— Куда! — Габриэль дёрнулся было отобрать их, но побоялся расплескать чай и вновь опустился спиной на подушку. — Впрочем, там совершенно ничего, что касалось бы нашего дела, нет, — взяв ломтик хлеба, он начал им похрустывать, стараясь не оставить крошек в постели — бесполезное, по моему опыту, дело.
— Вот как? — я вскинул бровь. — Тогда именно с них и начну.
Я передвинул один из стульев от стола поближе к кровати, так, чтобы можно было видеть друг друга во время разговора.
— Как хочешь... Но самое интересное вовсе не там.
— Хмм... — пробежав взглядом по первой странице, я всё же не отложил документы в сторону — уж слишком старался Габриэль отвлечь от них внимание, и попросту стало любопытно. Да и разговор, ради которого я заявился сюда в такую рань, мог подождать, пока он завтракает.
Слова, свитые из мелких аккуратных букв, английский, нещадно перемешанный с латынью... Уже на втором абзаце я знал, о чём дальше пойдёт речь — легенда о Дикой Охоте, пронёсшейся над Гатри была мне знакома. Вот только... Неужели?..
Дойдя до последней строчки, я поднял взгляд на сида. Чуть прикрыв глаза, он с задумчивым выражением на лице потягивал чай, унесясь, кажется, в мыслях неимоверно далеко отсюда.
— Получается, ты был здесь двести с лишним лет назад? — я отложил листы на кровать, откидываясь на спинку стула.
— Был... — вынырнув из омута размышлений, он поднял взгляд. — Приглядывал за ходом дел, останавливал некоторые не самые приятные проявления пожара, присматривал за Терновкой, пока она приходила в себя после того, как приняла огненный удар. До сих пор не могу понять, для чего она всё же на это решилась? Потом ко мне прицепился этот обладающий весьма острым умом послушничек преклонных уже лет — и, как видишь, связал многое воедино. Люди, как это от них и можно было ожидать, едва не убили ту, что их спасла, и в спешном порядке пришлось что-нибудь придумывать. Едва в Небо не ушёл, когда грунтовые воды поднимал. А потом нужно было людей несколько вразумить...
— Память о твоём прошлом посещении здесь до сих пор бродит в виде легенды... Да-а... — я теперь уже по-новому взглянул на этого "осеннего" сида. Да и вчерашнее его исчезновение в дожде истолковал неверно — после визита во владения хозяйки Холма, вряд ли он был годен на что-то большее, попав в объятия водной, как разве что помокнуть там...
— Тебя это смущает? — Габриэль заинтересованно вгляделся в моё лицо, словно ожидал странной и бурной реакции.
— Не то что бы смущает... Скорее... Даже не знаю, — я покачал головой. — Похоже, у вас не возникает особой сложности проделывать сейчас то, что было возможным тогда, хотя и в меньших масштабах. Водчий, значит...
Я помнил, как впервые увидел то, что сейчас называли Дикой Охотой... Они словно выливались из грозовых туч, растекаясь ярким белым огнём, заполняя собой, казалось, весь горизонт. И по первым рядам, в которых больше стояло воинов морского народа, прошёлся полувздох-полустон. Когда же эта лавина света обрушилась на нас... В битвах нет красоты, которую приписывают им романтики-писатели, там смерть, боль, безумие и страх. И среди ужаса бойни двух столкнувшихся воинств — ледяное спокойствие — направляющие, с глазами полными серебра лунного света, без чувств, без эмоций. Вместилища силы, сосуды из телесных оболочек, чей разум отстранённо наблюдает за происходящим...
— Не многое осталось столь же неизменным, как этот обряд. А Водчий... Раньше я был бы только кем-то в свите, в теперешние времена даже и не глава рода — как я, сгодится...
— Что ж, всё меняется... — я задумчиво подровнял первую стопку бумаг. Водчий... Сколь бы не считалось у них это почётным, по сути же являлось самоубийственным — после окончания обряда, направляющий мог уже и не вернуться в своё тело, или вернуться, утратив разум. Я бы пошёл на подобное только в одном случае... Но... я качнул головой, пряча за упавшими на лицо волосами усмешку, которая могла показаться Габриэлю неуместной. Что-то похожее со мной тогда и произошло...
Опустив взгляд на расплывающиеся под кляксами высохшей воды буквы, я едва касаясь, провёл по ним пальцами. Старые листы, старые истории, давно умершие люди, что оставили после себя эти записи, возможно, как единственную память...
Прочтя оба документа, повествующих о нашем загадочном подозреваемом, я прищурился от яркого утреннего света, переводя взгляд за окно. Увитый розами и ещё какой-то растительностью балкон, верхушки деревьев и где-то там, за высокой оградой сада — озеро... Мне захотелось выйти туда, в прохладный ещё воздух, всмотреться в скользящие по воде обрывки теней от плывущих над городом облаков...
Вылазка в старую башню оказалась почти бесполезной. Я усмехнулся, закрывая от света глаза. Печальная история одного ночного, неизвестно к какому именно роду принадлежащего и сколько лет прожившего до прибытия в Гатри. Впрочем, не всё в жизни оправдывает наши ожидания... Но лезть туда ради сомнительной информации и во второй раз — всё-таки, никогда не мог сказать, что понимаю представителей Волшебного Двора в полной мере. Да и этот Дювьель... Вытерпеть всё, что с ним произошло, а после позволить зарыть себя живьём и неизвестно ещё, не положили ли сверху амулетов, воздействие которых могло препятствовать восстановлению тела...
— Даниил? Не пойми неправильно... Ты сидишь и усмехаешься непонятно чему уже не менее пяти минут...
— М? — я открыл глаза разворачиваясь к сиду. — Да, просто задумался... обо всём этом, — я протянул бумаги обратно. — Впрочем, ожидать, что там будет полная биография Дювьеля, тоже было бы наивно.
— Но и то, что есть, хоть немного раскрывает, что это за существо.
— Интересно, почему он вообще не убрался из города, когда началась вся эта смута с доносами? Странно... Что-то его здесь держало. И,.. как знать, возможно держит сейчас?
Габриэль чуть нахмурился, прикрывая глаза, тронул переносицу.
— Я только из-под земли выбрался, ждал, когда поутихнет ливень — читал эти бумаги... То ли временное затмение на разум нашло, или интуиция сработала столь причудливо — ни на минуту не пришло в голову сомневаться в том, что Элеонора и есть этот суккуб. Да и имя — Нора Полетт — она даже не потрудилась изменить его. Может, я и ошибаюсь — но ведь есть же она в паутине — не могли они вместе попасть под церковь?
— Думаешь, всё дело в женщине? — я хмыкнул. — Может оно и так, но то, что оставалось под фундаментом церкви, ощутимо реагировало только на достаточно чистую кровь древних родов. Не я один это отмечал.
— Это похоже на дремлющую ловушку. Нашу ловушку... Возможно, если некоторые рассказы верны... И суккуб порой способен не только на плотскую любовь, она вполне могла отправиться туда добровольно. В таком случае Нора представляет большую опасность, нежели чем простая, хоть и важная, мошка...
— Да,.. о мошках... Одна из них, Марлен, приходила ко мне в загородный дом примерно в то время, когда мы с тобой провалились под холм. В общем, в паутине Дювьеля стало на одну веху меньше.
— Уже сутки?! — Габриэль едва не вскочил, но запутался в одеяле и его повело в сторону. — И ты говоришь об этом только сейчас?! Нааавь... — странно сверля меня взглядом он вновь устроился на подушке. — Если паутина начнёт тревожиться, тут же сообщи об этом! Ты когда-нибудь сталкивался с суккубом один на один?
— Габриэль, — я раздражённо вздохнул. Богини! Как будто сам не понимаю, что в прошедшую ночь могло произойти многое! И опять в его глазах я выгляжу абсолютным кретином!.. Хотя и сид прав, можно было послать сюда Фаэ и попросить рассказать о произошедшем. Сделав глубокий, долгий, успокаивающий вдох, я порадовался, что, выходя из дома, по привычке, накинул морок и произошедших в эти несколько секунд изменений Габриэль не видел. Не хватало ещё, чтобы он думал, будто теряю над собой контроль от малейшего пустяка. Продолжил я уже спокойно. — Насчёт паутины и суккуба можешь не беспокоиться — я не собираюсь в одиночку сражаться с противником, силы которого так до конца и остались неизвестными.
— Одно радует — если он решит действовать, то мы столкнёмся с меньшим числом неприятелей... А что же, Даниил, на твоём доме не стоит никакой защиты?
— В том то и дело, что только на доме, — я фыркнул, если не показалось, то в голосе, как и в выражении серых глаз мелькнула лёгкая насмешка. — Я отправлю сегодня обоих "племянников" в городскую квартиру — там более надёжно. Хоть сад и подчиняется фэйри, как выяснилось, это не очень-то помогло.
— Я этому даже не удивляюсь...
Ответить я ничего не успел. В приоткрытую дверь, без стука, как и всегда, заглянула Фаэ.
— Ага! Так я и знала, что вам это всё не осилить!
— Даже не думай! — проследив за её взглядом, я, на всякий случай, встал, разворачиваясь — когда не надо, Фаэ была очень проворна. — Вам что, той кучи мяса не хватило? Обойдётесь.
Габриэль, до этого безучастно наблюдающий за перебранкой, потянулся и взял одно пирожное.
— Даниил, я всё — остальное, если сам не хочешь, не нужно. Только... — он повернулся к фэйри и гневно на неё поглядел. — Если посуда из-под той кучи мяса не будет впоследствии ещё и вымыта, а кухня убрана, я вам не завидую... И кружку унеси.
— А это не я готовила! — фыркнув, наглая девчонка быстро покинула комнату.
— Бесполезно, — махнул я рукой. — Я отнесу потом.
— Давай договоримся так, — Габриэль уселся поудобнее, так и не приступая к поеданию своего трофея, — когда что-либо начнёт происходить — скажи одно слово — "Время" ближайшему ворону. Поверь, они будут рядом, пока всё это не закончится. А потом я сам прибуду к тебе — и очень быстро. До этого даже носа на улицу не кажи...
Я приподнял бровь, но ничего не сказал. Ощущения того, что Габриэль если и не врёт, то чего-то сильно не договаривает, были вполне отчётливы.
— А как давно ты следишь за мной? Хотя, дай-ка угадаю... Наверняка с ночи пятого августа? Так?
— Это было ответной мерой предосторожности на визит одного неизвестного на тот момент ночного с немалым, как я тогда оценил, потенциалом. К тому же... — он, прищурившись, откусил кусочек пирожного, — я нередко чувствую в компании ночных опасения за свою драгоценную шкуру. Меня... довольно часто пытаются попробовать на зуб. И желательно не раз.
— Ну... — я почувствовал, как губы сами собой слагаются в дурную ухмылку. — Честно сказать, есть из-за чего... Ты... очень необычен... хмм... на вкус.
Сид несколько удивлённо наблюдал за моим сбивчивым ответом. Откусив ещё кусочек, он долго молчал, а потом фыркнул, рассмеявшись.
— Даниил, да какой-нибудь ночной воспылал бы к тебе гастрономической завистью, учитывая, сколько крови на тебя я уже перевёл!
— Ох, Габриэль... — я покачал головой, поднимаясь со стула. Знал бы он ещё, какую путаницу в чувствах я получил вместе с прохладной сладостью августовских ночей и холодным запахом нездешних цветов, растворившихся в его крови... — Боюсь, настоящих ценителей-гурманов в этом мире почти не осталось... — время было ещё ранее, но, учитывая, что солнечный свет уже сейчас донимал, с визитом к Арктуру следовало поторопиться. Хотя, что-то подсказывало, что в самое пекло я всё же окажусь на улице. — Мне, пожалуй, пора. Ты уже более-менее пришёл в себя, а у меня есть пара дел на сегодня, — я бросил ещё один взгляд за окно, вытаскивая из кармана жилетки очки. — Август в этом году кошмарный. Думал, уж в Англии-то я такого не застану.
— Удачи, и будь осторожен, — сид, так и оставив подушку у стены, улёгся, сложив руки под головой. Широкие рукава синего халата распахнулись, и казалось, что голова его покоится на крыльях бабочек. — Я немного отдохну, и тоже займусь делами насущными... Не забудь про воронов, и... спасибо.
Как и обещал, я подхватил кружку и поднос и, выходя из комнаты, перешагнул через проведённые по гладкому паркету линии. Оглянувшись в дверях посмотреть, что же это такое, только хмыкнул, увидев уже разомкнутые кольца внешней и внутренней защиты.
— Доброй Ночи, Габриэль, — бросив ещё один взгляд на сида, я вышел в коридор.
— Лёгкого дня... — сонно и неразборчиво проплыло мне вослед.
Вопреки ожиданиям, Фаэ не осталась вместе с новым ухажёром, а увязалась с нами и теперь упорно шагала рядом, ухватив меня за руку. И никакие увещевания о том, что в место, куда мы с Юстином направляемся, ей попросту не будет хода, действия не возымели.
— Я вас за оградой подожду, — ответила она по окончании моего десятиминутного монолога.
— И как это будет выглядеть? — я вздохнул, поправляя очки и тоскливым взглядом провожая ещё один кэб, проезжающий мимо. Мы уже поднимались по Воскресной улице. В надежде, что Фаэ передумает и вернётся, я отправился к Стоунам пешком и сто раз успел пожалеть об этом. Девчонке сегодняшняя пешая прогулка была по душе, она даже вела себя прилично — соответственно мороку.
— Может, мы могли бы подождать вас где-нибудь в парке или кафе? — предложил Юстин ещё один выход из положения.
— Нет. Я хочу познакомить вас с Арктуром, сам понимаешь, при твоём отсутствии это несколько затруднительно.
— Дядюшка Даниил, а меня ты ему представишь? — фэйри повернулась ко мне и одарила такой искренне-просящей улыбкой, что, будь я на самом деле её дядюшкой — застрелился бы...
— Да, естественно... — я закрыл на несколько секунд глаза надеясь, что Фаэ не заведёт в лужу, или в фонарный столб. Так светло! И ещё паутина!.. Как будто я просто пил кровь, оставляя силу её "источников" нетронутой. И жара... Опять эта чёртова жара!.. — Здравствуй, друг мой. Спрашиваешь, что это за мальчик ждёт нас на улице? Да это так... Не обращай внимания — племянник мой. Почему не заходит? Ну,.. всё просто — он заразный.
— Эн"шэн, ты бредишь?
Я открыл глаза, Фаэ смотрела на меня серьёзно и, кажется, даже испуганно.
— Да. В последние несколько суток это моё нормальное состояние.
— Даниэл, если вы плохо себя чувствуете... — Юстин замялся, начав откручивать пуговицу на манжете рубашки. Волчонку и самому было сейчас нехорошо, но вида он старался не подавать.
— Нет, Юстин, всё в порядке. День слишком яркий... — я попытался изобразить улыбку.
Когда мы наконец добрались до маленького сквера рядом с домом Стоунов, солнце успело прогреть воздух так, что становилось страшно даже подумать, по какому пеклу придётся добираться до квартиры на Вечернем бульваре. Несколько стрижей разрезали небо над головой с короткими, заунывными криками. Фаэ, так и не отставшая от нас, молча и задумчиво поглядывала по сторонам, даже под мороком личико её стало серьёзным.
— Подождёте меня здесь, — я остановился у скамейки, пока что скрытой в тени куста сирени и высокой липы с развесистой кроной.
— Ты надолго? — Фаэ присела на краешек скамьи и принялась рассеянно накручивать на палец прядку волос. Юстин опустился рядом с ней, сохраняя неестественную прямоту спины и не решаясь в светлом костюме откинуться назад.
— Нет. Арктур в это время суток всегда дома. Так что мы скоро подойдём.
Развернувшись, я быстрым шагом направился к калитке, ведущей на задний дворик дома Стоунов. За двенадцать лет нашего знакомства и сам Арктур и вся прислуга привыкли к моим неожиданным визитам, и можно было спокойно переговорить с ним, не тратя времени на объяснения, почему оказался здесь без предупреждения.
