— Хм. Простите, у вас траур? — уточнил он, подняв взгляд на моё лицо. — А Фириш ту Фрем — это...
— Фириш ту Фрем — это я, — оборвала его, сообразив, что так озадачило хозяина кабинета. Имя-то у меня мужское, он небось и ждал... механика! — Траур... если только по безвозвратно ушедшему детству, — добавила весело.
Если бы я как-то попыталась до этой встречи представить Троду Алеса, то наверняка ошиблась бы. Потому что внешность он имел самую незаурядную, во всяком случае, если сравнивать с остальными знакомыми мне обитателями Светлой стороны. Во-первых, самый влиятельный из людей по эту сторону Мирового Диска (Верда-то власть свою упустил) оказался очень низким для свела — всего на десяток сантиметров выше меня — и худощавым, даже почти щуплым. Во-вторых, не знаю, сколько именно ему оборотов, наверняка не меньше пятидесяти, но выглядел Трода раза в два моложе. В третьих, он носил очки в изящной тонкой оправе, кажется, достаточно сильные.
В общем, Трода Алес оказался этаким тихим интеллектуалом, бесконечно далёким от физического труда, хотя достаточно обаятельным и даже симпатичным. Гармоничные черты узкого лица с выраженными скулами, насмешливо надломленные брови, чуть приподнятые уголки губ и удивительно тёмные большие глаза — цвет различить не получалось, но они очень странно сочетались с белыми в голубизну волосами, бровями и ресницами — всё это создавало облик человека лёгкого и даже несерьёзного. Правда, верить в такую характеристику я не спешила: не вязалась она с его биографией.
— Неожиданно, — медленно протянул мужчина и продолжил складывать чертёж. — Я как-то не предполагал, что ко мне с интересным предложением придёт женщина. Скажите честно, про аркидную смазку — это же была ложь, верно?
— Не ложь, а повод поговорить кое о чём более интересном, — мягко возразила ему.
— Неужели, шантаж? — насмешливо уточнил он.
— А что, есть повод? — Я даже слегка растерялась от такого вопроса: куда-то совсем не туда свернули его мысли.
— Всегда можно найти, — невозмутимо пожал плечами Трода. Скатав бумагу в трубку, он двинулся к столу, с интересом меня разглядывая. — Садитесь, и давайте уже к делу. Не хочется тратить время на пустые разговоры.
— Признаться, я не знаю, с какой стороны подступиться к разговору, — честно сказала я, устраиваясь на ближайшем стуле. — Причём так, чтобы выйти отсюда живой.
— Вы точно уверены, что не планируете меня шантажировать? — хозяин кабинета вопросительно вскинул брови и усмехнулся.
— Уверена. Скорее, наоборот, предложить помощь. Но для начала два вопроса. Во-первых, вы хотите, чтобы ваш сын занял место Первого арра? — осторожно начала я.
— Допустим. — Мужчина медленно кивнул и чуть склонил голову к плечу. И хотя поза его осталась неизменной, я всей кожей ощутила, что собеседник подобрался, насторожился и даже напрягся, а взгляд его сделался очень пристальным, тяжёлым. Я вдруг сильно пожалела, что поддержала Верду с этой его идеей. С кем я вздумала тягаться?! И ради чего?!
Но отступать было уже некуда, поэтому оставалось продолжить.
— А во-вторых, как вы относились к Верде Аото? И как отреагировали бы, если бы выяснилось, что он не умер?
Трода несколько секунд сверлил меня взглядом, а потом усмехнулся. Очень нехорошо усмехнулся, от этой улыбки меня пробрало холодком по спине.
— Фириш, вы вообще понимаете, к кому и с какими вопросами пришли? — вкрадчиво поинтересовался мужчина. Всё впечатление легкомысленной несерьёзности растаяло, из-под маски проступило подлинное лицо господина Алеса, и мне стоило серьёзного волевого усилия никак не выдать страха. А страшно мне было уже всерьёз. Может, не так, как перед прыжком из дирижабля, но появилось смутное ощущение, что тогда я рисковала гораздо меньше.
— Больше не к кому, — честно призналась я, выдавив кривую улыбку. — И вы не ответили на вопрос.
— Не понимаете, — со смешком резюмировал он и велел: — Рассказывайте уже, зачем пришли. — Видя мою нерешительность и явное нежелание сразу выкладывать всё, решил надавить, не слишком-то церемонясь: — Я ведь и по-другому могу спросить, в другом месте. Не люблю угрожать, особенно женщинам, но на вашу беду вы умудрились зацепить очень серьёзную тему, и чутьё подсказывает — не ради пустой болтовни. Поэтому признайте тот факт, что разговора на ваших условиях не получится, и примите уже мои. Пока я предлагаю, а не требую.
— Верда Аото жив, — медленно начала я, борясь с желанием зябко потереть ладонь о ладонь. От страха и понимания собственной глупости в груди ворочался тугой комок, а кончики пальцев немели от оттока крови. — Он хотел предложить вам и вашему сыну поддержку на совете родов в обмен на помощь с поиском человека, из-за которого он попал в больницу и чудом не лишился рассудка.
— То есть, он не просто жив, но ещё и пребывает в своём уме? — Трода вопросительно вскинул брови.
— В целом, да.
— Только дела у него, видимо, обстоят не лучшим образом, если за помощью он решил обратиться именно ко мне, а в качестве парламентёра прислал невесть откуда взявшуюся тенку, — заметил мужчина с очередным ироничным смешком. — Где он?
— Я не думаю, что...
— Фириш, я начинаю терять терпение, — резко оборвал хозяин кабинета.
— Он на другом острове, на Дырчатом, — нехотя проговорила я.
— И вы готовы поручиться за это... скажем, своей правой рукой? Или вы планируете гонять моих людей долго, и начать стоит с пальцев, по одному? — спокойно и даже без насмешки уточнил Трода. Не издевался и не тешил самолюбие за счёт поверженного противника — просто дожимал.
Опустив взгляд, я сквозь зубы назвала гостиницу, где мы остановились. Чувствовала себя в этот момент очень гадко, но слова собеседник подобрал правильные. Да, наверное, я трусиха, но... боли я как любой нормальный человек боялась, и очень не хотела воплощения этих угроз в жизнь. А что Алес сможет их реализовать, не сомневалась ни на секунду. Оставалась одна надежда — на Криду, который мог заподозрить неладное и предупредить остальных.
— Что ж, проверим, — резюмировал Трода и поднялся из-за стола.
В руке его что-то блеснуло, и я через мгновение сообразила, что мужчина вооружён. Пневматический игломёт — не сказать, чтобы очень грозное оружие, скорее женское и предназначенное для самообороны, с ними никто не охотится. Но всё зависит от средства, которым смазаны кончики игл. Существуют такие яды, которым достаточно попасть в крошечную царапину, чтобы с гарантией убить.
Мужчина подошёл к стене в углу, на что-то там нажал — и в сторону отъехала одна из стенных панелей.
— Прошу, — жестом пригласил он, отступая от проёма на некоторое расстояние. Я смерила хозяина кабинета взглядом и поднялась с места.
Тенская шкура в защитной трансформации очень прочная, гораздо крепче человеческой кожи, её сложнее рассечь. Но она предназначена для защиты от вредных веществ в воздухе, а не от механических повреждений, и прямого выстрела из игломёта с близкого расстояния не выдержит. К тому же, трансформация занимает пару-тройку секунд — вполне достаточно, чтобы спустить курок. Чего-чего, а драться и уворачиваться от игл я точно никогда не умела...
Так что осталось лишь послушно проследовать за открытую дверь, мысленно желая хозяину кабинета провалиться сквозь землю, а себе — выжить и поумнеть. Вот чем я думала, поддерживая эту авантюру? Ладно, история с кристаллом, но сейчас?! Надо же было так глупо сунуть задницу в Домну, а! Да ещё по собственному желанию, буквально — с песнями и плясками!
Впрочем, ответ на этот вопрос нашёлся сразу: до сих пор нам слишком везло, вот и расслабились.
Я вошла и замерла почти на пороге, в растерянности озираясь. Предполагала, что здесь обнаружится, например, потайная лестница, по которой меня проводят в подвал и посадят там на цепь, но ожидания не оправдались.
Небольшая уютная комнатка. Диван, перед ним — низкий столик. В углу платяной шкаф, трюмо между двух узких окон. Возле шкафа — ещё одна небольшая дверца, надо думать, ведущая не на выход.
— Располагайтесь и чувствуйте себя как дома, проверка ваших слов не займёт много времени, — с тем же вежливым дружелюбием, с которого мы начали, предложил хозяин кабинета. Как будто не он минуту назад грозился меня покалечить, а в руке его не было оружия. — Замок открывается в том числе и изнутри, можете себя развлечь, но сомневаюсь, что управитесь за час-другой.
— А вы редкий лицемер, Трода, — не удержалась я от колкости. Да, мелко и мелочно, и я сама дура, но хотелось хоть как-то выказать собственное отношение к ситуации.
— Скорее, лицедей, — иронично поправил он. — Наслаждайтесь одиночеством.
Дверь закрылась, послышался тихий скрежет и щелчки.
Первым делом я конечно сунулась искать замок в робкой надежде, что противник недооценил мои способности. Нашла почти сразу — его никто не пытался прятать — и с тоской поняла, что меня даже переоценили. Без инструментов и приспособлений сделать с замком я не могла ровным счётом ничего, только прочувствовать иронию судьбы: он был как раз той системы, какую я мечтала поставить в собственном доме.
Последняя мысль окончательно испортила и без того унылое настроение.
Я на всякий случай обошла комнату, заглядывая в каждую щель и каждый ящик, но ничего сколько-нибудь интересного не нашла. Окна выходили на внешнюю сторону здания, оттуда открывался великолепный вид на облака над заснеженной равниной, так что я поспешила задёрнуть шторы. Может, я и не впадала уже в ступор от зрелищ подобного рода, но получать от них удовольствие не начну никогда. Нет, всё-таки родные тучи Тёмной стороны, мощёная улочка с оживлённым движением и ровный конус Домны, возвышающейся над городом — лучший вид из окна, какой можно придумать.
За дверцей обнаружилась крошечная уборная с душем, в шкафу — немного чистой сменной мужской одежды, в ящике трюмо — щётка для волос, небольшие ножницы, одеколон и несколько узких тёмных ленточек. Кажется, одна из таких удерживала косу Троды. В общем, комнатой этой хозяин явно пользовался тогда, когда засиживался в кабинете допоздна, но делал это, судя по всему, достаточно редко.
С другой стороны, странно, почему вообще делал? Это же его здание, неужели бывает лень пройти по коридору и подняться по лестнице? Или здесь "своего угла" у хозяина нет, и всё оно отведено под нужды "Искры разума"?
Не зная, чем развлечься, я присела на диван и вдохновенно занялась самокопанием и самоедством, костеря самоё себя на все лады дурой, трусихой, тряпкой и гораздо более грубыми их синонимами. Самое обидное, что все претензии имели чёткое обоснование, а вот контраргументы находились исключительно неубедительные. В конце концов я скинула обувь, забралась на диван с ногами, забилась в угол, обхватила колени и уткнулась в них лбом. Плакать не хотелось; отчаянно хотелось домой, в родную мастерскую, и забыть всё это как страшный сон.
Увы, винить оставалось только себя. И в самом начале, ввязавшись во всю эту авантюру, я действовала осознанно — да-да, я помню собственный тогдашний выбор! — и вот сейчас... Сама же как дура поддержала Верду и Муха, сама вызвалась идти! И на что, спрашивается, рассчитывала?!
Мне всегда казалось, что тяжелее отвечать за чужие ошибки, в которых нет твоей вины. Но как показывает практика, расплата за собственную глупость гораздо болезненней. В первом случае есть хотя бы моральная отдушина — ощущение обиды и желание кому-то что-то доказать, а во втором остаётся лишь неубедительное утешение об уроке, который усвоится очень надёжно.
Один вопрос: долго ли я проживу со своими новыми знаниями и полезными выводами?
Особенно стыдно было за то, что я подставила остальных. Ладно, Верда, он автор идеи, да и Муху особенно терять нечего — он сам рад в любую авантюру влезть. А вот перед Триндой я чувствовала себя очень виноватой. Он-то пытался нас отговорить, ему есть, за кого нести ответственность, и он ввязался в эту аферу не как мы, из общей дурости и жажды приключений. Кажется, доктор беспокоился за жизнь своей женщины и не верил, что его молчание и переезд на Тёмную сторону — надёжная защита. Угораздило же бедолагу связаться с парой придурковатых тенсов...
Мысли о собственной никчёмности и философские рассуждения о закономерной расплате за долгое везение порой перемежались вялыми попытками составить план действий и вырваться на свободу. Правда, последние я отгоняла — ничего разумного в голову не приходило. Нет, теоретически действительно можно открыть в уборной воду и устроить потоп, засорить канализацию, в припадке ярости художественно порезать на мелкие кусочки рубашки Троды. А ещё разбить окна и сломать замок. Или всем назло выброситься в окно. Но нельзя же всерьёз рассматривать это как месть! Да что там, это даже поступком психически здорового взрослого человека не назовёшь. Стоило ли столько ругать себя за глупость, чтобы поступить ещё глупее?
Когда в замке заворочался ключ, прошло часа два с момента заточения. К этому времени я уже успела дать себе зарок, что если выберусь из той кучи навоза, в которую умудрилась влезть по самые уши, дальше Доменного ноги моей не будет. Больше никаких политиков, никаких крупных фигур, даже с господином ту Таре постараюсь не видеться! Всегда подозревала, что ничего хорошего в такой компании нормального человека не ждёт, так нет же, непременно надо влезть и проверить на собственной шкуре...
— Госпожа ту Фрем, прошу следовать за мной. И, пожалуйста, без глупостей, — вывел меня из меланхолической прострации незнакомый мужской голос.
Обладателем голоса оказался тип весьма... серьёзной наружности. Среднего по местным меркам роста, светловолосый, кажется — достаточно молодой, крепкий, одет неброско и удобно. В общем, хватило одного взгляда, чтобы понять: даже пытаться сбежать не стоит. Во всяком случае, мне. Вот просто не стоит, и всё. Ни в позе, ни во взгляде не чувствовалось угрозы, но именно читающиеся там уверенность и спокойствие окончательно отбили желание рыпаться.
— А не проще прямо отсюда выкинуть в окно? — мрачно спросила я, обуваясь. На ответ не рассчитывала, но он неожиданно последовал:
— Ну что вы, как можно! Это шумно и некрасиво, — с каменно серьёзным выражением лица возразил мужчина.
— А если по голове перед этим стукнуть, а выкидывать ночью? — ещё мрачнее уточнила я.
— Интересная версия, надо взять на заметку, — тонкие губы конвоира тронула лёгкая улыбка. — Прошу, — он жестом пригласил меня на выход.
Мы прошли через пустой кабинет и пустую же приёмную, свел запер за собой дверь и жестом же предложил следовать по коридору к лестнице. Я с надеждой огляделась, но коридор оказался совершенно пуст. Ни души, как назло! Хотя кто знает, может — действительно, назло?
— Могу я узнать, куда мы идём? Хоть морально подготовлюсь. Пытки, тюрьма, или гуманно казните? — не утерпела через пару секунд.
