— Здравствуйте, Женька! Можете обращаться ко мне полковник, а по имени Семен Темный, маг, — он с удовольствием вернул обратно нахальное представление, сдобрив его немалой порцией язвительности — больно уж беззаботен был этот "оболтус". Но тут же маг понял, что начал терять свое привычное хладнокровие. А это было худшее, что могло произойти с военным. Он даже сплюнул сгоряча и попытался восстановить свой невозмутимый вид. — Никаких взрослых ребятишек я не видел. А вот вам, милейший оболтус, придется проследовать со мной до выяснения обстоятельств вашего вторжения в подземный волшер.
Женя, разглядывая закаменевшее лицо военного, понял, что простыми разговорами от него ничего не добьешься, и пожалел, что не может влезть к офицеру в голову, чтобы подслушать его мысли. Кодировка мира не позволяла этого сделать. Пришлось заняться психологической обработкой вояки. Он, как был — сидя, перенесся на изнанку и, переместившись за спину к магу, опять проявился в тоннеле.
— Дорогой полковник, с кем и куда следовать, позвольте мне решать самому, — шепнул он ничего не понимающему полковнику на ухо.
Тот даже слегка присел от неожиданности, но опять взял себя в руки, понимая, что столкнулся с сильным соперником. В следующий момент он уже снова выпрямился и невозмутимо посмотрел через плечо:
— Не надо меня пугать дешевыми фокусами! Выучили "слово невидимости" и играетесь, словно мальчишка.
— Угу! — довольно согласился Женька. — Выучил, но вот беда, не действует оно на меня. Вообще плохо действуют "слова". Не верите? Попробуйте любое — не бойтесь.
Маг возмущенно сверкнул глазами и что-то буркнул себе под нос. Женька почувствовал легкую задеревенелость в руках и ногах, и, "ласково" улыбаясь, сказал:
— Вот видите, останавливающее "слово" тоже не действует. Вот такой я выродок — ничего тут не поделаешь.
Было видно, что собеседник окончательно растерялся. И тут Женьке пришла в голову интересная мысль. Он понимал, что маг все равно его не доставит туда, куда ему надо. А вот достаточно того напугать и "отпустить" восвояси, и тогда вояка побежит к руководству или прямо к Сашам. Поскольку напугал он его уже достаточно, теперь настала пора отпускать:
— Ну ладно, заболтался я что-то с вами. Пора и честь знать. Передавайте привет начальству! — с этими словами гость "окончательно" исчез из вида.
Как он и рассчитывал, последняя фраза направила ход мыслей мага в нужное русло. Насколько он понимал, для военного на службе главное, это субординация, если, конечно, он не планирует лишиться всех званий и заслуг. Как говорится: кесарю кесарево, а слесарю — слесарево. А поскольку полковник не был ни богом, ни кесарем, он в растерянности немного потоптался по туннелю и решился на осмысленные действия.
Тут наступил момент поволноваться и астральному шпиону. Женя в последний момент сообразил, что офицер неожиданно прыгнул на стенку туннеля и исчез в ней. Он, запаниковав, кинулся туда же. Однако ему тут же пришлось тормозить перед вагончиком-монорельсом весьма странного вида. Не успел он толком удивиться необычной технике, как чуть опять не упустил мага, усевшегося в это транспортное средство. Кабина монорельса плавно, но очень быстро заскользила в туннель и начала стремительно набирать скорость.
Это было что-то! Женька, как сумасшедший, пытался удерживаться в салоне, следуя за странным транспортом, а это было ой как непросто. Это было бы даже невозможно — следовать точно с той же скоростью и не вылетать в стенки туннеля, если бы на изнанке перемещение не зависело только от мысли или желания, и напрочь отсутствовал эффект инерции. Женя мысленно "держался" за свет внутри кабины, исходящий из необычных светильников, и несся по тоннелю, как спятившее приведение. Хотя, почему как?
Можно бы рискнуть "проявиться" прямо в вагончике, но Жене надо было или найти ребят, или попасть в центр странного волшера, чтобы уже оттуда вызволить молодежь. А заодно, разобраться, что за таинственный супермаг устроил этот волшер, о котором не было никаких упоминаний в книгах Изанры.
Ох, и долго же они так неслись! Только на минуту остановились на какой-то станции, где полковник выскочил из кабины и, отдав пару распоряжений, продолжил свой путь, пересев в новый вагончик. Женьке уже надоело постоянно концентрировать внимание на этом ускользающем монорельсе. Он уже начал всерьез опасаться, что может "сорваться с крючка", как чудной транспорт стал тормозить и остановился в большой зале, напоминающей метро, только с четырьмя монорельсовыми путями вместо двух обычных.
Маг, не задерживаясь, выпрыгнул на платформу и взлетел по лесенке наверх в очередной переход. Дальше пошла беготня по коридорам, проверка документов, отдание чести (в смысле военной, а не дамской), рукопожатия, рапорты... Но следовать за "военмагом" было уже несложно. Астральный шпион только дивился, смутно вспоминая, насколько военные одинаковы, хоть на Земле, хоть в астрале: продолжают детские жестокие игры, будто в молодости шишек не наполучали. Тупость, сила и жажда власти — вот три тайных двигателя этой системы. Какими бы флагами не махали, каких бы лозунгов не кричали, каких бы погремушек ни вешали на себя и других — под этим всем крылось одно: стремление к власти одних и беспрекословное подчинение других. Только одно исключение оправдывало эту систему — нападение врага, но чаще враг был гипотетический, а военная машина гипертрофирована.
"Интересно, от кого эти-то собрались "обороняться"? Хотя нет, не интересно. Но придется выяснять — иначе Саш не найти", — пока Женька придавался непонятно откуда нахлынувшим милитаристическим философиям, в реале начало происходить что-то занятное. Полковник, пройдя массу кордонов, добрался-таки до какой-то военной шишки, может быть даже особе, приближенной... к какому-нибудь пупу земли или, правильнее сказать, подземелья. Это было видно по богатой обстановке в кабинете, а также разукрашенному, как новогодняя елка, мундиру весьма представительного субъекта, носившего чин, пожалуй, не меньше генеральского.
Поскольку влезть в мысли разговаривавших не представлялось возможным, Женя нашел уголок за портьерой и тихонько там "проявился". Беседа носила тот непередаваемый колорит, какой достигается только в общении двух разных по рангу военных, имитирующих "душевный" разговор отца с сыном, следствием которого может быть либо одобрительное похлопывание по плечу, либо порка. Начальник, при этом, разыгрывает из себя всепонимающего и почти панибратского папашу, а подчиненный "ест глазами" благодетеля и изводится на всякие "есть", "так точно" и "рад служить".
В данном разговоре полковник напоминал, даже не нашкодившего сынишку, а провинившуюся служебную собаку и "служил" не хуже той, тем более что стоять на двух лапках, ему было не в пример удобней, чем собаке. Женька узнал о себе много нового. Оказывается, он представлял собой угрозу номер один системе безопасности и всему волшеру в целом — что ж, большая честь! Только вот что с ней делать?
Пока генерал принимал рапорт, Женя думал: высовываться или нет? Если не высунется, генерал может решить, что дело не стоит того чтобы передавать информацию "самому". А если высунется, то генерал слишком перепугается, и не пойдет докладывать наверх, а будет пытаться отловить незваного гостя. Вот дилеммка-то!
— Ну и какие меры по обнаружению этого нарушителя вы предприняли? — немного строго, немного покровительственно спросил "господин генерал", явно не въезжая, что подчиненный уже минут десять пытался ему втолковать.
— В том-то и дело, что никакие меры не подействовали, — Женька нутром чуял, как потеют лоб и руки у полковника, пытающегося внушить начальству серьезность положения. — "Слова" на него не действуют, и из видимости он пропадает, когда угодно и сколько угодно.
— Ну и что? Нельзя его, что ли было локализовать в том тоннеле — пусть бы себе помирал с голода, — беседа явно затягивалась.
Начальство абсолютно не хотело понимать. Так что Женьке все же пришлось вмешаться. Он "пересел" через изнанку на край генеральского стола, ровно за спиной габаритного дяденьки.
Пожалуй, он переиграл. Нельзя так пугать людей, пусть даже и одетых в форму. Полковник вдруг остановился, открыв рот на полуслове, и замер, словно увидев привидение. Впрочем, почему словно? Непонятный субъект для него оказался, наверное, самым страшным привидением. Удивленно посмотрев на онемевшего служаку, господин генерал проследил за остановившимся взглядом и наткнулся на странного, не по-военному одетого типа, сидящего прямо на его личном столе и беззаботно покачивающего ногой.
Видя, что генеральские щеки стали подозрительно надуваться, а лицо краснеть, Женька предупредительно воскликнул:
— Дорогой генерал, прошу вас, не портьте себе здоровье! Так ведь и удар хватить может. Успокойтесь, пожалуйста. Я тот оболтус, о котором вам докладывал уважаемый полковник.
— Вот-вот! Я говорил! — злорадно срываясь на визг, воскликнул полковник,.
— Кк-ак? — наконец сумел выдохнуть свое возмущение генерал.
— Что как? Или кто как? — заинтересованно спросил Женька. — Прошу, не надо "как"! А то придется кабинет проветривать...
— Как ты попал сюда, мерзкий шпион? — наконец сформулировало генеральскую мысль начальство.
— Фи, как банально, — скуксился незваный гость. — Я, и шпион! А что у вас тут шпионить-то? Вы, уважаемый, простите, что без представления. Я, понимаете ли, с визитом к вам, а вы обзываться.
— Как вы проникли в мой кабинет? — продолжал ехать танк генеральских мыслей по наезженной колее.
— О, господи! За что мне это?— закатил Женька глаза и снова стал объяснять, то есть врать. — Я надеялся, что полковник представит меня вам, а вы, соответственно, Самому. А приходится вот так, без стука входить. Как-то неприлично.
— С какой целью вы проникли в наш волшер? — продолжал строго-начальственно вопрошать генерал.
— Ну, все! — взвыл Женька. — Придется применить шоковую терапию. Господин полковник, подождите нас пять минут, не больше, — и пока полковник раскрывал рот, чтобы спросить, кого и откуда ждать. Астральный хулиган подхватил генерала и выдернул его на изнанку.
— Что произошло? — осторожно спросил генерал, рассматривая ставшего прозрачным полковника.
— А произошло то, что вы, не очень уже уважаемый мною генерал, надоели мне своим упрямством, и мне придется наглядно показать, откуда я и что могу с вами сделать. Мы сейчас на изнанке вашего мира. Я вас защищаю от немедленной смерти, так что проникнитесь ко мне доверием, а то ведь могу и обидеться. А теперь мы совершим небольшое путешествие, — и Женя, сориентировавшись, понесся с бешенной скоростью вверх.
Они прошили толстенные пласты грунта и стрелой взмыли в небо. Женька затормозил где-то над облаками. Генерал только молчал и потел. Как это ему удавалось на изнанке, астрального извозчика не интересовало — он щурился на солнышко и любовался пейзажем. Повисев с минутку, он кинулся с той же скоростью вниз, но немного не рассчитал и, проскочив апартаменты, влетел в огромную полость, в которой размещались то ли склады, то ли производственная зона. Крикнув генералу что-то вроде "пардон", он вернулся чуть вверх и оказался перед судорожно оглядывающимся и переминающимся с ноги на ногу полковником. Было видно, как ему страшно от мысли, что генерал похищен, но все же непонятного мага он боялся еще больше и послушно ждал отведенные пять минут.
Женя не стал больше мучить вояк и, вывалив генерала на его шикарный ковер, "смиренно" попросил:
— Теперь вы, надеюсь, понимаете, что мне, с моими возможностями, абсолютно все равно до ваших тайн и прочая в смысле шпионства. Единственное, что меня немного интересует, так это поговорить с главным магом вашего волшера. Больше я вам ничего сообщить не могу, кроме того, что двое моих знакомых совершенно случайно, по моей оплошности угодили сегодня в вашу трубу в лесном волшере. Поэтому попрошу вас, полковник, разыскать и позаботится о них, как о детях родных. Иначе я вам не позавидую... — Женька раздал инструкции и, повернувшись ко все еще приходящему в себя генералу, спросил. — Ну что, мон женераль? Пошли в гости?
Женераль явно мялся.
— Что-то не так, друг мой? — гость изобразил наивное удивление.
— Так просто к нему не попасть, — скромно промолвил генерал.
— А мы и не будем "так просто". Прощайте, полковник! — сказал Женька и опять выдернул на изнанку генерала, одновременно прислушиваясь к себе. Все-таки второе вытаскивание на изнанку подряд — нелегкое дело. Как то там еще главный маг волшера дурить будет? А сам продолжил беседу со своим пленником. — Ну, милейший, показывайте дорогу.
Генерал слабо попытался усомниться в целесообразности таких действий, но Женя пригрозил:
— Или вы ведете меня к верховному магу, или я веду вас в астрал, то есть растворяю в нем на веки вечные. Давайте, не стесняйтесь! Поверьте, все только довольны будут.
Эта глупая фраза почему-то сломила последние патриотические сомнения генерала, и он поднял руку, указывая направление пальцем, как малое дитя. Так они и плыли по коридорам прямо сквозь стены, охрану, с этажа на этаж, пока не оказались в каких-то, прямо-таки царских палатах. Женька только удивлялся, как это генерал так хорошо ориентировался в бесконечных лабиринтах? Может, от страха? Но факт оставался фактом — они зависли посреди комнаты или залы, особенно пышно обставленной в стиле французских Людовиков с их Луврами и Версалями. По всей видимости, в зале шел прием или совещание.
Главная цель Женькиного визита сидела за столом в кресле с гипертрофированной спинкой резного дерева, инкрустированного костью и золотом. Это был небольшого роста человечек, как, впрочем, и полагается быть всем великим диктаторам и полководцам. Особенно привлекали его глаза. Они контрастировали своим лихорадочным блеском с совершенно бесстрастным выражением лица. Казалось, что под этой маской все время идет работа мысли, и Женя опасался, что мысль эта нездорова по своей природе.
— Опять сумасшедший? — с досадой пробормотал он и поймал удивленный взгляд генерала. Сообразив, что неосмотрительно так высказываться о начальстве в присутствии подчиненных, Женя спросил у своего спутника. — Это ваш главный начальник? Как его зовут?
— Великий маг Чингиз, владетель недр!
— Значит Чингиз-маг. Очень мне что-то напоминает, но выглядит вполне обыкновенно. Да, а случаем он не "перворожденный"?
— Какой? — переспросил генерал и задумался. Потом с сомнением сказал. — Сам он себя (как и мы его) так не называет, но иногда визитеры с поверхности отзывались о нем, именно как о перворожденном, и с немалым уважением.
— С каждой минутой занятнее, — задумался Женя. — Что ж тогда в Изанровской библиотеке о нем ничего не было сказано? Ладно, проверим. Вы, господин хороший генерал, как думаете меня представлять?
— А можно мне не участвовать в вашем визите? — как-то совсем не по-генеральски заклянчил подопечный. — Меня за такую оплошность головы лишить могут, уже не говоря о разжаловании.
