Проведя рукой по своим растрепанным волосам, Гарри направился к палатке. На ужин сегодня, вероятно, будут овощи и пирог в горшочках, потому что, по какой-то причине, казалось, что пироги в горшочках получаются у него гораздо лучше, чем любая другая еда. Гарри стряхнул со штанов остатки снега, прежде чем нырнуть в палатку, и посмотрел на рабочее место Гермионы — или лабораторию, как они теперь это называли, — откуда она в данный момент смотрела на него через плечо с широкой улыбкой.
Ее волосы были в беспорядке.
Очевидно, когда-то они были собраны в конский хвост, но теперь длинные вьющиеся пряди струились по ее спине и торчали под странными углами. От работы в маленькой, отгороженной лаборатории зелий у нее на лбу выступили капельки пота — там всегда становилось слишком жарко, когда работали котлы, — и она, очевидно, решила, что для формальностей тоже слишком жарко, потому что разделась до свободной темно-синей майки которая мягко струилась по ее изгибам. Из-за слишком больших пройм были видны края ее черного лифчика, а из выреза выглядывал самый большой шрам. Он подозревал, что это, должно быть, одна из ее спортивных рубашек — возможно, даже трансфигурированная майка, поскольку обычно она не надевала ее на людях, но Гарри не жаловался. В этой майке, с теплым румянцем на ее лице и довольно обтягивающими черными шортами, он не мог оторваться от своих мыслей.
— Мерлин, ты прекрасна, — слова сорвались с его губ прежде, чем он смог их остановить.
Она уже открыла рот, чтобы что-то сказать — судя по улыбке на ее лице, когда он вошел в палатку, у нее был продуктивный день, и она собиралась поделиться хорошими новостями. Но, услышав его слова, она запнулась и оставила рот открытым, а румянец на ее щеках стал еще ярче. Она взглянула на свой наряд, и румянец залил ее шею, когда она, казалось, осознала, что на ней надето. Пока Гермиона стояла в некотором замешательстве, Гарри быстро снял куртку и ботинки, прежде чем их взгляды снова встретились.
Она действительно была самым красивым человеком, которого он когда-либо видел, — она всегда была такой, но со времен Динского леса Гарри не мог перестать смотреть на нее с некоторым благоговением и признательностью. Она стала такой сильной, каким-то образом даже более способной, чем была раньше, и ее растущая уверенность в собственных силах вполне устраивала ее. Она излучала это, и она чувствовала себя его личным маленьким лучиком надежды, который подстегивал его мотивацию.
— Не будь смешным, Гарри, я в полном беспорядке. Я готовила это несколько часов, — мягко рассмеялась она, ставя на стол только что разлитое по бутылкам зелье, которое держала в руках, и застенчиво улыбнулась ему.
В несколько быстрых шагов сократив расстояние между ними, Гарри прошел через барьер в лабораторию зелий и, обняв Гермиону за талию, крепко прижал ее к себе.
— А мне нравится, когда ты растрепана, — улыбнулся он ей, когда она скорчила гримасу, глядя на него.
Несмотря на ужасную жару в маленьком замкнутом пространстве, он крепче прижал ее к себе, прежде чем завладеть ее губами и страстно поцеловать.
Они не были вместе с Рождества.
Они немного целовались, немного прижимались друг к другу, а однажды ночью довольно интенсивно занимались сексом, но с тех пор между ними больше не происходило ничего, что можно было бы сравнить с их ночью в лесу Дина. После инцидента с ледяным прудом они оба, естественно, стали более трезвыми, мрачными и сосредоточились на поисках крестражей и тренировках. Все, что они делали, было запланировано, целенаправленно и сосредоточенно на работе.
Хотя какая-то часть Гарри отчаянно желала большего каждый день, каждый раз, когда он целовал ее и видел ее улыбку, он не жалел о том, что между ними больше ничего не произошло. Им нужно было сосредоточиться на своей миссии. Они должны были быть вместе, и он мысленно пообещал себе доказать Гермионе, что они могут быть вместе и оставаться сосредоточенными на своей текущей задаче. В конце концов, это было одной из ее самых больших проблем, связанных с признанием их отношений и тем, что они пошли по этому пути во время войны. Итак, Гарри решил оставаться сосредоточенным, что бы ни думали его гормоны.
Кроме того, их последняя ночь в лесу Дин была грубым сигналом к пробуждению после их единственной ночи блаженства. Это было грубое возвращение к реальности того, что им было поручено. Позже у них еще будет время для интимной близости, они найдут время, но прямо сейчас им нужно было сосредоточить свое внимание и время на миссии, чтобы они могли снова почувствовать себя в нужном русле и добиться прогресса.
Гермиона застонала под губами Гарри, прижимаясь к нему, а ее рука вцепилась в ремень на его талии.
"Или", — озорно подумал Гарри, осторожно прижимая Гермиону к столу с зельями. Может быть, мы сможем выкроить немного времени прямо сейчас.
— Гарри, я хотела поделиться с тобой своей идеей, — выдыхала Гермиона между поцелуями, когда рука Гарри скользила по ее спине и запутывалась в ее кудряшках.
— Ммм, — пробормотал Гарри, поворачивая голову, чтобы поцеловать ее более глубоко и прикусить ее нижнюю губу.
— Мм-а-а-а, это для того, чтобы достать рецепт противоядия, — она крепче ухватилась за его ремень и за ворот рубашки. Ее бедра были зажаты между его бедрами и скамейкой, и он начал осторожно двигаться в ее направлении.
— Ммм... это важно, — выдохнул Гарри, отрываясь от ее губ, чтобы посмотреть на нее сверху вниз. Несмотря на отчаянную потребность своего тела, он не хотел мешать ей сообщить что-то важное. Ее глаза были полуприкрыты и остекленели, и она все еще крепко сжимала его, словно хотела вернуть к их поцелую, прежде чем он заговорит снова. — Что это была за идея?
Гермиона изучала его лицо, ее глаза скользнули по его лицу и задержались на губах, прежде чем снова встретиться с его взглядом. Ее разочарование из-за того, что он остановился, было очевидным: она раздраженно нахмурила брови и слегка прижалась к нему.
— Гарри, ты же не можешь быть серьезным, — тяжело выдохнула она ему в лицо, легкий смешок сорвался с ее губ, когда она с глухим стуком уронила голову ему на грудь. Он чувствовал каждую ее часть против него, и не было никаких сомнений в его мыслях, что она могла чувствовать его твердость против ее бедра. — Уггххх — ты пришел сюда — Поцелуй меня так, словно что — то ты хочешь услышать мою идею?
— Ну, я имею в виду, у меня были другие идеи, но противоядие важно, — Гарри улыбнулся ей и нежно сжал ее бок, когда она подняла голову и недоверчиво посмотрела на него. Он не смог сдержать смешок, который вырвался у него при виде ее расстроенного выражения лица. Очевидно, она тоже жаждала некоторой физической близости, но сдерживала свои желания, чтобы оставаться сосредоточенной на их миссии.
— Так и есть, но подробности я расскажу вам позже. Короче говоря, я придумал, как связаться с мистером Уизли, используя тройные Протеговы чары в сочетании с маскирующими, защитными и криптографическими заклинаниями, о которых я прочитала прошлым летом.
Слова быстро слетели с губ Гермионы, и Гарри не смог удержаться от того, чтобы не приподнять брови.
— Конечно, ты это сделала, — сказал он с веселой улыбкой, когда она притянула его ближе к себе. — И я полагаю, это простое решение, которое тоже было довольно очевидным?
— О, заткнись, конечно, так и было, — Гермиона закатила глаза в ответ на его поддразнивание, прежде чем снова поцеловать его. — Я расскажу тебе об этом позже.
— Хорошо, — пробормотал Гарри в ответ, прижимаясь бедрами к ее губам, и у нее вырвался тихий стон. — Потому что сначала я хотел попробовать кое-что еще.
* * *
Сердце Гермионы затрепетало, когда рука Гарри еще глубже зарылась в ее волосы, а его губы медленно прижались к ее губам. Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как они вот так целовались в последний раз, и она скучала по этому. Они были настолько сосредоточены на своей миссии — что было не так уж плохо, — что со времен Леса Дин у них не было времени побыть вместе. Но с последним зельем, которое она смогла приготовить, прежде чем собирать дополнительные ингредиенты, они могли бы выделить немного времени сегодня вечером, чтобы побыть вместе, прежде чем снова отправляться в более опасные ситуации, чтобы собрать оставшуюся часть того, что им было нужно. Прямо сейчас она позволила бы себе забыть, где они находятся, и просто раствориться в объятиях Гарри. Она все равно не планировала начинать работу по установлению контакта с мистером Уизли до завтрашнего дня, так что их вечер был свободен.
Гарри прижался к ней сильнее; его твердый член уперся ей в бедро, заставив ее живот сжаться в предвкушении. Она застонала, когда он прикусил ее губу и приник губами к ее шее, покрывая обнаженную кожу долгими и мучительно-дразнящими поцелуями. Она выдохнула ему в ухо и обхватила его руками, чтобы схватить сзади за рубашку, отчаянно пытаясь сократить небольшое расстояние между ними.
— Гарри, давай уйдем из этой лаборатории.
Хмыкнув в знак согласия, Гарри схватил ее за руку и потащил из лаборатории к месту, которое они недавно начали называть своей койкой. Через несколько секунд его руки снова оказались на ее теле, и он опустил ее на кровать. Она притянула его к себе, раздвигая ноги так, чтобы он мог лечь между ними на нее сверху.
Было невероятно, насколько естественным было чувствовать его там, лежащим у нее между ног, и давящим на нее всем своим весом. Это было ощущение защищенности, тепла и незыблемости. И от его нежных движений по ее внутренностям этот знакомый маленький клубок начал сжиматься. Она запустила руку в его волосы, когда его язык проник в ее рот.
— Его волосы становятся до смешного длинными, — подумала она, прежде чем с ее губ сорвался еще один стон. Она опустила другую руку, чтобы схватить его за ремень, и потянула вниз, прижавшись к нему бедрами, и улыбнулась, когда у него вырвалось низкое рычание.
— Блядь, Гермиона, — выдохнул он ей в лицо, прежде чем снова прижаться губами к ее шее. — Ты такая невероятная.
Она смотрела, как Гарри скользит вниз по ее телу, покрывая поцелуями шею, задирая свободную майку, обнажая грудь, и продолжая свой путь вниз по животу, пока не добрался до бедер. Мысль о шрамах даже не пришла ей в голову, когда он уходил. Ее внимание было полностью поглощено ощущением его губ, скользящих по ее коже.
Дойдя до ее бедер, он остановился и посмотрел на нее снизу вверх, и она кивнула, зная, что он ждет ее разрешения продолжить. Она в предвкушении крепко вцепилась в простыни по обе стороны от себя. Несмотря на то, что они уже занимались сексом, она все еще нервничала. Они занимались этим всего один раз, и в последний раз, когда Гарри снимал с нее штаны, его лица не было видно. Поэтому она не могла не почувствовать, как электрический разряд пробежал по ее нервам при мысли о том, что же это за штука, которую он хотел попробовать.
"Интересно, собирается ли он воспользоваться своим ртом", — подумала она, когда Гарри осторожно снял с нее шорты и трусики. Она почувствовала, как румянец заливает ее щеки, когда она безгранично лежала перед Гарри. В прохладе главной палатки она чувствовала себя беззащитной, и ей захотелось ощутить тепло его тела, прижатого к ней.
Поздним вечером в палатке царил полумрак, но было светлее, чем в прошлый раз, когда они были так близки, и теперь Гарри парил в нескольких сантиметрах от ее самых интимных уголков — она знала, что ему все хорошо видно, — и это заставляло ее сердце учащенно биться. Она чувствовала, как внутри у нее все сжимается, нервно кусая губы и заставляя свое тело оставаться неподвижным.
Она не могла отвести от него взгляда, наблюдая, как его взгляд несколько мгновений оставался прикованным к ее ногам, прежде чем он поднял на нее глаза. Она знала, что взволнована и раскраснелась, как всегда, и глубокое вожделение в его глазах только заставило ее еще сильнее извиваться под ним.
— Гермиона, — сказал он, не сводя с нее пристального, обжигающего взгляда.
О, блин, подумала она, и в животе у нее все перевернулось. Снова этот глубокий баритон.
Она знала, что уже была влажной. Всякий раз, когда у него был такой взгляд и он говорил таким голосом, это действовало на нее. Но то, как он сжимал ее бедра прямо сейчас, говорило о том, что она обречена. Она хотела его, ей нужно было, чтобы он прикасался к ней.
— Да, — слова сорвались с ее губ. Это было совсем на нее не похоже. Ее голос был глубоким и страстным, и она почувствовала, как рука Гарри крепче сжала ее бедро в ответ.
— Я собираюсь кое-что попробовать, если тебе это не понравится, ничего страшного, просто дай мне знать. — Он переместился так, что лежал под странным углом в изножье кровати, его голова оказалась между ее бедер, а рука все еще лежала на ее бедре, пока он ждал, что она увидит, если она будет возражать.
— Хорошо, — выдохнула она. Она почувствовала легкое унижение, когда увидела, как Гарри опустил голову ей между ног. Она почувствовала, как ее глаза расширились, когда она смотрела, не в силах оторвать взгляд от сцены тревожного ожидания, желания и ужаса перед ней.
Она хотела этого, но ее мысли были заняты другим.
О боже мой, о боже мой, о боже мой, о боже мой — его лицо прямо перед нами, что, если это невкусно?? Что, если это ужасно? Что, если... — ее мысли прервались, когда она почувствовала первое мягкое прикосновение языка Гарри к своей щелке, и ее глаза закрылись.
Она выдохнула, хотя даже не осознавала, что задерживала дыхание, когда он еще раз провел языком по ее гладким складочкам, и ее голова откинулась назад.
Блин, подумала она, когда ее мозг перестал функционировать. Его движения были медленными и неуверенными, как будто он ждал, что она оттолкнет его бедрами в знак отказа, но с каждым движением он позволял своему языку скользить по ее клитору, и это казалось нереальным. Это было мягко, нежно, деликатно — у нее не хватало слов, чтобы описать это, но ощущения были совершенно иными, чем когда он использовал свои пальцы, как раньше.
Это было гораздо интимнее, и каждое прикосновение было полностью для нее.
Ее пальцы вцепились в простыни, когда ее мозг был перегружен этим ощущением, и мысли снова начали проноситься в ее голове с пугающей скоростью. Ее дыхание участилось. Она разочарованно нахмурила брови, почувствовав, что теряет контроль над своими мыслями.
Нет! она быстро соображала, пытаясь взять себя в руки. Она не позволила своему беспокойству и унижению овладеть ее разумом и разрушить все, когда было так хорошо. Она не позволяла своему разуму переоценивать тот факт, что лицо Гарри было у нее между ног, а его язык касался ее... там... вот что вызывало эти невероятные ощущения.
Не переусердствуй, спокойно выдохнула она про себя. Доверься ему. Если бы он не хотел быть там, внизу, его бы там не было. Просто сосредоточьтесь на своих ощущениях.
Она глубоко вздохнула и заставила свое лицо и плечи расслабиться, пока медленно не высвободила пальцы из простыни и не позволила спокойствию овладеть ее телом. Гарри явно предвидел ее колебания и продолжал медленно двигаться, пока напряжение в ее теле не спало. Затем она почувствовала, как его язык задвигался быстрее, сильнее прижался к ее клитору, и у нее перехватило дыхание, когда она ахнула от этого ощущения.
