— Но я думаю, что тебе всё равно стоит сходить в храм, — сказала Фелиция, подхватив Альрина за руку.
'Но-но, попридержи лошадей! — разозлилась Лилиан, чем заставила улыбнуться адепта Огня. — Определённо сожгу!'
— Да я и не против, — почесал голову ученик чародея. — Просто я не особо люблю богов. Я не хотел тебя обидеть, извини.
— А можешь мне поведать, как у тебя сформировалась такая позиция? — спросила красавица.
— Только если ты сперва скажешь, как помогла тебе Мирикордия, — ответил Альрин, и заранее создал полог молчания с несколькими сюрпризами для тех, кто попытается их подслушать.
— Однажды, около двенадцати лет назад мой отец серьёзно пострадал в бою с каким-то чародеем, с каким именно мне не известно впрочем, это не важно. Рана никак не хотела нормально заживать, а маги Жизни оказались бессильны, так он и жил пока мне не стукнуло пятнадцать лет, и я не узнала об этом, тогда я решила сходить в храм Мирикордии в нашем городе. У нас он ещё больше чем здешний и имеет ещё более сложную структуру. Я попросила богиню, чтобы она исцелила моего отца, и я услышала её голос. Она сказала, что мне нужно сделать пять тысяч добрых поступков, и я согласилась. На следующий день рана отца исчезла. Вот поэтому я благодарна ей, — рассказала девушка.
— И сколько тебе осталось сделать? — поинтересовался чародей.
— Сперва расскажи то, что обещал, — сощурила глазки красавица.
— Я не люблю богов, потому что они отобрали мою маму и всех жителей моей деревни. Отца они тоже пытались забрать, но он оказался сильнее, больше тут рассказывать нечего, так что это всё, — ответил Альрин.
— Одно.
— Что?
— Мне осталось сделать лишь одно доброе дело, — ответила девушка. — Я больше не буду спрашивать о твоём прошлом, я не думала, что тебе может быть неприятно это вспоминать.
— Да ничего, — улыбнулся ученик чародея.
— Но знаешь, боги не могут воскресить людей, так мне говорил мой отец, а ему в свою очередь сказал его учитель, который являлся очень древним и сильным магом. И ещё они не могут знать всего, что происходит в мире, поэтому и не смогли помочь твоим друзьям и твоей маме, — сказала девушка с таким серьёзным видом, что Альрин рассмеялся. — Что я такого смешного сказала?
— Ничего, просто ты почти точь-в-точь повторила слова моего отца о богах. Он хоть их не любит, но и обвинять тех, кто не виноват не будет, — пояснил чародей. — Хотя отец, что-то скрывает от меня. Но зная его, я могу с уверенностью сказать, что когда наступит время, он всё мне расскажет. А пока я стараюсь не думать ни о каких богах.
Тем временем они уже подошли к подножию храма. Он был просто огромен. Метров триста пятьдесят в высоту и ширину и ещё метров на пятьдесят возвышался шпиль. Компания прошла сквозь большие ворота, сделанные из железа, правда цвет был весьма необычен для этого металла — белый. Фелиция пояснила ученику чародея, что такой цвет получился из-за прикосновения богини и насыщения внутреннего контура её силой. Альрин поражался внешним видом храма, ведь весь купол был идеально гладким за исключением одной надписи, которая огибала весь храм и была написана на неизвестном языке. Маг отметил, что такие письмена он видел на золотой звезде Примулы, только символы здесь размером с локоть.
'Интересно, что же это за язык? — подумал ученик чародея. — И если он на храме, значит ли это, что богиня знает его?'
Они вошли внутрь помещения, и Адепт Огня просто поразился простором зала и громадной статуей богини в центре него. Внешний облик не шел ни в какое сравнение с внутренним. Замечательная резьба украшала потолок не оставляя ни одного пустого места. Вырезанные в мраморе изображения плавно переплетались друг, с другом охватывая виды различных мест, где есть храмы Мирикордии и с каждым новым зданием изображений становится всё больше, поэтому их размеры уменьшаются. Статуя была не меньше ста пятидесяти метров в высоту и изображала прекрасную девушку с пышными волосами, которые несколькими хвостами лежали на левом плече. Рука её была устремлена вверх, а взгляд направлен к небесам. Роскошные одежды превосходно смотрелись на её фигуре.
Много людей было внутри, некоторые стояли перед статуей в такой же позе, как и богиня. Фелиция объяснила, что так люди молятся ей. Другие же ходили по просторному залу и наслаждались резьбой или просто разговаривали друг с другом.
— Честно говоря, я думал, что увижу несколько иную картину, — удивился Альрин.
— А что ты ожидал? — спросила красавица.
— То, что здесь находится статуя, было вполне ожидаемо, но то, что люди не стоят на коленях вокруг нее, заполняя всё пространство зала, меня очень удивило, — ответил волшебник.
— Скажешь тоже, это же богиня добра и милосердия, а не войны, она не принуждает кланяться ей, — улыбнулась девушка. — Может, ты тоже попросишь её о чём-нибудь?
— Да мне вроде ничего не нужно, — почесал голову Альрин.
— Не бойся, потом просто выполнишь парочку добрых дел, если то о чём ты попросишь осуществиться, — сказала Фелиция.
— Ну что ж, хорошо, но это только потому, что именно ты меня попросила об этом, — сказал чародей, чем заставил девушку покраснеть.
Он подошел поближе к статуе и встал так же, как это делали другие, после чего Стрег и Вангор тихо захихикали (тихо, потому что не хотели огрести от Фелиции). Альрин мысленно разрешил Лилиан сжечь обоих, после чего сконцентрировался на молитве.
'О чём бы попросить? — задумался он. — Мне ведь ничего не нужно. Хотя попробуем кое-что'.
Адепт Огня решил попросить у Мирикордии вернуть душу его матери и всех погибших односельчан. После чего долго концентрировался, не зная, что нужно делать, чтобы просьба исполнилась, и через некоторое время чуть не упал, услышав приятный женский голос.
'К моему большому сожалению, я не смогу тебе помочь и это не сможет сделать абсолютно никто. Мёртвых не воскресить, тебе придётся смириться с этим, иначе жить в дальнейшем будет становиться всё труднее. Так что лучше пусть твоя мама останется в твоих воспоминаниях или забудь о своём прошлом, в этом я как раз могу тебе помочь'.
'Нет, я не хочу забывать, — мысленно ответил Альрин. — Может, тогда ты сможешь помочь мне найти тех, кто это сделал?'
'Этого я тоже не смогу сделать', — ответила богиня.
'Но почему!? — вырвалось у волшебника. — Я ведь не просил тебя мстить за меня, мне всего лишь нужно узнать, где они находятся, а их всех уничтожу я лично. Просто не хочу спрашивать отца об этом, ему, наверное, и так тяжело. К тому же хоть отец достаточно силён, чтобы победить любого врага, но рисковать мне не хочется, я не смогу пережить его смерть, поэтому я должен лично разобраться с убийцами'.
'Ты меня не понял, — ответила Мирикордия. — Найти людей для меня не составляет труда, если это не могущественные чародеи, которые могут скрыть свою силу и своё присутствие. Таких просьб очень много, проблема в другом, тех, кто тебе нужен уже не существуют'.
'Чего! — удивился Альрин. — Как такое возможно?'
'Я хотела проверить информационное поле в том месте, где они предположительно должны находиться, но оно там сильно искажено и вряд ли выправится когда-нибудь, поэтому я не могу узнать, что там произошло. Единственное что доступно моему взору это сияющие белые линии, разрезающие метаструктуру пространства и изменяющие информационное поле'.
'Не может быть! — вновь удивился ученик чародея. — Это отец!'
'Значит, твоего папу очень беспокоил данный вопрос, поэтому он решил его уже изрядное количество времени назад, — сказала богиня. — Но я против таких методов'.
'То есть ты считаешь, что можно простить тех, кто отобрал у тебя самое дорогое? — поинтересовался чародей, явно не соглашаясь с мнением богини. — На мой взгляд, в данном вопросе прав тот, кто отвечает убийцам теми же методами: злом на зло, смертью на смерть'.
'Я не буду с тобой спорить. У каждого есть своё мнение, которого он будет придерживаться и для меня не имеет смысла заставлять кого-либо делать и думать так, как нужно мне, — сказал приятный голос. — Ведь я богиня доброты и милосердия и живу уже очень большое количество времени. Когда тебе будет больше десятка тысяч лет, и ты переживёшь множество событий, то может быть тогда, ты немного сможешь понять меня, и возможно других богов и людей с достаточно большим сроком жизни. До встречи, мальчик по имени Рин, — ласково произнесла богиня его имя'.
— Альрин, ты чего застыл как статуя? — спросила Фелиция, с интересом смотря на волшебника.
— Тебе только платья и длинных волос не хватает и ты бы очень был похож на статую богини, — засмеялся Вангор. — Хотя нет, кое-чего помимо перечисленного тебе ещё не хватает, — направил свой взгляд бывший наёмник на бюст Мирикордии.
— А тебе тоже чего-то не будет хватать, если не прекратишь, — зыркнула на бывшего заместителя красавица, да так, что он сразу же извинился за свои шуточки, ведь лишаться драгоценных частей тела ему не хотелось. — Ну вот и хорошо, — сказала она и вновь обратилась к Альрину. — Так как подействовало? Сколько дел нужно сделать?
— Как бы, не совсем, — ответил маг, не зная, что и сказать. — У неё приятный голос и весьма странная позиция по отношению к тем, кто совершил плохие поступки. В общем, я немного с ней поговорил, но не просил ничего, чтобы она смогла исполнить.
— Здорово! — глаза у девушки будто засверкали от радости. — Не с каждым она начнёт беседу и для того, чтобы поговорить с ней, нужно быть очень хорошим человеком. А тобой она заинтересовалась и это замечательно, значит ты невероятно хороший человек.
— Когда спит зубами к стенке, — тихо прошептал Вангор, чтобы его никто не услышал.
— Да ладно тебе Фелиция, давай лучше пройдёмся по городу, — предложил Альрин. — Аренот весьма большой, и боюсь трёх дней не хватит, чтобы всё обойти.
Девушка согласилась и к большой радости волшебника они покинули храм. Ему больше не хотелось говорить с богиней, которая защищает преступников и осуждает отца за месть, даже, несмотря на приятный голос. Но радовался не только он. Вангор чувствовал себя не в своей тарелке, находясь в храме богини доброты и милосердия, ведь когда он был наёмником, много поступков, которые нельзя назвать хорошими, целой горой громоздились на его плечах и только когда они вышли, гора понемногу начала убавлять свой вес. Стрег же по-прежнему молча, наблюдал за всем, что происходит вокруг, опасаясь нападения убийц, но, как и говорил Альрин, они не решались нападать на них на улице в присутствии многочисленных чародеев. Так они ходили до самого вечера, рассматривая многочисленные памятники архитектуры и магазины, в которые их затаскивала Фелиция, желая больше посмотреть на королевские наряды, стоившие баснословные состояния, чем что-нибудь купить. Походы продлились весьма долгое время, но последний день Альрин решил выделить на небольшую тренировку и отдых перед матчем, чтобы в поединке быть на пике своих сил и с ним согласились все остальные участники турнира. Правда тренировка оказалась не совсем такой, как желал Альрин, пришлось потратить изрядное количество внутренней энергии, создавая контура различной сложности. Он и сам не заметил, как прошло несколько часов и энергии осталось всего половина, поэтому единственным верным решением в данной ситуации было поесть и лечь спать. Время сна пролетело почти незаметно, будто Адепт Огня моргнул и перенёсся на четырнадцать часов вперёд, зато от усталости не осталось и следа, и внутренняя энергия переполняла его.
Глава 9
Прихватив с собой всё снаряжение и артефакты, он вместе со всеми отправился к арене. Достаточно быстро компания добралась до места. Их встретил привратник, который помогал участникам во всех вопросах связанных с турниром и попросил их проследовать за ним. Немного поблуждав по коридорам, они прошли в помещение, где уже собрались остальные игроки. Несколько человек очень нехорошо посмотрели на чародея.
'Неплохо будет им накостылять, — отметил Альрин. — До чего неприятные типы'.
Большая часть отнеслась к только что пришедшим абсолютно нейтрально, хотя был ещё один человек, который заинтересовался небольшой компанией. Это был мечник, что не сложно было определить по наличию одного двуручного меча с гардой в виде креста украшенной красивыми рисунками изображающими стаю крайсов преодолевающих обширные северные леса Нариорны. На вид ему было лет сорок, и казался он весьма добродушным человеком, в котором совершенно не ощущалось силы. Альрин не видел боёв с его участием, так как ушел вскоре после своей победы и поэтому не мог оценить силу этого человека. Доспехи его были поношенными будто прошли через множество сражений и придавали ему вид странствующего воина, которые часто бродили по дорогам королевства в поисках заработка.
— Меня зовут Артур, — представился человек и протянул руку Альрину.
— Моё имя Альрин, — ответил волшебник, отвечая на рукопожатие.
— Я заметил, что вы весьма неплохой колдун, — сказал воин. — Против вас мне бы определённо не хотелось сражаться.
— Взаимно, — ответил Альрин. — Вы кажетесь не очень сильным, но ведь это не так. Держу пари, что вы Мастер меча.
— В точку, — улыбнулся Артур. — Всё же ты меня раскусил.
'Было бы что раскусывать, — зло сказала Лилиан. — Тут и полный дурак бы понял, что раз уж он один из шестнадцати человек, то он достаточно силён'.
'Не злись Лиль, — ласковым голосом сказал маг. — Ты лучше следи за окружающими, мало ли кто из них захочет сделать нам какую-нибудь неприятную вещь, наложить проклятье, например'.
'Посмотрим', — грубо ответила девушка-меч и принялась следить за обстановкой.
— Я рад, что все вы здесь собрались сегодня, — раздался голос Ульриха Арвайса, незаметно вошедшего в помещение. — И так, теперь я объясню вам, как будут проходить ваши поединки, — взмахнул рукой чародей и в центре комнаты появился шар на подобии тех, что определяли силу и продолжил. — Каждый из вас вложит в этот шар небольшую часть собственной энергии, после чего он будет некоторое время изменять её структуру и произвольно выберет несколько частей. А дальше всё увидите сами.
Никто не стал спорить, так как всем уже не терпелось выйти на арену и начать поединки. Шестнадцать человек приложили свои руки к сфере, и, как сказал любитель красных мантий, прибор взял очень маленькую часть энергии у каждого и буквально через десять секунд над ним появились два странных образования. Одно немного напоминало меч, тускло светившийся стальным светом, другой же, к удивлению Альрина, напоминал пламя, слегка более светлое, чем обычное, прям как у него.
— Сегодня только восемь человек получат возможность пройти в четверть финала, остальным же придётся уйти или же им помогут это сделать, если они будут не в состоянии ходить. Первый бой пройдёт между Альрином Орсарийским и Артуром Эскалиотом, — сказал Ульрих и добавил. — А теперь посмотрим следующий результат.
Опять стали появляться различные структуры. Сперва возник щит с мечом и ярко сверкающая молния, которая, по словам Ульриха, принадлежала Вангору. Потом начали появляться многие другие образования. Дуб с пышной листвой принадлежал Стрегу; вулкан в несколько раз превосходящий структуру своего противника оказался проявлением силы Фелиции; остальные особенно не интересовали Альрина и он лишь отметил ещё двух человек, которых уже отмечал прежде, правда, тогда они лишь как-то нехорошо на него посмотрели, будто желая убить взглядом. Энергия одного напоминала серый комок, чем-то похожий на крысу, а у другого полыхала яркая звезда с явно выделяющимися восемью лучами.
