Mortal Kombat: Icedpath

...но Император свирепел...

Лежащий в полуобмороке Лю внезапно ощутил, что его сердце стремится вырваться из груди. Песнь Синдел — тревожная, раздирающая в клочья — несомненно была оружием...

Но сегодня — призывом.

На какой нельзя не откликнуться.

-ЗАМОЛЧИ! — попытался переорать жену Шао Канн. Бесполезно.

Да и поздно, ибо тот, кого звала — явился.

Темные плиты заверелись воронкой, и свежие прохладные капли воды расплескались забавными лужицами.

-РЕИН! МОЙ ГЕНЕРАЛ?! — ошарашенно выговорил Император.

-Да, Шао Канн. Я — был твоим слугой, но я больше не на твоей стороне. Ты заставил меня убить — против моей воли, и я запомнил. Ты забрал себе Синдел — мою Синдел, и ты пытал ее... я — не — прощу, Шао Канн!..

-ТОГДА ТЫ УМРЕШЬ!

Сгусток зеленой плазмы разлился по фиолетовому костюму Реина, не причиняя ему никакого вреда.

Реин снял маску.

Если бы Саб-Зиро сумел увидеть его в данный момент, он бы несказанно изумился. Вечно затравленное детское выражение бесследно испарилось, ныне это был древний и мудрый воин. Но что-то — запредельное, неназываемое — присоединилось к нему, и сейчас он — конгломерат божественных энергий.

Тьма и Свет...

Словно Лю и Саб-Зиро одолжили ему собственную внутреннюю силу — ту, что силился поглотить Шэнг-Цунг.

И Шао Канн понял это.

-УБИРАЙСЯ! УБИРАЙСЯ! — судорожно взвыл он.

Вместо ответа Реин воздел тонкие, гибкие руки с запястьями, изукрашенными татуировками — рунами Воды.

...Водопад низвергся на Императора — точно с горы самих Богов — холодный и обжигающий, кусучий и всепроникающий...

Вода — спокойная Стихия. Если ее не злить.

Под ногами Шао Канна раззявилась воронка, и всемогущий водопад — Свет и Тьма, Огонь и Лед... плюс сотни тысяч загубленных Императором жизней — повергали его в бездну.

Молот с грохотом полетел вниз.

-НЕ-Е-ЕТ! — Шао Канн цеплялся за кромку пола... омерзительная вода затекала в легкие, в уши и глаза, морской солью ела свежие раны, и шептала, шептала... обо всех жестокостях и убийствах, о зараженных мирах и отравленных душах, о померкнувших звездах и завядших цветах...

И ногти Императора соскальзывали.

-А теперь ты падаешь, — сказал Реин.

Лю очнулся от прикосновения влажной ладони.

-Я... я жив? — он замотал головой. — А где Шао Канн?..

Юноша-эдениец, смутно знакомый, обнимал за талию вполне ожившую Синдел. Именно его мокрая ладонь привела в чувство Чемпиона.

-С ним покончено, — сообщил он. — Вставай.

Синдел отстранилась от нежных объятий фиолетового ниндзя, побежала к Саб-Зиро.

-Не надо, — хмуро произнес Лю. — Он умер...

-Нет, — ответила Синдел. — Он жив.

-Великолепно, Синдел, — улыбнулся королеве эдениец. — Сейчас мы приведем его в себя... должен же я поблагодарить за твое спасение, правда?

-Эй, ребята, а что случилось с Императором? — настаивал Лю. Саб-Зиро, тем временем, уже очухался — не без магии Синдел. Каким-то образом, он совершенно четко представлял, что случилось. Пошатываясь, он встал, поклонился Реину... и рассмеялся, потому что эдениец в точности сымитировал его жест.

-Спасибо тебе за Синдел, — сказал Реин.

-А тебе — за то, что отправил Императора в ад! — ответил Саб-Зиро.

-Чего-о?! — изумленно поскреб затылок Чемпион. — Кто — он?!

-Ну... в общем, пожалуй, — скромно потупился Реин, на его детской физиономии заметно проступил румянец. Синдел хихикнула.

-Здорово... здорово, — Лю пустился бы в пляс, но вывихнутая в бою нога мешала. — Мы победили, да?..

-Да, — Саб-Зиро прислонился к стене. Ожоги от зеленой Канновской дряни и гул в ушах немного портили впечатление от победы... но все равно, он был ужасно доволен.

Мы — в конце Пути. И мы — победители!..

-Намек понят, Лю, — подмигнул он. Реин и Синдел недоумевающе переглянулись.

Саб-Зиро выдержал эффектную паузу... а потом произнес что-то на самому не вполне понятном языке — похожем на шорох падающего снега...

...и прямо из пустоты спроецировались создания, настолько прекрасные и чуждые в мрачной Башне Шао Канна, что Синдел захотелось, чтобы миг сей длился вечно — любоваться и любоваться на хрупких, выточенных из снежинок, существ с льдистым мерцанием звезд в глазах, с крыльями — вьюгой...

-Хэлгеайни... — вспомнила полузабытое имя королева.

А на руках старший из Духов Льда держал ее дочь — Китану, весело махающую кому-то.

И Синдел кольнула крохотная булавочка ревности, ибо Китана приветствовала не мать, а смертного с Земли...

-Ох, Лю, ты ужасно выглядишь, — обеспокоенно высказала Китана, бросаясь, впрочем, на шею ее избраннику.

-Неважно... все уже позади, — философски изрек тот.

Все позади... И все будет хорошо.

(да, только я опять — "пятый лишний"... черт, Реин с Синдел, Лю с Китаной, а мне — одиночество...)

-Пошли, ребята, — чуточку обиженно — но обида была светлой, скорее шуточной, чем подлинной, сказал Саб-Зиро его ледяной "армии".

Но те почему-то оборвали бесконечную — ныне радостную — песнь.

-О нет, — простонали хором союзники Саб-Зиро.

Посвященный Холода обернулся, а в венах пульсировало "Что на этот раз?!"

(мы ведь достигли Конца Пути... правда?)

В Тронный Зал, аплодируя самому себе, вошел Шэнг-Цунг.

Все воины, включая Хэлгеайни, немедленно приняли боевую стойку, но некромант и не собирался отступать. Он ржал. Громко, ехидно...

-Мо-ло-дцы! — по слогам выговорил Шэнг-Цунг.

-Ты! — плюнул Лю.

-Я. О, не надо готовности-номер-один... я пришел не драться с вами, а поблагодарить.

-Ты?! За что, колдун? — нахмурившись, шагнул вперед Реин.

-Тебя — персонально, — ухмыльнулся некромант. — Вы превосходно осуществили мой аварийный план. Хм... я не проигрываю. Я давно планировал... убрать Шао Канна, занять его место. Что ж, занять место не совсем выйдет... но вся его сила, вся черная магия — теперь моя! Моя!.. — он согнулся в припадке хохота. — И вы скоро услышите о Шэнг-Цунге Великом, а пока... Прощайте, дураки!..

Колдун напоследок хлопнул в ладоши и исчез. Отзвуки его смеха подрагивали в заново сгустившемся мраке Башни.

Все помолчали.

-Ну и черт с ним, — нарушил паузу Лю Кэнг. — Если что... будет опять великая Битва, и мы опять надерем ему... — он покосился на Китану и Синдел. — Уши.

-Ты прав, — сказала Китана.

Она, наверное, собиралась добавить что-то еще... но с потолка повалились шматы камня.

-Что — за — дьявол?! — взвился Лю.

-Башня — рушится! — в ответ прокричала Китана.

Могла бы и не пояснять. Без хозяина Башня складывалась карточным домиком, испуская смрад и безумие, похожее на вязкую илистую жижу. Искусные изразцы, мозаичные фрески и готические колонны крушились, взметывая облака застаревшей пыли...

-Я открою портал! — произнесла Синдел — слегка встревоженно, не больше. О Башне она определенно не жалела.

Фиолетовый проем приглашающе нарисовался перед ними. Нырнули все, кроме Хэлгеайни. Ледяные Духи не захотели покидать родного мира, к тому же они умели появляться и исчезать без человеческой — такой примитивной, по их мнению, — магии.

Была тьма.

Пелена, похожая на пыль туманностей, нетерпеливо вклинилась в сомкнутые зрачки.

Тьма рассеялась...

Жаль, подумал Саб-Зиро. Я здорово устал, я бы с удовольствием отдохнул еще.

Он зажмурился. Концентрированная Сила тяжела для смертного. Поэтому он обрадовался, когда наконец-то растянутая до атмосферы молния, превратилась в человеческую... ну, псевдочеловеческую, фигуру.

-Добро пожаловать, Посвященный Холода, — сказал Рэйден.

Саб-Зиро поклонился Богу Грома.

-Вы одержали победу, — продолжал Рэйден. — Недаром, я поставил на кон свою жизнь.

-Да? — Саб-Зиро усмехнулся. Потрясающе, Рэйден согласился чем-то пожертвовать ради подопечных... Ну да Боги-решают-все, верно? — Что ж, я рад. Теперь можно на Землю?

-Ты торопишься, Посвященный Холода, — улыбнулся Бог Грома.

-Э... не знаю, — помрачнел тот.

(у меня нет ничего... куда идти — не знаю... я не задумывался, потому что Путь видился — бесконечностью, но вот он завершен, и...)

-Рэйден, а что вообще произошло... ну, мы сбежали из Башни, а потом... — спросил Саб-Зиро.

-Так, уже лучше, — улыбался Бог. — Что ж, мне предстоит ответить на много вопросов... не так ли? Ты неплохо умеешь молчать, но сегодня это не то искусство, что необходимо тебе.

(ух ты, шоу продолжается? С кого на сей раз сорвем маски?)

-Отлично, — Саб-Зиро неуверенно шагнул по подрагивающей туманной полумгле — не ослепительной, а похожей на яичный белок. — Вопрос номер один: правду ли говорил Шао Канн насчет Богов... и тебя?

Саб-Зиро сам не врубился, почему припомнил именно сию щекотливую тему. Он — не светлый герой, он — Тьма... и он позволяет ошибаться, пускай Богам, а судить Рэйдена — не в его правилах. Случайно вырвалось... или, возможно, кто-то подтолкнул. Извне.

-Правду, — просто ответил Рэйден. — Мой отец проклял сестру — потому что так велел Совет Богов, он и Шао Канн задумали освободить ее, совладав с Хаосом... а я остался. С Ариенрод. Назовешь меня трусом?

-Нет, — сказал Саб-Зиро. — Бессмысленная храбрость — удел глупцов.

-Что ж, ты великодушен, Посвященный Холода... — Рэйден все еще улыбался, но улыбка была невеселой. — А я — винил себя... много тысяч лет... но кто-то должен был остаться с Ариенрод...

-Да, — согласился Саб-Зиро.

Зависло молчание.

-Рэйден... — прервал его Саб-Зиро. — А где все?

Бог Грома взмахнул посохом, вычерчивая "экран". Один раз Саб-Зиро уже любовался на его содержимое.

-"Все" ты сказал? — переспросил Рэйден. — Смотри же.

"Экран" помутнел, затем просветлел, словно предрассветное небо. Внутри появилась фигура...

-Страйкер? — отодвинулся от "монитора" Саб-Зиро. — Он же умер?..

-Тсс. Просто смотри, — промолвил Рэйден.

Страйкер соскочил с полицейской машины. Попутно Саб-Зиро отметил, что город его — живой... никаких дыр в небесах, жители спокойно сидят в забегаловках, жуя гамбургеры, бродят по улицам с несколько скучающим выражением лица. Группка подростков шумно делится впечатлениями о каком-то боевике.

Души вернулись в город...

Навстречу Страйкеру выбежала брюнетка в джинсовом костюме, таща за собой девочку с салатовым бантом в косичке.

Мужчина, женщина и ребенок повернулись спиной к невидимой "камере". Им ничего не угрожало... никаких атак Шэнг-Цунга, никакой смерти на Турнире.

Экран зашипел "помехами", прояснился снова.

Джакс и девушка — светловолосая американка, в которой Саб-Зиро безошибочно угадал Соню Блэйд, поскольку достаточно наслышан о ней, сидели в офисе. Они яростно ругались друг с другом... они разошлись во мнениях, и Соня тыкала в нос Джаксу портрет какого-то усатого типа. Очередной уголовник, подлежащей облаве. Внезапно Соня обернулась, будто почуя наблюдение... и на долю секунды в светлых радужках махнула хвостом багровая вампирья полоска... но тут же исчезла.

-Все живы? — изумленно выговорил Саб-Зиро.

Но "монитор" щелкнул опять, перебивая недоумение.

На сей раз, он демонстрировал Шэнг-Цунга. Некромант склонился над очередным зловещим пергаментом, вокруг были разбросаны черепа и огарки свечей. А на заднем плане корчились прикованные Кэйно и Рептилия...

Шэнг-Цунг оторвался от чернокнижных свитков, оскаливая зубы, подобно кобре. Кэйно застонал — неслышимо, но читаемо по губам

А кислота Рептилии медленно проедала чугун цепей...

Щелк.

Мужчина в дорогой одежде небрежно захлопывает дверцу элитного "ягуара". Это Джонни Кейдж. Он доволен, его новый фильм обещает собрать сотни миллионов долларов... а главное, он нравится ему самому. Ведь речь в том фильме — о человеке, что полюбил демона. Он поплатился, он умер... так и не распознав истину, что же лучше — свобода или демоническая любовь.

На щеке Джонни был отпечаток помады.

Лиловой.

Щелк.

Человек в черно-синем костюме ниндзя, высокий, похожий на отточенный клинок... или резец скульптора, выкладывает ледяные статуи. И они — совсем иные, словно в каждой играет и искрится душа, имя коей — подлинный, живой талант... и умение любить.

-Само, — позвал Саб-Зиро, но скульптор не расслышал. Он наслаждается странной силой, гораздо более великой, чем военные навыки.

-Не надо, — шепотом сказал Рэйден. — Он может услышать тебя, но — не зови. Он обрел его счастье, и его покой. Не тревожь.

Саб-Зиро кивнул.

Щелк.

Обратная сторона льда — Огонь. Обитель Скорпиона. На крохотном кусочке твердой, не залитой булькающей лавой, земли, стоит призрак. Он без маски, но череп его не похож на ужасные украшения. Череп — это лицо.

Скорпион изучает его маску — с отвращением или обреченностью. Он сминает ее в кулаке.

Потом он исчезает...

Щелк.

Мужчина и женщина идут по извилистой улочке. Они держатся за руки, и пальцы их сплелись, словно предвкушая более откровенные ласки. Камера отворачивается, не демонстрируя таинство поцелуя... вместо этого мелькают виды возрожденной Эдении. Она еще — не цветущий сад, но и не руины. Предстоит много работы, но это — обитаемый мир... воскресший.

И звезды вернутся на небеса.

В окне Эденийского дворца, воздушного, хрупкого, точно вырезанного из слоновой кости, в противоположность мрачной Башне Шао Канна, видны еще двое. Реин и Синдел.

-Знаешь... а мне нравится этот юноша, — замечает Синдел, разглядывая Лю Кэнга. — Я бы согласилась, чтобы он женился на Китане.

-Нет, Синдел, — с легкой печалью говорит Реин, обнимая королеву. — Они — из разных миров, и им придется расстаться...

То же самое повторяет и Китана, и Лю с виноватой, какой-то щенячьей грустью отстраняется от его принцессы.

-Ничего, Лю, — напоследок она касается его губами. — Мы расстаемся... пока... но мы встретимся. Обязательно.

-Потому что мы любим друг друга, да?

-Да. Любовь — сильнее миров, сильнее даже смерти. Взгляни на мою мать...

Лю Кэнг шагает назад.

-Прощай, принцесса Китана... нет, не прощай... До свидания.

Щелк.

Женщина в маске Лин-Куэй и Медальоном Власти на груди беседует с непонятной фигурой. Возможно, не человеком — он затемнен. Беседует очень учтиво, стараясь соблюдать ровный тон. Некто Технократ требует поимки сбежавшего ледяного ниндзя, и Гончая — Мастер Лин-Куэй клянется поймать предателя. За ее спиной безмолвно ждут приказов Сайрэкс и Сектор.

-Я надеюсь на вас, — сухо проговаривает Технократ.

-Я... я не подведу, — раскланивается Гончая, и роняет ее знаменитый тесак. От волнения.

Они уходят. Технократ постукивает неестественно-белыми пальцами по цинковому столу. Потом встает, и на уровне лица его возгорается изумрудный всполох...

Щелк.

Шелестящий пепел Не-Мира. Подле неприметной пещерки сидит девушка... Сарина. Она плачет, она похожа на кошку, которую давно не ласкал хозяин. Внезапно ее желтые глаза вспыхивают удивлением... радостью.

Она гибко вскакивает, бежит куда-то.

К Порталу.