— Что с моими людьми? — свой вопрос Император задал сухим бесстрастным голосом.
Тяжелый взгляд Единого Правителя был устремлен в глубины темных раскосых глаз без всякого страха и смятения.
— Они видят самые прекрасные сны в своей жизни, — томно протянула кумицо.
— И что же дальше?
— Зависит от тебя, владыка смертных.
— Все и всегда зависит от меня, ты не открыла мне великой тайны, демон.
Странно, но безразличие Императора было столь полным и естественным, что это всерьез смутило предводительницу лисиц-перевертышей. И как ни старалась Старшая Сестра теперь уверить себя в том, что по-прежнему контролирует ситуацию, но зыбкое чувство неправильности происходящего не покидало больше кумицо ни на мгновение.
— Ваш план рассыпается вновь, как дом, лишенный фундамента, — Единый Правитель не насмехался над ней, лишь констатировал факты. — Как странно, наверное, понимать, что всего один случайный человек, оказавшийся не там и не тогда, способен наносить столь страшный вред снова и снова.
— Да, этот мальчик и вправду хорош. Даже излишне хорош для того, кто оказался просто "случайным человеком не там и не тогда".
— И он не случаен, — губы Императора впервые дернулись в неком слабом подобии улыбки. — Он суть и воплощение того, с чем вам приходится бороться. Того, чему вы, по своей гордыни или незнанию, бросили столь откровенный вызов.
— Так же, как и ты, хотя и в гораздо меньшей мере...
На лице Императора появилась легкая тень удрученности.
— И это все, что вы надумали? Пошатнуть Империю через смерть ее государя?
— Чтобы восстановить нужный нам паритет на краткий период времени этого будет достаточно, — золотые искры на черной эмали засияли заметно ярче. — Трагичная весть о внезапной кончине Избранника Неба настигнет Закатную армию уже в походе. Будь у тебя прямой наследник, о нем бы тоже пришлось позаботиться, но так... Знать Хэйан-кё и чиновники не скоро поделят власть и возведут на Нефритовый Престол нового живого бога. И этой заминки нам хватит с лихвою.
— Империя не падет так просто, — мысль о собственной смерти, похоже, ничуть не заботила Императора. — К чему бы вы ни готовились, Единое Государство Хэй все равно выдержит любые испытания и сокрушит своих врагов. Со мною или без меня — не имеет значения. Ведь я всего лишь одно из множеств физических воплощений Империи.
— Надейся на то, что большая часть твоих поданных думает точно также.
В любом случае, эту беседу уже давно пора было закончить. В компании человека, оказавшегося одним из тех немногих, на кого демонические чары кумицо не могли произвести ни малейшего впечатления, Старшая Сестра ощущала себя слишком уж неуютно. Черный коготь скользнул грациозно вверх, чтобы оставить на шее владыки Империи крохотную царапину, но внезапно уперся во что-то упругое и незримое. Не подавая виду, кумицо попыталась надавить сильнее, но все та же неведомая преграда на этот раз с силой отшвырнула ее руку в сторону.
— Забавно, — безразлично отметил Единый Правитель.
Не понимая, что происходит, демоническая лисица сделал неуверенный шаг назад. Тонкие темные росчерки, обильно покрывавшие пол, вспыхнули высоким оранжевым пламенем, разбегаясь в разные стороны и образуя причудливую магическую фигуру. Один за другим загорались знаки и странные кривые иероглифы, выведенные вдоль связующих линий и по углам гектограммы. Шестнадцатигранный участок в центре графической конструкции, где стояли демон и человек, оказался разделен вдоль центра на две относительно равные части, и Император теперь все также спокойно взирал на оборотня с другой стороны невысокого огненного барьера.
— Здесь голос сказителя преисполняется особой гордостью, ведь речь идет о хитрости и уме самого Единого Правителя. А также, конечно, о его скромнейшем и верном слуге, исполнившем всю грязную работу, — усталый, но ядовито-насмешливый голос заставил кумицо обернуться.
Мао Фень, глава рода Синкай и военный советник Нефритового Трона, сидел на полу у основания дальней стены почти возле самых входных дверей, привалившись бесформенной массой к одному из резных яшмовых барельефов. Толстое лицо тайпэнто было бледным и отливало болезненной зеленью, короткие усы непривычно топорщились, а щедрая поросль свежих фурункулов, покрывавших щеки и подбородки, бросалась в глаза неестественной краснотой воспалившейся кожи. Рукава дорогого суо, расшитого янтарем и самоцветами, были закатаны до локтя, обнажая пухлые волосатые руки. По-стариковски дряблые запястья Мао покрывали бесчисленные разрезы. Струйки крови все еще бежали по пальцам Феня, питая собой "основание" магической ловушки.
— Ты?! — прорычала кумицо в бессильной ярости.
— Неужели ты ждала кого-то другого? Я, кажется, сейчас начну ревновать, — хохотнул Мао, нахально и самоуверенно.
— И ты, жирный колдун, всерьез надеешься удержать меня здесь? — сочетание злости, презрения и некоторой доли невольного уважения делало голос Старшей Сестры ни с чем несравнимой музыкой.
— О, именно на это я искренне и рассчитываю, — толстяк тяжело выдохнул и, будто проваливаясь в забытье, прикрыл на секунду глаза, но тут же вернулся обратно. — Сколько бессонных ночей, сколько чернил и бумаги было истрачено на поиски этого заклинания. Нет, оно никак не может подвести меня, оно просто не имеет на это никакого морального права. Я собирал это знание по крупицам, разгребая завалы древних свитков, проводя страшные опыты и тратя бесчисленные средства. Пытки, подкуп, убийства, обещания — и все лишь ради этого короткого момента. Опозориться после такой подготовки, стало бы верхом неуважения хотя бы по отношению к нашему единственному зрителю.
— Ты соединил разные школы и стили, — оборотень шагнула к краю барьера и провела по нему ладонью, холодное пламя слегка задрожало, но и не думало поддаваться. — Умно и находчиво, но слишком хрупко!
Когти кумицо резко вошли в пламенную стену, но в следующую секунду дворцовую залу огласил непередаваемый вопль боли. Старшая Сестра пораженно и с ужасом глядела на свою кисть, обгоревшую до самой кости, а тайпэнто хрипло расхохотался, с заметным трудом не срываясь на кашель.
— Прости, забыл предупредить. Кое-каких элементов мне все же не удалось отыскать, да и "скобы", как ты заметила, были не очень прочны. Поэтому я добавил немного своих финтифлюшек. Ничего особенного. Так, фантазия на вольную тему.
Взор Мао сумел сфокусироваться чуть сильнее, и во множестве мест по всей гектограмме особенно ярко налились багровым сиянием какие-то знаки и символы. Кумицо всматривалась в них заворожено и как-то потеряно. Злое шипение, что раздалось затем, стало для Феня ответом на вопрос, поняла ли демон то, что увидела.
— Но это все было еще не так уж и сложно, — самодовольно заметил Синкай. — А вот заманить главного тайного врага Нефритового Престола сюда и именно сейчас, в такую редкую ночь, это стоило великих усилий. Но спасибо нашему Ли, свою роль он сыграл безупречно. После выходки Мори, я разогнал монахов и лично занимался возведением защиты вокруг Золотого Дворца. Так что, можешь уже догадаться, та "брешь", что вы обнаружили, появилась совсем неслучайно. Пришлось постараться, чтобы внутрь смогло проникнуть лишь одно существо с достаточным уровнем силы. Хотя был, конечно же, риск, что "заплатка" окажется слишком уж прочной. Равно как и наоборот, — Фень демонстративно посмотрел влево, затем вправо. — Кстати, я до сих пор надеюсь, что не ошибся, а то встреча с еще парой твоих сестер может закончиться для меня довольно печально. Я рассчитывал также на то, что упустить представившуюся возможность покончить с моим повелителем, ты не сумеешь. Кумицо должна оставаться кумицо, и желание рисковать играет на ваших мотивах всегда и везде.
— Будь ты проклят! — резко пролаяла демон, и точеные черты ее лица уже совсем не казались такими прекрасными, как еще совсем недавно.
— Уже, — булькнул Мао. — И не раз.
— Каждый, кто выступает против Единого Государства, будет повержен. Теперь ты сама убедилась в справедливости этих слов, — Император все с тем же безразличием отвернулся от гостьи и зашагал обратно к нефритовой пирамиде.
Несколько долгих мгновений Старшая Сестра продолжала всматриваться в спину повелителя имперской нации, но когда он замер, ее взгляд быстро переметнулся на Мао Феня, а затем обратно. Чувственные алые губы вновь растянулись в улыбке, обнажая отточенный антрацит. Молчание длилось недолго.
— Выпусти меня, — в императорском тоне появилась едва заметная тень раздражения.
— А зачем? — все в той же наглой манере спросил тайпэнто Синкай.
— Не время для глупых шуток, — теперь в этот безжизненный голос добавилась еще малая щепоть угрозы.
Император обернулся к толстому заклинателю, но тот лишь продолжал улыбаться с нахальным спокойствием и безмерной усталостью.
— Не вижу ни одной причины делать этого, — поделился Мао и подмигнул кумицо. — Не для того я создавал эту ловушку и клал в нее такую приманку, чтобы потом лишить себя действительно ценного приза.
— Ты не посмеешь...
— Великие предки, сколько же раз за всю свою жизнь я слышал эти слова, не счесть и не вспомнить! — расхохотался толстяк, перебивая самого Императора.
От столь вопиющей дерзости маска вселенского отрешения, что была долгие годы привычна и неизменна для Единого Правителя, дала трещину, и к неописуемому восторгу Старшей Сестры живой бог-человек громко и по-площадному выругался.
— Вот теперь я действительно вижу перед собой ученика самого Ногая из рода Ногай, а не надменную безликую куклу,— продолжил скалиться Фень.
С кряхтением поднявшись, тайпэнто двинулся вдоль стены, опираясь на нее плечом.
— Вот демон, кажется, я рассек себе сухожилие на левой руке, — задумчиво произнес Мао, останавливаясь на мгновение и осматривая исполосованное запястье. — Пальцы совсем не слушаются, и еще не скоро будут.
— Тебе не простят подобного, — Император уже вернул себе утраченный самоконтроль и обратился к Феню то ли с укоризной, то ли с разочарованием. — Аристократия, армия и сиккэн не подпустят тебя и близко к реальной власти, даже если не будут знать о твоем преступлении, которое ты, может быть, еще сумеешь списать на кумицо.
— О, конечно, я это сумею, — кивнул тайпэнто. — Но речь не о таких мелочах. Неужели, мой повелитель, вы считаете, что я настолько наивен, алчен и глуп. Я прекрасно знаю, кто и как поведет себя после тех или иных событий. И именно поэтому я готовился к этому дню годами, как я уже пояснил это нашей прекрасной гостье. Мое "заклятье" намного сложнее, чем балаганный фокус с огненной клеткой для пронырливой лисицы. И куда больше места в нем занимают не тайные искусства, а такие банальные вещи, как корысть, зависть, а также мои любимые жажда власти и денег. Надежные люди давно уже заняли полагающиеся им и нужные мне места, оставалось лишь взять на себя всю самую грязную работу, на которую многие из них не решились бы никогда. Ведь многие из них на самом деле очень любят Империю, и никогда бы не решились на подобное преступление. Что уж тут поделать?
— Они любят Империю, которую ты предаешь.
— Нет, все не так банально, — Мао замер в том месте, что было размечено по-особому, и располагалось совсем рядом с главным сегментом магической фигуры. — Ведь я тоже очень люблю нашу великую Империю. Просто у меня есть несколько предложений по ее улучшению и рационализации, которые, я боюсь, не найдут одобрения ни у Всесильного Тэна, ни у вас, Великий Владыка.
— Ты делаешь правильный выбор, — в этих словах Старшей Сестры уже не было ничего, кроме лишь восхищения. — Приняв наш дар и нашу поддержку, ты станешь тем, кого уже никто не сможет остановить. Богатства, сила и власть должны принадлежать достойному, и я буду рада принять поддержку такого союзника.
Хохот главы рода Синкай не дал кумицо закончить.
— Неужели, большинство таких идиотов как Мори и вправду ведется на эту чушь, — отсмеявшись, Мао вытер глаза руками, оставляя при этом на щеках розовые разводы. — Спасибо, но нет. Я уж как-нибудь сам разберусь со своим гонораром.
— У тебя еще есть возможность одуматься, — с нажимом сказал Император.
— Вы все равно прикажете убить меня после этого, — пожал плечами толстяк. — Так что, простите, мой повелитель, не вижу для этого никакого резона.
— Подумай, я ведь могу дать тебе гораздо больше, чем кто-либо еще! — голос кумицо, бархатистый и мягкий, ласкал и звал за собой.
— Да неужели? — насмешливо фыркнул Фень. — Знаешь, я часто смотрюсь в зеркала, и то, что я вижу там, действует весьма отрезвляюще. Я не тот, кому ты бы могла подарить настоящее чувство, а ты совсем не та, в искренность кого я сумел бы поверить. У меня завышенная самооценка, но не настолько.
С трудом наклонившись, толстяк начертил окровавленным ногтем еще один символ над "узлом" из лучей, разбегавшихся в разные стороны. Разогнувшись, он еще раз взглянул на своих оппонентов — ни один из них так до конца и не верил в происходящее.
— Что ж, вы были противниками достойными честного боя. Жаль только я слишком циничен, чтобы безвозмездно преподнести вам подобный подарок.
Негнущиеся пальцы переплелись в сложный знак, и в глазах тайпэнто Синкай отразилось все буйство стихии огня, завертевшегося страшным вихрем посреди тронного зала. В глубинах жирного пламени, достигавшего высокого потолка, стремительно начали таять две изломанных черных фигуры.
Глава 17.
Лето всегда уходило из южных провинций медленно и как-то неохотно. Деревья подолгу щеголяли сочной зеленью листьев, а бесчисленные озера и запруды кишели перелетными птицами, становившимися в это время года главной добычей охотников и неизменным блюдом даже на самом бедном крестьянском столе. В дневные часы на улицах городов и деревень по-прежнему властвовал жаркий зной, но после заката его уже уверенно сменял собой обжигающий осенний холод.
Большая группа людей, пробиравшихся посреди ночи по парку крепости Юэ-сэн, и очень старавшихся делать это как можно незаметнее, медленно приближалась к гостевым домам. Несмотря на строжайший запрет разговоров, за спиной у старшего пристава Ву периодически раздавались негромкие, но весьма красочные ругательства, адресованные ночной прохладе и "слепым копытным", умудрявшимся поминутно наступать на пятки впередиидущим. Гневное шипение Ву-Мина позволяло на некоторое время восстановить порядок, но вскоре все вновь начиналось сначала.
Низкие дождевые облака все плотнее затягивали звездное небо, и к намеченной цели отряд вышел практически в полной темноте. Быстро рассыпавшись на небольшие группы между деревьев, подступавших к открытому пространству, на котором располагался дом, люди замерли в ожидании. Спустя какое-то время от стены здания отделилась невысокая фигура и семенящим шагом проскочила через поляну в сторону затаившихся бойцов.
— Что? — резко выдохнул Ву, выходя первым навстречу вновь прибывшему.
Пожилой слуга поспешно склонился в поклоне, чуть ли не складываясь при этом пополам, и начал быстро шептать, умудряясь даже сейчас добавлять в голос отчетливые нотки почтительности и благоговения.
