— Как обустроился, как супруга с дочерью?
— Дочке садик понравился, жена на седьмом небе... прекрасная поликлиника. Хотел спросить — там посуда, постельное белье, бытовая техника?..
— Простыни можно постирать или выкинуть, как и посуду. Не нравится телевизор — выброси, все это ваше. Теперь докладывай о работе.
— Есть, доложить о работе...
— Я тебе уже говорил, Игнат, мы люди гражданские, привыкай.
— Хорошо, Константин Николаевич, мы взяли компьютерные файлы на железной дороге и в аэропорту с прибывшими пассажирами за месяц, ввели их в нашу программу и прогоняем по системе паспортно-визовой службы. К утру компьютер должен выдать не стыковки. Допустим прибыл Иванов, который в паспортно-визовой службе не значится. Установили на трассе видеокамеры, позволяющие отслеживать все автомобили. Провели завуалированные беседы с сотрудниками Интеграла, имеющими допуск к чертежам и схемам. Все автомобили, имеющие право въезда на территорию Интеграла, чипированы, а водители предупреждены, что должны остановиться у КПП и сообщить данные о пассажирах, следующих в гости. Проводится работа по приобретению негласного аппарата.
Добро, Игнат, продолжай проверку, а пока хочу сообщить тебе нечто важное не для посторонних ушей. Этого даже директор ФСБ не знает. У Интеграла две главные задачи. Первая — это снабжение армии новейшими микросхемами, позволяющими обнаружить противника до того, как он найдет нас. Выявление кораблей, самолетов, подводных лодок и нанесение по ним удара, когда противник еще не знает, что обнаружен. Увеличение мощностей суперрадаров и так далее. Мы это успешно делаем, и наша военная техника сейчас становится гораздо эффективнее. Например, самолет тот же, а электроника его, произведенная нами, позволяет засечь противника раньше и открыть по нему огонь. Вторая задача — снабжение американской армии и по возможности других нашими микросхемами низкого качества. Несколько месяцев назад корабль с нашей электроникой прибыл в Манилу, это столица Филиппин, и микросхемы были успешно реализованы одной американской компании, которая как раз и поставляет их армии. Чипы неразборные и выдают лучшие параметры, чем американские. Тут до тебя один генерал был, так он меня даже арестовать собирался за снабжение американцев, а другой генерал думал, что я занимаюсь хищениями. Ну да ладно, не о них сейчас, оба стали полковниками и отправлены на пенсию. Так вот, чипы действительно лучше американских и намного хуже наших. Но главное, они отказываются вообще работать в боевых условиях. Американцы это поймут, когда полностью перевооружатся. У них не только плохих, у них никаких микросхем не будет. И поставляю эти чипы не я, а американская фирма, выдающая их за свои. Им выгодно покупать эти чипы у меня, но еще выгоднее самим делать. Годика три мы должны держать чертежи в тайне, а потом успешно продать их агентам. Разберутся, наладят свое производство, потратят деньги, а мы с тобой с новым предложением выйдем — с чипами получше. И опять станут покупать дерьмо у нас, считая его золотым. Президент об этом знает, а больше никому и не надо. Мощь нашей армии растет, а американской падает. Я зарабатываю на этом деньги, государство получает доход в виде налога, а ты должность полковника и в будущем генерала. Такие дела, Игнат.
— Да-а-а, это супер! — восхищенно произнес Захаров. — Но американцы же могут понять на учебных стрельбах, что чипы не рабочие?
— Молодец, сообразил, — улыбнулся Дедушкин. — я оцениваю американскую электронику на пять баллов, продаю им шестибальную — поэтому они с удовольствием берут ее. Но берет не армия, а фирма, производящая эти микросхемы и выдает их за свои. Поэтому и послала сюда своих агентов выкрасть чертежи. Я продаю их по сто рублей, наша армия покупает по одному рублю десятибальные чипы, образно говоря. Это, так сказать, предисловие. Допустим, американская подлодка проводит учебные боевые стрельбы. Не получилось... но экипаж причину не найдет и не устранит. Поставят лодку в док и начнут проверять — чип будет работать идеально с выхлопом всех необходимых параметров. О чем американцы подумают?
— Не знаю, — пожал плечами Захаров.
— А подумают они о нашем новом оружии, которое глушит их микросхемы. Пусть работают над устранением задачи, которую сами себе придумали. Тратят средства, отвлекаются, а мы их подкормим нужной информацией.
— Супер, — снова повторил Захаров, — только теперь я понял, зачем Президент дал мне окно на таможне и границе.
— Ладно, полковник, иди — работы много, — внезапно оборвал разговор Дедушкин.
Вечером Людмила встречала мужа дома торжественно, накрыв небольшой праздничный стол на троих.
— У нас праздник? — спросил Игнат.
— Теперь у нас вся жизнь праздник после нашей маленькой квартирки. А поликлиника!.. Ты не представляешь, Игнат, какая у нас поликлиника! Кабинеты теплые, просторные, оборудование по последнему слову техники. Больные — совсем другой контингент, нагрузка в разы меньше, а деньги те же. А детский садик... не садик — мечта! Решили тебя с дочкой встретить за праздничным ужином. Быстро мыть руки и за стол.
Когда Игнат немного перекусил, Людмила спросила:
— Как у тебя на работе, все хорошо?
— Нормально. Шеф у меня не голова, а супермозг! С таким человеком невозможно плохо работать.
— Ты о Дедушкине? — тревожно произнесла жена, — ты бы поосторожнее с ним был, Игнат, до тебя он уже двух человек уволил.
— Я знаю, родная, знаю, не волнуйся. До меня кабинетные генералы были, которые давно забыли, как на земле работать. А землица мне мать родная, стану генералом, но не кабинетным. Я не боюсь любой работы, ты знаешь.
— Ты уже в генералы метишь? Не рано ли зазнаваться, Игнат?
— Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом, — с улыбкой ответил Захаров.
Уже на следующий день он докладывал Дедушкину:
— Компьютер закончил обработку введенной информации и выявил пять человек с недействительными паспортами. Двоим из них такие паспорта не выдавались, а трое прибыли в город с ранее утерянными. Сейчас устанавливаем место нахождение этих лиц. Вполне вероятно, что это те, которых мы ищем.
— Игнат, троих с ранее утерянными паспортами необходимо передать в ФСБ Короткову. Он самим их установит и решит — заниматься или передать полиции. А наших двоих нужно найти тебе. Это их фото и некоторые выписки из досье.
Захаров взял папку, просмотрел ее.
— Ничего себе — выписки из досье... целое личное дело. Откуда?
— Из ЦРУ, вестимо, — усмехнулся Дедушкин, — у меня там свои люди.
— Ничего себе...
— А как ты хотел, Игнат, я же бизнесмен. Это ты меня не знал, а власть имущие знают в Москве, Париже, Лондоне, Сингапуре, Вашингтоне, в том числе и в Лэнгли. Что ты этих агентов найдешь и задержишь живыми — я не сомневаюсь. Допросишь — они сознаются во всех прегрешениях. Что дальше?
— Двойная игра?
— С этими лицами она мне не интересна. Они из Азиатско-Тихоокеанского отдела ЦРУ, а меня интересует русский отдел, гости из которого у нас тоже будут, но позже, месяцев через шесть. Ты должен высосать из агентов всю информацию о русском отделе, кого могут к нам направить с подобной целью. А гости будут, не сомневайся, моя фирма им как кость в горле.
XLIV
30 декабря рано утром семья Дедушкиных улетела в Манилу встречать Новый Год. Погостив у родителей день, они отправились на остров всей большой семьей, прихватив с собой и жениха Исабель Михеля Гальярдо. Габриэлла и Моника, извещенные заранее, готовили большой праздничный стол.
Остров встречал яхту с хозяевами и родственниками большим салютом. Десятки петард одновременно взмывали вверх, пугая встречающих животных. Даже крикливые макаки притихли и только люди радостно махали руками и что-то кричали, приветствуя швартующуюся к причалу яхту.
Праздник начался с прибытия. Стол изобиловал мясом, что характерно для филиппинцев и не типично для соседних государств, предпочитающих вегетарианскую пищу. Украшением, конечно же, являлся зажаренный поросенок. В полночь Новый Год встречали на пляже салютом, пели песни, веселились и танцевали до рассвета.
Через день уехали в Манилу, где предстояло новое торжество — Гальярдо венчался с Исабель. Хосе, теперь начальник полиции столицы, тоже подыскал себе невесту. Две свадьбы в одной семье и в один день. Только Росита немного грустила, в плане того, что еще учится в университете, и родители не позволяют ей замужество до окончания учебы.
Женихи одеты в темные брюки и светлую рубашку, невесты в яркие цветные платья, а все родственники в одинаковой одежде, которую обговорили заранее. В церкви около каждой пары помощники из гостей с двумя свечами и вуалью. Они зажигают свечи и оборачивают плечи жениха и невесты белоснежной вуалью, обозначая единение семьи. Обмен кольцами у алтаря, невесты украшают плечи возлюбленных восемью декоративными шнурками — символом верности. Женихи дарят невестам по тринадцать золотых монеток, обозначая, что сделают жен счастливыми и богатыми.
Шумная и веселая свадьба, где двери открыты для всех желающих, отгремела. Исабель собиралась со своим мужем послом в Москву и постоянно расспрашивала старшую сестру о России. Отец шепнул супруге на ушко:
— Вот и еще одна птичка улетает из нашего гнездышка, Глорис. Разве мы могли подумать раньше, что будем сидеть за одним столом с Президентом? Что дочери выйдут замуж за самого влиятельного и богатого человека, за министра, за посла?
— Да, Джон — не познакомься тогда Эльвира с Константином и ничего бы этого не было, — также тихо отвечала она, — недоедали где-то, но выучили старшую дочь — и вот результат.
Отгуляли свадьбы, отшумели праздники. Теперь Константин мог заняться главным вопросом. Он позвонил главе американской фирмы "Электроник Корпорэйшн" Рэю Проперу.
— Господин Пропер, это мистер Дедушкин из Филиппин. Возникли некоторые сложности по поставкам товара, и я бы хотел обсудить это с вами. Жду вас завтра в Маниле к 14 часам.
— Мистер Дедушкин, — самодовольно ответил Рэй, — это вам надо — вы и приезжайте.
Состояние Пропера недавно перевалило за сто миллионов долларов, и он очень гордился этим. Какой-то там нищий Дедушкин с Филиппин диктует ему условия... теперь всех, у кого меньше ста миллионов долларов капитала, он называл нищими.
— Не будете к указанному сроку или опоздаете — не получите ни одной микросхемы, — ответил Константин и положил трубку.
Ответ взбесил Пропера, но немного остыв, он позвонил Джону Майку в ЦРУ:
— Привет, Джон, как наши дела?
— Привет, Рэй, дела, видимо, плохи, они не выходят на связь. Скорее всего их взяли.
— Так пошли кого-нибудь еще.
— Это исключено, Рэй.
— Джон, Дедушкин приглашает меня к себе в Манилу безапелляционным тоном. Кто он такой, черт возьми?
— Человек, состояние которого перевалило за сотню.
— И что? У меня тоже за сотню.
— Не путай божий дар с яичницей, Рэй, у тебя миллионы, у него миллиарды.
— Что-то я не слышал о таком миллиардере, — с иронией произнес Пропер.
— Не прикидывайся, ты прекрасно знаешь о золотом жемчуге и золоте Эльвиры.
— Это его что ли?
— Нет, блин, негра из Африки, — зло ответил Майк и положил трубку.
Ошеломленный Пропер долго еще держал пикающий телефон в руках. Ничего себе... он сожрет меня с потрохами. Если я не приеду — действительно микросхем не будет. Чертежей, на которые он очень надеялся, не видать тоже. Бизнес Пропера находился под угрозой, и он это осознавал очень хорошо.
Рэй Пропер явился к назначенному сроку вовремя, не опоздав ни на минуту. Пришлось воспользоваться чартерным рейсом и лететь не в очень комфортных условиях. Константин сразу почувствовал подобострастность американца и начал без приветствий и предисловий:
— Вы нанесли оскорбление моему бизнесу, отправив двух сотрудников ЦРУ выкрасть чертежи. За это будете наказаны увеличением стоимости контракта на десять процентов. Вы не вежливо общались со мной по телефону — еще десять процентов. Я бизнесмен, поэтому наказываю вас деньгами, а не разглашением информации, которая стоила бы вам состояния и жизни. Товар уже в порту Манилы и ждет предоплаты в течение трех дней максимум. Сто двадцать процентов и микросхемы ваши. Пошел вон отсюда.
Пропер выскочил, как ошпаренный, даже не думая о том, что с ним так никогда и никто не обращался. В голове свербело одно — информацию не разглашает и навар тридцать процентов вместо бывшего в пятьдесят. Он заработает пятнадцать миллионов долларов, перепродав микросхемы армии. Такая прибыль без вложений и затрат стоила нанесенного оскорбления. Пусть хоть что говорит — все стерплю, лишь бы поставлял электронику, решил он.
Дедушкин остался доволен. Вместо пятидесяти он получил шестьдесят миллионов долларов. Оставалось слетать в Сингапур с золотом и можно отправляться домой в Россию.
На острове он пригласил к себе своего начальника охраны.
— Маноло, ты человек местный и знаешь все острова вокруг. Я хочу прикупить еще один островок размерами немного побольше этого. Если остров меня устроит, то, возможно, мы все переберемся туда. Ты помнишь, Маноло, как нас когда-то хотели ограбить пираты, как позже высаживались иностранные сотрудники спецслужб. Поэтому вместо причала я бы хотел иметь на острове грот с достаточно большим залом внутри. Чтобы в него могла поместиться не только моя яхта, но и океанские суда. На острове Минданао опять не спокойно и неизвестно, что там задумают сепаратисты. А грот даст возможность укрыть военные суда и отразить вероятное нападение. Где-нибудь есть такой остров Маноло?
— Есть такой остров в тридцати милях отсюда к северу, хозяин, но он скалистый, почти нет плодородных земель, поэтому там никто не живет. От соседних обжитых островов далеко, никто не селится там и не приезжает отдыхать. Даже пираты на него не заходят — мангровые леса окаймляют его побережье, а потом начинаются скалы.
— Покажешь мне остров, Маноло?
— Конечно, хозяин, — ответил испуганно он.
— Что-то не так? — спросил Константин.
— Это остров дьявола, хозяин, внутри него никто не бывал. Дьявол не пускает к себе гостей. Смельчаки заходили в грот, внутри он очень большой и глубокий, но отверстия или прохода на остров в нем нет.
Маноло показал остров на карте. Константин поблагодарил его и отпустил, решив обследовать объект с воздуха.
Остров оказался действительно необычным. Размерами двадцать на тридцать километров он окаймлялся вокруг непроходимой мангровой оболочкой, после которой начинались почти отвесные скалы. Исследовав внимательно периметр, он заметил рукотворную тропинку, вырубленную меж скал и упирающуюся в непроходимую мангровую оболочку у моря. Возможно этой тропике было тысячу лет и о ней никто не помнил и не знал.
Константин поднялся выше и осматривал остров с высоты птичьего полета. Скал, окружавших остров по всему периметру, внутри не было. Огромная межгорная котловина покрыта соснами и можжевельником. В низине пресное озеро, видимо, питающееся дождевыми водами. Кое-где можно разглядеть развалившиеся от времени каменные постройки. С трудом найдя место для посадки, Константин приземлился. Пока останавливались лопасти винта вертолета, он осматривался. Выйдя, направился к развалившимся строениям, обнаруживая старинные черепки и подобие мечей. Константин мало что понимал в археологии, но понял, что поселение очень древнее. Вряд ли кто-то здесь жил постоянно, скорее всего это было тайным пристанищем пиратов.
