— Кажется никого, — донесся его негромкий голос. — Лишь бы серпентер не был заблокирован.
Как понял Адам — это и был тот самый тротт, который искал Дотт.
Зук направился к корме летательного аппарата и остановившись около неё поднял руки вверх и пошарив ими по корпусу тротта, опустил их.
— Вроде бы нет, — так же тихо произнес он.
Адам тоже подошел к корме тротта и подняв руки, провел ими по корпусу. Опоры у летательного аппарата были короткие и он уверенно достал до его нижнего края кормы, ощутив за толстой оболочкой летательного аппарата пустоту.
— А разве нельзя открыть дверь салона стандартным способом? — поинтересовался он.
— Они всегда блокируют её. Чтобы мы не угнали задержанный аппарат. Присядь! — донесся голос Дотта.
Оставив изучение тротта, Адам послушно опустился на корточки и тут же почувствовал, как нога Дотта стала на его плечо и вдавила его вниз. Не ожидая этого, Адам сел.
— Воалиана! — донесся, явно, сердитый голос Дотта. — Совсем раскис. Уже и на ногах устоять не можешь.
— Предупреждать надо! — стараясь вложить в свой голос побольше злости, громко зашептал Адам, вставая и опять становясь на корточки. — Лезь!
Адам вновь почувствовал ногу зука на своем плече, хотя теперь он был готов, но всё же, поддерживая себя, уперся одной рукой в космодром. Затем на его плечах оказалась и вторая нога зука.
— Вставай! — произнёс Дотт.
Говорил он уже достаточно громко, видимо будучи уверенным, что поблизости никого нет и потому не опасался.
Напружинившись, Адам резко встал. Его повело и чтобы не упасть, он выбросил руки в стороны. Дотт оказался гораздо тяжелее, чем можно было предположить по его комплекции и Адам с каждым мгновением чувствовал, как его плечи наливаются свинцовой тяжестью, а зук, словно и не собирался слезать, топчась по его плечам и массируя их своими, будто железными, каблуками обуви. Наконец Дотт замер, будто давая Адаму передышку и вдруг ноги Адама подкосились и он полетел в сторону, громко выругавшись по земному.
Растянувшись на космодроме, Адам не поспешил встать, а замерев, вслушался темноту, но никакого звука, похожего на падение Дотта, так и не послышалось, лишь откуда-то сверху доносился тихий шорох.
"Проклятье! Понял он, что я сказал или пропустил мимо ушей?" — всплыла у Адама досадная мысль.
— Где ты там? — донесся сверху злой голос Дотта. — Руку давай.
Адам, будто, подброшенный пружиной, вскочил и ткнулся лицом в шевелящиеся пальцы зука, который в темноте пытался его нащупать.
— Руку, болван!
Видимо молодой Хетуэй уже настолько вывел из себя опытного зука, что тот уже не контролировал себя.
Адам отшатнулся и подняв руку, вложил её в опущенную руку зука и в тот же миг, его ноги оторвались от космодрома и он, взлетев вверх, ткнулся боком в какую-то стенку. Его ноги подкосились, но чьи-то сильные руки, схватив его за куртку, удержали от падения.
— Как тюх! — раздался, все тот же, злой голос Дотта.
Адам промолчал, отметив про себя отменную силу своего спутника. Было очевидно, что тот в силовом противоборстве был гораздо сильнее Энта Хетуэй, хотя, возможно, Адам просто не умел пользоваться в полной мере возможностями своего нового носителя.
Дотт, тряхнув Адама, будто желая убедиться, что тот крепко стоит на ногах, отпустил его.
— Воалиана! Серпентер активирован, но, кажется, весь открыт. Хотя бы в чём-то повезло. Лезь за мной. Только осторожно, — заговорил Дотт, но теперь шёпотом и Адам почувствовал его горячее дыхание у своего лица. — Думаю удастся пробраться. Только к полу плотней прижимайся. Иначе сгоришь.
Дыхание Дотта отдалилось и затихло. Здесь, наверху, было совершенно темно и Адам, не имея никакого представления, что такое серпентер и где он вообще находится, боясь потерять своего опытного проводника, поспешно отделился от стены, шагнул в сторону и его нога, не почувствовав под собой опоры, провалилась в пустоту. Руки Адама скользнули по стене и лишь его палец, зацепившись за какой-то изогнутый штырек, торчащий из стены, не дал ему провалиться в неизвестность.
Замерев, Адам принялся второй рукой ощупывать поверхность вокруг себя и вскоре понял, что он находится на какой-то узкой полосе, с одной стороны которой была очень холодная стенка, с другой — пустота, в которой висела его нога. Куда нужно было двигаться, он не представлял и замерев в своём нелепом положении, принялся крутить головой, пытаясь, хотя бы что-то увидеть. Ему, в какой-то мере, повезло: впереди блеснула синяя искра и рассеяв на мгновение мрак, проявила тёмный зев полуовального лаза, из которого торчали шевелящиеся человеческие ноги.
Адам резко выдохнул и подняв из пустоты ногу, встал на колени и пополз в сторону, исчезнувшего в темноте лаза, надеясь корректировать свой путь по новым искрам, но они, почему-то, больше не появлялись и ему пришлось ползти на ощупь, скользя руками по холодному полу.
Вдруг, ему в лицо дохнуло жаром и в тот же миг его рука ощутила край лаза, из которого шёл поток горячего воздуха. Адам механически сунул в лаз руку и тут же тонкая синяя искра, будто поджидая свою жертву, больно вонзилась в неё, заставив Адама резко отдернуть руку. За рукой дернулся и его носитель, его ноги скользнули в сторону и провалились в пустоту.
Адама, будто обдало жаром. Он лихорадочно выбросил обе руки вперед и ощутив край лаза, успел ухватиться за него, повиснув в темноте, лихорадочно болтая ногами.
"Проклятье! Действительно тюх, — замелькали у него досадные мысли. — С такой ерундой не в состоянии совладать. Сколько можно осторожничать. Нужно быть решительней. Даже наглей. Неужели я, носитель мощного психотронного поля, не в состоянии заставить подчиниться себе какое-то ничтожное тело?"
Перестав болтать ногами и перехватившись руками поудобней, Адам заставил мышцы рук напрячься и сгибая их в локтях, потянул своё тело вверх. И вскоре, без особых проблем, уже вползал в зёв лаза.
Он не имел понятия, куда нужно было ползти и старался ползти прямо, как можно плотнее прижимаясь к полу, но видимо это ему удавалось не в полной мере. Он постоянно натыкался на какие-то предметы и над ним вспыхивали яркие синие искры и впиваясь ему в спину, заставляли мысленно ругаться по земному и замирать. Его лицо в этот момент искажалось гримасой боли, но Адам старался не дергаться, чтобы не вызвать следующий разряд. Но в тоже время, в такой момент свет от искры, разрывая тьму, однозначно проявлял его местонахождение. Коридор, по которому он полз не был прямым, а через какие-то расстояния упирался в перпендикулярный ему коридор и перед Адамом вставала задача — куда сворачивать. Проклиная исчезнувшего Дотта, он сворачивал так, чтобы угадательно-предположительно ползти вперёд, пока, наконец, за очередным поворотом, впереди, у самого пола, не заблистал светлый полуовал. Определенно, это был выход. Адам рванулся вперёд и тут же мощный разряд синей молнии пригвоздил его к полу. Разряд был настолько мощным, что Адаму показалось, что даже искры посыпались у него из глаз. Запахло палёным. Адам почувствовал, как ему на спину, будто бросили раскалённый кусок металла. Кожа на спине съёжилась. Он, крепко сжав зубы, замычал.
— Терпеть! Терпеть! — механически прошелестели его губы.
Он высвободил часть своего поля и попытался приглушить боль, нейтрализуя нейроны. Это в какой-то степени удалось. Боль чуть ослабла и он пополз дальше, но когда до светлого полуовала осталось не более ширины ладони, его вдруг, ни с того ни с сего, бросило в сторону и в тот же миг не менее десятка молний разом впились в его тело. Где-то вверху вспыхнуло и зловеще поползло во все стороны малиновое облако. Адама бросило в другую сторону и новый сноп молний вошёл в его тело. Он отчетливо почувствовал запах дыма — это тлела одежда, вместе с кожей его тела.
"Дотт включил движитель, — понял Адам. — Это конец. Сейчас я стану горстью пепла. Какая разница, как..."
Он напружинился и во что-то упершись ногой, метнулся к светлому проему лаза.
Вырвавшийся из лаза сноп огня, заставил Дотта, стоящего полусогнутым между двух кресел, подпрыгнуть и влететь в кресло. Спрятавшись за его высокую спинку, он осторожно выглянул из-за неё и видимо поняв, что это никто иной, как Энт Хетуэй, сел нормально и повернувшись вместе с креслом к нему лицом, растянул губы в широкой гримасе.
— Я уже подумал, что ты решил остаться, — раздался его громкий голос, хотя ни один мускул на его лице не шевельнулся.
Адам попытался вскочить на ноги, но ткнувшись головой в низкий потолок того помещения, куда он попал, упал на колени и принялся лихорадочно бить себя руками пытаясь сбить пламя, но оно, будто не желая расставаться со своей жертвой, казалось от его усилий становилось всё ярче и ярче. И вскоре Адам, просто напросто, превратился в жаркий огненный смерч.
Видимо система пожаротушения в летательном аппарате была отлажена очень скверно, так как никакой реакции на огонь с её стороны долго не было, а Дотт отвернулся и будто забыл об Энте Хетуэй или считал, что тот больше недостоин его внимания. Наконец, с потолка на Адама упало яркое белое облако и он на несколько мгновений погрузился в густой, непроницаемый кисель.
Кисель исчез так же неожиданно, как и появился, не оставив после себя, абсолютно, никакого следа, будто был привязан к потолку веревкой, с помощью которой и был втянут туда, откуда случайно выпал, но своё дело он сделал превосходно: Адам больше не только не горел, но и даже не дымился.
Адам лихорадочно завертелся, осматривая свой носитель. Представлял он достаточно жалкое зрелище: верхняя одежда была, практически полностью сожжена и висела обуглившимися лохмотьями. Досталось и нижней одежде — из белой она превратилась в грязно-коричневую. Так же досталось и коже: во многих местах, виднеющихся сквозь прогары в одежде, она пузырилась и даже, были видны черные, сгоревшие её пятна. Но в тоже время, Адам совершенно не чувствовал боли, будто белое облако забрало её с собой.
— Ты, явно, был не аккуратен, — произнес Дотт не поворачиваясь, уставившись в развернутый перед ним широкий голоэкран внешнего обзора.
Совершенно не представляя, как вести себя в подобной ситуации, Адам решил оставить всё как есть, но дальше быть более решительным. Какую это вызовет реакцию у окружающих, он мог лишь гадать.
Он поднялся, насколько смог и, подойдя к свободному креслу, сел и обвел взглядом тёмный голоэкран.
Информация в голоэкране, практически, отсутствовала, лишь в его нижней части быстро меняла свои очертания непонятная серая ломаная линия, будто график какого-то анализатора. Проведя несколько раз взглядом по этой линии, Адам понял, что это ничто иное, как линия горизонта. Как в подобном положении ориентировался Дотт и куда он вёл тротт, было совершенно непонятно. Судя по резким изломам линии горизонта, они шли где-то в предгорье, совсем не высоко, едва не цепляясь за выступы скал. Что нужно было делать ему, Адам не представлял и потому, откинулся в кресле и прикрыв глаза, молча наблюдал за быстроменяющимися резкими перепадами серой линии горизонта в голоэкране.
* * *
Адам вздрогнул от прикосновения и открыл глаза — над ним склонился человек в синей одежде. Это, определенно, был не Дотт. Огромные чёрные и бездонные беззрачковые глаза незнакомца казалось втягивали Адама в себя, намереваясь поглотить его всего и безвозвратно. Адаму показалось, что он оторвался от кресла и поплыл. Он тряхнул головой, сбрасывая с себя наваждение и так резко вскочил, что едва не врезался головой в лицо незнакомца, заставив того, со вспыхнувшим в глазах испугом, отшатнуться. Но высота зала управления тротта не позволила выпрямиться во весь рост и Адам ощутимо ударившись головой в потолок, опять оказался в кресле. В голове зашумело. Незнакомец тоже ударился в потолок головой, но его голова не отскочила от него, а будто прилипла и он застыл с какой-то маской растерянности на лице. Адам состроил гримасу беспокойства — определённо, это лицо он уже где-то видел. Он принялся лихорадочно перебирать образы людей с этой планеты и... Он наконец увидел образ человека в дешёвом ресторане около стойки в небольшом городе с островерхими крышами, где у него произошёл конфликт с барменами. Этот человек тогда быстро исчез, но его лицо Адам всё же запомнил.
Он повернул голову в сторону кресла на котором сидел Дотт — оно было пустым.
"Проклятье! Я себя крайне бездарно веду. Не зря Дотт так был пренебрежителен ко мне, — замелькали у Адама досадные мысли и он опять повернулся к незнакомцу. — Долго этот идиот будет так стоять? Однако он обладает каким-то парапсихическим чувством. Что он пытался внушить мне и как долго копался в информационном поле Энта? А если понял, что он уже совсем другой и носит в себе чужой разум? Нельзя его отпускать, пока не выясню, что он узнал".
— Кто ты? — Адам вопросительно кивнул головой.
Тёмные брови незнакомца дрогнули и выгнулись высокими дугами, маска растерянности на его лице сменилась маской, будто, неполноценного человека. Теперь Адам смог его рассмотреть в полной мере.
Незнакомец, видимо, уже был достаточно зрелого возраста, если можно было судить по тёмным полосам морщин у его глаз, веером расходившимся далеко назад, до самых волос. Хотя, если судить по волосам, тёмным, без единого светлого вкрапления, густым, коротким и зачесанным назад, то суждение о его возрасте могло быть и другим. Но всё же его лицо, узкое и сухощавое, легкого коричневого цвета, с плотно сжатыми, едва видимыми, бесцветными губами-ниточками, больше подходило человеку зрелого возраста, нежели молодому. Был он узкоплеч, одет в тёмно-синие брюки, изобилующие всевозможными карманами с яркими непонятными пиктограммами на них и более светлую куртку, застегнутую, совершенно, на все застежки, так что её воротник стоял торчком и плотно упирался ему в челюсти, будто поддерживая их и не давая ненароком отвалиться. Тонкий, прямой нос и маленький, немного выдвинутый вперёд подбородок, всё же указывали, что незнакомец в возрасте.
— Хетуэй! С тобой не все в порядке? — раздался негромкий хрипловатый голос, видимо принадлежащий незнакомцу, хотя его губы даже не дёрнулись. — Дотт сказал, что ты вначале попал под чары колдуна, а затем под поле воалиана и теперь пригоден, разве что, для уличного кеша.
— Дотт преувеличивает, — Адам попытался изобразить на лице улыбку. — От колдуна досталось Барту. Они схлестнулись между собой, а когда я выбрался из тротта, они уже прикончили друг друга. Я даже не почувствовал чар ведуна Тарра и не представляю, как они выглядят. А воалиана я видел лишь мёртвым.
— Ведун Тарр мёртв? — узкие брови незнакомца подскочили. — Как же вы его нашли? Насколько я слышал, за ним долго и безуспешно охотились аборигены его племени.
— Он сам нас нашел, — Адам вытянул губы в широкой усмешке.
— Странно! — незнакомец, наконец, отделился от потолка и покрутил головой, его брови сдвинулись. — Может это, действительно действие излучения воалиана на тебя? Я нашёл несколько нехарактерных разрывов твоего информационного поля, явно указывающих на мощное воздействие на него извне. К тому же оно несёт в себе нечто, несвойственное полям эллотов. Я бы даже сказал — чужеродное.
