— Это моя война, Томаш. Ты и Гор здесь совершенно ни при чем.
Некоторое время они стояли на пороге и буравили друг друга пристальными взглядами. Томаш опустил глаза первым.
— Я все равно пойду с тобой,— помощник Гора подошел к своей лежанке и взял меч,— вдвоем сподручнее будет, хоть и не знаю, что ты задумал.
— В лес пойдем.
— В ночи?— Томаш хмуро свел брови,— дурное дело. Там вон в конце коридора дверца есть. Я пока ты спал, от неча делать в ее замке поковырялся. Оказался за ней черный ход. Как раз во двор. Уйдем и вернемся, никто и не заметит.
— А парни твои?
— Спят, голуби.
— А если проснуться, а тебя нет?
— Они привычные к такому раскладу.
— Тогда пойдем.
Ночь выдалась морозная. В бездонном черном небе мерцали звезды, снег громко хрустел под ногами, сугробы в свете луны переливались россыпью драгоценных камней.
Дым из труб тянулся вверх и, то здесь, то там потрескивали от холода бревна. Ильм вдохнул полной грудью чистый обжигающий воздух и мысленно прикинул расположение комнат в трактире. Дверь с кухни должна быть совсем рядом.
Некромант свернул за угол и тут же вынужден был поспешно спрятаться за большой колодой, очевидно предназначенной для рубки мяса. Томаш бесшумно упал на колени и прислонился к стене, приняв совершенно невообразимую позу. Ильм даже испытал чувство зависти — теперь бандит даже вблизи больше напоминал неровно сваленную кучу дров с накинутым на них сверху полушубком. Выучка — дело великое...
Впереди послышались звонкие девичьи голоса.
— Видала, какой гость статный у нашего хозяина?
— Молодой, а волосы наполовину седые.
— Это хорошо, значит опытный мужик...
— Ты все про одно. Небось, уж чешется везде.
— Ой, девки, да ладно вам. Он сидел и не смотрел даже на нас.
— Можа хворый?
— Можа и так.... Ой, идемте уже в тепло.
— Что, по хозяйским рукам стосковалась?
— Хи-хи-хи...
Послышались торопливые шаги. Хлопнула дверь.
Ильм подождал еще немного и выглянул из своего укрытия. Двор, залитый лунным светом, был пуст. Лишь покачивалась на веревке большая, похожая на простыню тряпка, да парила воткнутая в снег не то кастрюля, не то чугунок.
Некромант обернулся к Томашу. Куча дров шевельнулась, стала вновь похожа на человека.
— У самого крыльца полотенце должно валяться, заскорузлое от крови. Принеси.
Томаш, не говоря ни слова, повиновался. Проскользнул мимо колоды и так же проворно вернулся, сжимая в руке добычу.
— Вот,— он качнул перед некромантом своим трофеем,— что теперь?
— В чисто поле пойдем.
Томаш придал себе самый, что ни на есть равнодушный вид, но когда они уже вышли за околицу, вдруг не выдержал и заглянул некроманту прямо в глаза.
— Ты че задумал, мастер? Ты того, ты учти, я ножа не боюсь, а от колдовства немею просто...
— Я тебя с собой не тащил.
— Скажи мне толком...
— Придется потерпеть.
Лицо Томаша немного вытянулось, и бандит надолго замолк.
Ильм оглядел постепенно надвигающийся лес и мысленно пожелал себе удачи. Вся надежда была на то, что он хранил необходимый для осуществления намеченного плана материал. Только бы были кости. Магии на воплощение задуманного в жизнь у него хватит...
Некромант остановился лишь тогда, крыши Вороньих Холмов, стали едва видны. Томаш встал, как вкопанный, рядом и неожиданно себе под нос засвистел незатейливый мотивчик, с тревогой поглядывая по сторонам. Кажется, кандидат на звание мастера действительно нервничал.
— Не свисти.
Свист сразу же прекратился.
— Отойди немного,— некромант обломал сухой стебель одинокого борщевика,— и на всякий случай прикуси язык.
— А что будет? — настороженно вытянул шею Томаш.
— Увидишь. Только не суетись и не ори громко. Помни, что ты от магии немеешь.
— Ага...
Ильм начертил на снегу руну призыва. На всякий случай добавил две малые руны усиления и твердо, словно на экзамене, отчеканил заклинание. Нет, не зря он столько времени потратил на изучение рунной магии. Дни и ночи бесконечной зубрежки. Десятки сложнейших чертежей.... Зато теперь он волен распоряжаться даровнной ему силой почти в любых условиях.
Рисунок начал светиться синим цветом. Лунной ночью это выглядело очень красиво и немного зловеще. Даже Томаш зачарованно уставился на игру магических красок, забыв, что на дух не переносит колдовство.
Далее должна была следовать совершенно необязательная часть, больше рассчитанная на публику, но Ильм решил ей не пренебрегать в чисто воспитательных целях.
Он развел руки в стороны, и запрокинул голову.
— Зверь падший, лютый, по зову крови и силы, восстань, приди и склонись у ног моих!
Эхо от его голоса рассеялось, и вновь только ленивый собачий лай изредка нарушал тишину. Время шло, но ничего ровным счетом не происходило. Ильм придирчиво проверил рисунок. Все так. Углы соблюдены, векторы имеют верное направление. Насколько, учитывая усиление, он охватил окружающие земли? Лиги на полторы, от силы на две. Должен же хоть кто-то откликнуться....
— Ну что?— Томаш оставил созерцательное настроение и начал приплясывать на месте, стараясь согреться,— и где зверь лютый?
В голосе его послышалась тщательно скрытая издевка.
— Идут,— с облегчением объявил некромант, разглядев едва заметное движение у кромки поля.
— Эк..п..,— Томаш засунул в рот перчатку и присел.
Они действительно шли. Четыре волчих скелета, проваливаясь в снег и словно не чувствуя его глубины. Это был успех. Ильм, очень довольный собой усмехнулся. И пусть нет сейчас ни восторженной публики, ни оглушительных оваций, зато есть ожившие останки четырех достаточно крупных особей. Он-то рассчитывал, что едва оживит хоть одного доходягу. И это в условиях сильного мороза, когда магические поля особенно нестабильны. Хорошо, очень хорошо.
— Быстрее! — повелительно крикнул некромант.
Нежить перешла на бег. Теперь ее можно было рассмотреть достаточно подробно. Картина для непосвященного действительно выглядела страшно. Такое было чувство, что мускулистые, поджарые тела лесных хищников просто стали прозрачными, так естественно выглядело движение мертвых останков. Казалось, не было силы способной остановить это движение. Нет, разумеется, сила такая существовала, но по большей части магическая. Обычное холодное оружие было практически бессильно — пока под ударом меча или топора успеют рассыпаться усиленные колдовством кости, клыки успеют разорвать плоть.... Ильм подумал немного и прошептал еще одно простенькое заклинание. В пустых глазницах зажглись багровые огни.
Скелеты не обращая внимания на Томаша, подошли к некроманту почти вплотную, покорно замерли и склонили черепа, как в поклоне.
— Дай-ка мне полотенце,— требовательно протянул руку Ильм.
Томаш сделал в его сторону несколько неуверенных шагов, подал требуемое, снял шапку и попытался пригладить вставшие дыбом волосы.
Некромант, не обратив на него внимания, скомкал полотенце и прошептал ключ перехода структур. Грязная ткань прямо на глазах истаяла зеленым огнем, и в руке мага заплясал белесый сгусток энергии.
— Ищи хозяина этой крови,— Ильм поднес холодное пламя к черепу одного из волков. Сгусток поблек и словно втянулся внутрь костей.
Скелет, не поднимая головы, потрусил в сторону леса.
— Идем Томаш,— распорядился некромант, застревая в снегу,— отставать нам никак нельзя.
Бандит не заставил себя просить дважды. Он пристроился за правым плечом Ильма и молча пошел следом. Некромант был готов поклясться, что в молчании этом буквально плескался молчаливый упрек.
Ночной зимний лес встретил их причудливой игрой черных теней и давящей, пригибающей к земле тишиной. Нежить к красотам подлунного мира оказалась совершенно равнодушна. Поисковый скелет пер напролом, не утруждая себя выбором удобного пути. Он с легкостью перелезал через упавшие деревья, нырял в глубокие овраги, перепрыгивал пни и с треском продирался сквозь сплетения затвердевших от мороза ветвей. Ильм старался не отставать, время от времени заставляя проворную нежить сбавлять ход, но тварь, разгоряченная магически переработанной кровью, никак не хотела идти медленно. Пару раз скелет, убежавший далеко вперед останавливался сам и, словно поторапливая хозяина, поворачивал к нему клыкастый череп. Ильм, глядя на нетерпеливо бьющий по снегу костяной хвост, холодел, но всякий раз заставлял себя перебороть подступающее к горлу волнение. Пока все было под его контролем, да и остальные три костяка вели себя послушно — убежать не пытались, признаков агрессии не проявляли...
— Чуешь, дымом пахнет?— неожиданно напомнил о себе Томаш,— костер жгут где-то недалече.
Ильм остановился, мысленно придержав рвущуюся вперед гончую, и принюхался.
— Не чувствую.
— Было,— Томаш нагнулся и принялся вытаскивать снег из-за голенища сапога,— ветерок принес. Ты своих... э.... короче тварей своих попридержи немного. Пусть постоят, отдохнут, а мы давай пойдем вперед и посмотрим. Негоже будет, если мы такой толпой выскочим. Мало ли кто там засел.
Ильм принюхался еще раз. Да, точно, прав Томаш. Пахнет дымком. Стоило только ветру слегка подняться. Действительно надо сначала посмотреть, а потом уже думать, что делать.
— Пойдем, посмотрим.
— А эти?
Некромант взмахнул рукой, и скелеты послушно разлеглись по сугробам.
— Так лучше?
— Нехай лежат,— Томаш нахлобучил шапку на глаза, — мне так спокойнее. Вон смотри — впереди овражек видишь? Нам туда.
— Нет. Чуть левее надо. И овраг в стороне окажется.
— У меня нюх как у собаки. Говорю, через овраг нам идти придется.
— Иди куда хочешь.
Томаш недовольно пробурчал что-то себе под нос, но спорить больше не стал. На лице его растеклась злорадная усмешка, мол, ну веди, посмотрим потом, кто из нас был прав.
Прав оказался Ильм. Они пересекли небольшой ельник, потом заросли орешника и оказались у края большой лесной поляны. Некромант прислонился к толстому березовому стволу и настороженно замер. В лунном свете впереди были видны два больших вросших в землю барака, и еще сарай какой-то в отдалении, или не сарай... Ильм прошептал заклинание ночного глаза.
— Твоя правда вышла,— негромко бросил Томаш, заняв позицию за соседним деревом,— вон и костерок горит.... Лишь бы собак здесь не оказалось.
— Собак не вижу, а люди есть... Пятеро с луками, но это не охрана. Просто так болтаются.
— Ты всех сосчитай,— нетерпеливо потребовал Томаш и деловито почесал нос о кору.
— Полтора десятка вижу.
— И что теперь?
— Не знаю еще,— некромант задумчиво погрыз замерзший прутик,— как думаешь, кто это?
— А че тута думать? Тати лесные. Кто еще будет в такой холод по лесам плешь морозить?
— Вот что, — решился Ильм,— я пойду, попробую с ними по-хорошему поговорить, а ты, если хочешь, побудь здесь.
— Ты сдурел, парень?— голос Томаша задребезжал от возмущения,— ты с кем полюбовно сладить решил? Вот с этими? Стрелу в пузо получишь и весь оборот.
— Меня они стрелой не возьмут. Слушай, а ты мог бы отличить кто из них кто? Ну, вы ж вроде одно дело делаете...
— Издеваешься? Нашел, кого ровнять. Это шваль лесная, а я... я сам знаешь кто. Поди, их тут разбери, кто при делах, а кто так, по дороге пристал к обозу.... По внешнему виду так и вообще это неотесанная деревенщина, решившая зимой подзаработать деньжат на большой дороге. Ты сам посмотри. Ну, кто так лук держит...
— Разве Рубака не имеет за стенами города отряды? — удивился Ильм.
— Ни в коем разе. Он только в Турове распоряжается.
Ильм присмотрелся к лагерю и в душе согласился с главарем ночной гильдии. С этой лесной вольницей серьезных дел не совершить. А просто так знать, что вне стен у тебя вроде бы есть еще люди.... Сегодня есть, а завтра предложит им кто-то другой куш пожирнее, и все, нет людей.
— Твои предложения, Томаш.
— Не знаю, честно не знаю. Тварей твоих они могут испугаться, а могут и наплевать на бродячие кости. У них вместо голов пни трухлявые. Или разбегутся по лесу, как зайцы, поди их сыщи. Места эти они точно лучше нас с тобой ведают.... Надо как-то неожиданно с придыханием, так сказать.... Народ-то дикий от такой скотской жизни. Гончая твоя раньше времени не развалиться?
— Не переживай,— Ильм плотно запахнул полушубок,— пойду, попробую развлечь почтенную публику по-хорошему. Не получиться, тогда сделаем по-плохому.
— Стой,— Томаш снял с головы шапку, словно прощаясь с преждевременно ушедшим из жизни товарищем,— я с тобой. Ежели тебя здесь порешат, то Гор мне башку отрежет. Так что пропадать нам вместе....
По-хорошему не вышло с самого начала.
Первым нежданных гостей заметил лучник, непринужденно справлявший малую нужду, в некотором отдалении от лагеря. Стрела, выпущенная им, ударилась о выставленный Ильмом легкий одноразовый магический щит и, кувыркаясь, отлетела в сторону. Не в силах осмыслить явный конфуз, стрелок громко крича и подтягивая на ходу штаны, побежал в сторону костра. Судя по суете сразу поднявшейся в лагере, он был услышан.
— Ща нас будут убивать,— подвел черту помощник Гора.
— Встань за меня. Я если что стрелу от тебя отвести не смогу.
Помощник Гора живо убрался за некромантскую спину.
Ильм посмотрел на образующееся впереди токовище и вынужден был признать правоту Томаша. Вином поить и кашей кормить их здесь явно не собираются. Но и лучники что-то не торопятся повторно стрелять. Стрелы на тетиву положили и ждут чего-то. Значит, как принято у лесной братии их сначала учтиво примут, потом ласково отберут добро, а после со слезой на глазах пустят в расход.
Некромант еще раз оглядел приближающихся плечистых мужичков в драных зипунах. Оценил по достоинству не сулящие ничего хорошего ухмылки на небритых рожах, проникся размерами шипастых дубин и мысленно призвал к себе всю стаю. Придется объяснять на пальцах, в чьих руках сила. Возможно, народец еще успеет встать на путь истинный.
Нежить подоспела как раз в тот трогательный момент, когда меж хозяевами и гостями оставалось не более двух десятков шагов. Костяные волки с двух сторон обтекли неподвижно стоящего некроманта и выстроились перед ним в ровную шеренгу, оскалив клыки.
Как и следовало ожидать, неожиданное подкрепление повергло лесных жителей в глубокий шок. Кто-то громко вскрикнул, кто-то не удержался и от полноты нахлынувших чувств издал не менее громкий звук с противоположной стороны организма. В общем, куражу в толпе явно поубавилось, лица стали постными и ноги разбойников как-то сами собой стали делать шаги назад. Шаги не очень большие, так, чтобы потом, если доведется остаться в живых, не слишком стыдно было посмотреть в глаза товарищу, отчетливо дрожащему рядом...
Ильм, уловив внутренним чутьем, что момент, когда он будет услышан, настал и только открыл рот, чтобы поприветствовать честную компанию, как два неопределенного возраста крепыша с правого фланга неожиданно заорали дурными голосами и, махая перед собой дубинами, кинулись в атаку. Нежить на неожиданный финт разбойников отреагировала мгновенно. Два скелета, противно скрипнув костями, прыгнули им наперерез. Один из нападавших вообще не успел ничего сделать. Призванный волк с силой ударил его в грудь и повалил в снег. Второй безумец оказался чуть проворнее и даже успел замахнуться, но только лишь и всего... Зубы с хрустом сомкнулись у него на предплечье, скелет резко дернул черепом в сторону и рука, отлетела в сторону вместе с рукавом тулупа.
