— Что нужно сделать, чтобы я заснул? — философски спросил Подушка.
— Хорошенько ударить тебя по голове! — сказала Лариса. — Можно, это сделаю я?
Эстонец нахлобучил на голову подушку.
— Думаешь, тебя это спасет, если я хорошенько стукну? — спросила она.
— Почему? — спросил Подушка.
— Точно! По чему! — я развернула вопрос верным боком.
— Хорошая идея! — кивнула Лариса.
— Пошел я отсюда, — засобирался Подушка.
— Вот-вот. Иди! Подушка и одеяло у тебя есть, так что иди спать, только не у нас на тумбочке, а то мы на тебя наступим, — сказала я.
— И попрыгаем! — злорадно сообщила Лариса.
— Можно, я приду и пну тебя? Может, тогда и ты заснешь? — предложила Ира.
Подушка поскорее спустился на последнюю ступеньку и стал там прыгать. Во придурок! Я быстро стащила с его головы подушку, Лариска ловко выудила у него одеяло, и Подушка так и остался стоять на ступеньке, снова потеряв все свое имущество.
— Допрыгался, — констатировала сей факт Ира.
— Я же просил не слониться! — проговорил Одеяло.
— О, во сне говорит? — предположила Ира.
— Ага, от меня заразился, — кивнула Лариса.
— Я не сплю уже минут пять как! Меня пнули! — сообщил эстонец.
Ира скорчила рожицу.
— Поздравляю, — сказала я.
Подушка что-то радостно залопотал по-эстонски. То ли поздравление какое-то вспомнил, то ли цитату. Одеяло отреагировал на нее крайне отрицательно: зарылся с головой под одеяло и затих.
— Ты уже под матрас залез? Не поможет, все равно пну... случайно! — сказала Ира. Не то предупредила, не то извинилась.
— И-а, у-у-у-ум! — возопил Одеяло. Девчонки заворочались, послышались шаги вожатого. Подушка с разбега бросился на кровать.
— О-о-о, не могут по-нормальному, уже не спят даже с одеялом и подушкой! — прокомментировал вожатый.
— Ха-ха-ха! — не выдержала Ира.
— Потише! — сказал он.
— Могила, — ответила она, с этим вожатый и ушел. Видимо, ему было все равно, что девочка, спавшая без подушки и одеяла, была слишком большого роста, в мужских трусах и с голым торсом, и вообще очень походила на парня, хоть и с длинными светлыми волосами. Вожатые тоже люди!
Ира растырныкала Одеяло.
— Какая у нас девочка спит без Одеяла и Подушки! — сообщила она ему.
— Нет, спит не с Одеялом и Подушкой! — поправила ее он.
Они оба тихо захихикали.
— Ик-хи-хи! Я помираю! — сообщила я.
— Я уже померла! — подтвердила Лариса.
— Нет, как меня можно спутать с девушкой? — оскорбился Подушка.
Наверное, засунуть в отряд к девочкам и там спутать! Наступила тишина, которую Подушка снова бессовестно прервал тирадой на эстонском языке, и снова, и снова. Одеяло только сетовал, видимо, Подушка долго и со смаком матерился.
— Я с тобой не знаком, не-эт, я тебя не знаю! — сокрушался Одеяло. — Ты где таких слов-то нахватался?
— От Ольги! — ответил Подушка.
— О-о-о! — ужаснулся Одеяло.
Подушка снова стал жаловаться на жизнь его жестянку.
— О-о-о, — Одеяло посмотрел на меня с непередаваемым ужасом и уважением.
— Да что он такое говорит? — достала его Ира.
— О-о-о! — отшатнулся от нее Одеяло.
— Нет, я с ним не знакома, не, нет. Не, я его не знаю, нет, не знаю, — теперь сокрушалась я.
Подушка ненадолго заткнулся, потом, видно, подумал: "Нет, она эстонский не знает!" и продолжил гнуть свою линию.
— Нет, какие слова! Нет, ну какие слова! Это не Подушка, я не знаю его! — ужаснулась я. Это точно не Подушка, это Матрас последний!
Подушка подавился последним словом и уставился на меня, Одеяло тоже.
— А мне скажешь? — попросила Ира.
— Скажу, только на ушко и по секрету, по большому секрету. Нет, я это не буду произносить, я лучше напишу. О господи, такое еще писать! — ответила я.
Повисла долгожданная тишина, Лариска тихонько хохотала, Одеяло понял, что я блефую, и тоже хихикал, Ирка держала морду кирпичом, но тоже в глубине души покатывалась со смеху, и только Подушка недоумевал, откуда же я могу знать ТАКИЕ слова. Интересно, какие?
— Ир, не беспокойся, я тебе скажу, все скажу, что Подушка думает! — сказала Лариса.
— Не надо, — скорбно попросил Подушка и поскорее лег.
— Что он сказал! — спросила Ира у Одеяла.
— О-о-о, — Одеяло устал терпеть и поскорее слез с кровати.
— О-о, этот теперь будет спать и без матраса! — изрекла Ира. Мы похихикали.
— Не-э, сейчас будет односпальный гарнитур: Подушка с Одеялом на матрасе! — сообщила всем желающим знать я.
— У меня был до того полутораспальный! — хихикнула Ира.
— Точно! Ха-ха-ха-ха! — расхохотались мы.
Одеяло остановился, не дойдя шага до Подушки. Шлеп-шлеп-шлеп! Одеяло постучал ногой по полу.
— Сейчас сядет на тумбочку и подумает, — сказала я. Эстонец так и сделал, потом повернулся ко мне и сказал. — Спасибо!
— О, молодец, выучил, наконец, что нужно делать в таких ситуация! — похвалила Лариса.
— Память у него только на пакости! — добавила я.
— Ага! Нет бы выучить что-нибудь полезное! — посетовала Ира.
— А у меня, значит, не только на пакости? — едко спросил Подушка.
— Не только, но и! — ответила я.
Мы помолчали.
— Эх, все, я спать, меня не будить, не кантовать! — сказала Лариса и разлеглась так, чтобы к ней никто не лег.
— Можно, я к тебе? — спросил у меня Одеяло.
— Я ворочаюсь. Я, конечно, постараюсь не задевать, так что если тебя это устраивает, то залазь, — ответила я.
— Меня это не разбудит, — радостно сообщил Одеяло и залез ко мне на кровать. — Хм... тут две подушки.
Я ему показала три пальца.
— Да? Где? — Одеяло принялся искать третью подушку. Я хихикала.
— На еще и одеяло, — от щедрот отстегнула нам Лариска.
— М? Еще и одеяло? Откуда? — удивился Одеяло.
Я потыкала пальцем в Подушку, который жутко ворочался внизу без одеяла и подушки.
— У него отобрали, — сказала я. Одеяло покивал и устроился поудобнее.
Лариса уже уснула и начала бормотать.
— Что-то никто не тыкает, и не засыпается, — посетовал Одеяло.
— Хочешь, потыкаю? — щедро предложила я.
— Не надо, — поскорее отказался Одеяло.
— Я знаю, почему ты не спишь! — авторитетно заявила я. — Подушка, хватит ворочаться! — гаркнула я.
— А? Что? — подскочила на кровати Лариса, резко проснувшись.
Одеяло с Подушкой захихикали.
— С тобой ржачней спать! — сказал Одеяло.
Ира зашлась хохотом.
— Слава богу, Лариса еще не проснулась, а до эстонцев не допер смысл этой фразы, — я облегченно вздохнула.
— Ой, пойду-ка я в туалет! — покряхтела Ира.
Теперь захохотала я.
— Слава богу, Лариса еще не проснулась, а до эстонцев не допер смысл этой фразы, — ответила Ира и ушла.
Все снова затихли, даже Подушка не ворочался.
— Помер, что ли? — спросила я громким шепотом.
— Ха-ха-ха! — снова расхохотался Одеяло. — Хуже тычков Иркиных. Я с тобой точно не усну!
Лариска подавилась смехом и хрипло захихикала.
— Ой, до Ларисы допер смысл! Он тут уже второй раз распинается! — поддела ее я. — Иди, быстрее место занимай! — это я уже сказала Одеялу. — Притворись, что спишь. Ты это можешь! Ирка не злая!
— Ага, она злобная! — ответил Одеяло.
— Она тыкать не будет — сама спать хочет. Ты только ляг, чтобы она тебя не передвигала.
Одеяло подумал, подумал, убежал на Иркину кровать, прихватил свои подушку и одеяло и улегся у Иры. Лариса снова заснула, а я поднялась и цапнула ее за ноги.
— А-а-а-а-а! — заорала она не своим голосом.
— Блин, да что за Лариса, что ей опять приснилось! — заворочались все.
Подушка прозрел, что можно взять свои подушку и одеяло, но Томка спихнула его подушку с одеялом за матрасы. Эстонец покрутился около матрасов, где уже не было ни подушки, ни одеяла, и вернулся не солоно хлебавши. Воцарилась тишина. Вернулась Ира.
— Блудное Одеяло вернулось! — удивилась Ира.
— Он у меня тут заржался и решил, что уж лучше твои тычки.
— Лучше, говоришь? Сейчас проверим.
— Ир, не надо, он так же, как и ты, спать хочет!
— Ну ладно. Так, откуда у нас тут две подушки и два одеяла?
— У вас там три одеяла, а Подушка вот спит без подушки и одеяла, но на матрасе.
Ира усмехнулась и залезла на кровать.
— Ольг, это ты его надоумила мне место оставить, чтобы я его не будила? — спросила Ира.
— Ага.
— Ну ладно. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
— После этих слов всегда все самое интересное, — сказала Лариса.
— Не каркай, я спать хочу! — всполошилась я.
— Щас запущу или Подушкой, или Одеялом. Одеяло для этого придется будить, а Подушка, кажется, и так не спит! — пригрозила я.
— Все-все, молчу, а то еще прихлопнете! — тут же пошла на попятный Лариса.
— Подушка, ты только не слонись! — жалобно попросил Одеяло.
— Слон ворочается во сне, — продекламировала я. — Картина Репина "Приплыли"! — Все снова захихикали.
Мы попытались уснуть. Послышалось мерное посапывание Иры.
— Метроном, — прокомментировал Одеяло.
— Ты сегодня спать собираешься? — спросила я у него.
— Собираюсь, — ответил он.
— Ага-ага, — сказала Лариса.
— Она спит, или что?
— Спит, — кивнула я.
— Нет. Не сплю! — сказала Лариса.
— О, еще и отвечает во сне! — порадовалась я.
— Не сплю! — подскочила Лариса.
— Еще и лунатит. Все время боялась, что она встанет и меня удушит! — ужаснулась я.
Одеяло захихикал.
— Поделись, над чем хихикаешь.
— Подушкой, — ответил он.
— О-о-о, не успеет, — опровергла я.
Послышались мерные поскуливания Одеяла на фоне метрономного дыхания Иры.
— Щас у меня будет: "А, да-да-да, ага, мм", — сказала Лариса.
— А у меня храпю-уш! — ответила я.
— А, что? — всполошился Одеяло.
— Разбудили, — покаялась я. — Все, Одеяло, я молчу и даже не храплю, пока не усну! — пообещала я.
— М? Ыгы! — кивнул Одеяло и тут же вырубился.
— Вот бы мне так отключаться! — озлилась Ира. — Тыдыцк на койку и разбудить соседа по ней!
— По-моему, если ты сейчас на нем попрыгаешь, он не отреагирует, — сказала я. — Разве что скажет "Ой, отойди, Ир".
Ира улеглась, а Лариса никак не могла угомониться.
— Я пить хочу! — сказала она, свесилась с кровати и со всего размаху звезданула дверцей тумбочки по кровати. Видно, не рассчитала. Подушка подскочил на месте и уставился на нее. — Ой, я думала, люди на спине не спят.
— Он же эстонец!
Лариса поскорее попила, положила воду на место и тихо-тихо закрыла дверцу.
— Ты так же ее открыть не могла? — злобно спросил Подушка.
Подушка начал ворочаться так, что содрогалась Ларискина кровать.
— Ты не мог бы потише? — спросила она его.
— А ты не могла бы дверцу потише открыть? Вот теперь терпи! — ответил он ей.
— Ы... виброкровать! — сказала Лариса.
СИМС! Ха-ха-ха-ха-ха!
— Чего ты ржешь? — удивилась Лариса.
— Моя кобыла... — добавила я.
Теперь Лариса начала ворочаться.
— Теперь у меня вот это слово, — сказал Подушка.
Я стоически проржалась в подушку. Блин, виброкровать, ну они дают! Точно в Симс не играли!
— Кобыла? — спросила я, не уточняя предыдущие слова.
— Где? — спросил Подушка.
— Ой, спокойной ночи, — ответила я.
— Ну вот, опять, — заметила Лариса.
— Покойной ночи вам всем! — заменила слово я.
Лариска улеглась, Подушка успокоился.
— Ай! — пискнула Лариса.
Оказывается, Подушка не успокоился, он просто залез в тумбочку. Что, на тумбочку? Я порывисто села на кровати.
— Ты что тут делаешь? — спросила я, ошалело глядя на эстонца.
— Спать собираюсь, — ответил он.
— О, спи на тумбочке, только наступим на тебя, — разрешила я.
— Я хочу сходить в туалет, а тут Подушка, — сказала Лариса.
— Как-то неудобно, — закончила за нее я.
— Ольг! — взвизгнула я.
— Стребуй с Подушки честное слово, что он не займет твою кровать, — посоветовала я.
— Подушка!
— Что?
— Повтори то, что сейчас Ольга сказала, — попросила Лариса.
— Стребуй с Подушки честное слово, что он не займет твою кровать.
— Не придуривайся!
— М? — хитро спросил он.
Она cтребовала с него слово и ушла. Подушка долго стоял на моей тумбочке, я изображала сон и даже посапывала.
— Слонопотамка! — недовольно сказала Ира.
— Ага, — подтвердил Одеяло, и снова послышалось мерное посапывание и похрапывание.
— Спелись, — констатировала факт я.
— В два голоса. Дуэт! — кивнул Подушка.
— Даниссимо!
— Ольг, ну не спи! — воскликнул Подушка.
Я удивленно на него вылупилась. С чего бы это мне не спать?
— Спокойной ночи? — спросила я.
— Спокойной ночи, — кивнул он. — Эй, нет!
— Первое слово дороже второго! — сказала я и перелегла, причем нарочно посредине кровати.
— М-ы-ы-у, — протянул Подушка, изображая слово "нет".
— Ага-а-а-у-у-у ням-ням, — я снова изобразила, что сплю.
— Не, а я где спать буду? — спросил Подушка.
— Cпроси ты немного по-другому, я бы тебе ответила... жопой об косяк!
— У-у?
— Му! Коровушка!
Послушались шаги в коридоре.
— Домычались, — вздохнула я. Дверь открылась, и в комнату проник луч фонаря. Я подняла руку со знаком победы, потом состроила собачку в луче фонаря.
— Ольга, хорош прикалываться! — возмутился вожатый.
— А я думала, кто тут пришел! — хихикнула я. — Фонарик дай, я тут всех разбужу! — это я уже сказала громко.
— Мм? — проснулся Одеяло, высунулся посмотреть, кто там стоит, ужаснулся, что вожатый, и снова спрятался, потом осторожно вылез.
— Ирка, чего не спишь? — спросил вожатый. Да, Одеяло с растрепанными волосами, впотьмах и спросонья очень похож на Ирку!
— Спокойной ночи, — ответил Одеяло и улегся, показывая, как у него дрожат руки.
Ирка схватилась за голову и покачала головой.
— Ба, у Ирки спросонья голос выше, — сказал наблюдательный вожатый.
Ирка зажала себе рот и сползла на подушку. Одеяло спустил руку и помахал ей перед вожатым. Вожатый на нее — ноль внимания, будто она трижды не Иркина.
— Ха-ха-ха! — расхохотался Подушка.
— А у Ольги ниже, — сказал вожатый и закрыл дверь. В следующую секунду раздался хохот в четыре голоса. Вожатый вернулся. Да, еще и раздваивается у нас с Иркой голос! Ирка свесилась с кровати.
— Дай поспать, а! — пробасила она.
Вожатый окончательно ошалел и ушел. Пришла Лариса.
— Что это от вас вожатый в таком шоке ушел? — спросила она.
— Мы ему сказали, что промышляем каннибализмом, — тебя съели! — сказала Ира.
— Вот почему он на меня посмотрел, как на привидение, — покивала Лариса, наступила на ногу Подушке и упала на него.
— Теперь ты на меня падаешь? — спросил он.
— Ага. А ты тут до сих пор сидишь? — спросила она у него.
— Сижу, спать собираюсь, — ответил он.
— Собирайся, и, наконец, все же спроси у Ольги, будь Одеялом! — напутствовала она его и улеглась к себе. Одеяло захихикал.
До Подушки немного погодя дошло, что от него хотят.
— А можно... или нет? — спросил он.
