Новая атака, сеннин появляется рядом с Мунаши, замах клинка, капли летят в Кьюджина. Но вместо блока меч врезается в руку сеннина, отчего та рассыпается. Удар приходится чуть ниже запястья, и срубает его. Но само запястье, покрытое каплями, летит в Мунаши. И детонация уже началась. Нет! Слишком близко. На такой дистанции направленный взрыв не спасет, мечника все равно заденет.
Усилием воли Мунаши останавливает детонацию, и в его грудь врезается удар ноги, от которого хрустят ребра. Мечник отлетает в сторону, но переворачивается в воздухе, касаясь ступнями земли и замедляя полет. Он поднимает взгляд на сеннина, пожертвовавшего ладонью ради одной атаки. Но на его глазах ладонь вырастает обратно, формируется из пыли. Пара секунд, и Кьюджин сжимает и разжимает пальцы руки, выглядящие так же, как и до боя. А Мунаши морщится, чувствуя, что сломал пару ребер. Одновременно отменить детонацию и сгруппироваться он не успел.
— Значит, клинок не может одновременно поглощать чакру и выделять ее, — констатировал Кьюджин.
Мунаши оскалился. Не может. На переключение требуется мгновение. Но одновременно делать и то и другое нельзя.
Кьюджин вновь исчез, и появился в десятке метров от Мунаши. Вскинул руку, с которой сорвался луч сенчакры, короткий, кратковременный, но заставивший мечника блокировать атаку. Затем еще один, и еще. Кьюджин быстро шел вперед, постоянно заставляя Мунаши защищаться от лучей сенчакры. Мечник, понимая ситуацию, сложил свободной рукой печать концентрации и плюнул в противника сгустком воды. Но Кьюджин просто проигнорировал слабую технику, продолжая наступать. Мунаши отступал, пока не уперся спиной в стену. И неожиданно следующий луч чакры улетел не в него, а куда-то наверх. Мечник воспользовался моментом, сбросив накопившуюся чакру и выпрыснув ее на противника. Несколько крупных сгустков, способных половину храма разрушить, вылетают в сеннина. Тонкий луч чакры врезается в один из сгустков. Детонация.
Сродни сработавшей технике "S" ранга, взрыв сотрясает землю. Столб пламени ослепляет. Жар даже от направленного не в него взрыва обжигает, заставляя Мунаши покрывать тело слоем воды для защиты. Рев пламени оглушает. И мечник, помня о том, что Кьюджин зачем-то направил луч вверх, оглядывается. На него падает срезанный лучом кусок конструкции, грозясь завалить. Не слишком большой и не слишком тяжелый, для дзенина не страшный, но все же стоит его убрать.
Мунаши складывает свободной рукой печать концентрации и выплевывает сгусток воды, сбивающий обломок над головой, разрывающий его на части. В этот момент грудь пробивает боль. Мунаши содрогается всем телом и опускает взгляд единственного глаза вниз. Дыра. В его груди, прямо на месте, где должно быть сердце, дыра. Сквозное отверстие, в которое может пройти рука.
— К-к-а-а-а-к-к? — выдавил мечник, падая на колени...
Кьюджин опустил руку. Быстро выйти из зоны поражения оказалось непросто, бабахнуло знатно. Весь бой он с трудом улавливал местоположение противника. Клинок. Клинок вытягивал сенчакру из окружающего пространства, и был как слепая зона для сеннина. Слишком расплывчатая слепая зона, чтобы по ней можно было ориентироваться. Противник мог держать клинок на вытянутой руке, в стороне от себя, перед собой или над собой, поэтому определить его местоположение было сложно. Но не в моменты, когда мечник использовал свои собственные техники. Кьюджин не был уверен, собьет Мунаши падающий на него кусок камня, или отойдет в сторону. Сбил, тем самым выдав свое местоположение. Оставалось лишь атаковать.
Бой вышел не столько сложным или тяжелым, сколько затратным. Но сеннин потратил больше сил, когда потерял ту повязку из-за резкого перепада, чем за время боя. Хотя он отдавал противнику должное, вполне уверенно драться с сеннином с помощью одного лишь клинка — это серьезно.
С остальными команда уже закончила. Двое сильных тюнинов против двух дзенинов и пяти тюнинов — совсем не равный бой.
— Эй, Кью! — Сигурэ, насмешливо скалясь, смотрела на сеннина. — Ты правда Павлин, да?
Кьюджин ее проигнорировал, хотя и понимал, что подколок в ближайшее время станет только больше. Она, вместе с Заку, подошла ближе и осмотрела тело лидера. Бывший Отовец, где-то отрывший большой черный плащ, отдал его сеннину, чтобы скрыть внешность.
— Классно выглядишь, — улыбнулась куноити. — Прямо обосраться можно. Не зря тобой детишек пугают.
— Мандраж после боя? — спросил сеннин.
— Ха! Если ты такой умный, то почему такой мертвый?
К ним подошли и остальные.
— Мечник мертв? Как, клинок себе заберем? — спросил Джису.
Кьюджин покачал головой:
— Нет. Пусть считают, что его противник погиб при взрыве, успев перед смертью его достать.
Ичиго нахмурился:
— А я бы от такого клинка не отказался бы.
Синдзи покачал головой:
— В другой ситуации бы без проблем. Но не сейчас. Пока не началась война, Туман все силы приложит, чтобы найти того, кто убил мечника и забрал клинок. Нам не нужен такой хвост. Да и вообще штука приметная, от него много проблем будет.
Сеннин кивнул:
— Да. Забираем жрицу и уходим.
Наемники тут же втроем прыгнули в сторону храма. Куноити вопросительно посмотрела на Кьюджина:
— Ты придумал, что с ней делать?
Тот кивает:
— Я знаю, куда ее можно временно пристроить.
— Ты учитываешь, что она почти ребенок? И со странностями? — уточнила куноити.
Сеннин ее привычно проигнорировал. Синдзи посмотрел на скрытую капюшоном голову Кьюджина.
— Я так понимаю, платочек ты просрал?
— Ты списал печати, сделаешь другой, — последовал ответ.
— А ты долго с ним возился, Кью. Я думала — справишься быстрее, — призналась куноити.
— Я не в форме.
Джису огляделся по сторонам. Развалины, воронка от атаки мечника, кое-где валяются тела, половина храма разрушена, кое-где разгораются пожары. Посмотрел в ту сторону, где, сразу за грядой скал, начинался город, наверняка до смерти перепуганный грохотом.
— Были бы в форме, господин, на ваш счет можно было бы записать еще один город, да?
Вернулись наемники. Детсу держал на руках спящую девочку лет тринадцати на вид, а Ичиго протянул Кьюджину два предмета.
— Вот, она просила передать вам, господин, пока мы ее не усыпили.
Кьюджин не глядя бросил побрякушки старику Узумаки, прежде чем скомандовать:
— Мы здесь закончили. Уходим.
АРКА 4.
Глава 38.
Длинноволосая блондинка прошлась взглядом по своим сопровождающим, оценив, насколько они выполняют задачу по ее сопровождению, а затем снова опустила взгляд себе на колени, где спал ее сын.
Облегчение, которое испытала Ино, впервые взяв на руки своего ребенка, не сравнить ни с чем. Мальчик, несмотря на проблемы при рождении, был здоров, насколько вообще может быть здоров ребенок с преждевременно развитой чакросистемой. Немногим меньше обычных детей, и совсем легкий, едва перевалил за полтора килограмма после рождения. Иноджин просто не мог быть нормальным ребенком. Слишком спокойный, почти не плакал, только смотрел своими сероватыми без зрачков глазищами, редко реагируя на происходящее вокруг. Когда рядом что-то неожиданно шумело, он поворачивал в сторону шума глаза, но не голову, будто видел не глазами. Это немного пугало, хотя Тсунаде сумела ее убедить, что это, возможно, наследие его отца. Такое бывает, когда приобретенные одним синоби способности наследуются его детьми. Правда, бывает это редко. Сейчас Иноджин спал, он вообще много спал и мало двигался. Сенсорная перегрузка вместе с давлением от развития чакросистемы. Обычно додзютсу, Шаринган и Бьякуган, активируются ближе к окончанию академии, когда носитель уже может справляться с нагрузкой. Иноджин будет всю жизнь жить с этими способностями, даже не представляя, как видят этот мир обычные люди и синоби. Слепой наоборот. Слишком зрячий. Пределы его способностей пока были очень невелики, ну так и от роду ему было всего ничего. Но все это было неважно. Первый раз взяв его на руки, Ино плакала от счастья и облегчения, а малыш хлопал своими глазами. Сейчас же он спал, а рядом, на коленях, спал фенек. Зверек был единственным, кто мог вызвать у Иноджина улыбку. Лис позволял хватать себя за нос, уши и хвост, и вообще всячески ласкался с мальчиком, и Иноджин даже иногда смеялся, когда зверек терся об него.
Крытая повозка качнулась на повороте, отвлекая от мыслей. В эту поездку Ино собралась, как только убедилась, что ее сын здоров. Просто не могла поступить иначе. Тогда, сразу после родов, выплакавшись на плече доброго и в целом честного, но совершенно чужого ей Юшенга, она кое-что поняла. Нет, скорее почувствовала. Почувствовала, что нужно что-то изменить. Что она сейчас совсем не та, кем должна быть. И делает совсем не то, что должна делать. И это поселившееся внутри чувство заставило ее действовать.
Первым ей попался именно Юшенг. Он не появлялся слишком часто, но все же навещал ее, и, похоже, вполне искренне поддерживал. Когда он в очередной раз вошел в выделенную ей палату, девушка оглядела тюнина с ног до головы. Молод, привлекателен. Возможно, если бы она была свободна, у него был бы хороший шанс покорить ее сердце. Но, кем бы она была, если бы не ворвавшийся в ее жизнь Като? Именно Като изменил ее изнутри, сделав той, кто она есть сейчас. Она не сразу поняла это, пожалуй, даже слишком поздно. Его взгляд на мир, его отношение к миру, ко всему миру. И сейчас она немного корила себя за то, что поняла это так поздно. Снова обвела взглядом гостя. Она, ведь, по сути, действительно свободна. Вряд ли она будет способна на какие-то чувства после потери Като, но... Но если ей зачем-то потребуется Юшенг рядом с собой? Она — мать будущего главы клана. Иноджина нужно научить, передать наследие его отца. А пока он слишком мал, наследие Като в ее руках. Значит, если это будет необходимо, она ляжет под Юшенга. Но не сейчас, и не в ближайшее время. Сейчас молодой синоби даст ей все, что она попросит, и без радикальных мер.
— Ино, — он улыбнулся, не понимая, не замечая, как девушка смотрела на него, — как ты?
Удивительно, но он, похоже, искренне переживает за нее. Редкое явление для мира синоби. После Като,с его маниакальным недоверием ко всем окружающим, и вовсе смотрится чудно.
— Лучше, — натянув привычную маску, кивнула Ино.
Правда, в этот раз маска легла куда легче, и без внутренних противоречий. Да, раньше она просто натягивала маску, чтобы никому не показывать, что она на самом деле чувствует. Сейчас же ей нужен был этот человек. Они завязали пустой бессмысленный разговор, и Ино отстраненно подумала, что политика — действительно грязное дело. Дерьмо, как весьма точно выразилась Момоко, двоюродная сестра Ино. Большая куча вонючего дерьма. В которую ей предстоит окунуться. Иначе ее сын так и не получит наследства отца. Да, отец сделал его наследником, и все такое. Но даже внутри клана найдутся те, кто захочет если не отобрать, то ограничить будущую власть Иноджина. Ино не собиралась этого допускать. Она посмотрела на Юшенга. Парень вполне искренне ее поддерживал. Но ей не помешала бы его верность. Хваткий, молодой, перспективный. Но как ее обеспечить? Отставив в сторону всякие глупости, вроде подкупа или постели, Ино задумалась над тем, что ему действительно хочется, и что она может дать. И с внутренней улыбкой она это поняла. Его клан. Обладая достаточным влиянием, она вполне сможет вписать Мисаши в Коноху. Вот этим действительно можно будет купить его преданность.
— Юшенг, — оборвала она пустой разговор, — у меня к тебе есть просьба.
Парень кивнул:
— Все, что в моих силах.
У Ино не было какого-то четкого плана действий, но зато была цель. Цель, к которой стоило стремиться. Но не стоит действовать слишком резко. Начать лучше с малого.
— Ты мог бы подобрать мне человека для выполнения одной миссии за пределами Конохи?
Юшенг ожидаемо удивился.
— Да, это не сложно, но...
— Спросишь, почему я не обращусь в свой клан или в резиденцию Хокаге? — предугадала вопрос Ино.
Тюнин удивленно кивнул, а затем выразил понимание:
— Кажется, я понял, почему ты обратилась ко мне.
Ино до этого момента даже не представляла, что репутация Като и отношение к ней в деревне пойдут на пользу и развяжут ей руки. Но сейчас ей нужно обратить себе на пользу все, что происходит вокруг.
— Уточни, для какой именно задачи нужен человек. Чтоб я знал, кого искать.
Ино уточнила. Ей нужен был тот, кто аккуратно, по возможности не обнаруживая себя, соберет информацию об активах кланов Яманака и Учиха. И то, и другое, было сопоставимо с определенным риском, но Ино не нужны были секреты. Только общая информация, чтобы понять масштабы возможностей обоих кланов. Как-то так получилось, что со смертью Като все его накопления, сбережения и подчиненные ему люди ушли мимо нее. В тот момент она, конечно, не могла ими распоряжаться. Да и, если быть честной, и сейчас так сразу она ими распоряжаться не смогла бы, даже будь у нее такая возможность. Но все это ушло мимо ее, и было разделено между Корнем, Яманака и Учиха. И никто даже не заикнулся о том, что все нажитое ее мужем должно принадлежать ей. Можно было бы напомнить об этом отцу, Саске и Шикамару, но... Это будет просто подачкой. Нет, она пойдет другим путем.
Юшенг, поняв, что хочет от него Ино, кивнул, обещая сделать все в лучшем виде. Это была еще проверка и для него, потому как Ино собиралась собрать эту же информацию и другим, более надежным способом, а затем сравнить результаты. А заодно и понаблюдать за реакцией тюнина на ее действия.
Так уж получалось, что сейчас для Ино было самое подходящее время. Подготовка к конфликту с Водой имела сразу два положительных последствия. Во-первых, она занимала большую часть сил кланов и самой Конохи, не позволяя выделить лишних людей на сторонние проблемы, вроде внимания к предприятиям, принадлежащим двум кланам. Во-вторых, это самое внимание могут списать на действия нейтральных стран, которые, наверняка, так же увеличат интенсивность сбора информации, насколько смогут. Так что человек, выбранный Юшенгом, мог запросто затеряться среди остальных.
Про то, что захапал себе Корень, Ино не забывала, но пока не торопилась обращать на себя внимание сильнейшей, пожалуй, организации Конохи. Начинать следовало с малого. Пока только разведать и приготовиться. Начать действовать стоит уже после начала военных действий. Тогда у нее будет больше пространства для маневра. То, что она собирается пользоваться сложным для деревни временем, Ино отчего-то совершенно не трогало. Она же не вредить собралась, а просто вернуть все на свои места. Так, как должно быть.
Когда Юшенг покинул палату, Ино думала над тем, что делать дальше. И пришла к выводу, что ей стоит ненадолго покинуть Коноху. Перестать маячить перед глазами, чтобы все вокруг сосредоточились на войне и забыли о ней на какое-то время. Конечно, мама о ней не забудет, да и отец, наверное, тоже. Но все равно они будут вспоминать о ней, а не видеть своими глазами. Это — разные вещи. О том, куда отправиться, вопроса не стояло. Место, где Ино сможет развернуться, и где у нее уже есть некоторые связи, только одно — Столица Страны Огня. Оставалось только дождаться выписки.
