Голоса переплетались. Пространство вокруг Маркера, казалось, начало слегка дрожать — не физически, а эмоционально. Как если бы сам воздух стал плотнее. Шёпот в голове Максима на мгновение смолк.

Он напрягся.

-Он... прислушивается, — прошептал он сам себе. -И, кажется, стал... тише.

Максим перевёл взгляд на танцоров. Один из них кружился, глаза закрыты, руки двигались по непонятной траектории, как антенны, ловящие пульсацию. В голосах — ни паники, ни религии. Чистая техника.

"Наука и шаманизм. Логика и безумие. Всё перемешалось. Но, трахни меня некроморф в мозг... это работает. Стоп! Некроморф в мозг меня однажды уже трахнул."

-Отлично, -кивнула Равель. -Значит работает и с нашим скопированным образцом.

Глава 25

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

ЭКЗ. No1 // ТОЛЬКО ДЛЯ КУРАТОРА ПРОЕКТА "ТЕЛОМЕР-2"

ОТЧЁТ О БИОЛОГИЧЕСКОМ ВОЗДЕЙСТВИИ ЧЁРНОГО ОБЕЛИСКА

После всех исследований, в частности сравнения нашего генома с геномами субъектов А-1 и А-2, мы вынуждены констатировать пугающий факт: Чёрный Обелиск не просто взаимодействует с земной биосферой, он является её архитектором. Наши последние данные не оставляют сомнений: вся многоклеточная жизнь на Земле, включая человека, несёт в себе генетические маркеры целенаправленного вмешательства, делающие нас идеальными реципиентами его сигнала.

В ходе секвенирования геномов различных видов мы обнаружили уникальный кластер из 12 генов, обозначенный как SEP-комплекс. Эти гены, присутствующие у всех исследованных позвоночных, остаются неактивными до момента контакта с излучением Обелиска. Их активация запускает каскад биологических изменений: перестройку нейронных связей для восприятия сигнала, формирование специализированных рецепторов в сером веществе мозга и подавление естественных защитных механизмов против чужеродной биоматерии.

Особую тревогу вызывает факт синхронного появления этих генов у всех видов примерно 500 тысяч лет назад. Такая генетическая конвергенция абсолютно невозможна в рамках естественного эволюционного процесса. Это явное свидетельство направленного генетического программирования земной биосферы. Более того, мы установили, что некроморфная биомасса действует как катализатор, ускоряющий экспрессию SEP-генов до 300% от базового уровня.

Вывод однозначен: человечество не случайная жертва Обелисков — мы являемся запланированным компонентом их жизненного цикла. Наша биология содержит встроенные механизмы для активации Конвергенции, что делает традиционные методы карантина и защиты принципиально неэффективными. Каждая попытка блокировать внешнее воздействие обречена в перспективе на провал, так как механизм преобразования запускается изнутри наших собственных клеток.

Рекомендую направить дополнительные средства на разработку генетического блокатора SEP-кластера, полностью пересмотреть протоколы биологической безопасности и уничтожить все образцы штамма-Ω, демонстрирующие опасную способность ускорять мутационные процессы. Прилагаю полные данные секвенирования и архив экспериментальных записей.

Личная пометка: Леонид, мы всегда рассматривали Обелиски как артефакты. Теперь я понимаю — они живые. И мы — всего лишь питательная среда для их жизненного цикла.

* * *

После очередного совещания по поводу графика работ на ближайшую неделю Максим попросил Равель остаться в конференц-зале наедине, дабы обсудить ''гениальную'' идею, пришедшую в голову. Куратор отнеслась к просьбе серьезно. Многие из предложений попаданца оказывались дельными. Более или менее.

-Что ты придумал сегодня?

-Нечто чрезвычайно глупое и рискованное, впрочем, как всегда, ничего нового.

Равель слегка ухмыльнулась.

-Выкладывай.

-Вы ведь смотрите новости, читаете аналитику ваших аналитиков, мадам Равель? Прогнозы на ближайшее будущее не очень вырисовываются. Юнитологи наглеют, колонии почти в открытую шепчутся об отделении, некоторых вы уже бомбите с орбиты, но популярности EarthGov такие меры не добавляют. И, тем не менее, наша главная проблема — культисты, точнее Джейкоб Даник и Круг — формирующееся ядро грядущего восстания.

-Хочешь его убить? -возразила Равель. -Нет. Мы уже обсуждали, устранение столь влиятельного лидера культа подольет масла в огонь.

-Я предлагаю убить не его, а его веру в Схождение и Обелиски, будь они трижды прокляты.

-Как?

-Организуйте нам личную встречу, разумеется, под охраной, в безопасном месте. Я поговорю с ним, ткну в рожу некоторыми результатами наших изысканий...

-Об этом не может идти и речи! -слегка возмутилась Равель.

-Ну, блин...

-Я про разглашение результатов исследований. Впрочем, некоторую информацию дать можем, хуже не будет

-А-а.

-Про организацию личной встречи с Даником можно подумать. Я поговорю с директором и, если он даст разрешение, ты получишь желаемое.

Максим пожал плечами.

-Терять особо нечего. Мы и так на полных парах несемся в пасть космическому ужасу... Насколько понимаю, для Даника я не просто человек, он как минимум прислушается к моим словам.

-''Не просто человек''. Да он одержим тобой, Максим. Юнитологи жаждут заполучить тебя, вкладывают в это миллионы, лишь бы хоть что-то накопать. Мы замучились пресекать их попытки, выявлять кротов, устранять лишних свидетелей.

-Чего именно культисты хотят добиться, если заполучат меня с Женей?

Равель развела руками.

-Всесторонне изучить, понять природу иммунитета к Маркеру, получить некое откровение... Сложно сказать.

* * *

Встречу организовали через день. Ночью. Тайно. Старый техпавильон возле заброшенного склада где-то на территории бывшей Португалии.

Камеры выведены из строя, датчики ослеплены. Место воняло какими-то химикатами, пылью и прошлым. Правительственный спецназ и боевики юнитологов остались снаружи, сверля друг друга недружелюбными взглядами. В павильоне они находились один на один, как и обговорено.

Максим сидел на металлическом ящике. Даник стоя, опершись о стену, он согласился на встречу сразу, без обсуждений и предварительных условий. Как всегда, выступая на ТВ, в тёмном костюме и старомодных очках. Чисто, аккуратно, будто не в подвале. Выглядел как пророк, который потерял свои скрижали.

-Я удивлен, что ты сам решил со мной связаться, учитывая произошедшее. С чего вдруг, Максим?

-Правда, -ответил тот. -Без мишуры. Без святых слов. Без мантры про Схождение. Без камер и гремящих выстрелов.

-Но ты ведь знаешь: Схождение — это путь. Конец — это начало. Плоть — это врата... Ничего нового я не скажу.

Максим усмехнулся. Сухо, язвительно:

-Ты всё ещё называешь себя учёным. Но говоришь как религиозный фанатик. Ученый проверяет. Фанатик верит. Слепо.

-Слеп тот, кто отрицает истину, стоящую перед ним.

-Я с Маркерами говорил, Джейкоб. Черным и Красным, -Максим поднял глаза, полные холодного огня. -Я был рядом, когда они активировались. Я слышал их голос. Я видел, что происходит с людьми. Я участвовал в экспериментах, видел некроморфов вблизи, крошил их пачками, один даже просверлил мне череп и впрыснул в мозг патоген. Я прочно убедился, Обелиски — это не святые артефакты. Это сбойные машины. Искажённые. Повреждённые неведомой внешней силой, не из вашего или моего мира. Изначальный замысел давно утерян. А вы... вы просто марионетки.

Даник не шелохнулся. Молчал, хотя в его взгляде мелькнула тень, не страха, нет, а раздражения.

-Машины, говоришь? -сквозь зубы процедил он. -Ты объясняешь чудо как неисправность?

-Не чудо. Ошибка. Глюк. Квантовая вмятина в памяти Вселенной. Вы строите храмы из обломков старого кода, переписанного вирусом.

Максим достал из внутреннего кармана плотную папку. Металлизированная обложка, пломба уже сорвана. Он кинул её к ногам Даника.

-Вот. Фрагмента первичного кода Черного Маркера, сильно искаженного. Переведённый. Частично расшифрованный. Схемы, параметры. Физика, а не теология. И кое-что по экспериментам на ''Омеге''. Там, где мы потеряли шестьдесят человек. И чуть опять не выпустили чуму на волю.

Даник наклонился, но не поднял папку. Смотрел на неё, будто она могла укусить.

-Это подделка, -сказал он, но голос дрогнул.

-Конечно. Как всё, что не вписывается в твой прекрасный мир Слияния.

Максим встал. Подошёл ближе, до абсурда близко.

-Ты боишься. Потому что часть тебя, самая крошечная, понимает, что, возможно, я прав. Что ты ведёшь миллионы людей в мясорубку ради глючной машины, что бредит последние миллионы лет. Что твоё Схождение — не вознесение, а переработка в фарш. Ты ж ученый, Джейкоб и должен знать про бритву Оккама. Не нужно множить сущности без необходимости, порой самое простое объяснение и есть истина. А истина в том, что разумная жизнь для стоящей за Обелисками силы — питательный субстрат и все. Никакой высшей цели и великого замысла, лишь паразитирование, вечное распространение, как у вируса.

Он сделал паузу. Даник смотрел исподлобья, но не отвечал.

-Ты не убьёшь меня. Потому что в глубине души хочешь знать. Хочешь понять. А я уже был внутри нее, множество раз. Я знаю, как работает эта зараза. Я знаю, как звучит её голос. И я знаю, как его заглушить.

Максим развернулся и пошёл к выходу.

-Мы ещё поговорим, -бросил через плечо. -Или нет. Может, ты выберешь веру. Но если проснёшься — найди меня.

Пауза затянулась. Максим уже почти скрылся за дверью, когда сзади донеслось:

-Стой.

Он обернулся. Даник всё ещё стоял у стены, но теперь папка была у него в руках. Перелистывал, бегло, но взгляд зацепился за пару страниц. Долго смотрел на один из графиков.

-Вижу, ты не веришь, -сказал Максим. -Но смотришь. Это уже шаг.

-Я не обязан верить тебе. -Голос Даника был низким, хриплым, но без прежней божественной уверенности. -У меня есть источники. Древние тексты, раскопки на Эгида-7, свидетельства коснувшихся истины. Обелиск -это не просто артефакт. Это манифест воли. Он... он учит нас. Направляет.

-Он программирует, -парировал Максим. -Навязывает образы. Галлюцинации. Подделки чувств. Страх, эйфория, священный трепет — всё это эффекты работы сигнала. Ты считаешь, он ведёт человечество к следующей ступени? Хорошо. А как тебе массовые самоубийства? Каннибализм? Вырезанные колонии? Просто посмотри на себя со стороны, ты заметно деградировал с нашей последней встречи. Тогда хотя бы твои аргументы были более сложными, сейчас ты твердишь это подобно религиозным постулатам. Без критики и попытки осмысления.

-Это очищение. -Даник напрягся. -Как огонь очищает лес от гнили. Только через разрушение рождается новое.

-Кто тебе это сказал? Обелиск? Галлюцинации? Или ты сам себе придумал удобную догму, чтобы оправдать то, что уже натворил?

Пауза. Воздух в ангаре стал плотнее. Пахло маслом, запылённым металлом, чем-то едва уловимо кислым.

-Я видел, как зарождается новое сущее, -прошептал Даник. -Во снах. В трансе. Я ощущал, как душа освобождается от плоти. Это не смерть. Это соединение. Единение.

-Даник, ты видел голограммы, -с сарказмом ответил Максим. -Видел фантазии. Сценарий, прошитый в твой мозг, как вирус. И ты не первый. Маркеры заражали десятки цивилизаций, включая изначальных создателей. Они все исчезли. Ни одной не осталось. Это ли ты называешь "единением"?

-У каждой жертвы был выбор.

-И каждый раз они выбирали смерть.

Максим прошёлся по комнате, остановился возле старого грузового лифта. Механизм давно не работал. Двери покрыты слоем пыли и жирными отпечатками.

-Я тоже хотел бы верить, -сказал он тише. -Что это имеет смысл. Что за всей этой кровью — нечто большее. Что Обелиски — ступень эволюции, а не крики умирающего сознания. Но знаешь, что я нашёл? Только пустоту. Только поломанный код, скопированный миллионы раз, искажённый, разложившийся. Они не ведут нас к звёздам, Джейкоб. Они тащат нас назад в яму.

-Ты... ты не можешь этого знать.

-Я видел Луну. Черный Маркер показал.

Тишина. Даник замер. Не сразу понял, о чём речь.

-Какую?

-Настоящую. Некролуну. Спящего титана, собранного из мёртвых тел и псионического крика. Обелиск — это лишь часть процесса. Искра. Триггер. А цель — Слияние. Не в смысле просветления, в смысле: стать строительным материалом. Плоть. Нейроны. Электромагнитные сигналы. Луна строится из нас, Джейкоб.

-Ложь, -выдохнул он.

-Нет, -спокойно возразил Максим. -Просто ты всю жизнь смотрел на Обелиск как на икону. Я как на устройство. Мы разные, и именно поэтому ты не в силах это принять.

-Ты циник, Максим. Убитый внутри. Ты веришь только в цифры, формулы, схему. А я... я чувствовал тепло. Свет. Единство.

-Электрическая стимуляция височной доли вызывает те же ощущения. Эксперимент Трёшельда. Может, ты просто был под воздействием?

Даник смолчал. Максим выдохнул и устало сел обратно на ящик.

-Ладно. Я не здесь, чтобы тебя разубедить. Я просто... дал тебе данные. Читай или не читай. Но если ты правда хочешь быть лидером — начни с сомнений. Уверенность — это роскошь, которой мы больше не можем себе позволить.

-И что ты предлагаешь?

-Быть честным. Хоть с собой.

Даник не ответил. Он молча смотрел на схему в папке — фрактал, похожий на структуру ДНК, только искажённый, замкнутый в кольцо. Максим видел, как сжались его пальцы. Раздражение. Страх.

И, возможно, первый волосок трещины в граните убеждённости.

-Ты говоришь красиво, Максим, -наконец вымолвил Даник. -Но у тебя нет веры. Ни капли. Только скепсис, только логика, только холодный разум. Ты забыл, что такое душа.

Максим прищурился. Ответил не сразу.

-Возможно. Но я точно помню, что такое боль. Помню Титан и лаборатории на ''Омеге''. Помню, как один из подопытных выцарапал себе глаза, потому что ''увидел истину''. Как один из наших сотрудников начал молиться вентилятору, потому что тот ''вещал ему слова Единства''. Мы записывали всё, Джейкоб. Анализировали. Искали закономерности. А нашли катастрофу.

-Ты всё интерпретируешь через призму патологии. Но это может быть... путь. Испытание.

-Значит, по-твоему, если ребёнок сгорает в автобусе, это тоже путь? Или когда десять тысяч человек исчезают в эпицентре Схождения — это экзамен?

Максим встал, подошёл ближе. Его голос стал тихим, почти интимным.

-Или ты просто нашёл для себя утешение? Ты один из немногих, кто знает, что человечество обречено и решил подменить отчаяние благоговением. Сделать из конца культ.

-А ты что сделал? -бросил Даник. -Сбежал? Прячешься за фактами и формулами, потому что не можешь справиться с пустотой?

Максим ухмыльнулся:

-Психоанализ? Отлично. Но давай честно: я хотя бы признаю, что не знаю всего. А ты строишь доктрину из галлюцинаций.

-Эти ''галлюцинации'' повторяются у разных людей. Независимо. По всему космосу. Ты называешь их сбоем, но что, если это единый сигнал? Что, если это... голос Бога?

Максим уселся на пол, устало вытянув ноги.

-Я не отрицаю, что сигнал реален. Но разве ты не задумывался, почему он всегда ведёт к одному и тому же? Безумию. Мутантам. Смерти. Ты видел хоть одну живую цивилизацию, которая пережила контакт с Обелиском? Их нет, Джейкоб. Ни одной. В лучшем случае, мертвые останки, артефакты и безжизненные руины. И краткие записи перед тем, как всё пошло по звезде. Ты строишь свою религию на пепле погибших.