Белоснежное мясо легко отходило от тонких рыбьих косточек, отсутствие соли не портило сочные горячие кусочки, один за одним отправляемые в рот.
— Из реки.
— То есть ты..., а, ладно, — Настя махнула рукой, горячая полноценная еда привела ее в благодушное настроение. — Ты думаешь, он передумает и вернется? — Настя мотнула головой в сторону остывающей третьей порции.
— Насколько я помню из разведки принято возвращаться. Может в вашем мире по-другому?
— Насколько я помню, вчера, вы собирались, взявшись за руки, сплоченным мужским коллективом, кинуться на покорение мира, оставив меня в покое.
— Нет, нет, нет, — мужчина назидательно поднял палец вверх, отрицательно качнув им. — Это вы вчера что-то решали, я в этом столкновении полюсов не учувствовал. Предпочитаю шоу смотреть со стороны.
Доев последний кусочек, она поставила тарелку на пол и, переплетя руки под грудью, требовательно посмотрела на него.
— Шоу? Это что опять были твои эксперименты?! Ты нам что-то внушил?
— Фи, какие подлости ты мне приписываешь, — поморщился он. — Вы справились прекрасно и без внушения. Было забавно наблюдать общение полных антиподов, — она вопросительно вздернула брови, выражая заинтересованность в дальнейших пояснениях. — Помнишь наш разговор о норме, и том, что для всех она своя?
— Склерозом не страдаю.
— Не был бы на твоем месте так уверен, дорогу на улицу ты так и не нашла.
— Это другое!
— Да. Точно. Другое, — он поспешно согласился, сдерживая улыбку. — Я продолжу. Для тебя норма считать всех незнакомцев хорошими и своими. Для него изначально все плохие и чужие. Чтобы стать своим тебя нужно не разочаровать, а его убедить. Вы две крайности, отсюда конфликт.
— Отлично, доктор Фрейд, — она состроила скептическую гримасу. — Что насчет тебя?
Он посмотрел в окно, где темная серость ночи, начала сменяться светлой серостью утра.
— Со мной все просто — я идеальный, — выдерживая серьезную мину, заявил он.
— И скромный, — добавила девушка.
— Скромность, неотъемлемая часть нас — идеальных людей, — подтвердил он, поднимаясь навстречу вернувшемуся спецагенту, чей приметный, холодный эмоциональный фон уловил еще на подходе к лагерю.
— Уже встали? Ты вообще спал? — с удивление и вопросами вошел разведчик.
— Что выяснил? — Роман пропусти неинтересные ему темы.
Он протянул вновь прибывшему его законный завтрак.
— Люди есть, — сообщил мужчина, запихивая в рот кусок успевшей остыть рыбы. — За городом, километрах в пятнадцати к северу лагерь, заходить я не стал, чтобы не нервировать постовых среди ночи.
— У нас осталось пару минут, ешь быстрее, — как ни в чем не бывало сообщил Роман, доставая паспорта из внутреннего кармана по пути к старинному шкафу.
— Две минуты до чего? — с набитым ртом поинтересовался безымянный.
— До того как нас схватят, — как о чем-то само собой разумеющемся поведал Роман. — Отойди от окна, Настя, а то может зацепить.
Глядя на него с подозрением, девушка тем не менее отошла от опасного места.
— Сколько их? — уловив суть на лету, задал вопрос зеленоглазый.
— Около пять, — прикинул Роман, количество подкрадывающихся сущностей. — Готовность десять секунд.
— Попробуем справиться? — предложил темноволосый, прислоняясь к стене у единственного проема ведущего на улицу.
— Ни в коем случае, — поспешил возразить Роман. — Мы сдаемся.
Дискуссию пришлось закончить. Через оконный проем в комнату влетела гибкая фигура в серой военной форме. Действуя слажено, как единый организм, через дверную арку подтянулось еще три человека, грамотно за несколько секунд перекрывшие все пути отступления.
Ограничив дееспособность наручниками их запихали в металлическую коробку, военный отряд из четверых человек в черных масках, уселся на лавку напротив.
— Трогай, — последовала команда, сопровождаемая ударом в перегородку.
Транспорт зарычал, пыхтя, воняя и подпрыгивая на каждом ухабе, поехал вперед. После непродолжительного взаимного разглядывания, Роман сделал неожиданное открытие, и, похоже, не он один.
— Ты тоже это видишь? — прикрываясь шумом, почти не разжимая губ, чревовещал безымянный товарищ, сидящий рядом.
— Если ты видишь, что тебе подмигивают и улыбаются, то да, — не веря своим глазам подтвердил Роман.
Украдкой, скрываясь от сослуживцев вояки строили глазки пленникам.
— Жарко, — перекрикивая шум мотора, сообщил крайний член военизированного отряда странной ориентации и стянул маску, явив курносое девичье лицо.
Ее примеру последовали остальные. Захвативший их отряд, состоял из женщин.
— Нет, не они, — качнула головой женщина чуть старше остальных, чья фигура стремилась к кубу. — Кто вы такие? — она переводила сосредоточенный взглядом с пленника на пленника, затем дружелюбно улыбнулась, обострив мимические морщинки у глаз, бросила соседке, одобрительно. — Класс.
— Я тоже ничего не понимаю, — прошептала Настя.
— Матриархат у них тут, — отсылая не менее дружелюбную улыбку на ту сторону, обрадовал Роман спутников. — Улыбаемся.
Ответная реакция не заставила себя ждать, девушки перестали скрываться от товарок и откровенно заулыбались стреляя глазами.
— Отличная идея была сдаться, — не переставая отвечать на улыбки с сарказмом процедил зеленоглазый.
— Пожалуй, я скажу, что привела вас местной королеве матке в подарок, — веселым шепотком поведала Настя свой коварный план. — Как знать, вдруг этот жест зачтется.
— Ты ошибаешься, скорее всего...— зеленоглазый, перегнулся спеша указать девушки на ее логические заблуждения по поводу социального строя нового мира, но получил от Романа толчок в бок.
— Улыбаемся молча, — шикнул он.
Ближе к концу путешествия Роман и сам засомневался, в правильности решения — сдаться.
Лагерь представлял из себя посёлок обнесённый деревянным сплошным частоколом, с охраняемым въездом.
Их по одному отправили на допрос, к суровой женщине, в возрасте далеко за пятьдесят. Не поднимая глаз на вошедшего, она взяла со стола очки, нацепила на нос и вооружилась ручкой.
— Имя? — уставившись в стол, излучая полное равнодушие приступила она к допросу.
— Каверин Роман Константинович.
Ручка заскрипела по бумаге, сохраняя информацию.
— Откуда Вы пришли?
— С севера.
Никаких дополнительных вопросов не последовало, полное безразличие.
— Куда направляетесь?
— На юг.
Она и это записала. На этом странный допрос закончился. Женщина отложила ручку, медленно сняла очки, подняла на него усталые глаза и завела монотонный сухой монолог:
— Несмотря на то, что город наш небольшой, у нас есть электричество и индивидуальное жилье для каждого желающего, чего, могу вас уверить, нет в Сочи, куда вы все молодые и перспективные так стремитесь, — она вновь взяла очки со стола, рассеянно начала их крутить, открывая и закрывая душки. — Население Подпитерска составляет сто восемьдесят три человека, из них мужского пола пятьдесят два человек. Как видите прекрасное соотношение, которое позволит вашей спутнице, реализовать себя в семейной жизни на правах не более третьей супруги. Скажу, основываясь на личном опыте, что это гораздо лучше многочисленных семей, — она задумчиво прикусила душку очков, помусолила ее, прежде чем продолжить. — Естественно, как только Вы дадите согласие на регистрацию в нашем городе, будет выделена из бюджета сумма для реабилитации и жилье, до тех пор, пока Вы не переберетесь к жене. Состоятельных невест, твердо стоящих на ногах у нас много, — не скрывая печали, поделилась она. — Пожеланию мы трудоустроим вас в соответствии с навыками или организуем переобучение, -женщина замолчала, с вниманием удава к кролику, посмотрела на Романа, ведя внутренний монолог мотнула головой, пожала плечами. — Я давно на этой должности, — она печально улыбнулась, впервые проявив хоть какие-то эмоции. — Понимаю, что Вы не нашего уровня, тем не менее, я должна спросить, согласны ли Вы зарегистрироваться у нас?
— О манне небесной, что свалится на меня, я понял, что ждет девушку?
Женщина вновь углубилась в разговор внутри себя, проявляя эмоции легким шевелением губ, едва уловимым сведением бровей и качанием головой.
— Она женщина, — так и не поняв, что беспокоит Романа, выдала очевидную истину странная чиновница. — Прекрасно позаботится о себе сама, она, когда сбегала с насиженного места, вероятно, имела понимание к чему идет.
— Ясно, — Роман поднялся. — Где мне получить пособие, и кто покажет новое жилье?
— Так Вы согласны остаться? — не веря в удачу, переспросила женщина.
— Как же еще, у вас тут рай земной, даже электричество есть, — Роман с восхищением повторил непонятное ему слово.
— Лена! — неожиданно заорала женщина, не сводя взгляда с мужчины и даже не моргая, будто боялась, что стоит ей выпустить его из поля зрения, он испарится.
Дверь распахнулась.
— Да Екатерина Андреевна? — юное создание, лет четырнадцати влетело в кабинет.
— Лена, зарегистрируй молодого человека.
Услышав волшебные слова, Елена затрепетала ресницами, расплылась в улыбке, затем опомнилась, испугано посмотрев на начальницу, стерла довольное выражение с лица, начала играть в деловую женщину.
— Пройдемте, — подчеркнуто вежливо она кивнула, пропуская его вперед.
Не замолкая, Леночка щебетала, срываясь с делового тона на девичьи сплетни, он поощрял ее болтовню вопросами и заинтересованными взглядами. Создавалось впечатление, что она готова говорить бесконечно, пока ее слушает мужчина. В эмоциональном плане ее кидала из крайности в крайности. Она, то мечтала об отеческой заботе, то начинала обольщать, ища взаимности.
За короткий срок, регистрации и непродолжительной дороги до общежития, где ему предоставили личные "апартамент", на деле оказавшиеся крохотной комнатой с совместным санузлом, где, судя по площади, предполагалось мыться сидя на унитазе, Елена выдала колоссальный объем информации.
Из шелухи информации мощным потоком, вылитым на него из уст разговорчивой Леночки, удалось выудить полезные зернышки. Самое главное возникло понимание с чего начать.
— Огромное спасибо за помощь, — поблагодарил Роман, прощаясь с Леной, перед входом общежития, берясь за ручку двери.
— Может, я еще чем-то могу помочь? — она цеплялась за любую возможность продолжить общения, до сих пор, не понимая, чего же она от него хочет.
— Если мне что-то будет нужно, я обязательно обращусь к тебе, — пообещал Роман, открывая дверь все шире. — Огромное спасибо, ты мне очень помогла. Ты славная девушка, — на последних словах он закрыл дверь в свое временное пристанище.
Блаженная тишина, и возможность подумать. Он со второй попытки разобрался в незнакомой конструкции душа, всего один раз обжегшись кипятком.
Вторые сутки без сна давали о себе знать, он закрыл раздраженные глаза, моментально потянуло в сон. Расслабляться рано. Закрутил ручеек горячей воды, прогоняя дрему обжигающим холодом. Контрастный душ взбодрил, давая ясность мысли. Обернув полотенце вокруг бедер, вышел, намереваясь одеться.
На кровати, скромно сложив руки на коленках, с застенчивой улыбкой сидела Лена.
— Мне кажется, мы попрощались? — не скрывая недовольного тона, Роман подошел и подхватил свою рубашку со стула. — Как ты сюда попала?
— Дочка, коменданта моя подруга, — с гордостью заявила девчонка. — Она дала мне ключ.
— Что тебе нужно? — сделав пометку о необходимости серьезного разговора с комендантом, продолжил расставлять точки над "Й" Роман.
— Ты сказал, что я "славная", — удивляясь его недогадливости, пояснила Лена.
— И что? — начиная медленно понимать свою стратегическую ошибку, Роман покончил с последней пуговицей, застегнув рубашку под самое горло.
— Ты сделал мне комплимент, — продолжила удивляться девушка. — Я не замужем, мне уже есть пятнадцать, я согласна, — она потянулась к верхней пуговице своей блузки.
— Стой, — мужчина задумчиво потер лоб, ругая себя за опрометчивое поведение, за необдуманно брошенные слова, ставшие камне преткновения при столкновении двух культур.
Девушка растеряно смотрела, замерев с зажатой в кулачке пуговкой.
— Это был не совсем комплимент, — с осторожностью подбирая слова, начал он. — Оттуда, откуда я пришел, это устойчивое выражение при прощании. "До свидания, ты славная" — мы всем так говорим.
— Всем? — её нижняя губа задрожала.
В дверь постучали.
— Проходной двор, — проворчав Рома, открывая.
— Симпатичная юбка, — кивнув на полотенце, похвалил зеленоглазый, заходя в комнату. — Я не вовремя? — он заметил Леночку.
— Девушка уходит, — отрезал Роман, строго глядя на растерянную малышку. Подошел, взял ее за плечи и вытолкал за порог, громко захлопнув дверь. — Я сказал ей, что она славная. Идиот! — не переставая, удивляться собственной недалекости, Роман натянул штаны.
— Несложно догадаться, что цена комплиментов здесь гораздо выше, чем мы привыкли считать, — зеленоглазый, подошел к окну, разглядывая пейзаж внутреннего дворика.
— У меня голова другим была забита, — огрызнулся Рома.
— Меня поселили в комнату напротив. Имя я взял Владимир Ленин, — зеленоглазый без прелюдий перешел к нужным темам.
— Владимир Ленин? Где ты отрыл этот шедевр? — скривился Роман.
— В коридоре стоял стеллаж с книгами, выбор был не богат: Карл Маркс, Дарья Донцова и Владимир Ильич Ленин.
— Дашкой был бы краше, — Роман накинул куртку. — Идем, нам нужна столовая, библиотека, гипнотизер, психиатр и по пути Настю перехватить, пока она не наделала глупостей.
— Как ты со своими комплиментами? — заботливо напомнил недавнюю оплошность, ново-окрещенный Владимир.
— В корень зришь, Вова.
Первую часть задуманного удалось провернуть идеально. Для Насти все выглядела случайным удачным стечением обстоятельств. Увы, на этом пришлось закончить, так как после потраченного на получение дотаций времени, выяснилось, что никаких гипнотизеров в городе отродясь не было, а в десять вечера ни библиотека, ни медицинский центр не работают.
Под конец дня их разыскала тумбообразная предводительница группы захвата, извинилась за грубое обращение, во время первой встречи, оправдываясь тем, что из соседнего округа поступила информация о двух сбежавших убийцах.
Тело отчаянно требовало отдыха. Подушка, долгожданная кровать, тишина и белый потолок. Потолок, потолок, потолок. Раздраженные от недосыпа глаза продолжали упорно смотреть, отказываясь засыпать. Слишком тихо, затем, слишком громкие удары капель дождя о подоконник. Зачем так много подушек? Лишние полетели в сторону. Все равно не то. Потолок. Потолок. Потолок. Устав от бестолкового лежания Роман встал, оделся, вышел на улицу. Тяжелыми хлопьями валил мокрый снег, ветер жалил холодом, проясняя мысли.
* * *
Погруженная в чтение, я вздрогнула от удара в балконную дверь. Списав резкие звуки на расшалившийся ветер, продолжила свое занятие.
Меня милостиво приютила кухарка из столовой, предоставив комнату на втором этаже своего вдовьего дома. Ее любимый муж умер в возрасте шестидесяти двух лет, четыре года назад. Она и еще три его жены, которым на момент потери супруга не было и тридцати, оплакали утрату. Как самая старшая, Варвара приняла решение и пристроила трех молодых вдов в надежные мужские руки. Один Бог знает, каких усилий ей это стоило в условиях современного мира.
