За исключением их самих, конечно.
Что ж, — мрачно сказал он себе, — не то чтобы у тебя был большой выбор, Данстен.
— Всем тори, это главный, — пробормотал он по связи. — В конце концов, нам придется вмешаться. Френчи, Фишермен, весь этот снегопад сократит нашу дальнобойность, так что, если вам нужно изменить позиции для стрельбы, делайте это сейчас. Баллок, будьте начеку.
Пришло подтверждение, и он проверил свой собственный мазерный парализатор, похожий на винтовку. Несмотря на погоду, он находился достаточно близко к реке, чтобы его огонь был эффективным, и терпеливо ждал, пока двое других приблизятся к своим целям. Возможно, у повстанцев дела идут лучше, чем предполагалось, но потребуется еще несколько часов, чтобы переправить через реку две с лишним тысячи пехотинцев Вашингтона и восемнадцать полевых орудий Нокса. Время было.
— Френчи, на позиции, — произнес голос в наушниках.
Прошло еще пятнадцать минут, и знакомый аппалачский акцент Фишермена произнес то же самое.
— Хорошо, — признал Кармайкл. — Есть какие-нибудь признаки присутствия инков, Баллок?
— Нет.
— Будем надеяться, что так оно и останется. — Кармайкл поднял визор и посмотрел через электронный прицел парализатора на цель, ярко освещенную дневным светом.
— Вступайте в бой, — сказал он.
Парализатор не издал ни звука. Любой, кто когда-либо участвовал в секретных операциях, ценил молчание выше рубинов или золота, и Кармайкл улыбнулся, когда его цель рухнула. Было трудно определить настоящего командира баржи, но парень, которого он выбрал, сидел на корточках, вглядываясь вперед и указывая на куски льда, которые должны были отбрасывать другие члены команды, и большая лодка накренилась, когда он упал.
Кармайкл перевел прицел на одного из передних гребцов, и тот свалился на весло, увлекая за собой гребца, сидевшего рядом с ним. Курс лодки стал еще более неустойчивым, в нее врезалась большая льдина, и баржа, находившаяся сразу за кормой, поспешно увернулась, чтобы избежать столкновения.
Ужас, охвативший членов команды баржи, был очевиден, и Кармайкл с трудом удержался, чтобы не рассмеяться, наблюдая за ними. Это было почти как в какой-то видеоигре, особенно с учетом того, что он знал, что никто из людей, которых он вывел из строя, на самом деле не пострадал, и он поймал себя на том, что жалеет, что не может взять с собой дюжину парализаторов на следующую операцию КЛП.
Неудивительно, что они так сосредоточены на устранении любой возможности "временного заражения"! — мелькнуло в его голове. — Я не могу быть единственным, кто желает этого...
— Бандит! Множество бандитов приближаются с севера!
Это был Баллок, и Кармайкл крепко выругался. Итак, инки выставили своих собственных наблюдателей, и, в отличие от команды баржи, они точно знали, что вызвало внезапную потерю сознания. И как выглядела сигнатура излучения парализатора.
С другой стороны, края канавы закрывали его со всех сторон, кроме как спереди. Им пришлось бы нелегко найти его без прямого облета местности.
— Не подпускай их к нам, Баллок, — услышал он свой собственный спокойный голос, когда третий гребец врезался в доски настила баржи. Еще одна льдина ударила по судну — на этот раз так сильно, что разошлись швы, — и баржа внезапно повернула туда, откуда пришла.
Одна долой, — подумал он.
Он заставил себя тщательно выбирать следующую жертву, несмотря на прибытие инков, высматривая лодки, которые уже чуть не столкнулись с кем-то еще. Если бы он мог подтолкнуть их столкнуться друг с другом, посеять смятение...
— Главный, Френчи, — рявкнул голос в наушниках. — По мне стреляют!
— Инки или местные? — спросил Кармайкл, начиная оглушать членов команды своей второй баржи.
— Это автоматическое оружие с глушителем на опушке леса! — прорычал в ответ канадский специалист по выживанию. — Эти ублюдки играют не на жизнь, а на смерть!
Что ж, это отстой, — подумал Кармайкл.
— Отойди, Френчи. Убери свою задницу с линии огня!
— Ты все правильно понял, — ответил другой мужчина. — Френчи уходит отсюда!
Кармайкл удовлетворенно хмыкнул. Целью Френчи были относительно небольшие силы Юинга, которые не смогли бы многого добиться, даже если бы им удалось переправиться... до тех пор, пока этого не сделают основные силы.
Его вторая цель была явно неуправляема, она плыла вниз по течению, четверть экипажа выбыла из строя, и он взялся за третью баржу.
Мне следовало поручить Френчи помочь мне прикрыть этот отряд и оставить Юинга, черт возьми, в покое. Это тот переход, который имеет значение, и с другим потрясающим...
Внезапно что-то взорвалось. Это было в нескольких милях к северу и так высоко, что он едва мог это расслышать. Несколько мгновений спустя прогремел второй взрыв, еще севернее. Оба взрыва были достаточно высоко над облачным покровом, чтобы местные жители, вероятно, подумали, что это был гром, каким бы невероятным это ни казалось. Если, конечно, на них не посыплются обломки.
— Баллок, это главный. Ты все еще с нами?
— Да, — раздался в ответ напряженный голос морского пехотинца, — но я сейчас немного занят!
— Сворачивайся и беги, если понадобится, — быстро сказал ему Кармайкл.
— Понял, — ответил Баллок, и Кармайкл кисло хмыкнул.
Смятение росло, но он сомневался, что сделал что-то большее, чем просто немного задержал события. Он был уверен, что сможет остановить переправу, но ему потребуется больше времени, а инки явно были в силе. И действовали гораздо более открыто, чем ожидалось. Сбивать вражеские флаеры — это, конечно, здорово, но только если вы сможете разобраться с обломками до того, как кто-нибудь из местных наткнется на них, так что...
Он только что уложил двух гребцов на третьей барже, когда что-то неприятно просвистело над его позицией и погрузилось в замерзшую грязь. Последовало еще несколько ударов, и Кармайкл упал ничком в слякотную воду и лед на дне канавы.
— Главный попал под обстрел, — объявил он. В грязь ударил еще один град пуль, выпущенных под совершенно другим углом, и он поморщился.
— У меня много противников, по крайней мере двое, и они точно не используют парализаторы, — сказал он. — Отбой. Повторяю, всем тори отбой и отход!
Он пожалел, что инки не использовали парализаторы, но если не удается контролировать дальность сражения, то имеет смысл выбирать оружие, которое позволяет достать кого-нибудь, поскольку рано или поздно, черт возьми, придется это сделать. Именно это он и высказал Джефферсону, когда его предложение было отклонено.
Однако его собственный парализатор, вероятно, соответствовал эффективной дальности прицеливания его револьвера, единственного другого оружия дальнего боя, которое у него было. И хотя он действительно предпочел бы иметь возможность ответить ударом на удар, если бы кто-то захотел его убить, он, черт возьми, согласился бы тихо усыпить их, если бы это позволило ему уйти целым и невредимым.
Он начал отползать по канаве, а над головой свистело все больше пуль. Они стреляли дозвуковыми пулями — не было особого смысла использовать сверхзвуковые патроны в оружии с глушителем, поскольку свист пролетающих пуль, как правило, привлекал внимание, — и он понятия не имел, где они находятся. Но стрельба все еще велась по тому месту, где он был, и это означало, что его потеряли из виду. Что, в свою очередь, предполагало, что если бы он только мог достаточно быстро унести ноги...
— В меня попали! — закричал внезапно Баллок по рации. — Уми...!
Дерьмо! — с горечью думал Кармайкл, пробираясь по обледенелой канаве. Дымящиеся обломки по всей округе, Баллок убит, Френчи засекли, а за мной гонится гребаный Дэниел Бун!
— Главный, Фишермен, — произнес голос у него в ухе. — Я добрался до основного пункта эвакуации. Сможете это сделать?
— Не до основного, — ответил он, продолжая двигаться еще быстрее. — Вы с Френчи убирайтесь. Я уклонюсь и свяжусь с Шэмрок, когда придет время прислать кого-нибудь за мной.
— Мы могли бы... — начал Фишермен, но Кармайкл оборвал его.
— Мы не знаем, сколько их, и все, что у вас есть, — это парализаторы. Убирайтесь к черту.
На мгновение воцарилась тишина, затем...
— Принято, добро, — сказал Фишермен. — Будем ждать вас.
Кармайкл опустил забрало шлема и осторожно высунул голову. На пустом зимнем поле, покрытом коркой снега, торчали высохшие стебли кукурузы, но больше никого не было видно, а он всегда хорошо ориентировался в лесу. Если удастся добраться до него и дальше...
Он в последний раз внимательно осмотрел местность, затем выбрался из канавы и осторожно пополз по полю на животе. Инстинкты требовали вскочить, бежать и убираться ко всем чертям, но он видел, как слишком много людей погибло из-за того, что они послушались инстинкта, а не тренировки.
Маленькое поле казалось невероятно широким, но, в конце концов, он оказался среди деревьев и двинулся быстро, пригибаясь. В данный момент он не столько беспокоился о том, куда идет, сколько просто шел. Чем больше он увеличивал расстояние между собой и...
Бейсбольная бита ударила его по левой икре, и он упал. На мгновение почувствовал только шок от удара, затем началась боль, и он застонал, даже когда в его наушниках раздался резкий сигнал. Парализаторы были более хрупкими, чем огнестрельное оружие. Он принял на себя основную тяжесть падения, и его носимый компьютер сообщил ему, что ему это не понравилось.
Несмотря на жгучую боль, его разум с кристальной ясностью просчитал ограниченные возможности, и он быстро принял решение. Он не думал, что нога сломана, но знал, что она не поможет ему уйти ни быстро, ни далеко. Если уж на то пошло, если он чертовски быстро не остановит кровотечение, то больше никуда не доберется.
Поврежденный парализатор был бесполезен, поэтому он нажал кнопку на прикладе и бросил его там, где упал. Видимые индикаторы, которые он отключил перед этим, ожили, слабо засветившись, и он улыбнулся сквозь стиснутые от боли зубы, забираясь в подлесок.
Он не пытался убежать далеко. Вместо этого он принял первую попавшуюся более-менее удобную позу, обмотал ногу импровизированным жгутом и затянул его. Затем вытащил "Фергюсон", повернулся лицом в ту сторону, откуда пришел, и стал ждать.
Разумнее всего было продолжать бежать, независимо от того, замедлился он или нет. Последнее, что ему было нужно, — это позволить прижать себя к земле, когда соберутся несколько преследователей. Но тот, кто стрелял в него, думал бы точно так же. Если уж на то пошло, стрелок не мог быть уверен, что он действительно попал в Кармайкла, и у него был только один способ выяснить это. Конечно, маловероятно, что тот парень был здесь один, что создавало свои сложности.
Тебя убьют, — спокойно сказал он себе. — Если не...
Данстен Кармайкл никогда не был "игроком в интуицию", но он был почти уверен, что предупреждение "очков" о визите Джефферсона с вербовкой было точным. А его рана на ноге свидетельствовала о том, что они были правы, предупредив его, чтобы он захватил с собой аптечку. Значит, если они хотели, чтобы он взял "Фергюсон", должна была быть какая-то причина, верно?
Ты хватаешься за соломинку, — подумал он, изо всех сил стараясь не застонать от боли. — Что ты будешь делать, когда все выяснится?..
Из темноты вынырнула фигура.
Кармайкл был подробно проинформирован как о стандартном оружии Теноча, так и об их аналогах из Тавантинсуйу, поэтому сразу узнал компактную штурмовую винтовку. Магазин на сорок патронов, 28-й калибр, длина 30,8 дюйма, автоматически подсказал его мозг. Гашение отдачи, скорострельность девятьсот выстрелов в минуту, максимальная эффективная дальность стрельбы шестьсот пятьдесят ярдов с оптическим прицелом. Однако никаких признаков встроенного гранатомета.
Вновь прибывший осторожно приблизился, настороженно поворачивая голову. Затем он остановился. Постоял неподвижно, затем выпрямился и шагнул вперед более уверенно. Кармайкл лежал очень тихо, наблюдая, как другой мужчина направляется к брошенному парализатору; тусклое свечение его сигнальных ламп отражалось в забрале шлема Кармайкла.
Он был достаточно близко, чтобы Кармайкл мог расслышать его смешок сквозь шорох мокрого снега по опавшим листьям. Он бы предпочел, чтобы этот ублюдок продолжил преследование убегающего оперативника теноча, даже не заметив раненого парня в кустах. Однако он не думал, что это произойдет. И...
Другой мужчина поднял голову. Он повернул ее, и на мгновение Данстен Кармайкл посмотрел в глаза своему преследователю. Их визоры показали каждому из них каждую деталь с идеальной четкостью. Кармайкл узнал в незнакомце типичные черты инков: крупный нос, высокие скулы, темные глаза. Он увидел, как эти глаза сузились, а затем расширились от внезапного испуга, когда они заметили массивный револьвер — револьвер, заряженный патронами с вольфрамовым сердечником, способными пробить даже бронежилет, который был на нем.
Это было последнее, что они увидели в своей жизни.
V
Дела идут на поправку.
Данстен Кармайкл сказал себе это довольно твердо, поскольку, похоже, его требовалось убедить.
Он поморщился, тяжело дыша, опираясь на наспех вырезанный костыль, но, по крайней мере, убитый им инка, очевидно, действовал в одиночку. Он не знал, почему, разве только инков на земле было так же мало, как и его собственной команды. Тем временем он забрал штурмовую винтовку своего врага и до сих пор не видел никаких признаков других преследователей.
Это была хорошая новость. Плохая заключалась в том, что у инков должно было быть четкое представление о том, где их человек прекратил связь. Они собирались быстро прибыть на место, и, несмотря на аптечку, которую он захватил с собой, страшная рана на ноге замедляла его движение и облегчала поиск. И, в довершение всего, он даже не мог связаться с Шэмрок, потому что его рация отключилась.
Этого не должно было случиться, — сердито подумал он, прыгая вперед так быстро, как только мог. — Я приземлился на проклятый парализатор, а не на рацию!
Он знал, что должен сосредоточиться на позитиве, например, продолжать дышать, но человеческая натура есть природа человека. Кроме того...
Проклятые очки могут приказать мне взять с собой аптечку и зарядить "Фергюсон" бронебойными патронами, но они не могут приказать мне взять с собой запасную батарею — или что там еще! — для чертовой рации? Какое же это "супероружие"!
Он подозревал, что сосредоточился на своем чувстве дурного обращения, чтобы не думать о доказательствах того, что его защитные очки действительно делают то, о чем предупреждал генерал, что делает "золотая маска".
И о том, что маска должна была делать с каждым, кто ее наденет.
Кармайклу не нравилась мысль о том, что ему промыли мозги. Тем не менее, если очки планировали превратить его в пешку с промытыми мозгами, они, вероятно, также хотели оставить его в живых, чтобы ему промыли мозги. В тот момент это показалось Данстену Кармайклу очень удачным решением.
Все по порядку. Сначала остаться в живых, а потом...
