— В основном это просто сенсорные наложения, — объяснил Фило. — Визуальные недостатки сглаживаются, и сцена дополняется виртуальным освещением, звуковыми эффектами, текстурами, ароматами, музыкой и тому подобным.

— Я думал, что уже объяснял это.

— Я решил помочь.

— Это звучит не слишком убедительно, — сказала Эльжбета.

— Может быть, для кого-то с системой желез и репродуктивным влечением, — начал Фило, — но у меня нет ни того, ни другого. Ты можешь себе представить, как неловко мне от этого становится?

— Вот почему физическая и абстрактная половины нормального общества иногда дают друг другу немного уединения, — продолжил Райберт, — а такие острые вещи, как секс вчетвером, не одобряются.

— Дай-ка я угадаю. — Бенджамин откинулся назад, скрестив руки на груди. — Этот засранец увлекался подобными вещами.

— Ага. — Райберт взглянул на своего спутника. — И у нас есть непосредственный свидетель, который может это доказать.

— Это было так унизительно! — Фило содрогнулся от отвращения. — Мне пришлось все отредактировать и записать!

— Это ужасно! — сказала Эльжбета.

— Да, но на этот раз я дарую Люцию прощение. — Райберт погрозил пальцем. — Из всех его извращений сексуальные выходки были, вероятно, самыми безобидными.

— Ты бы так не сказал, если бы... — начал Фило, но затем замолчал и принял задумчивый вид.

Райберт приподнял брови.

— Ладно, да, отдам ему должное, — наконец признался Фило. — Все остальное было еще хуже.

— По крайней мере, все это позади. — Райберт потянулся, чтобы утешить Фило, крепко похлопав его по плечу, но затем остановился. Он убрал руку и скорчил гримасу, глядя на нее сверху вниз. — Гребаное мусорное синтетическое тело Администрации, — выдохнул он.

— Я бы обнял тебя прямо сейчас, — сказал Фило, — но не могу.

— Знаю! И в этом-то вся проблема!

— Думаю, что есть путешественники во времени и похуже, с которыми мы могли бы застрять, — сказал Бенджамин.

— Это должно было быть комплиментом?

— Может, так оно и есть.

Райберт поднял глаза, увидел тонкую, но теплую улыбку на лице Бенджамина и понял, что только что была разрушена еще одна часть барьера между ними.

— Докладывайте! — потребовала Хиннеркопф, всплывая на мостик.

— Вход времялета в фазу подтвержден. — Окунну отстегнулся от своего сиденья и скользнул ей навстречу. — Они находятся в пределах точки Лагранжа L4, 2777 год н.э.

— Значит, он все-таки не пытался вернуться в тридцатый век. Но в этой части временной шкалы нет ничего уникального. Почему здесь? Почему так далеко от фронта бури?

— Я даже предположить не могу, заместитель директора.

— Каков наш статус?

— Мы остановились, как только заметили, что времялет замедляется. — Он указал на виртуальные дисплеи в передней части мостика. — Текущая позиция отрицательна на три месяца после времялета, неконгруэнтна.

— Почему он остановился здесь? — пробормотала она. — Почему в этом году и почему точка Лагранжа?

— Ваши приказы, заместитель директора?

— Это не имеет смысла, — заявила Хиннеркопф вслух. — Этот год и место слишком далеки от Узла и штормового фронта, чтобы иметь какое-либо отношение.

— Тогда, возможно, профессору больше нечего нам показать.

— Возможно... — Хиннеркопф уставилась на нагромождение военных космических станций, промышленных астероидов и цилиндрических жилых комплексов, разбросанных вокруг точки Лагранжа L4. Некоторые из этих значков светились ярко-синим цветом Администрации, и она кивнула, когда до нее дошел четкий план действий.

— Подведите нас, — твердо сказала она.

— Да, заместитель директора.

— Тихо, — подчеркнула она.

— Понятно. — Окунну развернулся к команде на мостике. — Пилот, приблизьтесь на десяти килоединицах, максимально скрытно. Синхронизуйтесь по фазе с времялетом и выведите нас на расстояние ста километров от предполагаемого местоположения цели.

— Да, сэр. Сейчас ускоряюсь. Расчетное время прибытия — тринадцать минут.

— Умная поверхность подключена к сети и загружена стандартным профилем невидимости для космических полетов.

— Нам подготовить ракетный залп? — спросил Окунну у Хиннеркопф.

— Спасибо, но в этом нет необходимости.

— Мы не прихватим его здесь? — он нахмурил брови.

— Вы меня неправильно поняли, капитан, — ухмыльнулась Хиннеркопф. — Мы собираемся использовать все имеющиеся в нашем распоряжении ресурсы, чтобы помешать времялету когда-либо выйти из этого столетия.

— Тогда, боюсь, я вас не совсем понимаю.

— Внимательно посмотрите, где мы находимся, капитан. Профессор совершил ошибку, перейдя в годы, последовавшие за войной нарушений.

Окунну смотрел на дисплей, но, казалось, все еще мысленно играл с ней в догонялки.

— Тут так много военных кораблей Администрации и миротворцев, которые просто сидят без дела, и им не с кем сражаться, — продолжила она. — И у нас есть все коды аутентификации, когда-либо использовавшиеся в эту эпоху.

— Ах. Теперь понятно, что вы имеете в виду.

— О, профессор. — Она жестоко улыбнулась, когда хронопорт помчался вперед во времени. — У вас было так много более простых способов покончить с собой.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

Точка Лагранжа L4

2777 н.э.

— Теперь это один большой корабль, — сказал Бенджамин, когда изображение над командирским столом появилось в его интерфейсных линзах.

— "Лев Авроры Синус". — Райберт наклонился вперед и положил обе руки на стол. — Почти два километра от носа до кормы и с достаточным количеством пусковых площадок для ста двадцати канонерских лодок нашего размера. Не так уж много внешнего вооружения, но кто его считает с таким количеством маленьких помощников?

— Его название происходит от имени существа из марсианского фольклора этой временной шкалы, — прокомментировал Фило. — Лев с белоснежной шкурой, который приходит на помощь тем, чьи сердца не запятнаны злом.

Бенджамин фыркнул от смеха.

— Что? Я что-то не то сказал?

— Прости. Я просто нахожу забавным, что Марс был колонизирован достаточно долго, чтобы иметь свой собственный фольклор.

— Мы далеко от дома, все в порядке. — Эльжбета потрепала Бенджамина по плечу. — Размер этой штуки нереален, но некоторые из этих других кораблей почти такие же большие.

Для Бенджамина верфь Администрации напоминала грубую синюю расческу, в несколько раз длиннее огромного носителя, между несколькими толстыми зубьями которой покоились корабли. "Лев" явно был самым большим и стоял в одном конце верфи, но четырнадцать кораблей поменьше занимали разбросанные места, некоторые представляли собой не более чем скелетообразные конструкции, в то время как другие выглядели почти целыми. По главной шахте верфи тянулась белая полоса, а в центре красовался серебряный щит.

Осветительные устройства облегчали работу мужчин и женщин, одетых в то, что должно было быть скафандрами, в то время как несколько небольших промышленных аппаратов устанавливали на место более тяжелые компоненты. Пространство вокруг "Льва" по сравнению с ним было темным и пустынным, а верфь не проявляла особой активности в радиусе полукилометра от бывшего суперносителя Свободных.

— Внешнее оружие все еще на месте, — заметил Фило. — Но, похоже, это был косметический выбор. Насколько я могу судить, они были выведены из строя либо путем опустошения магазинов боеприпасов, либо путем удаления критически важных компонентов. Его превращение в музей определенно идет полным ходом.

— Но это также, по-видимому, не является первоочередной задачей, — сказал Бенджамин. — В противном случае мы бы увидели больше активности вокруг него.

— Возможно, это то, над чем работает Администрация, когда ей больше нечем заняться, — прокомментировала Эльжбета.

— Забудьте о внешнем оружии. — Райберт отогнал эту мысль в сторону. — Канонерские лодки — это то, ради чего мы здесь. Как они выглядят?

— Некоторые из стартовых отсеков открыты, — сказал Фило. — И они опустошены. Большинство других все еще закрыты.

— Вероятно, это часть процесса вывода из эксплуатации, — сказал Бенджамин. — Если вы посмотрите на те, которые были открыты, то создается впечатление, что они прокладывают себе путь по кораблю спереди назад. Мы могли бы припарковать "Клейо" в одном из них, рядом с закрытыми отсеками, и попытаться проникнуть внутрь оттуда.

— Звучит как хорошее место для начала, — сказал Райберт. — Клейо, заведи нас.

— Да, профессор.

Пусковые отсеки "Льва" располагались по три в высоту и двадцать в поперечнике с каждой стороны массивного корабля. "Клейо" подлетела ближе, ее корпус был скрыт кожухом из метаматериала, и она незаметно скользнула в один из отсеков. Кожух стянулся немного плотнее, чтобы обеспечить свободное пространство вокруг оружейных блистеров, и "Клейо" остановилась всем корпусом внутри отсека.

Райберт и Эльжбета активировали шлемы на своих скафандрах из прог-стали, в то время как Бенджамин открыл виртуальный интерфейс на своем запястье и запустил его вручную. Металлические усики окутали его голову, вызвав вспышку клаустрофобии, прежде чем интерфейсные линзы подали внешний вид прямо ему в глаза.

— Ты все еще не против, если я пойду с вами? — спросил он, как только все они оказались запечатаны в своих доспехах.

— Чем быстрее мы это сделаем, тем в большей безопасности будем, — сказал Райберт в наушниках Бенджамина. — Кроме того, мы вместе в этом деле. Просто будь осторожен с тем, к чему прикасаешься.

Два толстоствольных курносых пистолета спустились с потолка на нитях микроботов. Бенджамин схватил один, в то время как Эльжбета взяла другой.

— Эээ, Клейо?

— Да, профессор?

— Что это должно быть? — он указал на оружие.

— Это популярные пистолеты Арсенал PA13, пистолеты охраны с разрывными пулями.

— Ладно, достаточно справедливо. Следующий вопрос. Почему вы раздаете современное оружие?

— Потому что доктор Шредер попросил меня распечатать пару.

— И кто утвердил этот приказ?

Фило поднял руку.

— Правда, Фило?

— Они теперь часть команды, верно?

— Ну, да, но... — Он замолчал и пожал плечами.

— Я просмотрел каталог вашего корабля и подумал, что они могут оказаться полезными, — сказал Бенджамин. — Что-то у тебя недовольный голос.

— Мне просто хотелось бы знать, когда мы раздаем оружие новичкам, путешествующим во времени. Кстати, когда ты в последний раз пользовался пистолетом?

— Около двадцати лет назад, — ответил Бенджамин, что было более или менее правдой.

Райберт с сомнением посмотрел на него. — Ну, будь осторожен с этой штукой.

— Боишься, что я случайно застрелю кого-нибудь из нас?

— Не-а, — отмахнулся Райберт. — Программное обеспечение на этих устройствах не допустило бы этого, если бы ты не обошел меры предосторожности, о чем тебе лучше даже не думать. Просто помни, что это не игрушка. Этот пистолет разнесет в пух и прах человека без брони.

Бенджамин осмотрел оружие и появившиеся вокруг него дисплеи, заглянул в его виртуальный прицел, направив ствол в пол, дважды проверил предохранитель, затем прикрепил его к бедру. Он схватил полдюжины дополнительных магазинов, которые сбросили микроботы, и прикрепил их к противоположной стороне своего бедра.

— Хм. — Райберт медленно кивнул. — Хорошо. Это заставляет меня чувствовать себя немного лучше.

— Мы теряем время, — сказала Эльжбета, хватая свои запасные патроны. — Показывай дорогу, Райберт.

— Правильно.

Бенджамин и Эльжбета последовали за синтоидом вниз по трубе в грузовой отсек. Выход из трубы захлопнулся за ними. Каждый из них пристегнул к себе рюкзак, наполненный резервуаром с микроботами.

— Выравниваю давление, — сказал Фило. — Отключаю гравитацию.

Бенджамину пришлось подавить мгновенный приступ ужаса, когда его тело закричало, что он падает. Сапоги его брони из прог-стали прилипли к палубе, когда невидимые механизмы откачали воздух. Он глубоко вдохнул и выдохнул, свыкаясь с ощущением падения. Каждый вдох казался громче, чем раньше, и он подумал, что это потому, будто это был один из немногих звуков, которые он все еще мог слышать.

— Открой выход, — сказал Райберт.

Носовая часть "Клейо" раскрылась, и в пусковой отсек выдвинулся пандус. Первые несколько шагов показались Бенджамину менее неловкими, чем он себе представлял. Костюм в нужные моменты активно увеличивал или уменьшал сцепление каждой подошвы, позволяя ему делать почти нормальные движения.

Он вышел из "Клейо" и оглядел пусковой отсек, который был в шесть раз глубже, чем в ширину и высоту. Задняя стенка представляла собой темный квадрат, покрытый белыми ортогональными контурами и белым текстом, который мог бы указывать на отверстия в плоской, безликой поверхности. Все надписи были повернуты на бок и использовали стену справа от него в качестве "пола", что, по его мнению, имело смысл. Если бы кораблю приходилось работать с ускорением, то его внутреннее пространство было бы похоже на башню высотой в два километра. Таким образом, он мог бы функционировать как в свободном падении, так и при ускорении.

Бенджамин подошел к "стене" справа от себя, поставил один ботинок, затем полностью наступил на нее и встал. Все обозначения стали правильно ориентированы, а визуальные правки с его интерфейсных линз позволили ему прочитать странное сочетание испанского и английского языков, использованное на этой временной шкале.

Он повернулся и уставился в холодные глубины космоса. Несколько огоньков сияли вдалеке и величественно двигались по звездному полю.

Что-то коснулось его плеча, и он, обернувшись, увидел Эльжбету, стоящую рядом с ним на "стене". Интерфейсные линзы позволяли ему видеть ее лицо, даже несмотря на то, что плетение из прог-стали полностью скрывало ее голову.

— Ты водишь меня в самые красивые места. — Она наклонила голову и подмигнула ему.

— Это потому, что ты заслуживаешь только самого лучшего.

— Да ладно вам. Подойдите сюда, — Райберт провел рукой по одному из белых контуров.

— Это должно открываться? — спросил Бенджамин, подходя ближе.

— Да, но у мальметалла нет никакой энергии.

— Может быть, есть ручной обход, — предположила Эльжбета.

— Конечно. Такой шунтирующий аппарат есть у меня здесь с собой. — Из его запястья выдвинулось лезвие из прог-стали, его края были размытыми от того, что могло быть высокоскоростным колебанием. Он воткнул его в один из углов контура, затем провел им вниз по полу. Лезвие исчезло обратно в его костюм, и он просунул пальцы в разрез и отодрал лист мальметалла в сторону.

— Вот. Обошел, — объявил он.

— Не самое элегантное решение, — заметил Бенджамин.

— Делаю, что могу. — Райберт шагнул в проем и оказался в коридоре, который в конце концов повернул налево. — Фило, начинай составлять карту внутренних помещений.

— Займусь этим.

Шесть пультов дистанционного управления с "Клейо" пронеслись мимо них и поспешили вглубь корабля. Райберт шел впереди, а Бенджамин замыкал шествие. Они осторожно двинулись в темноту, прошли по коридору до перекрестка и свернули еще раз налево, что привело к белому контуру.