Прежде чем объяснять, Гарнер подумала о связанных с этим мерах безопасности. Однако они не казались критичными, поскольку единственным "секретом", который она собиралась разгласить, было то, что очень скоро станет ослепительно очевидным для любого наблюдателя.
— Ну, Факел отправил запрос, чтобы корпус биологической разведки освободил нашу команду для выполнения отдельных обязанностей...
Услышав еще один сдавленный звук, она замолчала и повернула голову направо. Харука Такано, казалось, был совершенно очарован данными, появляющимися на другом экране. Что было, на первый взгляд, странно, так как эти данные относились к совершенно обычным процессам экологии корабля.
— Что-то не так, лейтенант Такано?
Он не отрывал глаз от экрана. — Запрос, — передразнил он ее. — Это что, "запрос" типа "гангстер просит, чтобы вы выплатили свой гонорар вымогателю"?
Со своего места на командной палубе "Уробороса" заговорила Стефани Хенсон: — У тебя низкий и мерзкий ум, Харука.
— Вчера ночью ты на это не жаловалась.
— Низкий, мерзкий и вульгарный ум.
— На это ты тоже не жаловалась.
— Низкий, мерзкий, вульгарный и ...
— Довольно! — засмеялась Марти. — Возвращаясь к твоему вопросу, Майкл, делегация, прибывшая сюда с Беовульфа, чтобы оформить наше новое назначение в качестве отряда охраны королевы Берри, включала несколько мантикорцев. Это, конечно, не удивительно, так как Мантикора все равно действовала бы вместе с Беовульфом. Одним из этих важных персон был не кто иной, как отец Рут, Майкл Винтон-Серисбург, младший брат королевы Мантикоры.
Понимание, казалось, забрезжило, судя по морщинкам на лицах Алсобрука и трех молодых людей.
— Да, действительно, — сказала Марти. — Принц ... ну, технически он герцог в наши дни, но все равно принц, если вы понимаете, что я имею в виду. Он также все еще отец Рут, и — очевидно, хорошо зная свою собственную дочь — он приехал с конкретной и четкой целью убедиться, что она не участвует в каких-либо рискованных начинаниях, таких, как сопровождение каких-то неряшливых, хотя и отважных бродяг — это вы, без обиды будь сказано — или в том, что кажется на первый взгляд самым опасным предприятием.
— Потому что это самое опасное предприятие, — проворчала Ганни Эль, — и я должна была бы рассчитывать на ежегодное пособие от Мантикоры, а также от Беовульфа. Я бы так и поступила, если бы знала, что мы доведем дом Винтонов до такого нервного состояния.
Либо вера Брайса Миллера в принцессу, либо его фантазии были на уровне стратосферы, потому что он крикнул: — Глядите! Держу пари, Рут придумает, как обойти его незаметно. Она действительно умна.
— Я в этом не сомневаюсь, — сказала Гарнер. — Но "ум" может завести тебя так далеко только не тогда, когда за тобой постоянно наблюдает отряд гвардии из полка самой королевы. И не обманывай себя, Брайс. Они могут быть телохранителями Рут, и они могут быть с ней уже полтора года — но они будут выполнять приказы самой королевы. Или брата королевы.
— О.
— Не унывайте, ребята, — сказал Харука. — Не было ни малейшего шанса, что ей позволят уехать, как только узнают, что у нее на уме. Она же член королевской семьи! Однажды ее уже брали в заложники — по крайней мере, преступники думали, что она у них, — и первое, что пришло бы в голову ее семье, это то, что если они позволят ей сбежать, то кто-то другой попробует сделать то же самое.
— Но как они узнали, что она собирается делать? — спросил Эд. — Я уверен, что принцесса им ничего не сказала.
Гарнер обнаружила, что экран перед ней — кто бы мог подумать, что это инженерные данные? — был глубоко увлекательным. Судя по внезапной тишине, такое же очарование захватило и остальных членов экипажа.
* * *
— Ты это сделал! — обвиняла Рут. Ее указательный палец дрожал прямо под носом у Хью. — Даже не пытайся отрицать это! Это ты им все рассказал!
Наблюдая за ними, Берри не могла не развеселиться. Учитывая разницу в размерах между Рут и Хью, ситуация была немного похожа на бурундука — ну, честно говоря, довольно приличную собаку, — пытающуюся наказать медведя.
К счастью, Хью в целом был довольно флегматичен. Это была одна из вещей — одна из многих вещей, которые нравились Берри в нем. Так что он не огрызнулся в ответ на мантикорскую принцессу и не пыхтел или возмущался, что на него наседают.
— С чего бы мне пытаться отрицать это? — спокойно сказал он. — Я охотно соглашаюсь, что виновен по всем пунктам обвинения. Что, в свою очередь, просто означает, что в отличие от одного человека в этой комнате — женщины ростом около ста шестидесяти семи сантиметров, весом где-то в пределах шестидесяти пяти килограммов, масадского происхождения — я не сумасшедший. Посмотрите правде в глаза, Рут. Нравится вам это или нет, но ваша способность действовать в качестве полевого агента сейчас и навсегда будет жестко ограничиваться тем фактом, что по шкале "заложник, его ценность" вы занимаете десять из десяти мест. Или, по крайней мере, девять целых девять десятых до двухтысячной десятичной точки из десяти.
Ее свирепый взгляд ни в малейшей степени не померк. — Это шестьдесят килограммов, большое тебе спасибо. Я регулярно занимаюсь спортом.
Он принял поправку с торжественным кивком.
Берри решила, что возмущение Рут, вероятно, достигло пика и теперь пойдет по наклонной. Пора вмешаться.
— Я действительно рада, что ты останешься здесь, на Факеле, Рут. Без тебя мне было бы ужасно одиноко...
Она призвала свой самый лучший взгляд — который, если честно, был довольно слабым — и одарила им Хью.
— ...учитывая условия жизни, на которых настаивает этот параноик, и которые я должна поддерживать с этого момента.
— Только на время чрезвычайной ситуации, — сказал Хью.
— "Продолжительность чрезвычайной ситуации", — усмехнулась Рут. — И какова же будет эта ситуация, о, главный параноик? Тотальная война не на жизнь, а на смерть между звездной нацией Берри и "Рабсилой", которая существует уже, о, где-то около шестисот лет. Вот столько?
Хью усмехнулся: — Да. Вот столько.
— Другими словами, пожизненное заключение, — с несчастным видом сказала Берри.
— Может быть, и нет, ваше величество. Если мы сможем...
— Не называй меня так!
Хью медленно и глубоко вздохнул. — У меня нет выбора, Берри — и это последний раз, когда ты слышишь, как я называю тебя по имени, пока у меня есть это задание. — Какое-то мгновение он выглядел явно несчастным. — Одно из основных правил, касающихся работы по обеспечению безопасности, заключается в том, что агенты службы безопасности должны держаться на расстоянии от человека или лиц, безопасность которых они обеспечивают. В данном случае... для меня это будет нелегко. Неформальность сделала бы это невозможным.
Берри не знала, обрадовалась ли она или огорчилась, услышав это. Наверное, и то, и это. — Я убью Джереми, клянусь, я убью. Первый парень, который появляется с тех пор, как они надели на мою голову эту дурацкую корону, и который намекает на свидание со мной — и он делает его шефом моей службы безопасности!
— Ты не можешь убить Джереми, — сказала Рут. — Извини, девочка — но ты сама специально отказалась от его предложения предоставить тебе право раз в год применять смертную казнь по твоей прихоти и усмотрению. — Принцесса просияла, глядя на Хью. — Будь я на твоем месте, я бы его приняла. А ты бы сейчас как раз высоко подпрыгивал в петле.
— Прекрасно. Я могу приказать, чтобы его изгнали. — Берри склонила голову набок, изучая Хью в течение нескольких секунд. — Но ведь это не принесет мне никакой пользы, не так ли? Ты один из тех людей с чрезмерно развитым чувством долга. Даже если бы Джереми ушел, ты бы продолжал сражаться.
— Ну... да. Но возвращаясь к тому, что я говорил, главная причина этой, по общему признанию, крайней предосторожности, — он провел рукой, указывая на оперативную камеру, скрытую глубоко под поверхностью, — заключается в том, что кто-то использует какой-то метод убийства, который мы пока не понимаем. Как только мы научимся этому противостоять...
Он посмотрел на кровать, которая была втиснута в самое большое свободное место в комнате. — Тогда ты сможешь снова начать жить где-нибудь в другом месте.
Гнев Рут теперь быстро утихал, как это обычно бывало, когда она злилась. — Посмотри на это с другой стороны, Берри. Здесь, по крайней мере, ванная комната в полном порядке. На самом деле, это последний уровень техники.
— Тебе лучше надеяться на это, — сказала Берри. — Учитывая то, что ты будешь делить все со мной. Здесь внизу есть место — едва-едва — для другой кровати.
— Берри!
Королева проигнорировала ее и посмотрела на своего начальника службы безопасности. — Я уверена, что королевская охрана согласится, не так ли?
— Они будут петь осанну.
— Берри!
* * *
Но недовольство Рут тем, что ее вместе с Берри заперли в том, что она называла преисподней — собственный отряд охраны ее королевы действительно пел осанну, — длилось меньше двадцати часов. На следующий день Антон и Виктор вернулись из своего визита к звезде Тревора, всего через два часа после того, как курьерский корабль доставил подробный отчет о недавнем сражении при Монике.
Как бы сильно Рут ни мечтала стать лихим полевым агентом, правда заключалась в том, что ее еще большей любовью был анализ. В этом отчете о Монике оказалось достаточно данных, чтобы держать ее в оперативной камере четыре дня подряд, даже без вылазок на прием пищи, просто с доставкой ее по месту употребления. К своему огромному удовольствию, она обнаружила, что компьютерное оборудование в помещении было таким же современным, как туалет и ванна.
Антон проводил с ней много времени, хотя и поднимался на поверхность, чтобы поесть — и, конечно же, не спал внизу. В любом случае, там вряд ли нашлось бы место для третьей кровати.
Виктор Каша делил свое время в течение этих четырех дней примерно поровну. Половину времени он проводил с Танди — большую часть в их спальне — а вторую половину помогал Антону и Рут анализировать данные с Моники.
Решение о том, что они с Антоном рискнут и попытаются проникнуть в Мезу, еще не было принято. Но сейчас это была всего лишь формальность. Информация, которую они получали из отчетов Моники, подтверждала все подозрения, которые у них когда-либо были.
* * *
Принцесса Рут откинула назад волосы. — В этом больше нет никаких сомнений. Мы с Антоном перемалывали эти фигурки, пока они не стали плоскими, как блины. Так что ты можешь отбросить свои страхи по поводу любого эффекта "зеркального зала", Джереми. Мы смотрели не на картинки, а на несомненные, установленные факты.
— На какие конкретные факты вы ссылаетесь, в частности? — спросил Веб Дю Гавел. Он сидел рядом с королевой Берри за столом для совещаний в центре оперативного зала. Виктор сидел рядом с ним, а Танди и Антон — более или менее напротив него. Джереми Экс стоял. Как обычно, на деловых встречах он предпочитал стоять, а не сидеть.
— Данные о финансовых потоках "Рабсилы", — сказала Рут. — Такая масштабная операция, как та, что была сорвана в Монике, никак не сможет скрыть свои расходы. И вот что из этого получается. Они бросили кучу денег на это маленькое фиаско — или кто-то сделал это, во всяком случае. Как бы. Вы знаете, что многие линейные крейсера стоят недешево, и я думаю, что некоторые аналитики дома в Лэндинге испытывают шок от одного взгляда на тоннаж, который они бросили на нас. Но... Но, Джереми — я думаю, они все же что-то недопонимают.
— В самом деле? — Джереми одарил ее одной из своих фирменных насмешливых улыбок. — Во что бы то ни стало, ослепи нас еще раз своим искусством, о принцесса!
Рут показала ему язык и пожала плечами.
— Я думаю, что могу привести довольно веские доводы в пользу того, что они поняли, как покрыть свои расходы (предполагая, конечно, что все это сработало бы) таким образом, чтобы они, по крайней мере, были безубыточны в проекте Моники, особенно с брошенным прямо в котел "Технодайном". Если часть сделки "Технодайна" состояла в поставке линейных крейсеров из тех кораблей, которые они должны были сдавать на слом, то затраты значительно снизились... во всяком случае, из их собственного кармана. О, им все еще нужно было заплатить за все боеприпасы, которые они планировали использовать, не говоря уже о том, чтобы заполучить на борт техников, в которых они нуждались до самой Моники. Так что, да, здесь были довольно большие чертовы расходы. Но какими бы существенными они ни были, они не были такими огромными, как может показаться на первый взгляд. И если принять во внимание возможные будущие доходы от терминала Рыси — что явно было их долгосрочной целью — "Рабсила" все еще могла выйти из всего этого с цветущим видом.
— GIGO, — сказал Джереми. — Мусор на входе, мусор на выходе.
— Я знаю, что означает эта аббревиатура, спасибо, — сердито сказала Рут. — К чему ты клонишь?
Джереми улыбнулся ей. — Я не хотел вас обидеть. Тем не менее, по сути дела те цифры, которые вы вводили в свои программы, были всего лишь предположениями. У вас нет доступа к реальным цифрам. Возможно, вы неправильно поняли цифры... в том числе о том, как далеко "Технодайн" готов был зайти, чтобы помочь субсидировать это маленькое предприятие.
— Это правда, — сказал Виктор. — На самом деле, я бы принял отношение два к одному или даже три к одному — возможно, даже четыре к одному — как эффект GIGO. Но для того, чтобы действительно изменить наши выводы, Джереми, потребуется целый порядок величины.
— Он прав, — сказал Антон. — Эти предположения, как вы их называете, были сделаны мной и Рут независимо друг от друга. Виктор также предоставил нам свои собственные оценки, хотя они были гораздо менее строгими. Мы не сверяли результаты, пока все трое не закончили. Затем Рут принялась перебирать цифры всеми возможными способами — используя только цифры Виктора, потом только мои, потом только ее, а потом все возможные комбинации из трех. Ни один из этих расчетов не дал результата, который отклонялся бы более чем на пятьдесят процентов от общего среднего значения. К черту ложную скромность, Джереми. Вам будет трудно найти двух агентов разведки в любой точке галактики, которые лучше нас с Виктором разбираются в этом бизнесе, а Рут — такой же хороший аналитик, как и почти все они.
Джереми миролюбиво поднял руку. — Я с этим не спорю, — сказал он. — То есть, по существу, вы говорите, что никак не могли неправильно истолковать эти цифры?
— О, я уверен, что мы неверно их представляем, — сказал Виктор. — Как вы и сказали, у нас нет прямого доступа к бухгалтерии "Рабсилы". Но мы не можем достаточно сильно ошибиться в них. Мы просто не можем, Джереми. Какими бы ни были точные цифры, мы достаточно близки к уверенности, что тайная деятельность "Рабсилы" за прошедший период никак не может быть объяснена поведением делового предприятия, использующего любую мыслимую бизнес-модель, независимо от того, каким бы безжалостным и морально безудержным это предприятие ни было.
