— Мне границу не хранить, — резонно заметил он. — А случись война, так всё одно быть при штабе — к чему на плацу надрываться? Свой законный средний балл я возьму и так, хоть с магами, хоть без.
Энрике не ответил. Со стороны главной дозорной башни долетел звучный голос начальника караула, приказывающий открыть ворота, следом послышался топот ног, звон цепи и скрежет металла — это медленно поднималась вверх громоздкая кованая решетка. Чуть погодя надсадно заныли петли ворот. Облепившие стены кадеты вытянули шеи, глазея на приближающийся обоз: маги им были не внове, но размеренная школьная жизнь была бедна на события, новые лица с сентября уже успели примелькаться, а тут хоть какое-то разнообразие!
— Завтра еще бомбардиров пригонят с дальних кордонов, — сказал Стрэттон, — и начнется свистопляска. Ты что кислый такой, Энрике? Магии испугался?
Он коротко хохотнул. Кадет Д'Освальдо уязвленно вскинул голову:
— Какое мне дело до магии? Зачеты квартальные на носу — этих вон увидел и вспомнил... — он вдруг умолк, натолкнувшись взглядом на что-то позади товарища, и одним движением отстранился от стены. — Капитан на десять часов! Расходимся!
Повернувшись друг к другу спиной, молодые люди разошлись каждый в свою сторону. Энрике, поравнявшись с капитаном, строго отчитывающим кого-то из третьекурсников за ротозейство, отдал честь старшему по званию и зашагал дальше. Не то чтобы он кривил душой относительно квартальных зачетов — пара 'хвостов' у него действительно имелась, и стоило бы ими заняться. Но что касается магии... Само собой, от неё никуда не денешься, и чародеи важны, Энрике это понимал, но к обладающим даром всё равно относился с прохладцей, как и всякий житель пограничья. Даже несмотря на то, что на каждой заставе служили маги — по двое, по трое, в сравнении с остальным гарнизоном сущий пустяк, и всё же... Они были иные, не такие, как он сам, и пусть их сила призвана была служить во благо, она несла гибель, Энрике всегда помнил об этом. Конечно, новоприбывших адептов поселят не в кадетском городке, а далеко за его пределами, в противоположной части школы, и от горна до горна они, не снимая, будут носить свои амулеты, а через десять дней покинут Даккарай — но лучше бы им вовсе сюда не являться!.. 'Магия, — привычно морщась, думал Энрике. — Хуже болезни, от той хоть излечиться можно. И к чему на бомбардире нужен маг? Шестерых стрелков мало, что ли?'
С другой стороны — да и демоны с ними, с магами! Своих забот по горло... Молодой человек нахмурился. Главная его забота в лице Кассандры Д'Элтар последнее время совсем его не радовала. Избалованная девчонка начала показывать характер — чего стоит хотя бы та гневная отповедь, когда Энрике привычно проехался по её задушевной подружке! Куда делись влюбленные глаза и восторженное молчание? И с чего она, скажите на милость, вдруг так завелась? 'Женщины!' — с досадой резюмировал Энрике. И помрачнел, вспомнив, что мужчины не лучше. Дурачина Клифф, похоже, растерял последние мозги: несмотря на давешнее предупреждение, за прошлую неделю Энрике трижды ловил его в обществе Кассандры, и настроения ему это не прибавило. Конечно, конкуренции кадету Д'Освальдо долговязый Вэдсуорт никак составить не мог, однако уходить с дороги тоже явно не собирался. А самое неприятное — ведь даже по шее ему дать было не за что! То он 'просто подошел извиниться' за то, что когда-то задирал кадета Д'Элтар, потом, заметив, что крепление на одном из её стремян разболталось, счел необходимым поставить её в известность — 'чтоб не случилось беды'... Мостов Вэдсуорт вроде бы никаких не наводил, на товарища не наговаривал, да и Кэсс забывала о нем сразу же, как только он исчезал с горизонта, но на душе у Энрике все равно было неспокойно. 'До роспуска неполных четыре недели, — напряженно думал он, меряя шагами стену. — Пора брать быка за рога, или я останусь ни с чем. Клифф... Нет, это вряд ли. Однако Кэсс последние дни ведет себя странно, и лучше бы натянуть вожжи!' Молодой человек, сощурившись, через плечо покосился на каменного дракона, венчающего собой купол главного здания. Да, пожалуй... Это всегда срабатывает, и Кассандра, с её одержимостью небом, точно не устоит... Он усмехнулся про себя. Магия, что и говорить, редкая дрянь, но сейчас эта толпа адептов под самым боком ему на руку! Пасти их с утра до вечера будут не только их собственные кураторы, но и вся охрана Даккарая — а значит, надзор за кадетами временно ослабнет. И протащить Кэсс сюда на закате, минуя дозорных, станет проще простого. 'Если, конечно, она сама вдруг не заупрямится, — с легким раздражением подумал Энрике. — Что стало вдруг с этой девчонкой, в толк не возьму? Третий день сама не своя. Магов боится, что ли?' Он недоверчиво качнул головой. Дочь соляного барона была отнюдь не идеал, но, насколько он успел её узнать, далеко не трусиха...
Если Кассандра чего и боялась, то точно не магии, и уж тем более не тех, кто был ею отмечен. Хотя 'странности' в её поведении, что так волновали Энрике, относились к последним в самую первую очередь. Стоило кадету Д'Элтар узнать, кого со дня на день готовятся встретить стены древней цитадели, она совершенно потеряла покой. Объявление, действительно висящее на доске в холле, было наконец обнаружено и прочитано, но о Бар-Шаббе там не говорилось ни слова, кого-то расспрашивать было опасно, так что пришлось смириться и ждать — а терпением Кассандра никогда не отличалась и за несколько дней извелась вконец. Правда, когда первое мая все же настало, и загоны Даккарая распахнули решетки перед адептами военных школ Геона, мучения её не закончились. К магам кадетов не подпускали. Их даже увидеть толком было нельзя, не говоря уж о том, чтобы подойти поближе: жили адепты отдельно, в специально отведенных для них казармах позади складских помещений на самых задворках школы, ели там же, а на улицах появлялись только в сопровождении своих кураторов — да и то, лишь по пути к учебному городку и обратно. К казармам их было не подступиться (хотя Кассандра, конечно, попробовала и только чудом не попалась дозорным), расписание лекций совет преподавателей временно перестроил так, чтобы во время выхода гостей все кадеты были заняты учебой, а тот единственный раз, когда Кассандре посчастливилось увидеть в окно проплывающую через площадь длинную процессию в серых балахонах, ничего ей не дал: как назло, сорвался дождь, и все адепты натянули на головы капюшоны. Что за невезение!..
Однако даже оно кадета Д'Элтар не остановило. Пятого мая, рискуя надолго лишиться расположения мастера Строма, она сбежала с лекции по истории, что была в этот день первой, и выскользнула из дверей главного учебного корпуса. Адепты по пути к загонам всегда проходили мимо фонтана на главной площади, и как раз сейчас вот-вот должны были появиться. А по краю площади уже вовсю цвели высокие кусты гратии — лучше убежища не придумаешь! 'И день сегодня солнечный, — удовлетворенно думала Кассандра, сбегая по ступеням крыльца. — Теперь уж каждого разгляжу во всех подробностях! Только бы никому из мастеров на глаза не попасться'.
— Кэсс!
Знакомый голос нагнал Кассандру уже на полпути к фонтану. Девушка, вздрогнув от неожиданности, обернулась: на крыльце стоял Энрике. Откуда только он взялся, с досадой промелькнуло в голове Кассандры. Это, конечно, был не мастер, но...
— Ты что здесь делаешь? — нагнав её, спросил молодой человек. Вид у него был встревоженный. — Почему не на занятиях?
— Карту забыла, — соврала Кассандра, внутренне плюясь. — Извини, Энрике, мне бы побыстрее...
Она развернулась было, на ходу прикидывая, в каком из проулков на пути к учебному городку можно будет как следует схорониться, ничего не пропустив, но кадет Д'Освальдо, нахмурившись, перехватил её за локоть.
— Подождет твоя карта, — не терпящим возражений тоном сказал он. — Сейчас магов в загоны поведут, тебя там только недоставало.
— Так мне же в казарму! — дернулась она, заслышав за поворотом на тихую площадь размеренный стук множества подошв. — Это в другую сторону, Энрике, я успею... Да отпусти же меня!
— И не подумаю, — отрезал он.
— Пусти! Мне из-за тебя прогул запишут!..
— Пока ты до казармы доберешься, полчаса пройдет, — сказал он, не ослабляя хватки. — Да обратно столько же. Лекция так на так закончится. Стой, тебе говорят!
Девушка, сделав ещё одну безуспешную попытку вырваться, в отчаянии обернулась назад — колонна серых балахонов уже ступила на черные плиты.
— Убери от меня руки! — взвилась она, уже понимая, что никуда не успеет. — Да что с тобой такое?!
Энрике, собиравшийся что-то сказать, опешил. В глазах его зажглось недовольство, смешанное с раздражением.
— Со мной? — отрывисто переспросил он. — А с тобой что? В чем дело, Кэсс? У тебя за спиной целая рота магов! Никакая карта этого не стоит! И хватит упираться наконец, что за демон в тебя вселился?!
Кассандра не ответила. Тяжело дыша, она смотрела на проплывающую мимо колонну адептов. Они шли без капюшонов, но их было так много, а строй такой плотный — и слишком далеко, отсюда каждого в лицо не разглядишь.
— Сейчас пройдут, — услышала она, — и я тебя провожу до казармы. Но впредь, Кэсс...
Он ещё что-то говорил, то ли убеждая её, то ли отчитывая, но она не вслушивалась в его слова. Маги молчаливой вереницей текли через площадь, огибая фонтан, и пара за парой исчезали за поворотом улицы, ведущей к учебному городку. Длинные серые балахоны, стриженые затылки... Они не смотрели по сторонам. И даже если Нейл там, среди них, он, конечно, её не увидел. Кассандра, закусив губу, опустила голову. Опоздала. Что за нелегкая принесла сюда Энрике?..
На площадь вновь опустилась тишина. Маги ушли. Кассандра горько улыбнулась и шевельнула плечом.
— Отпусти, — проговорила она. — Ты мне руку сломаешь.
Энрике, помедлив, разжал пальцы.
— Извини, — проговорил он. — Не дуйся, Кэсс, но ты порой совсем как ребенок! Это же маги!
— И что? — равнодушно сказала она, растирая онемевший локоть. — Маги, не маги, какая разница? Они такие же люди, как все.
Молодой человек, вздернув брови, насмешливо хмыкнул:
— Узнаю столицу! Только там умеют так замусорить мозги! 'Такие же люди', 'мы все равны перед богами'... Ну конечно. Ты и правда не видишь разницы, Кэсс?
Синие глаза кадета Д'Элтар, задумчиво устремленные на него снизу вверх, чуть сощурились.
— Вижу, — после паузы негромко обронила она.
Энрике, улыбнувшись, протянул ей руку:
— Ну вот и славно. И больше меня так не пугай. А теперь пойдем за твоей картой, что ли?
Кассандра ответить не успела. Позади них громко застучали о плиты кованые подошвы, и чей-то запыхавшийся голос воскликнул:
— Слава богам, хоть кто-то живой!
Оба повернули головы — со стороны фонтана, отдуваясь, к ним торопливо приближался какой-то молодой человек в балахоне адепта.
— Город словно вымер, — весело пожаловался он, останавливаясь перед застывшим кадетами и утирая со лба пот. — Дороги ни у кого не спросишь... Будьте добры, господа, подскажите, в какой стороне девятый загон?
Кассандра открыла было рот, но Энрике, сделав шаг вперед и одним движением задвинув девушку себе за спину, нелюбезно сощурился:
— Что, за столько времени не запомнили?
— В одиночку добираться не приходилось, — растерянно улыбнулся маг. — А с ориентацией на местности у меня беда...
— Заметно, — холодно обронил Энрике. — Правый поворот от площади. Пальцем показать, или разберетесь?
Адепт, чуть сдвинув светлые брови, качнул головой. Улыбка его медленно погасла.
— Благодарю, — отступая на шаг, сказал он. — Как-нибудь справлюсь...
Он развернулся и неуверенно двинулся обратно к фонтану.
— Хорош боец, — усмехнулся Энрике. — Какие ему бомбардиры, когда он в трех шагах вокруг себя путается!
Кадет Д'Освальдо с улыбкой повернулся к Кассандре и умолк, не договорив, увидев выражение её лица.
— Кэсс?.. Всё в порядке?
— Нет! — она сжала кулаки. — Как тебе не совестно, Энрике?! Человек попросил помощи, а ты...
— Опять начинается! — сердито чихнул он. — Попросил — получил! Или я волкам на растерзание его бросил?!
На щеках девушки вспыхнул румянец гнева.
— Да ты разве что в лицо ему не плюнул! — возмущенно воскликнула она. — Хороша помощь! Мне стыдно за тебя, Энрике!
— Ну, знаешь... — закипая, начал было молодой человек, однако она не стала и слушать. Передернула плечами, круто развернулась и с криком 'Адепт! Адепт, погодите! Я вас провожу!' бросилась вслед удивленно приостановившемуся магу.
Энрике, растерянный и злой, смотрел ей в спину. Что за муха укусила эту девчонку? За что она спустила вдруг на него всех собак? За то, что он хотел её защитить? Понятное дело, столица, там с магами носятся, как с писаной торбой, но это... 'Это уже перебор, — скрипя зубами, подумал он. — И характер, похоже, оторви да выбрось — чуть что не по ней, так в крик, вот уж повезло! Знать бы, не связывался, а теперь поздно, слишком мало осталось времени... Ну, ничего. После свадьбы разберемся. Я не барон Д'Элтар, чтобы терпеть все эти выкрутасы в собственном доме'.
Кассандра, поравнявшись с адептом, что-то ему сказала — и тот, мельком обернувшись в сторону крыльца, улыбнулся в ответ. Через минуту они оба уже скрылись из виду.
Глава XXII
Мягкий, размеренный колокольный звон плыл по столице. В зарумянившихся от закатного солнца стенах храмов шла вечерняя служба — курились благовония у алтарей, облаченные в шелковые хитоны жрецы и жрицы вздымали длани над опущенными головами своей паствы, возносились молитвы к горним высям Пятого неба. Мидлхейм, благоговейно притихший, окутанный розовой дымкой вечерних сумерек, внимал голосу священного действа, вторя ему легким шелестом молодой листвы.
Королевский магистр алхимии, прикрыв глаза, стоял у распахнутого окна своей лаборатории. Губы его беззвучно шевелились. 'Светлый Владыка, вершитель судеб, склоняюсь перед тобой! Даруй мне свою защиту, а с нею — мудрость, а с ней — смирение, чтобы услышать и принять волю твою... Открой сердце мое Свету и уста мои правде, изгони туман неведомого и укажи путь, мне уготованный, дабы смог я пройти его до конца. И да будет каждый камень на этом пути мне в научение, а каждый шаг — во славу твою и душе моей во благо...' Последние слова молитвы слились с последним ударом колокола, и всё вокруг вновь погрузилось в тишину. Герцог эль Хаарт открыл глаза. Поднял их к бескрайнему, обведенному лилово-малиновой каймой небу, прислушался к шепоту серебристых тополей и улыбнулся. Какой дивный вечер, и весна не хуже — кругом всё цветет, а воздух уже совсем по-летнему теплый, несмотря на начало мая...
Негромкий предупредительный стук позади заставил его обернуться.
— Входите!
Дверь лаборатории приоткрылась, и через порог шагнул первый заместитель магистра алхимии. В руках у него была тощая стопка каких-то бумаг.
— Прошу прощения, ваша светлость, — склонив голову, проговорил он. — Почти пробило шесть...
— Да-да, конечно, — Кендал, вспомнив о делах насущных, отошел от окна. — Пойдемте в кабинет, я всё подпишу. Что с двенадцатой лабораторией?
