Стёпка, воспользовавшись минутной заминкой, уволок у него из-под носа одного уже поджаренного тайменя и положил в сторонке:
— Мы тоже рыбки хотим.
Дрэга не обиделся, тем более что мужики тут же восполнили ущерб.
— А ключ-то! — вспомнил вдруг Стёпка. — Ключ-то родниковый весичи у вас не отобрали?
— Куды им, безголовым, — отмахнулся Бочага, ловка выуживая из-за пазухи серебряный совочек. — Не беспокойся, Стеславушка. Ключ завсегда со мной, и передать его в чужие руки могу токмо я сам.
Гоблин спал довольно долго, почти до вечера. Уже и речник с родничником распрощались и канули (буквально!) в воду, уже и Дрэга, отяжелевший от обжорства, тяжело взлетел и унёсся за реку (в Великую Весь, подумалось, за границу), уже и Стёпка не раз прогулялся по берегу в ту и в эту сторону, собирая сухие сучья для костра, а Смакла и не думал просыпаться.
Наконец, когда солнце уже почти скрылось за лесом, гоблин зашевелился, завздыхал, вылез из-под плаща, сел и уставился сонным взглядом на костёр. Некоторое время он, видимо, мучительно соображал, где он и что с ним, потом вспомнил и испуганно вскинул глаза на Степана. Тот улыбнулся счастливой улыбкой, подмигнул.
— Проснулся, кандальник? Есть хочешь?
— Очень, — хрипло сказал Смакла.
— Рыбу будешь?
— Буду. А есть?
— Есть. И много. Бочага с племянником угостили.
— Это тот родничник, которого ты из клети вызволил?
— Ага.
— А где зверь страшный, который за нами полз? Или мне помстилось?
— Дракон-то? Улетел куда-то. Да ты не волнуйся, он скоро вернётся.
Смакла поёжился.
— А на кой он тебе, Стеслав? Этакий-то огроменный.
Стёпка улыбнулся. Гоблин, оглушённый внезапным освобождением из неволи, узнать в драконе старого приятеля Дрэгу, понятное дело, не успел.
— Он меня охраняет. Знаешь, как его весские маги боятся. Ого! Если бы не он, они бы тебя просто так не отпустили.
Рыба, пропечённая драконьим магическим жаром, была и в самом деле очень вкусна, оставалось только посолить. Вместо хлеба сошли уже слегка подсохшие шаньги. Брусничная вода в бутыли не кончалась. Костёр весело потрескивал, искры уносились в темнеющее небо. От реки слегка тянуло холодом. В камышах плескались окуни. Смакла ел осторожно, боялся наедаться после длительного голодания. Весичи, как выяснилось, кормили кандальников через раз и чем попало. В основном чёрствым хлебом и водой.
Им многое нужно было друг другу рассказать и о многом переговорить, но поскольку гоблин ещё не пришёл в себя, Степан решил отложить все расспросы и рассказы на завтра. Наевшись, Смакла опять наладился спать и уже не видел, пронесшуюся над рекой огромную тень и грузно приземлившегося рядом с костром дракона.
На тайгу опустилась ночь. Демон сидел у костра и что-то негромко втолковывал лежащему напротив крылатому чуду с изумрудными глазами. Но "ничего дракон не отвечал, только тихо крыльями качал".
* * *
Поверить в то, что вот это огромный бронированный зверь, размером с четырёх хороших быков, тот самый маленький ласковый дракончик Дрэга, гоблин не мог. Он был уверен, что Стёпка его обманывает. Он был уверен, что это шутка. Он ходил вокруг спящего дракона и боялся к нему прикоснуться. Осматривал его со всех сторон и не решался лишний раз выдохнуть. Кончилось тем, что Дрэга проснулся и, подкараулив момент, лизнул гоблина в щёку. Тот взвизгнул, чуть было не отпрыгнул, но сдержался и несмело протянул руку:
— Дрэга? Помнишь меня?
Дракон с готовностью ринулся к гоблину обниматься и на радостях едва его не задавил. Пришлось Степану сначала спасать гоблина, а затем спасаться самому. Расшалившийся дракон нагло игнорировал приказы и делал вид, что не слышит возмущённых воплей. Кое-как отбившись от драконьего языка, Стёпка привёл себя в порядок и озаботился разжиганием давно прогоревшего костра. А Смакла совершил небольшой подвиг — отважно погладил драконий бок. Минут десять спустя он уже хозяйски ощупывал и обстукивал блаженно щурящегося Дрэгу, примерно так, как на ярмарке придирчивый покупатель осматривает и оценивает приглянувшегося ему коня. Он пытался отыскать зазоры в чешуе, заставлял дракона расправлять крылья, выпускать на всю длину когти, открывать пасть и даже измерял шагами хвост (а в гоблинах дракон гораздо длиннее!). Можно было подумать, что он всю жизнь только тем и занимался, что обихаживал огромных летающих драконов. Вот что значит таёжная закваска. Не успел свыкнуться с превращением дракончика в чудовище, а уже прикидывает, как его можно использовать в народном хозяйстве. Пахать, например, или дрова из леса вывозить.
Смакла же, услышав, что на драконе ещё и летать можно, первым делом сурово насупил чёрные брови:
— Ну и где тебя тады носило, Стеслав? Почто ты сразу за мной не явился? Меня весичи тут мало голодом не заморили, я себе ноги до мозолей по камням стоптал, а ты... Чево ты так долго попусту по улусу шлялся?
Стёпке стало смешно.
— Да, — сказал он. — А ты ничуть не изменился. Всё тот же младший слуга. Здорово.
Он и вправду был рад. Потому что вчера всерьёз боялся, что испытания сломали гоблина, и он уже никогда не будет прежним. Оказалось — ничего подобного.
Смакла ещё немного похмурился, затем улыбнулся и низко, как Бочага, поклонился до земли:
— Спасибо тебе, Стеслав, за избавление. Век не забуду. Должник я теперь твой.
— Да ладно, — сказал Стёпка. — Мог бы и не кланяться. А я и вправду рад, что нашёл тебя. Знаешь, как трудно было. Весичи нарочно тебя так далеко увели. Хотели меня в Весь заманить. Я тебе лучше сейчас всё по порядку расскажу.
И он рассказал. Обо всём, начиная с той ночи, когда Смаклу похитили. Гоблин слушал, открыв рот и растопырив уши. Стёпка и сам удивлялся, вспоминая все свои приключения. Ведь и вправду, вон сколько всего с ним произошло, словно не несколько дней промелькнуло, а целый год.
— ...ну а потом я за тобой и полетел. Понял? А ты — где шлялся?
Самому Смакле рассказывать было особенно нечего. Очнулся он в Проторе, в тот же день его увезли в Усть-Лишай, сначала на Магическое подворье, затем в подвалы Оркулана (Стёпка чуть позже невольно повторил его путь), потом маги настойчиво расспрашивали его о демоне, и Смакла рассказал всё, что знал, но магам этого было мало, правда, пытать гоблина они не стали, а просто отдали его в кандальный обоз. И всю неделю Смакла брёл в конце обоза вслед за убийцами и татями и боялся, что однажды ночью они его придушат. Ни за что, просто так. К счастью, маги зачаровали всех преступников, и душегубы не помышляли ни о чём, кроме еды и воды. И Смакла уже всерьёз распрощался с прежней жизнью, смирился с тем, что не увидит больше свою семью и сгинет в страшных каменоломнях. В то, что демон его спасёт, он уже не верил, слишком много времени прошло и слишком далеко его увели. Оказалось, он ошибся. Спасибо тебе, ещё раз, Стеслав. А что мы теперь делать будем?
— Что делать будем? — Стёпка вздохнул. — А теперь мы, наверное, вернёмся в Летописный замок.
— На кой нам в замок-то, чего мы там потеряли? — удивился гоблин.
— То и потеряли. Я точно знаю, что у элль-фингов Ванеса моего нет. Получается, что Серафиан мне соврал. Вот мы и спросим его, где Ванес и как его найти.
— Почто же он тогда нас из замка в этакую даль отправил?
— И об этом мы у него тоже спросим. Обо всём спросим.
— Долго до замка-то добираться.
— Добираться долго, а лететь быстро. Дракон нас туда за день домчит. Ну, или за два.
Не догадываясь о том, как это страшно — впервые лететь на драконе, Смакла, узнав о предстоящем путешествии по воздуху, ничуть не заробел. Впрочем, и особого восторга не высказал. А чё? Гномлины же летают, а мы чем хужее?
— А можно... — робко начал он, поразмыслив. — А можно, Стеслав, тогда нам сначала до моих это... домчать?
— Куда до твоих?
— В Горелую Кечу. К мамке с батяней. Я их два года, почитай, не видал. Заскучал.
— Домой потянуло? — догадался Стёпка.
— Ага, — поник лохматой головой гоблин. — До дома шибко хочу. Заскучал.
Стёпка не засомневался ни на секунду. Он ведь и сам уже крепко соскучился по своему дому, хотя провёл в разлуке от силы две недели. А Смакла — два года! Тут не только заскучать, почернеть можно от ностальгии.
— Да не вопрос, — сказал он легко. — Только я не знаю, где она, эта твоя Кеча. И дракон не знает. Как мы её отыщем? Если только вдоль дороги лететь.
— Не, — улыбнулся Смакла. — По реке отыщем. Моя деревня на реке стоит. А река-то вот она — Нижняя Окаянь.
— Да, — согласился Стёпка. — Тогда другое дело. Ну что, давай собираться. Дрэга вот-вот вернуться должен. Он надолго не улетает.
— А куды он умёлся? Я и не слыхал даже, чтобы он крылами-то хлопал.
— Ему крыльями хлопать не надо. Он беззвучно умеет. А улетел, наверное, в лес, за реку. На охоту или просто по своим делам. Это же не конь, его к столбику не привяжешь. Кстати, у меня для тебя кое-что есть, — вспомнил Стёпка. Он достал из котомки памятный малахай и водрузил его гоблину на голову. — В тайге подобрал. После того, как тебя в плен захватили. Носи и больше не теряй.
* * *
Неприятности подоспели раньше дракона. Донёсся с тракта неясный шум, забубнили голоса, потянулись одна за другой тяжёлые повозки, сопровождаемые многочисленной верховой охраной. Обоз из Великой Веси, гружёный бог знает чем (не оружием ли?), неторопливо полз от переправы в сторону Усть-Лишая.
На мальчишек охранники даже не косились, торчит вдалеке на берегу голопузая мелочь — да и пусть себе торчит. Ни вреда от неё, ни прибытка. Стёпка тоже в свою очередь не удостоил обозников излишним вниманием. Посмотрел без любопытства и отвернулся. Едут себе весичи куда-то — ну и пусть едут. Не до них. Не слишком заинтересовался и Смакла, вволю насмотревшийся на такие обозы за прошедшую седьмицу.
Однако рано они расслабились.
Кое-кто, наделённый властью и оттого, видимо, вменивший себе в обязанность подозревать в зломыслии всех и вся, приметил ищущим глазом двух бесхозных отроков и возжелал разузнать, кто они такие и почто в праздности пребывают, да ещё и в месте для них не самом подходящем.
Стёпка услышал стук подков по камням, поднял голову. По пологому песчаному склону к ним спускался на гнедом коне всадник в неприятно узнаваемом плаще "цвета запёкшейся крови", как сказал Швырга-младший после памятного эпизода с ранением Вяксы. За ним, слегка приотстав, расслабленно покачивались на пегих лошадках два грузных бородача из обозной охраны. Никуда от этих магов не денешься, пронырливые какие, ворчливо подумал Стёпка, поднимаясь на ноги и настраиваясь на неприятный разговор. В том, что он будет именно неприятным, убеждало заранее нахмуренное лицо дознавателя.
— Кто такие? — нарочито громко вопросил маг, остановив коня в нескольких шагах от мальчишек. Одет он был совершенно не по-походному. Слишком ухоженный и принаряженный. На безупречном палево-сером кафтане посверкивали самоцветами непростые амулеты. Бордовый плащ спадал позади красивыми складками. Позолоченная рукоять меча настырно мозолила глаза прихотливым узором. Картинка да и только. Да и внешностью его природа не обделила, вполне мужественная физиономия, даром что ещё безусый и безбородый. Только голос подкачал — высокий, со стервозными женскими нотками.
Смакла дёрнулся было согнуться в уже почти привычном поклоне, но покосился на Стёпку, оценил его спокойный вид и кланяться не стал.
— И вы здравствуйте, — сказал Стёпка, окинув нежданных гостей нарочито неторопливым взглядом.
Маг недовольно поджал резко очерченные губы. Он был очень молод (вряд ли старше двадцати) и очень суров. И, судя по чрезвычайно напыщенному виду, полагал себя полноправным хозяином всего окружающего мира. Или одним из хозяев.
— Кто такие? — напористо повторил он. — Почему костёр запалили на граничном берегу вдали от поселений?
— Мы — местные жители, — пояснил Стёпка. Весские маги ему уже и без того ни в каком виде не нравились. А этот ухоженный молодой дознаватель ещё и вопросы глупые задавать вздумал. Поэтому отвечать ему вежливо и ножкой при этом расшаркиваться не было никакого желания. — Живём мы тут, понятно. Ходим где хотим, делаем что хотим и ни у кого на это позволения спрашивать не собираемся. А вот вы кто такие? Весичи, да? Из Кряжгорода едете? Вот и езжайте себе мимо. Счастливого вам пути и вообще всего хорошего.
Презрительная скука во взгляде вмиг сменилась благородным гневом. Маг сердито заломил бровь, расправил плечи и привстал на стременах для пущей внушительности.
— Ты почему, неумь безродная, без поклона и смирения к посвящённому магу государевой Чародейной палаты обращаешься? Да знаешь ли ты, что я с тобой могу сейчас сотворить?
— Да ничего ты не можешь, дознаватель недоделанный! — рассвирепел в ответ Стёпка, подзуживаемый пробудившимся гузгаем (авось, до сшибки дойдёт, как же такое пропустить!). — Кто ты такой, чтобы я тебе кланялся? Ты в гости сюда приехал или как? И вообще — по какому праву ты здесь раскомандовался, чародейчик? Может, тебе ещё и бумагу показать с разрешением жечь костёр на нашем берегу "вдали от поселений"? Ишь ты, какой смелый! Прямо смотреть страшно.
Вот так, даже на душе легче стало, честное слово. Это в разговоре с Ярохватом нужно было старательно изображать рассудительного и почти взрослого демона. Чтобы не опозориться. А сейчас можно и вот так рявкнуть, по-простому. А то будут тут всякие корчить из себя не пойми кого, как будто в Таёжном улусе уже все местные жители в крепостное рабство заранее записаны.
Маг, не ожидавший столь решительного и наглого отпора от какой-то мелкой деревенской шелупони, задохнулся в гневе и подходящих слов подобрать сразу не сумел. Охранники за его спиной насупились, подались вперёд и мечи из ножен потянули, того и гляди порубят. Даже лошади у них злобно оскалились и зафыркали.
— Во-во, — сказал Стёпка. — Это вы хорошо умеете — с отроками малолетними воевать. На это у вас храбрости всегда хватает. Ну что, прямо тут нам головы рубить будете или заколдуете для начала, чтобы мы не сбежали?
Над головой у мага тускло заискрился воздух, а в самом большом амулете на груди глаз открылся, недобрый и пронзительный. И уставился на мальчишек вертикальным льдистым зрачком.
— Недаром упреждали меня, что в улусе порядка давно нет, — чуть ли не по-змеиному зашипел маг. — Стоило на другой берег перебраться, и уже этакие... этакие подлые мальцы голос возвышать осмеливаются. Покорству не обучены, страха не ведаете? Но ничего, мы покажем вам, что такое государева власть, что такое порядок и сила. А ну-ка, свяжите этого наглеца. Его спина плетей возжелала, так он их получит. Чтобы знал, как правильно с весскими магами разговаривать.
Охранники неторопливо, с видимой неохотой спешились. Им бы сподручней было конями мальцов стоптать, плетями по плечам оходить — да и ехать себе дальше, обоз догоняя. Но приказа ослушаться не посмели. Выглядели они не слишком воинственно, из боевого снаряжения имели только кожаные куртки с нашитыми металлическими пластинами, круглые щиты за спиной и самые простецкие мечи в деревянных ножнах. Впрочем, мечи они по понятной причине обнажать не стали. Сдёрнули с сёдел арканы и вразвалку направились к мальчишкам. Судя по их скучающим лицам, они пребывали в полной уверенности, что мальцы противиться не посмеют и покорно позволят себя связать и выпороть. Маг смотрел на Стёпку с весёлым злым предвкушением. Уже представлял себе, как будет вдумчиво приучать наглеца к покорству и вколачивать в его негнущуюся спину полезный страх и должное уважение.