— Что вы, не стоит, видите, и армия на что-то оказывается годной. Это просто наша работа, — он постоял еще немного молча, глядя в пол, и затем вышел.
Через полтора часа вертолет приземлился в отдаленном районе аэропорта в Донецке с плохо работающим освещением. Едва Ми-17 коснулся земли, как к нему подъехал старый минивэн без огней, из которого тут же вышли три человека в штатском.
Озтурк первым сошел с борта вертолета.
— Добрый вечер, вы, как я понимаю, и есть Сулейман Озтурк? — плотный лысоватый мужчина, протягивая руку, подошел вплотную к Озтурку. — Меня зовут Бату Самост. Будем, так сказать, знакомы, очень рад встрече.
— Я тоже рад встрече, господин Самост, — ответил Озтурк, явно не ожидая встретить его здесь. — Не знал, что вы еще и в поле работаете. Думал, все больше в высоких кабинетах.
— Я раньше был таким же солдатом, как ты, но потом все резко изменилось, теперь я стараюсь приносить пользу родине на этом месте, — Самост делано вздохнул. В это время его спутники прошли к вертолету встречать спасенных гражданских. — Да и ты понимаешь, что эта операция секретная.
— Разумеется, господин Самост, — устало кивнул Озтурк.
— Отлично! — широко улыбнулся разведчик. — Еще увидимся!
Машина сотрудников турецкой разведки, рванув с места, умчалась со взлетно-посадочной полосы.
Озтурку и его подразделению было приказано готовиться к погрузке и отправке в Турцию для участия в расследовании гибели Акджы Якут и анализа проведения операции по спасению турецких граждан из плена старобельских повстанцев.
Через две недели Озтурка и людей из его подразделения отправили в отпуск с уведомлением, что их подразделение расформировано, а по возвращению им надлежит прибыть в новые части.Глава 20
Два вертолета Ми-8 со следственной комиссией на борту, возглавляемой первым заместителем председателя КОСТ Александром Ивановичем Зборщенко, прибыли в Кременную лишь поздним утром следующего дня.
Машины, как и вчера, сели на площадь перед уже разрушенным и покинутым зданием местной администрации.
Один вертолет был предназначен исключительно для трупов и вез с собой значительный запас целлофановых мешков. На втором планировалось вывезти остатки делегации в Луганск.
Зборщенко, бывший полевой командир, ставший им поневоле, был очень зол. Установки, полученные от Корнева, взвинтили его еще больше. Первый заместитель отвечал за безопасность в лагере и его окрестностях, на нем лежал вопрос охраны и работы со всеми местными группировками. Именно он должен был регулярно прилетать сюда и проводить переговоры, суля одним и угрожая другим.
И как будто раньше у него это неплохо получалось. Теперь он сильно в этом сомневался, а еще опаснее было то, что в этом стал сомневаться его непосредственный патрон — Корнев. И если Зборщенко не удастся срочно развеять эти сомнения и доказать руководителю свою компетентность, его ждал очень неприглядный финал. Вот так один промах ставит под сомнение два года напряженной работы. Александр Иванович был настроен весьма решительно для расследования этого дела. С собой, нарушая правила полетной техники безопасности, он привез целый взвод отборных отморозков с пулеметами и гранатометами, а также несколько бывших следователей и районного прокурора. Полномочия Зборщенко выделил себе самые широкие и был намерен использовать их на всю катушку. Если он ничего не нароет здесь, обратно ему лучше не возвращаться.
Зборщенко сошел сразу за двумя солдатами охраны вместе с командиром взвода. Приказав оцепить периметр и начать разгрузку командиру взвода, сам Зборщенко, прижимая форменную камуфлированную фуражку, вместе с дознавателями, вышедшими одними из последних, прошел к краю площади, где заметил группу людей и несколько грузовиков с тентами. Впереди стояла начальник службы безопасности лагеря — Строкач. Она была бледна, под глазами заметны темные круги.
— Доброе утро! — начала она хмуро. — Надеюсь, хорошо долетели?
— Доброе! Вы знаете, хорошо долететь сюда еще ничего не значит, — серьезно ответил Зборщенко. — Где делегация? Я прибыл сюда со следственной командой и подразделением охраны, постарайтесь найти для них место в центре.
— Что-нибудь придумаем. Делегация там, — она махнула в сторону двух тентовых грузовиков "Урал". — Пришлось снять эти машины с маршрута доставки продовольствия в дальние районы лагеря, чтоб привести их сюда.
Зборщенко посмотрел на машины и, ничего не сказав, распорядился позвать командира взвода.
— Тела тоже там? — спросил он после паузы. — Во второй машине?
— Да, — коротко кивнула Строкач. — Мы их упаковали. Все готово к отправке.
— Мои ребята сами все погрузят, — сказал Зборщенко. — Мне нужно увидеться с их старшим. Кто сейчас у них командует?
— Не знаю. Вчера распоряжался капитан из их охраны, но они ночью улетели куда-то, теперь их охраняю только я. Да и не было времени выяснять, кто у них там кто. Я их утром погрузила в машины и сюда привезла. Они напуганные, жмутся, как бараны, по углам, чего-то лопочут на английском. Короче, не знаю. Одна вроде у них там по-русски разговаривает, вот с ней я контакт и держу.
— А куда улетела их охрана? — настойчиво поинтересовался Зборщенко. Хотя какая разница, КОСТ контролировал в лучшем случае четверть территории области. Гоняться за ними он не собирался, даже докладывать об этом Корневу не станет.
— Не знаю. Просто снялись с места посреди ночи и улетели на вертолете.
— Ладно, хрен с ними. Давай делами заниматься.
— Я сказала, чтоб они пока не покидали машину, снайперы там и все такое. Так что они ждут нашего сигнала. Я слышала, что в новостях передали, будто на Черном море этой ночью прошел сильный шторм. Это правда? — продолжила Строкач после небольшой паузы. — Говорят, много жертв, и Севастополь утонул.
— Все так. Ночью у турецкого берега произошло сильное землетрясение, и на северный берег Черного моря обрушилось цунами. Севастополь сильно пострадал, — сухо ответил Зборщенко. — Но это к делу не относится, там есть, кому заниматься этими вопросами.
— Беда не приходит одна, — вздохнула Строкач.
— Да уж, — вяло согласился Зборщенко, направляясь вместе со своей свитой к машине с уцелевшими членами делегации.
Подойдя к машинам, Зборщенко заглянул внутрь. Дюжина людей сидела возле старого советского эмалированного термоса в красных цветках, в руках они держали дымящиеся пластиковые стаканчики с бурой жидкостью.
— Здравствуйте! Я первый заместитель председателя Комитета обеспечения стабильности территории, Зборщенко Александр Иванович, — начал он.
— Господин Зборщенко, скажите, эти вертолеты прилетели за нами? — раздался робкий женский голос.
— Да! — бодро ответил Зборщенко. — Через несколько минут вы сможете улететь, я всего лишь хотел поинтересоваться, все ли у вас в порядке, и в случае необходимости, чем мы сможем вам помочь. Я заверяю вас, что нами будут приняты все меры в поиске и справедливом наказании виновных. Мы...
— Вывезите нас отсюда! — сразу несколько человек бросились вперед, причитая на английском языке. — Здесь хуже, чем в Косово, а я там был два года!
— Конечно... — Корнев попросил Зборщенко быть предельно учтивым с делегацией, и сейчас, озадаченный таким поведением, он просто отошел в сторону, пропуская вперед возбужденных турецких дипломатов, чиновников и журналистов.
По коридору, образованному солдатами Зборщенко, члены делегации устремились к вертолету. Еще через минуту Ми-8 поднялся в воздух.
Теперь, когда делегация улетела, можно было приступать к погрузке трупов. Все тела были упакованы в непрозрачные целлофановые мешки и аккуратно перегружены во второй вертолет. Эта процедура заняла полчаса, после этого тела под охраной двух солдат тоже отправили в луганский аэропорт, где их должны были погрузить на самолет и отправить в Турцию.
Второй вертолет взмыл в серое осеннее небо и вскоре исчез за недалеко расположенными бетонными девятиэтажными жилыми домами. Проводив его взглядом, Зборщенко подошел к автоколонне. Вызывать обратно эти вертолеты Корнев ему рекомендовал не скоро, а лишь тогда, когда первый заместитель найдет всех виновных и доставит их Корневу. Зборщенко в таком исходе сильно сомневался, где-то в глубине души он понимал, что Корнев уже подставляет его, направив сюда. Если Зборщенко не найдет ничего, а так скорее всего и будет, то Корнев в первую очередь обвинит его в некомпетентности. Конечно, Корнева это не спасет, и он сам отправится следом, но до тех пор он будет расходовать "подкожный запас" своих заместителей и прочих подчиненных. Зборщенко в этом зловещем сценарии была отведена особая роль. Может быть, ему и удастся найти какие-нибудь нити, ведущие к конкретным исполнителям, но вряд ли он обрадуется, узнав, кто они.
После завершения процедуры погрузки и отлета вертолетов Зборщенко попросил показать ему и его следственной комиссии разрушенное здание.
— Откуда стреляли? — Зборщенко стоял, задрав голову, прямо под дырой на втором этаже здания администрации.
— Оттуда, — Строкач была очень утомлена, за прошлую ночь ей не удалось поспать ни минуты и теперь приходилось стоять, как девочке, застуканной за курением, перед этим хмырем из Луганска. — Мы нашли места расположения стрелков и части от пусковых установок.
— А гранаты, которыми стреляли? — Зборщенко был не менее уставшим, но не собирался давать спуск местным идиотам. — Что показал их осмотр?
— Гранаты самые обычные, старые, еще советского производства. Видимо, с каких-то складов. Таких сейчас во всей округе можно найти несколько тысяч, — пожала плечами Строкач.
Зборщенко уверенным шагом направился к лестнице, своим видом приказывая Строкач последовать за ним.
— Я бы на вашем месте не спешила так наверх. Здание повреждено взрывами. Честно говоря, может случиться все что угодно, — лениво заметила командир "черных ведьм".
— Мне нужно осмотреть место теракта, — коротко ответил Зборщенко и пошел вверх по лестнице. Строкач вместе со своими помощниками с явным неудовольствием отправились вслед за комиссией Зборщенко. Наверху в разрушенном кабинете Попова они ничего интересного не обнаружили.
— Все более-менее важные вещественные доказательства мы уже обнаружили и вывезли. Здесь остался только мусор, — Строкач медленно прошлась вдоль стены, рассматривая груду битого кирпича.
— Вы кого-нибудь конкретного подозреваете? Какой-то список подозреваемых составлен? — Зборщенко посмотрел на Строкач.
— Трудно сказать, с одной стороны, мы, я имею в виду администрацию, ни с кем на конфликт не шли, старались со всеми договориться или дать... хм...
— Взятку? — продолжил за нее Александр Иванович с легкой улыбкой.
— Оказать материальную помощь. Так будет вернее, — поправила его Строкач. — С другой стороны, тут полно всяких отмороженных психов, готовых на любые преступления. Хотя по уровню организации, конечно, не похоже, чтоб это сделали психи.
Такой ответ и отсылка Строкач "к психам" сначала пробудили в Зборщенко целую бурю негодования относительно компетентности начальника службы безопасности, но потом он поймал себя на мысли, что у него для Корнева тоже была заготовлена примерно такая же схема ответа. И сейчас Зборщенко и Строкач находились примерно в одной роли — роли людей, допустивших ошибку в сфере, за которую отвечали и в которой считали себя профессионалами. Теперь эта уверенность была существенно поколеблена. Казавшееся ранее предсказуемым и ясным окружение выстрелило совершенно неожиданным и опасным образом. И Зборщенко предпочел пока промолчать относительно компетенции Строкач. "Отморозки" или психи поставили под сомнение авторитет и влияние этих двоих в здешних местах. Збощенко же, воспитанный в традициях советской, а затем украинской правоохранительной систем и нередко разделяющий в решении вопросов категории "свое" и "общественное" в пользу первого, был склонен рассматривать данный инцидент не как объективную ошибку системы охраны правопорядка, а как вызов себе, возможность проявить свои личные качества, отстоять поруганную честь.
— Поехали в ваш штаб, покажете мне, что вы там нашли, — бросил Зборщенко Строкач, уверенно шагая вперед. У него уже сложился примерный план дальнейшей работы, зная, что те, кто это совершил, не были рядовыми боевиками, здесь действовали если не профессиональные диверсанты, то очень хорошо подготовленные торговцы людьми, скорее всего неместные. Теперь он рассчитывал найти как можно больше просчетов местных властей и как следствие покарать наибольшее число туземцев за халатность и преступную бездеятельность.
Сев с явным неудовольствием после иностранных внедорожников в командирский УАЗ Строкач, проверяющий позволил везти себя к новому административному центру всего Кременского лагеря для беженцев — старую местную школу, где до этого прятались уцелевшие члены турецкой делегации.
В школе он и его команда следователей осмотрели все улики, найденные на месте обстрела.
— Фрагменты от гранат типичные. Никаких особых изделий или орудий. Все советское, и на нашей территории водится в значительном избытке, — повторила уже знакомое заключение заместитель Строкач по вооружению и материальной части, возглавлявшая местную следственную комиссию. — Также мы не нашли никаких отпечатков или иных следов, указывающих на конкретных лиц. Свидетели также отсутствуют. Пока это все, что мы можем сказать.
— Да, негусто, — крякнул Зборщенко, приглаживая волосы со значительной долей седины. Он посмотрел на своих подчиненных — коллег по следственной комиссии, те хранили красноречивое молчание. На другие результаты он и не рассчитывал. Сработано все было гладко, эти люди не для того затеяли такую игру, чтоб их мог разоблачить какой-то провинциальный сыщик.
— С осведомителями уже работали? — Зборщенко повернулся к Строкач. — Что они говорят?
— Сейчас опрашиваем всех, кто может быть в курсе. Но пока ничего стоящего, — пожала плечами командир "черных ведьм", ее лицо выражало крайнюю усталость.
— Елена Сергеевна, я хотел бы вам напомнить, что здесь меньше суток назад произошло международное преступление, имеющее значительный резонанс. А вы своим прохладным, если не сказать больше, отношением к этому происшествию и его последствиям помогаете преступникам и даете им возможность надежно скрыть следы и скрыться самим. По-другому это я назвать не могу, — Зборщенко уже отметил про себя первого виновника. — Если вы не активизируете работу, направленную на поиск и поимку преступников, я буду вынужден принять в вашем отношении соответствующие дисциплинарные меры. Вы пока еще подчиняетесь Комитету обеспечения стабильности территории бывшей Луганской области и его председателю Корневу. Не забывайте об этом!
Зборщенко покраснел от гнева.
— Александр Иванович, мы делаем все, что в наших силах, и ваш гнев здесь совершенно неуместен, — Строкач напряглась.
— Хорошо, — Зборщенко выдохнул. В конце концов, он был на ее территории, а субординация в этих краях значила немного. Он решил смягчить ситуацию. — И впредь регулярно докладывайте мне о результатах расследования.
