— Что же тогда она во мне нашла, как ты думаешь? — спросил я, так как этот разговор мне начал открывать глаза на происходящие шуры муры.
— Я могу только предполагать.
— Я же жирный!
— Бросьте. Вы на себя наговариваете. Все у вас в порядке. Да, немного грузноваты, но не прямо жир жиром. Вы не толстяк, просто немного запущенный. Я думаю, что Ирина вас не за внешность любит. Она видит в вас настоящего волшебника, а вы должны знать, что все женщины без исключения, даже такие мужиковатые верят в чудо, в какую-то сказку, которая вот-вот должна случиться в их жизни. Вера в то, что найдется идеальный мужчина. Вера в чудо, что у нее будет прекрасная семья и самые лучшие дети. Вера в чудо, что вообще у нее все будет хорошо, и она никогда не останется одна. И хотя у мужиковатых девушек материнский инстинкт обычно отбит начисто, они все равно не хотят оставаться в одиночестве, и да, секс им тоже нужен, хотя они могут и виду не подавать.
— Ну, — протянул я, — я даже и не знаю, что сказать на все это.
— Добавьте сюда факт того, что противоположности часто притягиваются, и картинка сложится. Поверьте, Сергей Викторович, если бы вы вытащили меня на нижний уровень, показали мне другой мир, а потом спасли бы от смерти из лап ужасного чудовища, я бы отдалась вам уже на следующий же день.
— Мля, — я прикрыл лицо рукой, — ты вот сейчас несерьезно же?
— Абсолютно серьезно, — я посмотрел на Лану и понял, что да, она не врет.
— Женщины всегда тяготели к какой-то мистике. Все эти гадания, магия, религии. Церкви переполнены и молодыми девочками, и богобоязненными старушками. Все хотят верить в чудо. Анника — ведьма вот, например.
— Тогда какого черта вы связываете свою жизнь со всякими уголовниками, алкашами и маргиналами? — не выдержал я, — что в этом такого чудесного?
— Эх, Сергей Викторович, — Лана улыбнулась, — женщина верит в чудо, что она сможет перевоспитать этого человека и сделать своим идеалом. Добавим сюда присущее многим из нас сострадание и, внезапно, страдание. Доходит? Многим из нас хочется, чтобы их жалели.
— Кажется, да, но в любом случае мне понятно, что с мужиковатыми бабами все-таки как-то проще договориться, чем с тебе подобными.
— Да, это правда, но вы не должны забывать и об обратной стороне таких отношений.
— Давай просвети меня, — я с интересом посмотрел на Лану.
— Ирина и Женя, а я готова поспорить на что угодно — просто отвратительные хозяйки. Вы когда-нибудь жили с мужиком?
— Извини, но я не из заднеприводных, как бы.
— Не в этом смысле, — Лана рассмеялась, — ну, может быть, был сосед по общаге или снимали вместе квартиру. Вы же все превращаете в Свинарнию. Обычная женщина будет ругаться, но убирать за вами, а Ирина сама будет бросать вещи на кресло или разбрасывать носки по комнате, а потом с матюгами искать их полчаса под кроватью. Все ее лифчики, трусики и носки свалены в одну кучу и хорошо, если в шкафу. Она никогда в жизни не брала в руки утюг, а уж как они готовят. Ууух. Их кулинарными шедеврами можно уничтожить роту противника, хотя кухня будет разрушена быстрее, а муж поражен в самый желудок после первого же приема пищи. А еще вы должны разделять ее интересы, иначе вашим отношениям придет конец. Вот, что я хотела сказать.
— То есть ты хочешь сказать, что мне придется стать реконструктором и начать ходить в качалочку?
— Гарантирую. А еще покупать продукты и готовить еду придется вам, а не ей. Подумайте хорошенько, Сергей Викторович, нужны ли вам такие отношения.
— Ты меня отговариваешь? — удивился я.
— Ни в коем разе, — Лана улыбнулась, — просто говорю, какое будущее вас ожидает. Думать и принимать решение только вам, ни одна Анника обладает даром предвиденья!
— Тогда, может быть, мне стоит прийти в твой сон и показать тебе нижний уровень, спасти от ужасного чудовища? — рассмеялся я.
— Ахаха, пробуйте, конечно, но я уже вам ничего не обещаю. К тому же вы сами говорили, что не умеете ходить по чужим снам. Не принимайте эти мои слова всерьез.
— Я шучу, Лана, поверь, я не из тех, кто будет производить на женщину впечатление, используя осознанные сновидения. У меня все обычно по старинке нормально выходило, ну, там кино, цветы, вино, домино. Долго, нудно, но как-то получалось.
— Выходите, мы приехали.
Ищейка ждал нас прямо на парковке у кладбища. Одет он был также, как и в прошлый раз, только теперь у него появились огромные прямоугольный наушники и крутой плеер, который он держал в руке. Не здороваясь он подошел к машине и сел на заднее сиденье. Я попытался заговорить с ним, поблагодарить еще раз за оказанную помощь, но он коротким жестом попросил меня заткнуться, поэтому всю дорогу до клиники мы ехали в полной тишине. Понятное дело, этот тип уже прямо сейчас максимально сосредоточен. Мы остановились рядом с огромным черным мерином и вышли из машины. Полковник был уже тут, он протянул мне руку, а затем ищейке, но тот покачал головой.
— Иной? — спросил с пониманием меня Владимир Сергеевич.
— Да пес его знает, — ответил я, — просто хорошо умеет делать свое дело. Ему гарантируется неприкосновенность?
— Да, конечно. Дело такое, что тут надо замять побыстрее и пофигу как, сами должны понимать, единственный, кого можно было поймать, так и гуляет на свободе, благодаря кое-кому и да, я всякой мистикой не занимаюсь, чтобы вы понимали. С этим работают другие отделы, а я вам помогаю только по старой и крепкой дружбе.
И за кучу бабла, — подумал я, но, конечно же, промолчал. Они тут все на откатах сидят. Уверен, что родственникам Маши сумму назвали в раза полтора больше. Откат получит и доктор клиники, и сам полковник, а также совсем не случайные свидетели сего чуда.
Мы все вместе проследовали в здание, угрюмые автоматчики встретили нас уже без прежнего ажиотажа — все были предупреждены. Прибыли мы на встречу, что называется, впритык. В коридоре нам встретился главврач. Он был немного встревожен, но это меня и не удивляло. Ему, как человеку науки, было совершенно непонятно, как можно оживить человека, лежащего в коме.
Ищейка либо делал вид, что ему на всех совершенно плевать, либо действительно слушал музыку. Он медленно покачивал головой в такт неведомой песне, а его губы беззвучно шевелились.
— Вы понимаете, — зашептал доктор полковнику, — у меня клиника с безупречной репутацией. Мы не поддерживаем никакие антинаучные эксперименты со своими пациентами.
— Мы с вами уже все обсудили по телефону. Девушка либо очнется, либо останется в таком же состоянии. Не волнуйтесь. Мы уже давно занимаемся подобной практикой и ни разу было никаких осечек, — да что вы говорите. То ли он врет, то ли и правду говорит. Фиг его поймешь. Людям в таких погонах обычно доверяешь сразу.
— Ее мать уже стоит перед палатой.
— Все, успокойтесь, уже, — полковник махнул доктору рукой, и мы вошли в лифт.
Мать Марии оказалась обычной женщиной, примерно пятидесяти лет. Типичная полноватая фигура, одутловатое лицо. Такая спокойно могла работать на рынке продавщицей колбасы, но по огромному количеству золотых украшений с драгоценными камнями становилось сразу понятно — это птица высокого полета. В ее больших карих глазах теплилась надежда и она тоже сильно волновалась. Ищейка остановился прямо напротив нее.
— Здравствуйте, — сказал он тихо, и мы все замерли от неожиданности, — ваш случай весьма нетипичен, но я уверен в результате. Вам не нужно бояться, я не причиню вашей дочери никакого вреда, но есть ряд определенных правил. Если вы их соблюдете — все пройдет хорошо, если нарушите, то дело может закончиться ничем, и мы расстанемся, а я больше никогда не помогу вам ни за какие деньги.
— Хорошо, говорите, — сглотнув, ответила женщина.
— Я просто зайду в палату и сяду рядом с вашей дочерью. Я усну, и никто не должен мешать этому процессу. Это может длиться несколько часов. Никто не должен входить в это время в палату. Повторюсь — никто! Чтобы вы не слышали и не видели. В первую очередь это касается вас и медперсонала.
— Хорошо, — пообещал главврач, вытирая выступивший пот со лба, — вы уже подписали бумаги, что никакой ответственности на клинике не лежат.
— Вы принесли деньги? — спросил ищейка.
— Да, конечно, — женщина указала на большую спортивную сумку.
— Откройте ее.
Мда, такого количества денег я не видел никогда. Целая гора зеленых пачек. Тут их килограмм десять, не меньше. Костя, наверное, на своих Балях такую горку за неделю спускает, ну да не будем ему завидовать.
— Хорошо. У нас тут все строится на доверии и вере в чудо, — сказал ищейка, — поэтому я не буду ничего пересчитывать. Если дело выгорит, я просто возьму деньги и уйду, а вы получите свою дочь живой и невредимой. Если у меня не получится, то ваша дочь останется в прежнем состоянии, но я не возьму ни копейки. Так у нас принято.
— Хорошо.
— Но, если вы верующая, — ищейка посмотрел на здоровенный крест, висевший на груди матери Марии, — то молитесь. Обычно это помогает.
— Вашему делу, моей дочери? — спросила она.
— Нет, вам. Помогает успокоиться.
С этими словами, он открыл дверь в палату и подошел к кровати Марии. Внимательно посмотрел на показания приборов, потрогал ее за руку, зачем-то потискал за щечки и прислушался к ее дыханию, осторожно понюхал ее волосы. Затем он просто снял свои огромные наушники и надел их девушке на голову. Покопался в своем плеере, включил какой-то трек и сел рядом с ней.
— Воскрешение музыкой? — спросил доктор.
— Она не мертва, так что не надо говорить это слово, — попросил я, — даже если я вам расскажу правду о том, что происходит, вы все равно ничего не поймете, а поняв, не поверите. Поэтому пусть это будет чудом.
— Но это же могло быть прорывом в медицине, — не унимался он.
— Вам платят за ваше молчание, — лаконично ответил полковник, — человечество еще не готово знать правду. Когда придет время и там, — он указал пальцем наверх, — решат, что вам пора делать прорыв, вы и получите эту технологию, а пока просто не задавайте глупых вопросов. Лучше сходите ящерицу покормите, а то она в спячку впадет.
В палате не происходило ничего интересного. Мария неподвижно лежала в наушниках, ищейка спал в кресле рядом с ней, держа ее за руку.
Я махнул на это дело и сел на стул в коридоре. Все остальные последовали моему примеру. Вот вам и настоящая магия. Конечно, я знал, что именно сейчас, в этот момент, ищейка уже, скорее всего, нашел след девушки и отправился на ее поиски в том месте, куда ее забросило. А забросить ее могло куда угодно. Хоть в Лимбо, хоть на нижние уровни. Кто знает? Может быть, в этот момент ищейка уже сражается с тварями, которые охраняют девушку в темнице или они вместе убегают и ищут портал из другого мира. А вдруг он настолько крут, что сразу провалился к ней, обнял ее, прижал и вместе с ней готов вернуться в обычный сон. Да, заблудилась Маша. Твое возвращение будет не скорым.
Время тянулось и правда долго. Я изредка поглядывал на телефон да ходил в курилку. В коридоре царила напряженная атмосфера.
Все молчали, никто не хотел говорить. Иногда приходил главврач, внимательно смотрел в окно палаты, почесывал голову и уходил. Конечно, он был полон скептицизма. Здесь вообще никто в это не верил кроме меня, да может быть, Ланы.
Прошло почти три часа, и ищейка проснулся. Он вытянул свои неестестественно длинные руки, похрустел суставами и снял с девушки наушники. Еще раз внимательно на нее посмотрел, послушал ее дыхание, проверил приборы, а потом вышел из палаты. Я прямо чувствовал, что он почти обессилен. Походка его была шатающейся. Он сел напротив матери девушки и выдохнул:
— Вернулась. Сейчас она спит обычным сном. Если хотите, можете зайти и разбудить ее — только аккуратно. Она прекрасно все помнит и вас в том числе, так что возвращение можно назвать успешным.
— А бывает и иначе? — поинтересовался я.
— Да, Сергей, если человек слишком долго отсутствовал и все время провел в тюрьме, он начинает сходить с ума и терять память. Марии повезло, она не так далеко ушла и оказалась в не столь плохом месте.
Мать немедленно девушки побежала в палату, ну, а дальше я смотреть не стал. Мне было очень неловко. Не люблю вот эти все романтические обнимашки и лицезреть чужое счастье. Я сразу начинаю краснеть и смущаться. Лана застыла у окна.
— Она проснулась! — воскликнула девушка, — вы только посмотрите.
— Уходим, Сергей, — сказал мне ищейка, — возьмите сумку, я ослаб и не смогу унести ее один, так что вам придется помочь мне.
Главврач смотрел на нас выпученными глазами. Он явно хотел что-то сказать, но полковник положил ему руку на плечо.
— Разве вы не должны проверить своего пациента, доктор? — спросил он, а сам указал нам глазами — валите, ваше дело сделано.
Быстрым шагом мы вышли из клиники и сели обратно в машину.
— Это же было настоящее чудо! — Лана тараторила как заведенная, — как такое вообще возможно? Я думала, что будет все иначе. Как в каком-нибудь фильме ужасов. Вдруг бы в нее вселился кто-нибудь и она стала бы бегать по стенкам, а вы такой раз и фаерболом по ней, или прочитали бы заклинание.
— В вашем мире магии нет, вы сами ее похерили, — устало ответил ищейка, — заткнитесь, пожалуйста, и отвезите меня обратно на кладбище. Сергей, проводите меня к тому самому склепу, хорошо?
— Да, как скажите.
Лана обиженно надула губки и молчала всю дорогу. Я нервно ерзал в кресле, постоянно смотря в зеркала заднего вида — не едет ли за нами какая-нибудь машина. Нет ли хвоста. Неужели нас отпустят просто так, а не схватят и не упекут в застенки, где будут пытать электрошоком и бить палками. Но, видимо, нет. Полковник был верен своему слову, иначе бы получилась полная жопа. Я уже представил, как меня пытают связанным на стуле, а ночью Костя проигрывает Энги, и все — вот такой вот плохой конец у этой сказочки, но вы его можете додумать и сами, без меня.
— А вот наушники — это обязательная фишка? — спросил я позже, затаскивая сумку в склеп.
— Да, Сергей, — ответил ищейка.
— Там какие-то специальные бинауральные звуки небось? Воздействуют на мозг — все такое? Помогают ей войти в измененное состояние даже во сне?
Ищейка печально улыбнулся.
— Знаете, Сергей в чем ваша проблема?
— Я тупой?
— Нет, вы умны, но вы, как и любой представитель вашего вида обожаете все усложнять. Видеть тайну, там, где ее нет. Подозревать заговор, где его не было никогда. Поиск глубокого смысла в чашке с водой. Мой вам совет — живите проще, не напрягайтесь, тогда у вас все будет получаться гораздо лучше. Научитесь верить в простые вещи, ведь в детстве вы умели это делать, а потом выросли и забыли.
— В детстве я верил во всякую ахинею, но мои родители объясняли мне как все обстоит на самом деле.
— Да, Сергей, они же и забрали вашу веру в простое чудо. Учитесь быть ребенком. Отчасти это все можно вспомнить, когда у вас появятся собственные дети. Вы как бы переживете с ними и свое детство тоже.
— Так что за музыка играет в ваших крутых наушниках? — не унимался я.
