— Император умер? — побледнела собеседница. И это она только что говорила о ниэминцах как о тех, к кому не имеет ни малейшего отношения? Ну-ну. Странная.
— Если верить хозяевам, живее всех живых, — успокоил верноподданную лейтенант. — Вернулся. По телевизору выступил. Подробностей, к сожалению, не знаю — шоу пропустил, пою с чужих слов.
Кассирша облегчённо выдохнула.
— Слушай, Дик, то есть Эдвард Сорел знает, что ты здесь?
— Нет. Я в щель подглядывала и подслушивала, меня ему не демонстрировали, — девушка вновь помолчала, словно бы размышляя, задавать ли следующий вопрос или не стоит. — Полагаете, узнай этот претендент об обмане, что-нибудь изменилось бы?
— Для нас — вряд ли, — честно оценил ситуацию Роберт.
А для Дика? Ясное дело, что да, но как? Сейчас, отлежавшись, юноша понимал: он несколько переволн... психанул, если откровенно. Однако напарник был весьма и весьма убедителен, "зеброчка" уж точно в его спектакль поверила. Но в чём настоящая цель представления? А-аа... Какая, собственно, разница? Ему намёков даже не оставили, а, значит, роль отыграна полностью. И в любом случае, сыщица-дилетантка и горе-спецназовец загостились в чужом подвале, пора и честь знать. Дику, каковы бы ни были его намерения, они не помогут и не навредят, так что следует позаботиться о себе.
Ситин осмотрелся. Пленников заперли в чьём-то кабинете, обставленном во всё том же романтично-киношком стиле океанического подполья от середины прошлого века до ближнего и далёкого будущего разной степени утопичности и апокалипсичности. Чуток обшарпанной мебели, переизбыток металла, кое-какие милые сердцу вещички (потёртый коврик на полу, картинки в рамочках на стенах и прочие "аксессуары"), некий намёк на технику (выключенный ноутбук на столе и пустой офисный кулер в углу), вентиляционные решётки, а также полной отсутствие окон и санитарных удобств. Удобств?
— Э-ээ, Алуна?
Девушка вздрогнула, услышав своё имя. Впрочем, интересоваться, откуда оно известно Роберту, как и знакомиться в обратную сторону, она не стала. В их случае вполне разумный подход. Она же в курсе, что всё это из-за него, верно?
— Алуна, ты не заметила, майора куда-нибудь увели?
Патрон же ясно выразился, что с подвальными крысами общаться не желает, как и участвовать в маскараде.
— По-моему, отсюда, где бы мы ни находились, практически все ушли, осталось несколько охранников.
Правильно. Во-первых, нечего напоминать кандидату в Императоры о малохольном адъютанте — ещё совесть проснётся, заставит беспокоиться о подчинённом, особенно на фоне проникновенно-патриотических речей о спасении Родины. Во-вторых, обморочный лейтенант вряд ли числился среди достойных противников, которым одновременно потребны кандалы, транквилизатор и десять человек конвоя, а также изолированная от окружающего мира камера. Нянюшка Роберта на такового монстра тоже не тянула. И, в-третьих, из коммуникационных коридоров не так-то просто найти выход — для непосвящённого вполне логично организованная система наверняка выглядит лабиринтом. Иной вопрос, что юноша как раз таки был посвящённым — найковскую начинку он, конечно, не знал, но отлично понимал, чем следует руководствоваться и на что нужно ориентироваться.
— Есть идеи, как нам смыться?
Может, девчонка мысль хорошую подкинет? Или же найдёт изъяны в только-только забрезжившем на краю сознания, ещё несформированном плане?
— Я? — она округлила глаза. — Это же вы солдат! Вы привычны к подобному, вам и думать... — "Зеброчка" цокнула. — Не лезет мне уже ничего в голову, честно.
Солдат?
— Алуна, — нахмурился Роберт, — ты ниэминка и такой же солдат, как и я.
Девушка снова смутилась.
— Я не служила, — точно призналась, что воровала у бабушки конфеты. — У меня же брат несовершеннолетний на руках. — Она улыбнулась. — Отличник, на днях выпускался, к ним сама генерал Калина Морозко приезжала! Я вот на диспансеризацию пошла, а там сказали, что залетела. Сами знаете, с чем-чем, а с этим у нас строго.
Уф, она опять перешла на "нас", перестала дистанцироваться... Стоп! Залетела?
— Залетела? — переспросил Роберт. — Тебе же волноваться нельзя!
— Знаете, — молодая мать скривилась, — судя по тому, что меня просветил о собственном состоянии посторонний человек, волноваться уже поздно.
— Зато мне — в самый раз, — юноша потёр виски. — Везёт же тебе, Алуна, как покойнику: сначала на уродов наткнулась, теперь на меня. Я ведь тоже не солдат, а придурочный хакер в форме... — Лейтенант осёкся, заворожено уставившись на стол с ноутбуком. — Хакер ведь...
— Не выйдет, — вздохнула "зеброчка". — Я пароль уже взломала да не учла, что этой игрушке не с чем в сеть выходить.
— Да я и не трогая вижу, что хлам, — Роберт перевёл взгляд на "сокамерницу". — Итак, что мы имеем? Хакера, ноутбук, девушку, воду в бутылке и полное отсутствие унитаза или хотя бы чего-то отдалённо напоминающего горшок.
Классика на то и классика, чтобы обращаться к ней время от времени, открывать заново, находить старые ответы на вечные вопросы и обнаруживать свои же гениальные решения, придуманные за сотни лет до тебя. И неважно, о чём идёт речь: о литературе или, скажем, о побеге.
Алуна вежливо постучала в дверь, на грубое "Чего тебе?" испуганно пискнула о прогулке до ветру и в награду за интеллигентность получила милостивое "Отойди в угол, сейчас откроем". Звякнули ключи, дверь отворилась и в кабинет вошли двое. И кого они опасались? Беременной девчонки или бездыханного парня? И если уж опасались, то почему столь, м-мм, неосторожно? Первого Роберт с хэкеньем треснул по макушке ноутбуком, на второго попросту свалился и придавил — веса противники оказались сравнимого, в плюс юноша падал с ускорением (навернулся со стола). Затем красавцу в лицо прилетело ногой от "зеброчки". Академию, значит, бросила? Не полицейскую ли? Потомственный коп как-никак. Снаружи, естественно, поджидал третий боевик, но он тоже резко выбыл из строя — Роберт извернулся и сумел-таки метнуть компьютер в лоб охранника.
— Вот это и называется настоящий хакер. Виртуозная работа с техникой! — прокомментировал юноша и наклонился за своим истинным оружием. Однако голова закружилась, и лейтенант решил считать виноград зелёным: мол, к чему ему ещё и тяжести таскать? — Драпаем!
Взять взаймы у боевиков пистолеты беглецы не догадались.
Где-то на повороте пятом (им повезло в кураже проскочить парочку дверей и решётку и выйти в сеть туннелей без преград) оперативничек перепутал стену с полом и собрался было передохнуть, но кассирша-садистка не позволила — подхватила, навесила на себя и заставила пройти несколько шагов.
— Только не в обморок, лейтенант! — в придушенном от напряжения крике смешались приказ и мольба. — Обещаю! Вытащите нас в людное место, я вам скорую вызову! Пожалуйста!
— Ёлы-палы! Я раньше окочурюсь.
— Но это будет позже, чем сейчас, когда нас поймают. И, может, вас не тронут, зато со мной церемониться не станут! Пожалуйста!
— Да уж, — согласился Роберт. — Чуть-чуть отдышусь, ладно?
Он сполз с плеч девушки и привалился к трубам, что вились по сторонам хода. Надо же! Какая у него совесть, оказывается! Внешняя! Бедолаге ничего не хотелось делать, но ради молодой мамочки, которую сам же и подставил под пулю... И вообще! Долгов у него жизненных слишком много, чтобы по пустякам умирать в каком-то задрипанном туннеле!
— Та-ак, свернули мы определённо не туда, — взяв себя в руки, огляделся лейтенант.
— А что? Было какое-то "туда"? — искренне удивилась Алуна.
— Было-было, — уверил её защитничек. — Я несколько лет назад диггерством увлекался, почти серьёзно.
— Э... И где?
— Ш-шш, слышишь?
"Зеброчка" отрицательно покачала головой.
— Стук усилился, — пояснил юноша. — Надеюсь, мы всё-таки не на дерьмостанции.
— Рядом с Императорской резиденцией?
— Н-да, логично. Даже Эмины такого юмора не оценили бы, — хмыкнул Роберт и продолжил рассуждать: — Следовательно, не завод и не фабрика. А монетный двор?
— Простите, лейтенант, в Родовом замке, конечно, работают, но, насколько мне известно, он предназначен для того, чтобы отдыхать. Кстати, крепко спать тоже.
— Верно. И Дик не ошибся. И я не ошибаюсь.
И в мире порой существует справедливость. Или лёгкий-лёгкий намёк на неё. Во всяком случае, Роберту удалось вывести их обоих в самый настоящий переход между станциями метро. Вывалились они, стоит отметить, из двери с надписью "Щитовая N57", чем весьма озадачили уборщицу. Во избежание расспросов (идиоты!) сбежали куда подальше — конечно же, вместо вестибюля угодили на платформу.
— Вижу набатку, — быстро сориентировалась Алуна и указала пальцем на колонну экстренной связи, рванула вперёд, распихивая локтями толпу. Люди на нахалку реагировали странно: дорогу, понятное дело, не уступали, но и не огрызались на тычки — пассажиры и работники метро стояли и внимательно смотрели на рекламные экраны. Роберт не удержался и последовал массовому примеру, как, впрочем, и его спутница, да так и застыл, завороженный.
Нет, с мониторов не вещал Император, как можно было бы подумать, к гражданам Ни-Эм-Ин (да и вероятно, ко всем представителям Земли) обращался первый советник Сэмюэль Сорел. Что-то в маршале... не в словах, не в выражении лица, не в позе, а в том, как он говорил, было успокаивающее, дающее надежду. Всё будет хорошо, всё получится. Будет сложно, очень сложно, но мы справимся. Посыл, в который веришь всей душой! А ведь Роберт лично общался с этим человеком и неоднократно видел его выступления, но никогда не замечал за ним подобной силы — утешение, правота, уверенность окутывали слушателя и вели за собой. О, вовсе не свершать подвиги, а делать то, что нужно. Ясно, отчего "Чистая кровь" поставила на Дика — если он хотя бы на треть в отца, за парнем пойдут на смерть и никакой Император их не остановит.
— Лейтенант, — Алуна дёрнула за рукав, а затем, когда юноша обратил на неё внимание, стрельнула глазами в сторону.
К сожалению, не все следили за речью Сэмюэля Сорела. Например, те, для кого представлял больший интерес его сын. Из металлической фигурной калитки с табличкой "Посторонним вход запрещён" вышли четверо, определённо не имеющие к служащим метрополитена ни малейшего отношения. Двое щеголяли чудными украшениями на лице — крепкие лбы! Или носы, хех.
— В поезд! Живо! — рыкнул Роберт. Кажется, он пересмотрел приключенческих фильмов.
* * *
Рила Но Кин, сержант корпуса "Хок", ответственная за физическую подготовку новичков и углублённую физическую подготовку отдельно взятых представителей корпуса, брела... нет конечно! это не её стиль!.. маршировала по коридорам родной академии в отвратительном настроении.
Положа руку на сердце, отвратительное настроение в общем и целом характеризовало легендарную Незабудку, однако от сего воистину стабильного состояния и у Рилы имелись отклонения. Безумная, всепоглощающая страсть к Йони Шон, когда не было ничего, кроме любовницы, в том числе не было и самой Рилы, а следовательно, и её настроения. Учёба в академии: это — стремление к чему-то далёкому и изначально непонятному, познание нового, открытия. Здесь речь шла, скорее, о настрое, особом, неповторимом. Ещё — деятельность в сети, а конкретно дублирование "Искателей", работа с великолепным, пусть и недосягаемым незнакомцем Дедом и командой актёров, странным людом, с которым в обычной жизни Рила ни за что не связалась бы. И недолгое общение с Робертом Сергивом. Загадкой. Задачей, которую отчего-то нет желания решать старыми проверенными методами. Кто он? Что он? Откуда? Как попал в элитный корпус? Кто ему покровительствует? То, что ситину кто-то покровительствует, сомнений не вызывало — вызывала удивление сама симпатия, врагу не пожелаешь. И вот, почти всё, что делало из вымороженной блондинки человека, а не автомат с довольно-таки ограниченным набором команд разряда "Упал — отжался!" (по крайней мере, так воспринимала себя Рила), ушло в одночасье.
Йони, растоптав, бросила. И сколько ни уговаривай себя, не напоминай себе, что она и раньше уходила навсегда, возлюбленная не вернётся, не в этот раз. Корпусу Рила сама не хотела навязываться, ведь у неё столько обязанностей! В нынешней смутной обстановке альма-матер требовался именно хороший сержант, а не офицер-недоучка. Ситин же... Его секреты больше не интересовали бывшую наставницу. Этот ублюдок... Ох, спасибо "Искателям", Деду и Ириске за то, что Рила Но Кин окончательно и бесповоротно не слетела с катушек!
К стенке прижались два солдата, хотя на пути Рилы они не стояли. Кстати, не рядовые вовсе, а лейтенанты, действующие, не курсанты. Ещё двое взирали на спектакль с недоумением. Ясное дело, не хоковцы. Поразвелось их в последнее время, не протолкнуться! Даже в душе! Впрочем, когда с утра, после индивидуальной тренировки, сержант зашла в общую душевую, та практически пустовала. Вернее, оглашалась характерными звуками, которые не могли не возмутить Рилу. Армия Ни-Эм-Ин не делилась по полову признаку, но и в ней имелись табу. Одно из самых строгих нарушила парочка в душевой. Ничего в казармах, ничего в туалетах, ничего в душевых — армия, знаете ли, не бордель. О чём в сержантско-полевой, категорической форме и просветила засранцев златокудрая Незабудка. Девица смутилась, мгновенно признала чужую правоту, уверила, что чёрт попутал да лиса насвистела, и клятвенно пообещала, что подобное не повторится. Парень оказался строптивее и не послал блюстительницу нравов куда подальше лишь потому, что его краля не дала ему и рта открыть за своими извинениями, а дальше Рила не слушала, предпочтя для гигиены более уединённое место. Чудное начало дня!
Естественно, чудное и продолжение: в обед сержанта вызвал ректор. К нему-то, распугивая окружающих взглядом, и направлялась красотка, голодная и особо злопамятная.
В приёмной с секретаршей, дамой средних лет, чуть молодящейся, гражданской, трепалось двое парней. Ровесники Рилы, лейтенанты... один армии Союза, другой — Ассаля. Они, разом умолкнув, оглядели новоприбывшую с ног до головы, чисто мужской интерес скрывать не стали. Ч-чёрт! Угораздило же сержанта из каких-то туманных соображений напялить сегодня юбку вместо привычных брюк! Это что же! Теперь терпеть этих, ожидая своей очереди? Невыносимо!
— Кин, — секретарша выскочила из-за стола, демонстрируя гостям ножки, вполне конкурирующие с ножками Рилы да ещё на высоченных каблуках, в отличие от сержанта, облачённой во всё строго уставное, — ректор вас ждёт, сейчас провожу.
Вух, обрадовала! Но судя по иностранцам, ждал Рилу не только ректор. Так, к сожалению, и было.
— Господа, вот и та, о которой я говорил, — глава академии подниматься не стал, а попросту повёл в сторону подчинённой рукой. — Старший сержант Рила Но Кин, знает всех курсантов корпуса "Хок".
Знакомые всё лица. Теперь понятно, отчего девица мигом раскаялась, а парень начал возбухать.
— Рила, это представители Интерпола, — продолжил ректор, — подполковник Кейси Отама, Союз Сита, господин Клаус Петур, Ассаль, и майор Юлиусса Тэрна, Ни-Эм-Ин.
