М. С. Часть 3

-Правительство уполномочило меня...— М. С. его снова прервала.

-Провести инспекционную поездку и представить им доклад. Так?

-Да так. Но...

-Тоже мне, подотчётный император. Вон на окне лежит. — М. С., наконец, соизволила опустить книгу и кивнуть в сторону одного из окон.

-Что на окне? — не понял Саргон.

-Как что? Доклады правительству в пятнадцати вариантах. Правды в каждом — не более 10% составлены группой молодых генштабистов в период пребывания их на губе, куда все они попали после излишне веселого дня рождения одного из них. Вместо положенных десяти суток, каждый из них сидел ровно столько, сколько писал свой вариант доклада. В среднем, от трёх до пяти.

Дурака она валяет или серьёзно говорит? Этого в её речи никто никогда не мог понять, и Саргон в исключениях не числился. И кстати говоря, откуда разнюхала о цели поездки? Хотя с другой стороны, в этом городе дураков, словно по ошибке именуемому столицей, сохранить что-либо в секрете невозможно в принципе.

-Забирай все, заправляй машины и уматывай. По дороге слепишь из них свой собственный. А то у меня уже от твоих ''гвардейцев'' голова болит.

-А если я не испытываю такого желания?

-Грузись в машину, дуй в выделенные тебе апартаменты, распаковывай чемоданы, и делай, что в голову взбредёт, только в мои дела не лезь.

-Вообще-то меня послали сюда как раз за этим.

-А мне вообще-то плевать, зачем тебя прислали.

''С ней точно что-то не так. На человека стала похоже, выглядит куда здоровее и разговаривает... Точно, как довоенная М. С.. Только её перерождения нам всем и не хватало. Если она в своём нынешнем состоянии заявится в столицу, то лучше я это время проведу где-нибудь в другом месте. Так полезнее для здоровья будет''.

-Кстати,— продолжила между тем М. С. — мне уже неоднократно доносили о художествах твоих... гвардейцев — последние слово сказано с редкостно ядовитой интонацией — Так что запомни, и им передай. Появятся пьяными или обкуренными в городе — дисбат на два года, вздумают к женщинам на улицах приставать — тоже. Шлюх у нас здесь нет. Доведи это до сведения своих кобелей. И вообще, ты приволок с собой слишком много бездельников. Я терпеть это не намерена. Либо пусть займутся делом, либо три четверти пусть завтра же уматывают в столицу. И других предложений не последует. Так что думайте до завтрашнего утра. Вздумаете поработать — обращайся к генералу Розенгерду.

-Это к тому кавалеристу с парада что ли?

-Это не тот кавалерист с парада, как ты выразился, а командующий войсками гарнизона этого города.

-Я не об этом. Я просто не помню, когда он генерала получил.

-Склероз у тебя, он при подавлении восстания дивизией командовал, вскоре после восстания генерала и получил.

-Мне как-то больше интересно то, что представления на генерала должны утверждаться в военном министерстве в столице и подписываться мной. А я такого не помню.

-Ну и что? Мне надоела ваша волокита. Аттестационную комиссию я и сама собрать в состоянии, да и подписать я что угодно смогу. К тому же, мне отсюда элементарно виднее, кто чего достоин.

-А столицу можно даже не извещать?

-Человек двадцать наберётся, пошлю представление, но не раньше. Чем с вами конфликтовать, гораздо проще вас просто не извещать.

-Что-то ты злая сегодня.

-А с чего бы мне такою не быть? С вашего восстания вкалывала как неизвестно кто. Наконец, только нашла время, чтобы отдохнуть — и на тебе является проблема, да ещё какая!

-Нечего сказать, активно ты отдыхаешь — сказал Саргон, окинув взглядом царящий в комнате бардак.

-Да уж по другому не умею, а теперь и учиться поздно.

В дверь тихонько постучали.

-Входи.

Дверь открылась. Саргон сидит к ней спиной.

-Что там у тебя, проходи. — сказала М. С. на удивление тихим голосом.

-Мама, к тебе можно — слегка испуганный детский голос.

Саргон буквально опешил. Он никогда не думал, что кто-нибудь скажет М. С. это слово. Давно уже нет на свете людей, которые могли её так называть. Этого просто не могло быть. Он резко обернулся.

В дверях стоит худенькая девочка лет 10-12. Совершенно не похожая на М. С., -сразу бросилось императору в глаза.

Она тоненькая и светловолосая. Императора поразил её взгляд. Он ещё не позабыл легенды об ангелах. Но он разбирался в людях, и знал, что часто за ангельской внешностью скрывается чернейшая душа. Внешность ангельской не была. Но взгляд, одновременно и светлый, и немного печальный, и словно переполненный каким-то нездешним разумом... Какой-то добротой и любовью ко всему живому. Почему-то император решил, что она уже видела в своей жизни зло. Не малое зло. Но она не озлобилась на людей. И не сможет этого сделать никогда. Потому что... Потому что у неё такой взгляд.

Именно так, и только так мог бы смотреть ангел. В подобных существ император не верит. В обычных ситуациях. Но в таких...

Саргон перевёл взгляд на М. С.— и опешил ещё больше, ибо с её лица куда-то пропала и злоба, и спесь, и презрение ко всем и вся, и даже знаменитая змеиная ухмылочка.

''М. С. с лицом Мадонны. Похоже, один из нас спятил. И я не знаю кто именно.''

-Аня знакомься, это император Саргон.

Вот так. Без чинов и званий.

-Здравствуйте — тихо сказала девочка.

Он в ответ пробурчал что-то невнятное. Способность соображать вернулась ещё не до конца.

-Что там у тебя, давай.

Девочка расстегнула принесённую с собой папку и достала какой-то лист.

-Вот. Мне в школе дали я лучшая в классе.

Ничего от гордости или зазнайства не было в её словах. Просто было сказано то, что есть и с чем не поспоришь

-Ты умница, так и дальше учись. — сказала М. С. рассматривая лист

-Мама, ты занята сегодня? Мне бы хотелось с тобой поговорить.

-Сейчас да, но к вечеру я освобожусь и приду к тебе. У тебя завтра свободный день?

-Да.

-У меня тоже.

Когда девочка ушла, Саргон с трудом выдавил из себя

-К-к-кто это?

М. С. довольно долго с усмешкой его разглядывала, а потом заявила.( ''Глупо я сейчас наверное выгляжу'' -подумал в этот момент Саргон)

-С точки зрения закона Анна моя дочь, и это всё, что тебе о ней надо знать.

-Закон-то он как дышло.

-Заткнись и не лезь не в своё дело. Ты не знаешь её судьбы, а я знаю. Её судьба в своё время была похуже моей. Понял!

Бешенная М. С.. Прежняя. Влип ты, похоже. Пора задний ход давать. Пока не засосало.

-Извини.

-Бывает.

Саргон видел многих подручных М. С., но этот превзошёл всех. В смысле своей нечеловеческой сущности. Питомник у неё тут что ли по выращиванию подобных монстров? Или это у М. С. такой специфический вкус на мужскую привлекательность? Хотя нет, это-то вряд ли. Она ведь почти всю жизнь одна. Да и этот субъект, похоже, тоже. От него словно за версту веет каким-то замогильным холодом. Свирепость и звериная жестокость буквально впиталась в поры кожи. Короткие волосы почти полностью седые, хотя он не особенно стар. Единственный глаз тяжелым взглядом смотрит исподлобья. Вместо второго повязка и багровый шрам уходит под неё. Чёрная перчатка скрывает левую руку.

Когда он вошёл, тяжело ступая подкованными ботинками, то комнату словно обдало ледяным ветром. Больше всего этот человек походит на ожившее изваяние какого-то языческого бога войны. И очень кровожадного бога.

Проходя мимо императора, человек слегка небрежно козырнул ему. Саргон невольно поёжился.

Ни об одном из фактов, упомянутых М. С. и генералом, Саргон решительно ничего не знает. А факты того... довольно неоднозначные. Какие-то тяжёлые бомбардировщики ( и где она их взяла?), переговоры с колонистами, горнострелковые дивизии неясного подчинения, да и сам генерал ему вовсе не известен.

Версия о параллельном государстве вырисовывается всё чётче и чётче.

-Этот урод тоже плод твоего самоуправства?

А значит что-то для неё этот урод. Чуть дёрнулось лицо, когда так назвал он генерала. Чувств скрыть не смогла. Многое говорящий признак. Кто же этот человек? Видел его император, точно видел. И не раз.

-Никак нет, он утверждён тобой. -редкостно скучный и безразличный тон объясняет многое.

-Когда это? Что-то не помню, такую рожу я бы не забыл. Хотя знаком он мне вроде бы...

-Утверждён вскоре после подавления последнего восстания. Дретт Орденот. За особые заслуги.

-Имя вспомнил. Подписывал. Но лично его я тогда не встречал, однако помню откуда-то лицо... Он давно ранен был?

-Глаза года два назад лишился, на испытаниях ранило, а руки уже давно нет.

Саргон в задумчивости обхватил подбородок. Всё-таки знакомое лицо. И из давнего прошлого.

-Я его раньше знал. Намного раньше, почему-то я в этом уверен.

Точно не пустое место для неё. Вон, как лицо перекосило. Неспроста.

-Дретт Орденот — это фамилия. -медленно цедит сквозь зубы. В голосе — весь яд, на какой только способна — А у него ещё и имя есть. Короткое! Прекрасно тебе известное. Его и попытайся вспомнить.

Бесится. И готова взорваться. Давно уже не видал её до такой степени на взводе.

-Хватит говорить загадками. Я не могу вспомнить.

М. С. передёрнуло. Барабанит пальцами по столу. Того и гляди щепки из-под ногтей полетят.

-Имя тебе надо? Ну, так могу и сказать. Полное имя Хьюгертентор. -пауза. Император непонимающе смотрит на неё. Лицо М. С. опять передёргивает, и она с плохо скрываемой ненавистью кричит. Как от боли... хотя нет, от боли она кричать не станет — Сокращённо — Хьюг!

Императора словно ударили. Даже лицо дернулось.

-Тот самый!

-Да, тот самый...

Оба замолчали. Каждому вспомнилось своё. У этих воспоминаний есть имя. Марина. Та, которой навеки осталось двадцать четыре года. Само воплощение красоты. Всего лучшего, что есть в этом мире. Её силу духа можно сравнить с материнской. Только не было в ней ярости и ненависти. Она была красива. Не ослепительной красотой двоюродной сестры, красотой хищницы, наряду со всем прочим оружием, мастерски использующим ещё и это.

Нет, иной была её красота, красота просто доброго к людям человека. Наверное, доброта так влияла на внешность. Ибо она была очень похожа на мать, но ту лучший друг не назвал бы красавицей.

Но было у неё то обострённое чувство справедливости, которое Саргон помнил у той девочки, которая сначала была его дочерью. И только потом стала М. С..

''Игла'' — кратко сказала про неё М. С. в узком кругу. Пожалуй, это так и было.

Иглой называли возвышающуюся в одном из самых старых грэдских городов ещё более старую стальную колонну метров тридцати высотой. Она очень древняя. Стояла на этом месте ещё до того, как пришли грэды. Те, кто жили здесь до грэдов, тоже говорили, что она очень древняя. Круглой формы. Довольно тонкая, руками обхватить легко можно. Не имеет никаких украшений. Сужается к верху, заканчиваясь остриём. Идёт дождь или снег. Проносятся ураганы. Текут века, гремят войны, сменяются народы. Она всё стоит. Она, холодная и прямая игла. Проходят столетия. Но всё так же она блестит. Не берёт её ржавчина. Никогда не попадают в неё молнии. Давно она уже стала символом чего-то неизменного, Гордого и непоколебимого. Того, над чем не властны никакие бури. Того, что было и будет всегда. Масса легенд сложена про Иглу. Масса. В легендах гордость, и ярость, и даже любовь. Только счастья в них не бывало никогда.

В старину перед иглой давали клятвы. Сейчас к ней приходят молодожёны. А она всё стоит. Почему-то многим кажется, что смотрит она на тебя. И видит насквозь.

А люди не забывают Марину. Всегда у памятника лежат живые цветы. Приносят их люди, которые никогда не знали её. К могиле бывает приезжают люди после свадьбы. И это уже успело стать традицией.

Вернее, там находится основанный вскоре после войны мемориал. Той страшной зимой появились в этом месте первые могилы. Потом были и другие. Мемориал павших бойцов, так неофициально называют этот бывший детский парк. Много там лежит достойных людей. Но почему-то больше всего цветов в любое время года на могиле Марины. Её любят даже мёртвой. И помнят. Почему? М. С., её мать, этого понять не может. Не слишком-то она хорошо её понимала. Может, и смогла бы объяснить причину этой любви Бестия. Но и её самой давно уже нет на свете. Лежит она недалеко от Марины.

Не может М. С. понять, почему люди не забывают Марину. Совсем недолго она прожила на свете. Почти ничего не успела сделать. Может, просто помнят, о том, что ушло из этого мира что-то прекрасное. А что в ней было такое особенное? Душа, душа ведь у неё не такова, как у всех вас. Она просто намного лучше почти всех людей. А люди запоминают про тех, кто светлее тебя. Надо человеку видеть в мире что-то прекрасное. Не может он жить без этого. А скоты о двух ногах наоборот пытаются втоптать всё светлое в грязь. Её ведь запомнили просто потому что она была. Не успела она совершить ничего. Хотя была храброй. Гордой. Честной. Таких не очень мало. Но она была Мариной Саргон. Этим сказано всё. И одновременно ничего этим не сказано.

Стройна она была. Красива и изящна, несмотря на маленький рост. Её почти никто не помнил ребёнком. Уже в четырнадцать лет казалась взрослой. Да взрослой и была по сути дела. Маленькая Марина Саргон, дочь но не в коей мере не копия своей матери, легендарной М. С..

Хьюг её любит. Даже теперь. М. С. это прекрасно знает. Марина не особенно посвящала её в тонкости их взаимоотношений. Но инициатива разрыва исходила именно от Марины. Это точно. Чужая душа потёмки. У них ведь могли быть дети... А Хьюг так и не женился. И стал тем, кем стал. А Марину до сих пор он не забыл. Он и сейчас её любит. А столько лет прошло! Оказывается, и так на свете бывает. А она ведь под конец обошлась с ним довольно жестоко. Но это было их дело. А помнит ли он себя молодым? Когда он был не таким. Когда ещё была Марина. И уже подрастала Дина. Вернуть бы прошлое хоть на миг. Нет! Мига мало, хотя бы на несколько часов... А что теперь думать о пустом ? Ничего уже нельзя вернуть. Но всё же, всё же....

Всё, каждый миг рядом с ней, гордой Мариной-Елизаветой Саргон он помнит. И никогда уже не забудет. Ни её, не всего с ней хоть как-то связанного. Ибо какой-то отсвет, какая-то частичка её души остались на всём, чего она касалась. Да и даже там, где просто проходила. Навеки прекрасным осталось всё то, чего ты касалась.

Марина-Елизавета Саргон. Первая и единственная любовь человека, ставшего чудовищем. И не забывшего тебя. Когда-то готового на смерть ради тебя пойти. И настолько пережившего тебя. Злая судьба. Они созданы были друга для друга. И прекрасно смотрелись рядом.

Гордая Марина-Елизавета. И непонятый тобой человек. Так и не разлюбивший тебя. Он верен твоей памяти, так же как был бы верен тебе.

Видимо, последний рыцарь этого мира. А ведь о ком-то подобном и мечтала. И не разглядела, когда был рядом. Показалось тебе... Да какая разница, что тебе показалась, гордая Марина-Елизавета. Слишком холодной и жестокой бывала ты временами. Не упрёк это. Черта твоя. И лёд застилал твой взгляд. А через него всё видится не так, как на самом деле. В холодном месяце ты родилась. И трудно было снежной принцессе быть теплой. Но ты это умела.