— Сейчас мое поведение на сцене до происшествия кажется мне прискорбным и ребяческим.
Откровенно высказываю своё мнение:
— Ты пыталась выиграть, следуя командной стратегии, и постаралась воспользоваться кажущейся слабостью. К счастью для нас, этой слабости не существует. Иначе мы бы сейчас не беседовали.
— Тем не менее, я намерена извиниться. На моего деда уже дважды совершали покушение. Каждый раз погибал один из притворяющихся им телохранителей. Думаю, они попросту решили убить всех сразу.
Тактика Квана напоминает мне разглагольствования Вернона (чем дальше, тем их всё больше и больше) об Ирландской Республиканской Армии: "Да поубивать их всех, и пусть Бог сам дальше разбирается". Я вряд ли когда-нибудь скрещу палочки с Кваном, но если это всё же произойдёт, я не забуду того, что они сегодня сделали вместе с партнером.
— В таком случае, Афина, я принимаю твои извинения. Я рад, что ты решила остаться и продолжать соревнования. Однако не полагайся в будущем на информацию обо мне, полученную от слизеринцев. Всем известно, что она не слишком точна.
Улыбаясь, девушка отходит.
— Десять галеонов на то, что не сумеешь залезть ей под юбку, ЭйчДжей.
— Думаю, сейчас у меня достаточно проблем и без того, чтобы беспокоиться о ней, о её чертовых телохранителях, о директоре-ПСе, и, что самое важное, о безумно любимом ею, но очень даже смертоносном дедушке. Неужели моя жизнь для тебя недостаточно забавна? Чего же ты хочешь ещё?
— О, она довольно интересна, ЭйчДжей, в ней хватает действия, тайны и драмы, но где комедия и романтика? Я хочу весь набор целиком! Требую зрелища! Станцуй для меня, моя лысая спермоносная обезьянка!
Шляпа издает самый маниакальный смех, на который только способна. Снимаю гребаный колпак с головы.
Когда в кабинете остаются только ответственные за турнир, директоры школ, Афина и Фадж, Дабмлдор возвращается из примыкающих к кабинету апартаментов и обращается ко мне:
— Благодарю тебя, Гарри. Ты в очередной раз доказал, что являешься талантливым магом. Прости, на помощь удалось послать только Фоукса, однако в свою защиту хотелось бы сказать, что мне пришлось присматривать за безопасностью публики. Потребности многих обычно пересиливают потребности одного человека.
Интересно, он "Звездный путь" случайно не смотрел? Ладно, у старика был сложный день. Не стоит добавлять ему хлопот.
— Не надо извиняться, сэр. Призвать Фоукса было лучшим решением.
— Мой фамилиар, похоже, весьма тобой очарован. Интересно, не начинает ли Фоукс подбирать мне потихоньку замену? События могли пойти по гораздо худшему сценарию, однако сомневаюсь, что можно было бы сделать лучше.
Мне не особо требовалось поднимать самооценку, но, черт возьми, я согласен.
— Спасибо, но Хедвиг такого мне не простит — будем надеться, что это потребуется не скоро, — кроме того, как вообще вписать Фоукса в свой растущий зверинец из верной совы, сумасшедшего домовика и похабницы-Шляпы? Если он хоть ненамного увеличится, придется нанять кентавра для того, чтобы он их всех таскал.
Фадж по-отечески мне улыбается:
— Не забывай, Гарри, что скоро мы исправим оплошность и наградим тебя Орденом Мерлина, которого ты, вне всяких сомнений, заслуживаешь. В свете сегодняшних событий мне хочется созвать специальную сессию Визенгамота — может быть, получится заменить третий класс на второй. Ты делаешь честь своей школе и своей стране. О тебе хорошо отзываются.
Вежливо благодарю — если Фадж выполнит свое обещание, то в основном для отвлечения толпы, пытаясь преуменьшить последствия. В конце концов, политика на сорок семь процентов — это иллюзии, на столько же — подтасовки, и всего на шесть — что-то реальное, даже если это реальное — дерьмо собачье, но мало ли?
Остальные четыре чемпиона входят в просторный кабинет и рассаживаются, разглядывая безделушки. Все официальные лица тоже тут.
Дамблдор начинает:
— Теперь, когда неотложные вопросы решены, нам следует определиться по поводу того, как должным образом оценить прерванную задачу. Подобное становится прискорбной традицией данного турнира. Давайте надеяться, что в истории останется совсем не это.
Подает голос Каркаров:
— Полагаю, следует перенести задачу и начать её заново.
Естественно, ведь его чемпионы оказались на третьем и четвертом местах, и он хочет больше времени на их подготовку.
У Амоса Диггори, занявшего место Крауча-старшего, — кислый вид. Не слишком-то ему хочется заставлять сына ещё раз проходить испытание с дементорами.
— Задача включала в себя элемент неожиданности и идею предстать перед неизвестным. Без этого все становится неинтересным. Кроме того, в случае переигровки забота о безопасности станет сущим кошмаром.
— Значит, следует признать результаты недействительными и заменить задачу одной из других.
Максим грозит Каркарову пальцем:
— Так ли бы ты пел, Игорь, если бы на момент инцидента твои ученики ещё не сошли с дистанции?
Дамблдор громко вздыхает:
— В последнее время в этом кабинете слишком много препирательств. Я не поддерживаю идею возвращения дементоров на территорию школы и если кому-то — даже вам, Корнелиус, — отчего-то придет в голову мысль, что дементоры Азкабана получат третью по счету возможность причинить страдания и вред ученикам, то он сильно на этот счет ошибается.
— Видите, даже Альбус согласен, что задачу не следует засчитывать.
— Нет, я так не считаю. Задача переделываться не будет, но действия следует оценить. На момент инцидента и мисс Делакур, и мистер Поттер всё ещё участвовали в соревновании, поэтому я предлагаю, чтобы очки за первое и второе места сложили и разделили поровну между ними — по восемь на каждого. Мисс Манос получает четыре очка за твердое третье место, и так далее.
Видно, как в голове Каркарова крутятся колеса — он подсчитывает, куда это ставит его чемпионов. Максим кивает Дамблдору. Бывший Пожиратель понимает, что ему не победить, и соглашается.
— Хорошо, вопрос решён. А теперь...
— Нет, я возражаю, — перебивает его Флёр. Впервые вижу, чтобы Максим смотрела на неё настолько строго.
— Ну что ещё? — брюзжит Каркаров.
Мне уже даже интересно, что задумала Флёр. Она весьма нервничает.
— На момент инцидента он сделал шаг вперёд. А я нет. Следовательно, в интересах честной игры я признаю за ним первое место и желаю занять второе. Моя честь была бы оскорблена, если бы месье Поттера в третий раз подряд ущемили.
Вот это меня огорошили! Я однозначно не ожидал от неё подобного. Дамблдор улыбается:
— Хорошо сказано, мисс Делакур. Хогвартс не возражает против вашего решения. Олимп?
— Я согласна с её пожеланием, — как ни странно, голос у неё вовсе не радостный.
— Игорь?
— Мне, Альбус, это абсолютно без разницы.
— Хорошо, вопрос решен. Поздравляю, Гарри, и вас также, мисс Делакур. Потеря в очках, полагаю, воздастся — есть вещи, которые значат гораздо больше, чем это соревнование. Результаты объявим утром. День был утомительным, и я желаю вам всем спокойно отдохнуть.
Встаю, намереваясь уйти, но Дамблдор меня останавливает:
— Гарри, не могли бы вы с твоим советником уделить мне пару минут для разговора?
Пожав плечами, наблюдая, как остальные уходят. Эйми кратко меня благодарит. Дамблдор дожидается, пока все не уйдут, и только потом обращается к нам со Шляпой:
— Это практически не связано с сегодняшним инцидентом, но я хотел бы попросить тебя о личной услуге.
— Что я могу для вас сделать, сэр?
— Я бы хотел, чтобы ты завершил свой личный крестовый поход против профессора Снейпа. Совет попечителей получил твое письмо, и всю неделю меня засыпали их совы. В твоем письме я заметил влияние Сортировочной Шляпы, если, конечно, ты не склонен использовать такие фразы, как "В заключение хотелось бы сказать: я полагаю, что ещё дымящаяся куча гиппогриффьева дерьма способна приличнее себя вести, чем уважаемый Северус Снейп". Крайне интересная визуализация, Гарри. Надо ли упоминать и другие признаки?
Киваю самодовольно улыбающейся Шляпе.
— При всем моем уважении, почему я должен это делать? Говорили ли вы со Снейпом на подобную тему перед тем, как он начал свою личную вендетту против Ремуса Люпина?
Директор кивает:
— Мы неоднократно разговаривали в течение всего года. Тем не менее, Ремус по собственному желанию решил уволиться. Мне бы очень хотелось ему помочь.
Ремус поступил благородно — типично для него. С какой стороны ни посмотри, порядочный человек, если только дело не касается Лили Поттер.
— Дайте-ка подумать: в качестве предлога для оправдания своей мелочной мести Снейп использовал безопасность учеников? Хорошо, я тоже могу пойти по этому пути, ведь он держит совсем небезвредные вещества в его определенно не слишком безопасных кабинетах. Странно, что-то я не замечаю, чтобы он, как Ремус, готовился упасть на меч. Зато он позволяет вам рисковать вашей карьерой ради спасения жалкой задницы убийцы.
— Ты излишне упрощаешь мою позицию. После сегодняшнего прискорбного инцидента мне и без борьбы на второй фронт хватит сложностей — я пытаюсь оставить Хагрида на работе. Поппи сообщила, что ты вполне компетентен в варке зелий. Я могу поддержать — и обязательно это сделаю — твой запрос о частном наставнике на следующий год и далее. Если не получится никого найти, я подумаю о том, чтобы давать тебе уроки самому. Более того, я взвешиваю сейчас варианты на следующий год.
— Какие?
— Говорю без обиняков, потому что ты заслуживаешь ответа. Я оставлю Северусу преподавание только двух старших курсов. Имея дополнительные фонды, любезно предоставленные министром Фаджем после инцидента с Краучем, я в состоянии нанять второго преподавателя для курсов с первого по пятый. Конечно, у него хватает недостатков, но, боюсь, сейчас, когда тьма поднимает голову, мне снова понадобятся его услуги.
Взвешиваю варианты. Дамблдор планирует до конца стоять горой за сального ублюдка, потому что ему снова может потребоваться шпион. Я получаю добро на частного наставника. Для меня это победа, но нельзя позволить ему отделаться так просто:
— Хорошо, я отступлю — при одном условии. Он также уйдет и с поста декана Слизерина. Прежде чем указать на мою мелочность, послушайте: деканы должны служить примером для подражания, и о троих из четверых это можно сказать. Избавьтесь от единственного, о ком этого сказать нельзя.
— Дай мне подумать об этом, Гарри.
— Подумайте. Делайте то, что нужно. Более того, сделайте это с одобрения трех остальных деканов, но если они согласны, что ему следует уйти, отстраните его, — я подаю идею с дальним прицелом — потом, когда проговорюсь о том, как именно заставили Сопливуса уйти, он ни за что не согласится это сделать, но к тому времени Дамблдор уже выслушает остальных деканов и снова будет поставлен перед необходимостью решать проблему: потребности многих против потребности одного человека. Может, при подобном раскладе на этот раз Спок всё же останется мертвым.
— В твоей идее что-то есть. Минерва, Помона и Филиус настолько же заинтересованы в действиях школы, как и я. Я подниму с ними этот вопрос и выясню их точку зрения. Далее, я принял решение касательно твоего запроса по мистеру Логботтому. Попроси его придти завтра в мой кабинет, и я объясню, что в действительности произошло с Пожирателем Смерти, изображавшим Аластора, и возьму с него клятву. А теперь тебе пора отдыхать. У нас с тобой был длинный и сложный день, и мы заслужили хорошо отдохнуть.
Подхватив Шляпу, иду к двери и спускаюсь вниз по ступенькам. Заговариваю о том, что она была необычайно тиха, упустив возможность наброситься на Дамблдора. И тут понимаю, что в конце коридора кто-то есть. У картины Варнавы Сумасшедшего[1] стоит Флёр, внимательно её рассматривая. Испускаемый пришедшей в движение горгульей звук привлекает её внимание.
— Привет, Флёр. Я ценю твои усилия. Они были не слишком необходимы, но всё равно спасибо.
Она обращается ко мне на английском:
— Не думала, что ты проведешь у директора столько времени. Мне просто хотелось сказать, что когда ты оказался вовлеченным в участие турнира, я полагала, что ты в лучшем случае досадная помеха, и боялась, что в связи с твоим участием это соревнование превратится в посмешище.
— Если это и так, то мне почему-то не слишком хочется смеяться.
— Действительно, теперь я знаю, кто мой настоящий соперник. Я обязательно выиграю, Гарри Поттер, но я хочу, чтобы моя победа, как ты говоришь, была честной и справедливой.
Доброжелательно ей улыбаюсь.
— Что ж, в таком случае, наслаждайся своим небольшим преимуществом, Флёр. Думаю, лучше сказать так: наслаждайся, пока можешь.
— Посмотрим. Спокойной ночи, Гарри.
Отправляюсь к входу в Гриффиндорскую башню. Надеваю шляпу, и та немедленно говорит:
— Пятьдесят галеонов на то, что не сумеешь забраться ей под юбку к концу зимних каникул.
— Я ведь могу и принять твою ставку, Шляпа.
* * *
— Так тебе нужен восстанавливающий бальзам для волос, или так и будешь ходить без бровей? У меня есть такой в спальне, — подкалывает меня Гермиона. На следующее утро я смотрю на себя в зеркало, а они с Роном пытаются выведать у меня, что случилось вчера вечером.
Появление Фоукса в пламени изрядно подпортило мне волосы и брови.
— Язва ты, Гермиона. Давай меняться. Ты поможешь отрастить мне брови и волосы, а я подравняю тебе передние зубы.
Она округляет глаза и скрещивает руки:
— С моими зубами всё в порядке!
— За все те годы, что я тебя знаю, ты улыбалась, но не смеялась. Никогда.
Она отворачивается.
— Я спросила у родителей. Они сказали, что я должна удовлетвориться своей внешностью. Они у меня дантисты — заметят.
Выхожу из ванной и встаю напротив:
— Мы остаемся здесь на каникулы, и они до июня тебя не увидят. За десять месяцев можно серьезно измениться. Пострижешься покороче или перекрасишься в блондинку, и они будут так сбиты с толку, что не заметят небольших изменений во рту. А если и заметят, просто скажи, что тебе нельзя заниматься магией вне школы, так что для обратных изменений придется ждать начала пятого курса. После этого решительно воспротивься и хоть раз в жизни побудь агрессивным подростком. Скажи, что ты не будешь ничего менять, и это окончательное решение! Или скажи, что это мой своеобразный подарок на Рождество, и если ты все вернешь как было, то я обижусь.
Она краснеет от смущения и, вероятно, чуть-чуть от злости.
— С тобой невозможно иметь дело.
— Может, меня невозможно не обожать? Но я ведь прав, и ты это знаешь.
Вмешавшийся Рон дает ей время переварить мое предложение.
— Кстати, о магии: Гарри, у тебя блестяще выходит трансфигурация. Как думаешь, можно ли что-то сделать с той ужасной мантией, которую мне прислала мама?
Отношения у нас ним пока ещё несколько шаткие, но мы пытаемся снова стать хорошими друзьями.
