Легенда о Вращающемся Замке

Гледерик пожал плечами. У отца дома лежала толстая книга по истории Иберлена, которую тот за большие деньги заказал в свое время за границей. Будучи совсем мальчишкой, Дэрри прочитал эту книгу от корки до корки, целых три раза — и прекрасно запомнил все, что касалось в ней его предков.

— Дэглан Кардан жил и правил тысячу лет назад. Он был первым государем Иберлена, сразил в битве эльфийского чародея Повелителя Бурь и принял присягу верности от Эйдана Айтверна. Впоследствии его младшая дочь вышла замуж за наследника Эйдана, а спустя еще пару столетий Грегор Второй взял в жены сестру тогдашнего герцога Айтверна. Так эти две семьи породнились. Сам Дэглан приехал откуда-то с востока. Его родителя звали Александр и он был дворянином, только не очень знатным. А мать короля Дэглана так и вовсе оказалась какой-то крестьянкой. Она понесла от Александра Кардана ребенка, а потом отдала его ему и сгинула сама в какой-то деревне. Отец признал Дэглана как своего, так что, кажется, обычай плодить бастардов в нашей семье давний, — сказал Дэрри почти со злостью.

Он понимал, что если когда-нибудь явится в Иберлен, ему будут там пенять, что он, дескать, отродье бастарда. Томас Свон попрекал его незнатным происхождением, а лорды запада станут попрекать незаконным. Чтобы ты ни делал, все равно окажешься для этой высокой публики недостаточно хорош. Хотел бы Гледерик сказать себе на это, что ему плевать — но плевать ему не было.

— У меня дома хранится подробная родословная моей фамилии, — сказала Кэран тихо. — Я думаю, вам стоит знать. Вы рассказали мне, как встретили леди Катриону — а я расскажу вам кое-что еще. Магия передается в роду Кэйвенов по женской линии. Дар у мужчин отсутствует вовсе или очень слаб. Как правило, мы отдаем наших сыновей их отцам и не воспитываем их сами. За триста лет до Войны Пламени, в те самые годы, когда основан был Иберлен, леди Аделаида Кэйвен родила мальчика от человека по имени Александр Кардан — и отдала этого мальчика ему. Мы родичи, сэр Гледерик. В нас с вами одна колдовская кровь, и ей много веков. Немного крови Айтвернов, немного крови Кэйвенов. Они сошлись вместе — и это может дать результат.

Гледерик пошатнулся. Помотал головой, отрицая.

— Вы верно шутите, госпожа.

— Не шучу. Повторю, в вас кровь Айтвернов — и кровь Кэйвенов тоже. Все связано и переплетено. Нити, что соединили нас сейчас, были протянуты между нами изначально. Вы не просто так явились в Таэрверн. Дом Кэйвенов находился тут, на востоке, и восток не чужой вам не меньше, чем запад. Кровь позвала вас домой, кровь свела вас с нами. Вы сами сказали, сэр Гледерик, мы немного похожи — и мы действительно похожи. Оба — чуть-чуть одержимые безумцы. Вы уверены, — чародейка прищурилась, — что вам так уж нужно в Иберлен? Оставайтесь со мной, и мы, я, вы и сэр Эдвард, создадим новый Конклав. Вашу Силу нужно направить в разумное русло.

Слова Повелительницы чар проясняли многое — и вместе с тем не меняли почти ничего. Со своей дорогой Гледерик разобрался еще в ту ночь, когда покинул навсегда отца — понял, куда она его в конечном счете приведет. Второй раз он сделал выбор, уйдя от Стефани. Делать выбор третий раз он не хотел. И так уже все решено. Что воду зря в ступе толочь.

— Простите, госпожа, — сказал Дэрри. — Боюсь, я уже давно определился. Мне надо в Иберлен. Я не могу объяснить, но очень надо, поверьте. Будто что-то тянет туда. Я понимаю, что это все ужасно важно — чародеи и магия, и ваш новый Конклав. Верю, что от этого зависит будущее. Но мне все-таки кажется, да простится мне эта дерзость, мое дело другое, и я его покуда не исполнил. Я поеду по своим делам, а вам и вашему супругу желаю всяческой удачи в ваших.

Кэран вздохнула:

— Я знала, что вы так ответите. Это было видно у вас по глазам. Но я сочла своим долгом попытаться.

— Мне жаль, что так получается. Но ответить иначе я просто не мог, и мы оба прекрасно это понимаем. Вы знаете, это, наверно, просто наша природа за нас говорит. Я верю, что мы действительно родственники. Смотрите — у нас есть наши сумасшедшие мечты, наши безумные стремления. Они вынуждают меня идти вперед, как вынуждали и вас. Я пойду, а там пусть будет, как суждено.

Говоря эти слова, Дэрри понимал, что совершает, возможно, самую большую в своей жизни ошибку. Он в самом деле мог остаться в Эринланде. Заниматься магией. Обрести дело. Друзей-то он уже обрел. Это ведь не тоже самое, что сделаться просто придворным бездельником и хлестать вино на банкетах. Это — приключение, что не каждому выпадает, и быть чародеем — увлекательно до крайности, наверно.

И все же иногда случается, что совершенно нельзя принять правильное решение, как бы не призывал к тому голос рассудка. Всегда есть что-то еще. Непонятная манящая судьба, что словно уготована тебе небесными силами. Хочется этой судьбе последовать. Вопреки здравому смыслу и вообще всему, до конца испив из той чаши, что преподносит с грустной улыбкой жизнь. "Я глупец, — подумал Гледерик, — но отец бы меня, наверное, все-таки понял. Он смотрел в окно и говорил о нездешних ветрах. Он бы сам отправился в путешествие, да только повзрослел и упустил время".

— Идите, — произнесла Кэран Кэйвен совсем уж грустно. — Доброго вам пути, сэр Гледерик.

— Хорошо, госпожа. И простите, что пошутил тогда про ваш нос. В Каэр Сейнте. Он у вас вполне пристойный, признаться. Я просто был тогда дико злой, и все думал, как вас задеть.

— Я прекрасно это понимаю, — новая королева Эринланда поднялась из кресла, чтобы проводить юношу до дверей, а потом вдруг сделала шаг вперед. Кэран крепко обняла Гледерика и поцеловала в щеку, на мгновение прижавшись к нему, а потом отпустила.

Дэрри спустя мгновение выдохнул. Попятился назад, чувствуя, что краснеет как рак.

— Не смущайтесь, — сказала Повелительница чар, показавшись вдруг Гледерику не всесильной чародейкой и не взошедшей недавно на трон королевой, а обычной девчонкой, которую сейчас покидает человек, что мог бы ей сделаться другом. Было видно, что на душе у нее скребут кошки. — И не придавайте случившемуся также излишнего значения, — добавила Кэран внезапно строго. — Это было просто так. На удачу.

Йоль выдался солнечным и светлым. Накануне, правда, без остановки шел снег — тихо, беззвучно падал на землю в ночи. Утром снегопад закончился, выглянуло солнце. Небо над заметенным городом было ясным и ослепительно, неправдоподобно синим. С крыш свисали ледяные сосульки.

Дэрри тихонько вывел коня на замковый двор и принялся его седлать. Пока он возился, появились Остромир и Гленан. Гледерик тихонько вздохнул. Он надеялся улизнуть тайно — но, видимо, друзья за ним следили.

— Ты можешь остаться, — сказал Гленан. — Нет нужды, к тому же, уезжать настолько срочно.

— Могу я, конечно, и остаться, — согласился Гледерик, опоясавшись мечом и поскрипывая новехонькими меховыми сапогами по свежему снегу. Юноша после некоторых колебаний все-таки выпросил у Эдварда Фэринтайна немного денег, в оплату своих героических подвигов, и смог как следует подготовиться к предстоявшему дальнему странствию. Купил себе хорошую зимнюю одежду, хорошее оружие — много всего хорошего. Он был готов теперь ехать куда угодно. — И все же, — сказал Дэрри, — остаться я не могу. И так уже утомил старый добрый Таэрверн своим назойливым присутствием. Да и вообще. Я хочу посмотреть на край света. Какой он, что из себя представляет, где находится.

— Составить компанию? — спросил Остромир.

— Пожалуй, нет. Вы очень мне помогли, правда. Если бы не ваши уроки, я бы трижды сложил голову в последнем бою. Но теперь я должен ехать один. Если я хочу кем-то по-настоящему стать, я должен сделать это сам, в одиночку. А вы отправляйтесь лучше на родину. Как раз наступил тот следующий год, которого вы ждали. Найдите себе хорошую жену и купите дом с садом. Наш век неспокоен, но, мне кажется, свою службу ему вы уже сослужили.

— В Иберлен, как я понимаю, ты сейчас не поедешь? — уточнил венет.

— Вы правы, не поеду, — засмеялся Дэрри. — Для Иберлена я еще слишком молод. Думаю, эту главу заносить в хроники слишком рано. Сперва мне нужно слегка себя натаскать. Научиться разным вещам. Вы знаете Срединные Земли как никто другой. Куда сейчас лучше всего податься молодому солдату, желающему себя проявить?

— Езжай в Падану, — посоветовал Остромир. — Богатое государство на юге, весьма развитое. Славится скульпторами и поэтами. Изнемогает в очередной войне. Тамошние патриции все никак не могут решить, кому занимать опустевший трон. Думаю, Гледерик, твой меч там как раз пригодится.

— Падана, — задумчиво повторил Дэрри, будто пробуя это слово на язык. — Падана. Да, мне нравится. Решено — еду в Падану.

Он крепко-накрепко обнялся с друзьями на прощание.

— Возвращайся, если что, — сказал Гленан. — Во Вращающемся Замке всегда тебе будут рады.

— Может и вернусь, — согласился Дэрри. — Может, еще и свидимся, если все будем живы. Добра вам, ребята! Сильно лихом не поминать!

Он вскочил в седло и поехал прочь, не оглядываясь. Гледерик миновал ворота Каэр Сиди, проехал Верхний Город с его особняками и дворцами, проехал Нижний Город с его мещанскими кварталами и трущобами. Щедро бросил уличным мальчишкам горсть золотых монет. Послал воздушный поцелуй выглянувшей в окно незнакомой девице. Миновал наконец городские ворота, салютуя стражникам, несущим службу в их арке, и выехал в чистое поле.

Лишь отдалившись от Таэрверна на несколько миль, Дэрри остановил коня и позволил себе обернуться.

Сегодня был Йоль. Все последние три недели Эдвард Фэринтайн и Кэран Кэйвен напряженно готовились к этой дате, перерыв кучу древних фолиантов и о чем-то временами отчаянно споря. Волшебники верили, что смогут докопаться до легендарного наследия, скрытого некогда их далекими предками. Правда, для этого требовалось совершить абсолютно мозголомный ритуал, который непонятно еще, сработает ли. Но все же, молодые супруги были полны энтузиазма. Дэрри пожелал им удачи.

Они до сих пор не разобрались, что Вращающийся Замок собой представляет. По всему выходило, что основы этого места заложили еще Древние, построив подземелья, в которых сохранили свои машины. Затем на оставшихся от них фундаментах возвели цитадель Фэринтайны — и на собственный манер распорядились силами, что уже присутствовали тут. Как-то преобразили наследие Древних, придали ему новую форму — а может и вложили в него нечто свое. Ведь они были очень сильными колдунами и владели многими знаниями. Сказать наверняка, какую силу прежние Владыки Холмов сокрыли в здешних стенах, было пока невозможно. Тайны эти оберегались в секрете много веков. Всего Эдвард и Кэран до конца пока что не поняли. Но намеревались понять.

Гледерик еще раз подумал о том предложении, которое получил от Кэран. Было оно, конечно, по-своему заманчивым — и все же он ответил на него отказом. Становиться магом он, по здравому размышлении, не хотел. Слишком много всевозможной магии, любых разновидностей, творилось вокруг в последние месяцы. Дэрри начал от всего этого уставать.

И все-таки ему было немного, самую малость любопытно, увенчается ли успехом очередная завиральная задумка эринландской венценосной четы. Конечно, не страшно, если у них ничего не получится прямо сейчас — ведь Эдвард и Кэран тогда наверняка придумают что-то еще.

Дэрри напряженно всматривался вдаль, глядя на тонкие и изящные башни Каэр Сиди, купавшиеся сейчас в лучах восходящего солнца. На мгновение юноше показалось, что башни эти вдруг пришли в движение и начали медленно, плавно поворачиваться вокруг своей оси. Затем он моргнул — и наваждение мигом исчезло.

Гледерик отвернулся. Растрепал коню загривок и поехал вперед, к горизонту.

Конец