Набрав из колонки воды в старое ведро, Пупырь пытался очиститься от грязи. Получилось отмыть только руки, морду и немного ноги, и то только тогда, когда догадался снять штаны. Повертев штаны перед носом, Миша отшвырнул их под яблоню — завтра домою их. Обувь пропала. От посещения деревни Девица только одни убытки. Ещё рёбра дико болят и голова не варит.
Холодная вода совсем доконала Пупыря, да и Солнце скрылось, погрузив мир в сумерки. Более тщательную помывку Пупырь решил отложить на потом, ибо его всего трясёт, а в левой стороне груди разливается боль. Полуголым войдя в дом, Пупырь пощёлкал выключателем в комнате. Лампочка не зажглась по неведомой причине. Сил не оставалось даже материться. Вяло подумал, что если лампочка перегорела, то её надо заменить, но лампочек в доме нет. Хотя есть одна: висит в коридоре, но лень идти её выкручивать, потом в комнате менять лампочку на "новую". Где-то у бабки имелась свечка. В потёмках Пупырь нашарил небольшой огарок стеариновой свечки, сунул огарок в гранёный стакан и поискал спички. Коробок нашёлся возле печи. Надо печку затопить, а то холодно, но печка, сука, без дров не затапливается. За дровами надо идти в сарай: легко сказать, но трудно сделать. Остались ли там дровишки? Забота о дровах всегда "висела" на глупой бабке: она где-то добывала части стволов деревьев, сама пилила эти стволы на козлах, потом рубила топором большие поленья, превращая их в удобные полешки. Такими полешками хорошо кормить ненасытную печку.
Свечка горела жёлтым светом. Это не лампочка: от свечки по всей комнате суматошно метались тени, да и свет она давала мало, лишь немного выхватывая из тьмы освещённое пространство. Пупырь, подобно полудохлой мухе тупо пялился на горящий фитиль. Ему даже есть не хотелось в состоянии, в каком он пребывал сейчас. Хотелось ругаться матом на всех, но, прежде всего на жителей Девицы, чтоб она сгорела.
Пупырь исходил на дерьмо от обиды на такую гнусную жизнь. Здрасьте, хау-дую-ду, угодили мы в беду.
— Чтоб вас всех сплющило и на кусочки разорвало! — зло шипел Миша, таращась на горящий фитиль. — Ни хрена не помню, — пожаловался свечке Пупырь.
Организм совсем пошёл в разнос, уже и память стала сдавать.
— Надо взбодриться, — мелькнула мысль. Она намекала, что в запасе есть ещё немного сухих листьев конопли. Самое лучшее — это сейчас покурить коноплю и забыться. Всё равно голова отказывается думать.
Оторвав от газетки приличный огрызок, Пупырь свернул огромную "козью ножку" и набил её коноплёй. "Козья нога" оказалась раза в три больше, чем всегда скручивал Миша, когда пыхтел коноплёй. Но, сегодня можно. Да, не можно, а нужно оттопыриться конкретно, а то всё болит.
Дым канабиса окончательно доконал Мишу: затягиваясь ядовитым туманом он потерял остатки разума. Перед глазами заплясали световые пятна, и не поймёшь, это от сквозняка свет свечки создаёт такой эффект или так всегда происходило в этом доме. Пятна плясали, а тени невнятно произносили слова.
— Что вы там бормочите? — пьяно улыбнулся Миша. — Куда советуете мне пойти? В пруд утопиться?
Советы теней смешили Мишу. Как здорово теребить фитиль свечки свёрнутой в трубочку газеткой, тогда тень и светлые пятна смешно мельтешат. Но, газетка сволочь — загорелась и быстро прогорела. Зато, дым от неё очень приятный — он перебивает ароматы, что витают в помещении. Где-то у нас валялась стопка газет и журналов, приготовленных бабкой для растопки печки. Если взять журнальчик и поджечь его, то получится красиво. Ух ты, и дыма журнальчик даёт много. Сука, чуть не обжёг пальцы. Пришлось отбрасывать его на пол. Упавшая на пол горящая бумага вырвала из тени бардак, что творился на полу: от огня и искр кто-то, панически вереща, метнулся в разные стороны.
Миша, вдыхая ядовитый дым, постепенно приближался к нирване: даже боль, разлившаяся в левой стороне груди, слегка отступила. Он уже не видел убогость своего жилища, а с вожделением смотрел на светлый туман, с проступающими из него очертаниями нового волшебного мира, предназначенного исключительно для Миши: там сплошь живут недалёкие лошары — их основное предназначение делиться своим добром с Мишей, кормит его разносолами, одевать в новьё и смешить. Этот мир начал всё сильнее набирать краски и обрёл, наконец, реальность. Осталось только шагнуть в него и ты там. Мир шептал: "Сделай шаг Миша".
— Я иду, — закричал Миша и ринулся в открывшийся портал.
Это Пупырь так думал, что он кричит и куда-то ринулся. На самом деле он уже хрипел, задыхаясь от дыма, да и двигаться уже никуда не мог. Через несколько секунд мозг Миши окончательно прекратил своё никчемное существование.
Соседи заметили пожар только часа через два после начала возгорания, когда дом полыхал уже вовсю ивановскую. Вскоре приехала пожарная машина, но поздно: дом и сарай сгорели, как говорится, дотла. До утра отважные пожарные пытались не допустить распространение огня на соседские строения, за что им большая благодарность от селян.
О сгоревшем Пупыре, почему-то, никто не горевал. Совсем никто. Осталось в качестве памяти о жителе села Ляпино неком Мише Пупыре, он же Михась, он же Мирон, он же Жоржик, он же Валет Червей, только несколько строк в милицейском протоколе.
Глава двадцать пятая
Тёмное небо: из бездны мигают золотые звёзды, конкурируя с призрачным светом Луны, норовящим превратить все поверхности на Земле в хрупкий хрусталь. Бездна глубока и бесконечна: так бывает только ночью в степи, или в деревне в хорошую погоду. Зрелище величественное до головокружения.
Середина осени устраивает погодную лотерею. Угадайте люди, что произойдёт через три часа: может Солнце решит почтить вас свои присутствием, или осенний холодный дождь польётся вам на голову, а то и снег соизволит прилететь.
Темнота постепенно становилась густой, словно смола. Фантомас, накинувший на себя тёплый армейский бушлат, сидел на лавке под яблоней, сбросившей листья, и завороженно вглядывался в космические дали, пытаясь определить, с какой стороны он прибыл в этот мир. Наверное, волшебная монетка судьбы опять выпала на правильную сторону, если он до сих пор жив и здоров. Фантомас уже и не помнил, во скольких мирах он побывал, и везде наблюдал "свои игрушки, свои погремушки". Почему его кидает из мира в мир, Фантомас совершенно не понимал. Кого за это благодарить или проклинать? Наверное, Волчьего Пастора.
За забором в ночи медленно покачивали свои веточки молодые берёзки, сбрасывая последние жёлтые листочки. Фантомаса умиротворяли их танцы на осеннем ветру. Эти деревца он лично посадил за забором, чтобы украсить подходы к своему участку. Берёзки Фантомасу нравились.
Когда-то, очень давно, начались его приключения-скитания, да так и не закончатся они никак. Фантомас мог бы погибнуть на очередной войне в мире, в котором он появился на свет, но существо, называемое Волчий Пастор спасло его от верной гибели, но чтобы не нарушать баланс в своём мире, Волчий Пастырь отправил Фантомаса в иное измерение. Судьба-старушка в лице Волчьего Пастыря подарила Фантомасу хороший шанс, так что жаловаться особо не на что.
Странно, но погоняло, или точнее позывной "Фантомас", прилепившееся в самом первом мире на войне, так и перекочевало в иные измерения. В ином мире Фантомас адаптировался, но быстро понял, что новый мир его воспринимает с крайней неохотой. Инородное тело новый мир постоянно пытался извергнуть из себя, наконец, у этого мира получилось извергнуть из себя незваного пришельца. Получив смачный пинок под зад от прежней Вселенной, Фантомас осознал себя в очередном новом мире. В некоторых измерениях его терпели по нескольку десятков лет, а в некоторых Вселенных — год-два и катись отсюда кубарем куда-нибудь. Куда? Да хоть к чёрту на рога.
Чтобы жизнь текла ровно почему-то никогда не получалось: зато, как ни шифруйся, постоянно случались приключения. Они так и липли к Фантомасу. Обычно, пришельца выпроваживали без всяких выкрутасов и предупреждений, но случалось, ему объясняли, почему он здесь нежелательная персона. Так случилось в мире, где обитал некий Лёня Праведник, занятный надо сказать персонаж. Лёня объяснил своему другу Фантомасу, что желает уничтожить цивилизацию на Земле, ибо погрязла она в скверне. Зачем другу Фантомасу погибать вместе со всеми людишками? Своею мощью Лёня отправил "друга Фантомаса" в следующий мир, где, как он говорил, друг Фантомас обретёт счастье. Увы, Лёня подвёл: его друг особого счастья в новом мире не нашёл, зато там он повстречал некого Учителя — существо крайне сильное, наверное, по силе, сопоставимое с Волчьим Пастором. Учитель долго объяснял путешественнику по мирам, почему не хочет его видеть в своём мире. Притягиваешь ты, понимаешь, к себе различные силы, дестабилизирующие обстановку. Почему так, не очень понятно, но это факт, поэтому, извини, но я тебя отправляю к соседям. Идите, мой друг, идите — и не просто идите, а куда надо идите. Ещё раз дико извиняюсь, и будь здоров наивный чукотский юноша. Если что, пиши.
Во всех новых мирах пришелец получал готовое тело гуманоида, несколько похожее на предыдущее, и начинал жить. Он всегда старался обрести душевный покой, но не получалось, хоть тресни. В этом мире он попал в тело уголовника, пятилетку чалившегося "у хозяина". Как он "чалился" воспоминаний нет, ибо получил тело, когда оно уже "отчалилось" от звонка до звонка.
В документах Фантомас нашёл официальный "объебон" и прочитал его: надо же знать, по какой статье его тело чалилось на зоне. Да, ты у нас, братец, оказывается угонщик. Вот же злодей! Но, всё лучше, чем убивец или насильник.
Новое тело пришелец получил страшноватое: уверен, у людей со слабым сердцем могут случиться проблемы, появись Фантомас внезапно перед таким человеком. Если ночью — то инфаркт гарантирован.
У нового тела имелись документы. Судя по бумагам, оно получило в наследство дом с участком в деревушке Девица, что возле Воронежа. Деревня — это прекрасно, это, значит, тишина и покой. Увы, но не в этот раз. Здесь мои односельчане умудрились намешать в блендере, который заменяет им мозг, вообще всё, что только можно и нельзя. Здесь бредовые идеи приходят в голову не только к тем, кто бредит. В этой деревне постоянно "отжигают". Почему так? Так пьяному ёжику понятно — из-за того, что в ней появился я, отчего же ещё. Других же пришельцев в ней нет. Всё равно в деревне мне жить хорошо: работаю механиком, там же, где и покойный Санёк работал. С Саньком особо не общался: у него все мысли о самогонке. В долг денег Саньку не ссужал. Меня предупредили — если дать денег Саньку, то он их просто пропьёт, не вернёт, но начнёт канючить ещё денег — не отцепишься. Приставучим жил покойничек, как репей на собаке.
Всё равно в деревне Фантомасу жилось припеваючи: он уже подумывал подыскать себе женщину с целью жениться. Женщина в личном хозяйстве всегда нужна. Сыграть свадьбу довольно затратно, поэтому Фантомас начал копить деньги на этот "чёрный день".
Фантомас, шастая по мирам, не только стал фаталистом, но и обзавёлся интересным "органом", отвечающим за чуйку. Назвал орган "струнами души". Как только на горизонте появлялась опасность, то орган начинал вибрировать своими струнами. Если вибрация лёгкая, то особо ничего страшного не произойдёт, если бренчание сильное — то надо менять одну локацию на другую и петь песню: "...мой адрес не дом и не улица..."
Обитая в деревне Девица, особый орган пришельца не звенел и не бренчал долгое время, работая по принципу "хочу звеню, хочу не звеню". Фантомас радовался относительному спокойствию, зная, что самое лучшее в его случае — не дёргаться, не сопротивляться невезухе, поберечь нервы. Но с момента попытки похищения его любимого велосипеда дурным молодцем, орган начал издавать лёгкий "дзинь-дзинь". До этого момента жизнь в Девице, хвала Великому Аттрактору, шла относительно скучно и однообразно. Вдруг вибрация проклюнулась. Лёгкая вибрация напрягала: неужели, скоро опять меня выпрут и из этого мира? Где справедливость? Здесь так легко дышится и живётся, несмотря на то, что односельчане поголовно все с занзибарскими тараканами. Не люблю новости, а внезапные новости тем более: простые новости напрягают, а внезапные новости всегда плохие. Живу себе размеренной жизнью как большинство односельчан, никуда не лезу, прошлое не вспоминаю, чтобы не просыпаться по ночам от страшных воспоминаний. Прошлое, как камень на шее тянет на дно омута саморазрушения. Память, как разбитое стекло, своими острыми гранями тиранит душу. Будущее туманно и неопределённо из-за возможных поворотных моментов.
Как хорошо, если бы взять и забыть прошлое — и плохое, и хорошее. Как хорошо, если бы не думать о будущем, но, мля, оно само лезет вместе с думками о нём. Фантомас ругался редко, но сегодня, учитывая нехороший "дзинь-дзинь", он сквозь зубы произнёс длинную тираду на непередаваемом сленге: "Ай бьёханабаден! Томас каронораль! Бьёнрадо колоссален джевито горелла! Лунхадомарен цигель, цигель! Ай-лю-лю! Лючипарон ай-лю-лю!"
Чувства сожми в кулак, волю — в узду, сделал дела, посылай всех в... Не следует тебе, Фантомас, ныть, обижаться на кого-то, и выражать несогласие с генеральной мировой линией — линия от твоих телодвижений не изменится.
Если на Фантомаса напали переживания, то Васильку осенью 1973 года жилось неплохо. Его с бабой Тимофеевной благодетель М.А. Фадеев исправно присылал гостинцы, так что думать, как прокормиться не надо. Думать надо о коровках на ферме и курочках на птичьем дворе. Мы люди скромные, а скромность красит нас в незаметный серенький цвет.
Чёрт его знает, но может ферма и небольшая птицефабрика оказались последней каплей, изменившей политическую обстановку в Семилукском районе. Короче говоря, председателя Фадеева на очередном районном партийном форуме избрали первым секретарём райкома КПСС. Парторга Каневского избрали просто секретарём, а вторым секретарём дали мужика из области. Это понятно — второй секретарь отвечает за идеологию, поэтому обком всегда ставит своего проверенного кадра. Почему заменили всё руководство района. По двум причинам. Первая причина: прежнее руководство, погрязнув в пьянстве, недостаточно гибко колебалось с генеральной линией партии. Вторая причина: председатель "Пути Ильича" Фадеев оказался очень крепким хозяйственником. В других колхозах и совхоз бардак, а у Фадеева на фермах даже коровки имеются. Они у него доятся и не помирают от недостатков кормов. У всех коровки дохнут, как мухи, а у Фадеева они бодро бегают по лугам и ничем, заразы рогатые, не болеют. Когда коровок сосчитали, то прослезилась даже счётная комиссия: нулевая смертность на ферме. Подозрительно, но факт. Пришлось пересчитывать коровок ещё пять раз, так как слишком Фадеевские коровки шустрые: комиссия, да не одна, еле сосчитала поголовье. Членов самой авторитетной комиссии, прибывшей из области, поразили безрогие, но до безобразия шустрые коровки, бегавшие быстрее трактора. Как это у них получается? Местные еле-еле втолковали пьяненьким восхищённым членам комиссии, что это не коровки, а лошадки. Так вот вы какие лошадки!
