— Так быстро в бой, — сказал Гастан с юмористическим жестом. — Как ты думаешь, ты бы победил?
— Это зависит от вашего определения понятия "победа", — сказал Роджер. — Мы выберемся из этой цитадели живыми, хотя и не все, и мы соберем нашу группу и уйдем. Вас захватят краты, пока вы будете пытаться — и потерпите неудачу — убить нас, и пока это произойдет, мы будем продолжать двигаться прямо к космопорту. Нет ничего такого, чего бы мы не делали раньше. Это, однако, поставит галочку для бенан моего аси. Я должен это обдумать.
— Хммм, — снова сказал Гастан. — Вы просто собираетесь дойти до космопорта пешком, "барон"?
— Конечно, — сказал Роджер. — В конце концов, мы люди. Они примут нас.
— Я вижу, что ты попал в дурную компанию, — сказал отец Пиди. Одна из бровей Роджера приподнялась от очевидной непоследовательности, и Гастан указал на журналиста ИАО, который спокойно записывал всю встречу. — У нас есть предупреждение из канцелярии губернатора о том, что этот человек является разыскиваемым преступником, опасным предателем и вором, который должен быть возвращен в порт для суда, — сказал он.
— Я кто? — Мансул опустил "Зуйко" и впился взглядом в Гастана.
— У меня есть и другие подобные сообщения, — продолжил шин, как будто журналист никогда не говорил. — В одном из них упоминается группа людей, оборванных наемников, которые могут попытаться выдать себя за имперских морских пехотинцев. Они должны считаться очень опасными и должны быть убиты на месте и без предупреждения. За их головы назначена награда — на самом деле, очень привлекательная. Что вы об этом думаете, "барон"?
— Гастан, ты знаешь, что это ложь, по крайней мере, обо мне! — запротестовал Мансул. — Так что ты должен понимать, что все остальное тоже ложь!
— Я должен? — легко спросил Гастан. — Тише, Гарвард Мансул. Я хочу услышать ответ этого благородного человека. Этого "Барона Чанга".
Роджер рассматривал Гастана долгую, медленную минуту, затем кивнул.
— Меня зовут, — сказал он четко и внятно, — принц Роджер Рамиус Сергей Александр Чанг Макклинток. И я собираюсь подтереть пол губернатором. И любым другим, кто встанет у меня на пути.
— Понял, — прорычал Панер, и его рука опустилась на рукоятку своего шарикового пистолета.
— Тише, защитник, — сказал Гастан, поднимая свои руки в знак умиротворения как командира морской пехоты, так и своих собственных вождей, которые сдвинулись при движении человека. — Тише, Арман Панер. Тише, люди, шины. Друзья. Я думаю, друзья, о да.
Он поднял голову верховного жреца. Климат Мардука не был к ней благосклонен, и он мгновение холодно рассматривал отвратительный предмет, затем оглянулся через плечо на одного из своих стражников.
— Принеси мне мой символ власти.
Он подождал, пока трофейный посох вынесут вперед, затем направился к внешней двери. Люди последовали его жесту, и когда они ступили на стены, бычий рев шинов и вой сил кратов, выстроившихся против них, ударили им в лицо, как волны избыточного давления от далеких взрывов.
Большой рог, длиннее роста Роджера, был прикреплен к стенам, очевидно, в готовности к такому моменту, и Гастан сначала подул в боковой клапан. Скорбный гул прорвался сквозь шум битвы, и лица снизу повернулись к нему. Он дал им несколько мгновений, затем открыл встроенную в него переговорную трубку.
— Краты! — взревел он, и эффект рупора заставил его голос эхом прокатиться по долине подобно раскатам грома. — Вот голова вашего верховного жреца! У нас есть люди, которые принесли это в наши стены! И вот ответ долины Мадх-Хем на ваши требования!
Он высоко поднял голову обеими настоящими руками и плюнул на нее, его движения были достаточно широкими, чтобы их можно было наблюдать по всему полю боя. Затем он прикрепил ее на самый верх посоха, подняв его так, чтобы все могли видеть, и вставил окованную железом ножку посоха в гнездо на вершине зубчатой стены.
Он оставил его там и зашагал обратно в зал совещаний, даже не оглянувшись, расправив плечи, в то время как оглушительные крики шинов на стенах выражали ликующий вызов кратам. Роджер и его спутники последовали за ним, и Гастан мрачно повернулся к ним.
— И, похоже, союзники моей дочери — это и мои союзники, — сказал он. — Но, принц Роджер Рамиус Сергей Александр Чанг Макклинток и капитан Арман Панер из бронзового батальона, если вы думаете, что спешите в порт Мардука, не помогая нам выбраться из этой передряги, в которую втянула нас моя дочь, вы жестоко ошибаетесь.
* * *
— Есть человеческая группа имперского бюро расследований, — сказал Гастан, передавая кувшин вина. — Ты знаешь это, да?
— Да, — согласился Роджер, наливая бокал вина. Встреча была сужена до основного персонала и нескольких лидеров племен. Фотограф ИАО сумел втиснуться в группу и незаметно снимал на заднем плане, а Роджера — неизбежно — сопровождала Догзард. Но на этот раз численность свиты Роджера не вышла полностью из-под контроля.
