Взгляд его сестры был немигающим. — Нет. Это было бы безопасно, по сравнению с тем, что вы хотите, чтобы она сделала.
Майк отвел взгляд. К его облегчению, Гейл пришла ему на помощь. — Рита, дай бедному братику передышку, — сказала она, усмехаясь. — Не он ли нас поддержал, протолкнув сюда?
Ответа его сестры не было слышно. Но Майк так или иначе не услышали бы его. Он увидел Гретхен, все еще целующую своего молодого мужа, стоя радом с мотоциклом Джеффа. Он чуть не засмеялся, увидев шок на лицах немецких бюргеров и их женщин на обочине дороги. На публике! Возмутительно!
— Вы еще ничего не видели, — прошептал он. — Нотабли Германии, мужчины и женщины, Гретхен грядееееет!
Глава 38
Джеф неохотно её отпустил. 'Береги себя', тихо сказал он, ещё раз крепко её обнимая.
'Ты мне?', спросила она наполовину в шутку, наполовину всерьёз. 'То федь ты итёшь ф пой. Не я!'
Но это Джефа не успокоило. 'Всё же...'
Гретхен обхватила его голову и прижала к себе и быстро крепко поцеловала. Затем она отступила назад, погладив его по пухлой щеке. 'Ити, муш. Фернись ко мне. Целым' (*)
~~~~~~
(*) (*) В этой английской фразе звуки просты и Гретхен произносит её без акцента. Однако, показывая акцент в других английских фразах, приходилось оглушать определённые звуки в русских словах. Так что приходится делать это и здесь.
Джеф вздохнул. Когда его жене это было нужно, она проявляла просто железную волю. И он точно знал, что сейчас как раз такой случай. Но все еще не понимал, почему Гретхен так быстро, и так страстно, приняла предложение Майка и Мелиссы. Он не спросил её об этом тогда, не собирался спрашивать и сейчас.
Так что он довольствовался быстрым взглядом на её корсаж и блузку. Эти предметы одежды были пошиты немного большего размера. Благодаря этому, а также впечатляющему бюсту Гретхен, 9мм автоматический пистолет, покоящийся в плечевой кобуре, был почти незаметен.
Гретхен рассмеялась. 'Не смотри на мейн сиськи!', воскликнула она, встряхнув головой и погрозив пальцем. 'Какой бесстыдник!' Затем очень нежно повторила: 'Не фолнуйся, муж. Ити'.
Минуту спустя, Джеф, взревев мотором, удалялся прочь. Поставив мотоцикл на заднее колесо, он промчался мимо кучки молодых людей стоявших у дороги. Местных головорезов, как они про себя думали.
Они были потрясены — не столь акробатическим номером на мотоцикле, сколь свирепой гримасой на лице крупного человека, на нём восседавшего. Этим и ещё, странным, но смертоносным оружием, висевшим у него через плечо. Джеф был бы сильно удивлён, и очень приятно удивлён, узнав, какое впечатление произвел на этих уголовников. Те увидели совсем не застенчивого молодого человека, одетого в кожу. Просто убийцу. Из-за того, что он носил очки, он казался всем ещё более опасным. Очки, без сомнения, для того, чтобы лучше видеть свои жертвы.
Один из молодых гопников был запуган не столь сильно, как другие. Когда рёв двигателя стих, он взглянул на женщину, стоявшую у дороги, глядя вслед.
'Хороша', задумчиво смотрел он. 'Очень'.
'Забудь, Макс', прошипел один из его дружков.
Макс косо посмотрел на него. 'С чего это Йозеф? Кто узнает? Её мужик может сдохнуть раньше, чем день закончится'.
Друзья Макса, собрались вокруг, сбившись поближе. 'Я сказал, забудь', повторил Иозеф, крепко пробив ему в плечо. Этот жест вовсе не был игривым, ни коей мере. 'Он может и не доживёт. И даже если так, как насчёт других?'
Макс решил не связываться. И теперь женщина исчезла в толпе. И ему очень не понравилось, как Йозеф схватился за свой нож. 'Всего лишь пошутил', пробормотал он. Но дал сам себе обещание решить этот вопрос. В одиночку.
* * *
Часом позже, мотоциклы уже замерли на гребне не высокого холма, а Джеф и Ларри заметили через бинокли приближающихся наёмников.
Ладно, Джеф заметил. Лари был слишком занят, любуясь пейзажем. 'Господи, какое замечательное место', пробормотал восхищённо он. Он на мгновение оторвал глаза от своего бинокля, чтобы охватить всю панораму долины Саале. Саале была маленькой рекой, берущая начало в холмах Тюрингского леса. В устремлении к северу речка протекает по долине, которой дала название, по пути пересекая Йену (*). Долины была ограничена холмами из красного песчаника и известняка, наполовину покрытые виноградниками. Эта страна вин была столь же прелестна, сколь обычно бывают подобные места.
~~~~~~
(*) Йена — небольшой город, знаменитый своим университетом, который был основан в 1548 году.
'Забудь про вино', проворчал Джеф. 'Проблемы на подходе'
Вздрогнув, Лари устремил взгляд в сторону, куда был направлен бинокль его друга. Даже невооружённым взглядом Лари мог видеть облака пыли.
'Сколько их?', спросил он.
Все ещё прижимая бинокль к глазам, Джеф пожал плечами. 'Трудно сказать. Это не военный отряд, а скорее толпа. Если они и сохраняют какой-либо порядок, я не могу разглядеть, какой он есть.'
Теперь Лари поместил свой бинокль на положенное место. 'Кавалерии не слишком много', прокомментировал он. 'Майк будет рад это слышать'.
'Я не думаю, что там есть хоть какая-то кавалерия, в самом деле. Всего лишь две дюжины парней, кому удалось украсть лошадей, и толком не умеющих держаться в седле. 'Спорим, они называют себя 'офицерами'. Шотландцы пройдут сквозь них как бензопила'
После ещё нескольких секунд наблюдения, Лари усмехнулся. 'Я уверен, что ты прав, мой друг. Я уверен, что ты прав'.
Джеф опустил бинокль и потянулся к рации. Мгновением позже он давал Фрэнку Джексону направление на гребень. Он и Лари уже решили, что позиция здесь была наилучшей для контроля этой части долины. Это была просто возвышенность в этой местности, что было даже лучше, дорога на Йену проходила у подножия холма. Они надеялись, что ветеран Фрэнк согласится с ними, с ноткой тщеславия юные геймеры набирали абстрактные очки умения в конкретном навыке.
* * *
Фрэнк согласился. И, действительно, засыпал их похвалами, насколько скупые высказывания Фрэнка могли кого-то 'засыпать'. Но Фрэнк из тех людей, кто цедят в час по чайной ложке, поэтому Джефф и Ларри были более чем довольны.
Следующие несколько минут были у американцев заняты подготовкой позиции. Майк держал БТР и кавалерию Маккея вне поля зрения, укрыв их в изгибах дороги. Они потребуются для преследования и захвата разбитого противника. Генрих и немецкий контингент был размещён поперёк самой дороги. Они образуют заслон для подходящих наёмников.
Новые немецкие рекруты составили около половины пехоты Майка. Пока они сами сформировали свои отряды под началом заново избранных командиров. Генрих отвечал за общее командование.
Сперва Майк намеревался объединить армии немедленно, а не сохранять отдельные немецкие подразделения. Но полученный опыт подсказывал, что процесс имеет все шансы затянуться. Проблемой вовсе не были совместимость или возможность какого-либо ущерба. Американские и немецкие солдаты взаимодействовали весьма славно, так случилось, особенно после примечательной стычки в известном кабаке. Тогда несколько немцев и американцев вошли в Клуб '250' и проучили местную публику, наглядно показав грантвильским расистам (*), кто есть кто, и что к чему.
~~~~~~
(*) здесь автор употребил понятное американцу слово 'реднеки'. rednecks — 'красные шеи', реднеки, если по-нашему, это 'загар тракториста'. Имеет несколько случаев употребления, деревенщина, нищеброд, расист. Для нас будет понятнее "суровый крепкий мужик". Cебе на уме, рукастый, работящий, независимый и умеющий постоять за себя. Вольный, бородатый, живущий со своего хозяйства единоличник, не расстающийся с ружьём (а также пистолетом и винтовкой с оптическим прицелом) и демонстративно плюющий на любое начальство. Чаще всего, недалекий, не образованный, не интересующийся ничем, кроме местной округи, консервативный, остерегающийся всего необычного. И особенно подозрительный к новым людям. Мог запросто со всем семейством сбежать от властей на сибирскую (в данном случае аппалачскую) вольницу.
Реднеки — традиционное название не образованных нищебродов американского юга, которые хотя и вынуждены были трудиться на собственных фермах или даже промышлять наемным трудом рядом с рабами-неграми, имели гонор белого господина и свободного человека. Красную шею и своё название они получили за характерный солнечный загар от работы в поле. Слово может употребляться для обозначения южанина-расиста, потомка плантаторов-рабовладельцев. Реднек небрит, одет в рваную клетчатую рубашку и засаленный комбинезон, носит кепку-бейсболку. Реднек не прочь развлечься стрельбой по автомашинам из чужого штата. Погуляв с его дочкой, придётся жениться либо получить отравление свинцом.
Реднеки из Аппалачей — это 'HillBill', хиллбилли, ещё более концентрированная разновидность реднеков. Хиллбилли, Билл с холмов, в смысле Дурачок (Хуй) с Горы. Хиллбилли очень часто являются гордыми собственниками своей небольшой шахты. Которая может вообще не приносить дохода, а являться чем-то типа хобби. Если реднеки являются преимущественно потомками разного рода глубинки Старой Доброй Англии, то ряды хиллбилли преимущественно состоят из потомков шотландцев, баварцев и швейцарцев, т.е. мест, где есть много гор и нет равнин.
Хиллбилли, тем не менее, внесли достаточно заметный вклад в культуру СШП. Большинство вестернов с перестрелками в каньонах и т. п. происходят в этих самых Аппалаччах. Эпичная по своей бессмыссленности и беспощадности вражда между Хэтфилдами и МакКоями (см. выражение 'настоящий МакКой' и иже с ними) происходила именно в Аппалаччах. Оттуда же происходит игра на банджо.
При всех своих недостатках именно реднеки — носители той самой культуры, в частности, музыки кантри, которая является (наряду с появившимися позднее блюзом, джазом и рок-н-роллом) визитной карточкой Северо-Американских Соединённых Штатов. Кроме того, этим 'традиционным американцам', реднекам и прочим, свойственна, во-первых, категорическая негламурность (каноническое определение реднека по Foxworthy — 'glorious absence of sophistication'), то есть, отсутствие всякого рода зазнайства, а во-вторых обостренное чувство личной свободы и независимости. На почве этого же чувства произрастает традиционная американская любовь к оружию, ибо 'если вы не в состоянии защитить свою свободу с оружием в руках — вы её не заслуживаете'. Для получения более полного впечатления рекомендую глянуть на не приглаженную заметку на Луркморе и книжку Rodney Dangerfield "You might be a redneck if..." (Похоже, Вы реднек, если...), который собрал высказывания о реднеках известного американского сатирика Jeff Foxworthy. Для контраста гляньте и в википедии.
http://rusam-culture.livejournal.com/39720.html
И некий положительный штрих http://tiomkin.livejournal.com/357329.html
Нет, проблема была чисто военная и очень простая.
Немцы не могли стрелять по-человечески.
Свалить прочь, это да. Или держать позицию подобно львам.
А вот, прицелиться? Поразить цель? Никаких шансов.
Нажать на спусковой крючок? Должно быть вы шутите! Аркебузы не имеют спускового крючка. Только тяжёлый рычаг для руки, который было нужно рывком прижать после того, как были закрыты глаза, чтоб защитить их от вспышки пороха перед носом на полке у запального отверстия.
Генрих и его люди были ветеранами, и их привычки глубоко укоренились. За исключением горстки молодёжи, никто из немцев не был в состоянии приспособиться к винтовкам нового времени. Попытки обучить их попросту приводили к огромному разочарованию с обеих сторон.
Наконец, Майк нашёл практичный выход. 'Забей', сказал он Фрэнку. 'Только вооружи их охотничьими ружьями, но с пулевыми патронами (*). Мы используем их для ближнего боя'.
~~~~~~
(*) 'shotguns' — гладкоствольное ружьё, дробовик. Патроны могут снаряжаться дробью, картечью и пулей.
Немцы были в экстазе. Они кинулись к ружьям, как медведи на мёд. Дробовики куда точнее аркебуз, даже после того, как дульные сужения (*) были рассверлены для получения чисто цилиндрических стволов, уверенно переваривающих нормальные пули, а не только россыпь дроби. Однако, в любом случае, немцы не забивали себе голову точностью стрельбы. Они выжили до сих пор потому, что каждый из них отдельно и все они вместе взятые (*) придерживались Наипервейшего Принципа Мушкетного Боя:
~~~~~~
(*) 'chokes' — чок, чоки. Дульное сужение ствола, влияющее на разлёт дроби (осыпь, кучность).
[*] 'each and every one of them' — каждый и каждый их них.
Темп стрельбы. Для немцев это было как завет Моисея. Темп стрельбы. Победа в бою приходила к тем, кто держал позицию, и чаще палил. Проще некуда.
~~~~~~
[*] 'That was Moses and the prophets, as far as the German soldiers were concerned'.
Нововведенные американцами штыки стали вишенкой на торте. Никому из них, ни аркебузиру, ни пикейщику, больше не надо было беспокоиться о надёжности друг друга (*). Каждый из них стал теперь 'два в одном'.
~~~~~~
(*) Спорное утверждение. Наличие штыка на коротком по сравнению с пикой дробовике никак не улучшает способность стрелковой шеренги противостоять конной атаке. Именно угроза кавалерийской атаки пехотной колонны заставляла удлинять винтовку до первой Мировой Войны включительно. Несмотря на явное неудобство обращения с ней в ретраншементах. Увеличение скорострельности дало возможность пехоте успешно противостоять конной лаве и сделало длинное копьё не актуальным. Однако, немцы ещё не представляли себе войну совсем без холодного оружия. Кроме того в ближнем бою с пехотой штык всё же полезен. Для немцев, действительно, штык мог оказаться финальным штрихом на суровой мужской игрушке.
Помповые ружья с приделанными штыками стали последним аргументом, сделавшим Генриха и его людей верными сторонниками новой власти. Их восторженность чудесными устройствами (*) была столь велика, что даже примирила немцев с невероятными американскими чудачествами. Такими как...
~~~~~~
(*) в оригинале 'девайсами'
* * *
Немецкие солдаты были достаточно осторожны, чтобы не глазеть на Гейл, пока она и ещё две другие женщины прошли по рядам, выдавая дополнительные пачки с патронами. Также не было заметно, что они почтили хоть каким-то вниманием Риту, во всяком случае нескромным вниманием, пока она готовила свою позицию с радиостанцией. Генрих и его люди при всей их неотёсанности (*), довольно давно выучили Наипервейший Принцип Наёмной Армии: Не ссать в окружении самых крутых парней (*). Столь возвышенный статус пока ещё имели все американцы в целом, и каждый американец в отдельности.
~~~~~~
(*) 'crudity' грубость, необработанность, незрелость
(*) 'Don't piss off the toughest guys around'
Брат Риты, само собой разумеется, был их командиром. Но что было ещё более важно, куда более важно, что её муж стоял в их собственных рядах. В центре, в передней линии, как и подобает человеку, обретшему абсолютную уверенность в своих новых товарищах. И человеку, которому ни один из них, не самых крупных и не самых сильных ветеранов, даже не подумал бы бросить вызов. А он ещё и добродушный, правда, правда. Среди них не нашлось бы более компанейского человека!
