Останься со мной навсегда

Этот день в разряде чудесного находиться совершенно не желал и плавно перетекал в разряд ужасного. Почему мне так не везет?

— Мила?— послышался до боли знакомый женский голос, на который я моментально и обернулась. Меня что преследуют?

— Лера? Что ты тут делаешь?— удивилась я, радуясь, что Макс ее не увидел.

— Я вообще-то тут живу недалеко,— со смешком ответила девушка.— А ты здесь учишься? Молодец, молодец!

— Мы спешим,— сказала я, пытаясь отвертеться от подруги детства.

— Мы столько не виделись, а ты даже поговорить не хочешь?— Притворно обиделась Афонина.— Ты ведь мне так и не сказала, где ты таких красивых мальчиков берешь?

— Руки убери!— зло выплюнул Барский, когда девушка попыталась до него дотронуться.

— Какой грозный!— рассмеялась Лера.— Слушай, а мы раньше не виделись?

— Нет, к моему большому счастью,— ответил Стас.— Пойдем, Мил.

— Ты так о ней заботишься,— вновь рассмеялась девушка.— Молодец! Наша Милана этого заслуживает.

— Рот закрой!— Волком уставился на нее Барский.

— Стас, успокойся,— попросила я.

— Стас?— сощурилась Валерия.— Где-то я тебя все же видела.

— Рад за тебя,— равнодушно ответил молодой человек.

— Точно!— воскликнула Лера.— Я знаю тебя! Ты с моей сестрицей встречался.

— Лика?— переспросила я, удивленная таким поворотом событий. Про сестру Валерии я знала, ведь подруга ее любила и часто мне про нее рассказывала. Только кто бы мог подумать, что так получится и Стас встречался с сестрицей Лерки. Вот это поворот.

— Ты про нее знаешь?— спросила меня девушка.

— Разве не заметно? Чего спрашиваешь? Ты и твоя сестрица могут валить куда подальше!

— Стас, успокойся.— Я погладила парня по плечу и обратилась к Лере.— За что ты меня так ненавидишь?

Этот вопрос меня мучил очень долгое время. Я не понимала, почему Лера так со мной поступила. Ничего плохого я ее не делала, она и сама это знает. Только откуда вся эта злость? Я этого никогда не понимала.

Вот сейчас я на бывшую подругу и чувствую, что внутри меня не прошли к ней чувства. Пусть она и предала меня, но извинись она искренне, я ее прощу. Называйте меня, как угодно, но я не злюсь на Леру и люблю ее, как сестру. До сих пор...

— За что я тебя ненавижу?— переспросила девушка, немного, задумавшись.— Знаешь, Мила, тебя всегда считали образцом. Все всегда говорили, что у Малининых такие замечательные дети. Ты вся такая идеальная и это порой бесит! Ты не можешь нормально ругаться, ты не можешь долго злиться. Спорим, что ты уже не злишься на меня за то, что я сделала?

— Не злюсь,— честно призналась я.

— Я так и знала!— воскликнула девушка, совершенно не обращая внимания на заинтересованные лица прохожих.— Это бесит! Почему ты такая хорошая? Такого не может быть!

С каждым ее словом, я понимала, что Лера просто в отчаяние. А мне ее обнять хотелось. Она ведь всегда боялась плакать, считая, что слезы это слабость.

— Лера, чего ты пыталась добиться этим?— поинтересовалась я.

— Неужели не понятно? Я так тебе завидовала! Ты была такая счастливая, а я нет. Вот и решила лишить тебя счастья, думая, что сама смогу быть такой же, как ты!

— Ну и чего ты добилась?— влез Стас.— Ничего! Милану все равно любят. У нее есть отец, Ирина, которая заменяет маму, брат, подруга, у нее есть я. А что есть у тебя?

— Стас, прекрати!— взмолилась я. Не люблю, когда моих близких обижают. Пусть Валерия и отреклась от меня, как от подруги, но я так не могу.— Стас, пожалуйста!

— Ни подруги, ни парня, даже родители у тебя развелись,— зло говорил Барский. Зря я ему это все рассказывала.— Ты сама свое счастье разрушила. Теперь у тебя ничего нет, вот ты и злишься на Милу.

— Стас!— вновь я попыталась остановить своего возлюбленного.

— Я тебя ненавижу!— в отчаянье прокричала Лера и убежала.

— Зачем ты так?— повернулась я к парню.

— Милан, я, конечно, понимаю, что если бы не она, то у нас возможно бы и не было отношений, но я не могу слушать, когда тебе такие вещи говорят. Неужели ты ее простила?

— Стас, я всегда всех прощаю! Пара бы это запомнить! В этом вся я. И Пашу простила, вернись он тогда, когда я его любила!— После моих слов тишину разрезал визг шик и дикий крик, а затем сильный удар и мертвая тишина. Казалось, что я даже биение собственного сердца не слышу.

Я обернулась и увидела, как из машины вышел мужчина, который сбил мою бывшую подругу.

— Лера,— слабо протянула я и бросилась к месту аварии.

Этого не может быть! Как так получилось? Этого не может быть. Не может. Я упала на колени рядом с окровавленной подругой. Ну как это могло произойти? Как? Я не верю.

— Мила?— едва слышно прохрипела девушка. На ее губах пузырилась кровь.— Ты опять жалеешь... Прости...

Глаза девушки закрылись и.... больше не открылись.

— Лера? Ты меня слышишь? Лера, открой глаза! Поговори со мной, я же знаю, что ты меня слышишь. Ты снова решила со мной в молчанку поиграть, да? Ты в детстве эту игру очень любила.

Я сидела возле подруги и не понимала, почему она не больше не открывает глаз. С ней же все будет в порядке. Я в этом уверена.

— Мила?— Подбежал Стас.

— Звони в скорую!— прокричала я и вновь повернулась к подруге.

Большая лужа крови, волосы руки и одежда — все было в крови. Она ведь не умрет? Она не может умереть!

— Лерка, ты не умрешь! Слышишь меня! Ты еще столько должна сделать,— сквозь слезы говорила я, гладя подругу по окровавленным волосам.— Я согласна терпеть все твои выходки. Лерочка, только не умирай, слышишь?

— Что случилось?— послышались, словно сквозь вату в ушах, голоса Максима и Машки.— Лера? Мила? Стас, как это произошло?

— Лера, открой глаза!— плакала я.

Рядом присел Стас и взял Афонину за руку, а через несколько секунд сказал:

— Милан, пульса нет — она умерла.

— Нет!— разрыдалась я и, приподняв девушку, положила себе на колени и обняла.— Лерка, вставай! Пожалуйста. Лерочка, милая, я прошу тебя, открой глаза.

Я укачивала подругу, не обращая внимания, что сама вся перепачкалась в крови. Она не могла умереть! Я ее столько лет знаю, она не может так поступить, вот так взять и умереть. Не может.

— Мила.— Попытался оторвать меня Максим.— Мила, она умерла.

— Нет! Она не умерла! Слышишь! Сейчас скорая приедет и с ней все будет хорошо! Лера, ты слышишь? Все будет хорошо! Тебе надо немного потерпеть. Всего чуть-чуть.

Уткнувшись носом в шею подруги, я продолжала рыдать. Я ведь ее за все простила, за все. Она не может вот так взять и уйти.

— Милана,— вновь попытался оторвать от Леры брат.— Мила, пожалуйста.

— Уйди!— закричала я, видя сквозь пелену слез, как много народа собралось.— Уходите все! Здесь вам не концерт!

Я начала напевать срывающимся из-за слез голосом детскую песенку и продолжала укачивать подругу.

Маленькая девочка

Маленькому мальчику

Задает вопрос:

Что такое небо?

Что такое солнце?

Что такое любовь?

— Лер, помнишь эту песенку? Ты ее любила — я помню. А как в скейт парк ходили, помнишь? Ты тогда еще переживала, когда меня в больницу увезли. Ты так тогда переживала, а я ведь тебе говорила, что со мной все будет в порядке, а ты не верила.— Я вытерла с глаз слезы, которых становилось все больше и больше. На ладонях кровь смешалась со слезами и тушью.

Вдалеке послышался вой сирен.

— Скорая помощь едет,— сказала я.— Сейчас тебя отвезут в больницу. Ты через пару месяцев выйдешь и снова попытаешься увести у меня парня. А я все равно тебя буду любить, потому что ты моя сестра. Я тебя всегда любила. Лерочка, открой глаза, прошу тебя!

Из машины скорой помощи вышли люди в белых халатах и попросили отойти. Только я не могла отойти. Мне хотелось быть рядом с ней. Врач взял девушку за запястье и посмотрел на меня.

— Сочувствую,— сказал он.

— Этого не может быть! Вы мне врете!— закричала я.

— Мила, пожалуйста, отпусти ее,— попросил Стас, присаживаясь рядом.— Ее уже не вернешь.

* * *

Максим в отчаянье сел на бордюр и схватился за голову. Милана сидела в лужи крови и продолжала укачивать тело мертвой подруги и напевать детскую песенку. Девочки ее всегда раньше пели — им она очень нравилась, а Макс иногда злился потому, что слышал ее каждый день и не по разу.

Смотря на сестру, Малинин не знал, как это на ней отразится. Ведь это с виду она такая холодная и не преступная. За ее спиной иногда говорили, что Малинина в броне, поэтому ее нельзя пробить. На самом деле Мила была очень хрупкая, ее очень легко ранить. Это то же самое, что перегнуть веточку сирени — вроде держится, но уже сломана.

Максим сам не раз про себя обзывал Валерию всеми известными ему плохими словами, но такого конца он ей никогда не желал.

Маша стояла рядом и не знала, как поступить. Как вечная пацифистка Станина не любила ни драк, ни насилия. Ведь и с Лерой она общалась, пусть не так хорошо, как с Миланой, но общалась. Ладони девушки продолжали закрывать нижнюю часть лица. Машу охватил ужас — она слишком боялась за Милану.

Стас стоял рядом с Марией, не в силах подойти к своей возлюбленной, словно ее окружал невидимый купол из слез, боли и крови. Молодой человек винил себя за это происшествие. Не наговори он со злости Лере злых слов, она бы не убежала и не попала бы под машину. Барский смотрел на плачущую и поющую девушку и был готов сам заплакать, лишь бы Мила вновь улыбалась.

— Может ей успокоительного?— поинтересовалась полноватая женщина, кивая на Малинину.

— Нет!— Максим вскочил на ноги.— Не нужно ей успокоительного. Мы ее сейчас заберем.

Максиму не хотелось вновь сажать сестру на лекарства, она и так на них долго просидела.

— Стас помоги мне.— Макс попытался поднять сестру, чтобы она оставила тело Леры в покое и ее могли увезти.

Милана сопротивлялась, но все же, отпустила подругу. Внешний вид девушки оставлял желать лучшего: на лице разводы слез и крови, одежда сырая и грязная.

— Ее надо домой,— сказал Стас, беря девушку на руки.

Максим молча кивнул и показал в сторону своей машины. Когда ребята двинулись, парень остановился и последний раз взглянул на бывшую девушку, которую сейчас закрывали простыней.

Домой добрались в молчании. Милана продолжала плакать на руках у Стаса. Все чувствовали себя не очень хорошо. В квартире молодых людей встретил Александр Николаевич и Ирина, которые так и застыли, увидев окровавленную дочь. Домработница схватилась за сердце, а глава семейства так и замер на месте.

— Что случилось?— пришла в себя Ирина и бросилась к плачущей Милане.

— Давайте я ее в комнату отнесу, а вы поговорите,— сказал Барский, направляясь к лестнице.

Никто препятствовать парню не стал, и Стас поднялся по ступенькам в комнату возлюбленной и сразу направился в ванную, где снял с девушки грязную одежду и отмыл от крови.

Уже через двадцать минут Милана оказалась на кровати, сильно прижимаясь к парню.

* * *

— Мила, ты идешь?— В мою комнату вошел Максим в черных брюках и рубашке.

— Нет,— ответила я и вновь отвернулась к окну, в которое смотрела уже два часа.

Сегодня похороны Леры, но мне идти совершенно не хотелось. Может, потому что я чувствовала в смерти подруги свою вину? Эти два дня прошли для меня, как во сне. Я ела, когда говорили, спала, когда Стас укладывал. Все это время он провел со мной, искренне считая, что это он во всем виноват. Сколько я его не переубеждала в обратном, Стас постоянно говорил, что если бы он держал язык за зубами, то ничего не случилось. Только я-то знала, что здесь его вины нет.

— Что случилось?— поинтересовался Малинин.

— Глупый вопрос, ты не находишь?— немного грубо отозвалась я, все еще никак не могла до конца отойти от смерти подруги на моих руках.

— Милана, тут нет твоей вины!— уверенно заявил братец, подходя сзади и ложа руки мне на плечи.— Перестань так убиваться — жизнь-то продолжается. Ты не должна из-за всего случившегося губить свою жизнь. Стас и так мучается вместе с тобой.

— Он приехал?— поинтересовалась я, неотрывно смотря в окно.

— Да и ждет тебя в низу.

— Пусть едет с вами,— сказала я, понимая, что совершенно не могу ехать на похороны Леры.

— А ты?

— Макс, я хочу побыть одна!— резковато ответила я.— Дайте мне тишины! Я не вынесу эти похороны!

Максим ушел, так больше ничего не сказав. Снизу послышались голоса, а вскоре наступила тишина.

Я продолжала стоять у окна и размышлять. Почему я постоянно теряю близких мне людей? Что со мной не так? Видимо, я просто неудачница по жизни. Сначала умерла мама, потом из моей жизни ушли Лера и Паша. Теперь еще и смерть Валерии. Странно так, я раньше думала, что мы будем дружить всю жизнь. Может быть, я просто все идеализировала? Но как по-другому? Мама мне всегда говорила, что я должна верить в чудо. Вот только никаких чудес со мной не произошло. Я даже теперь к Стасу боюсь подходить. Вдруг с ним что-то случится? Я тогда этого не переживу. А если Макс и Машка? Что тогда? Или папа? Да меня изолировать нужно от общества.

Понимая, что больше не могу вот так стоять и смотреть в окно, я решила покинуть квартиру. Совершенно забыв, что мой внешний вид совершенно не подходит для прогулок. Черная юбка-карандаш, черная водолазка и платок на голове, красные глаза от многочасовых слез. Как же я устала!

На улице, словно играя с людьми, то пропадало за облаками, то вновь начинало светить солнце. Время близилось к полудню, и народа на улице было много. Сегодня выходной, а значит можно не торчать в душных помещениях на работе и учебных заведениях.

— У всех жизнь бьет ключом,— под нос себе сказала я.— А меня она бьет по голове.

Я продолжала свое брождение по улицам, и мое внимание привлекли две девочки, играющие около фонтана. И все бы ничего, если бы они мне не напомнили мне Лерку и меня несколько лет назад. На глаза вновь навернулись слезы. Когда же это все закончится? Я присела на лавочку и закрыла лицо руками. Как же я хочу нормальной жизни.

— У вас все в порядке?— подбежали ко мне девочки.

— Не очень,— честно призналась я, разглядывая малышек. Одна из них была темненькая, а другая светленькая.

— Моя мама тоже такой платок носила, когда дедушка умер,— сказала светленькая.— У вас тоже?

— Да, подружка. Берегите друг друга, девочки,— сказала я, вставая с лавочки. Мне вновь хотелось расплакаться.

Медленно перебирая ногами и не разбирая дороги, я старалась идти вперед. Нужно двигаться, иначе я точно с ума сойду. Как же мне хреново!

Я вышла из парка, в который даже не помню, как забрела. На поем пути попались какие-то дворы. Здесь народа совершенно не было, видимо, решили уйти в парк. Я перешла дорогу и остановилась. Как так получилось, что я вышла к дому, где раньше жила Валерия? Позади меня послышался звук рабочего двигателя, и я моментально обернулась.

— Садись!— приказал лысый бугай, вылезая из машины.

— Вы кто такие?— спросила я, совершенно не чувствуя страха. С заднего сидения вылез еще один мужчина, улыбаясь мне желтыми зубами.