В целом, если "Клейо" была тяжелой, мощной рабочей лошадкой, то "Сигрун" производила впечатление гибкой, специально сконструированной гонщицы примерно вдвое меньшего размера. Не было никаких видимых признаков встроенных в корпус вооружения, защитных кожухов для стелс-систем или мета-брони, или экранов на импеллерах в стиле Администрации, и сложные системы обзора реального пространства "Клейо" не обнаружили ничего подобного под ее поверхностью.
По узкому пандусу спускалась женщина. Она была одета в облегающую светло-коричневую униформу; ее темные волосы были собраны в пучок на затылке, и она лучезарно улыбнулась Райберту, идя ему навстречу на полпути между двумя машинами времени.
— Здравствуйте, агент Камински, — сказала она на современном английском с акцентом, протягивая руку. — Я Хала Хатиб, пилот "Сигрун".
— Очень приятно, лейтенант. — Ее голова едва доставала Райберту до плеча, и его тяжелая ладонь полностью обхватила ее нежную руку, когда он пожал ее.
— Нет, — сказала она, — это огромное удовольствие для меня.
Пульт с дистанционным управлением, зависший позади него, передал ее биометрические данные обратно в "Клейо" для обработки. Виртуальная диаграмма наложилась на ее физическую внешность, и он просмотрел ее. Она была полностью биологической, вероятно, лет двадцати с небольшим или в начале тридцатых, и при ней не было обнаружено никакого оружия.
Хорошее начало, — подумал он.
— Итак! — Круглые глаза Халы блеснули, и она отступила назад, чтобы оценить его. — Вы Райберт.
— Это я.
— Из СисПрава.
— И снова верно. По крайней мере, большая часть меня такая. От Администрации все еще остались кое-какие детали.
— Но вы и ваш корабль — настоящие. — Она долго смотрела на "Клейо", затем удовлетворенно вздохнула. — Знаете, я весь прошлый год работала в дополнительные смены, надеясь, что буду той, кто поприветствует вас.
— Правда?
— Что ж, приветствую первый времялет СисПрава, который зашел так далеко. У Корнукопии уже некоторое время было приблизительное представление о том, когда может произойти контакт, но оставалось много неизвестных, например, когда волновой фронт нашей вселенной будет обнаружен вашими антеннами на Грани существования, когда вы пошлете кого-нибудь на разведку, по какому вектору вы будете следовать через поперечное измерение, если бы вы подождали, пока наша временная шкала сначала достигнет Грани существования, и так далее, и тому подобное. По крайней мере, одна валькирия болталась за внешней стеной в течение последних пяти лет. Относительно нашей временной шкалы, конечно.
— Ну, конечно, — согласился Райберт немного автоматически.
— Так что представьте мой шок, когда ваш корабль появился на моем экране! — Хала приложила руку к сердцу. — Я была так взволнована, что думала, упаду в обморок!
— На самом деле, я нахожу, что в это довольно легко поверить. — В действительности Райберт подозревал, что ей потребовалось все ее самообладание, чтобы не подпрыгивать вверх-вниз на подушечках пальцев.
— В любом случае, я так рада, что моя валькирия была на дежурстве, когда появились вы.
— Валькирия? — Он нахмурил брови.
— Корабль времени с двойным приводом. — Хала указала большим пальцем через плечо на "Сигрун". — Большинство людей называют их валькириями. Это долгая история.
— Могу поспорить.
— В любом случае, не хотите зайти внутрь? — Хала указала на округлую арку на краю посадочной площадки. — Председатель и заместитель председателя вскоре присоединятся к нам.
— И они были бы... кем именно?
— Я не должна говорить. — Она застенчиво улыбнулась ему.
— Верно... — Он вздохнул, затем пожал плечами. — Показывай дорогу.
Он последовал за ней с платформы вниз по пологому антигравитационному склону, который вел в главный зал. Искусственная гравитация привела его в удобное открытое пространство со стеклянными стенами, белыми полами, высоким потолком и внутренним водопадом, охлаждавшим воздух. Вокруг низкого центрального стола было расставлено кольцо светло-серых кушеток.
Местная инфоструктура щекотала его периферийные органы чувств, дружелюбная, манящая и идеально совместимая с его кодом СисПрава. Абсолютная белизна интерьера заставила его задуматься, чего же не хватает его виртуальным органам чувств, но пока он держал все соединения закрытыми. Он и Хала были единственными присутствующими, но пульт активно сканировал местность, выделяя людей на этажах выше и ниже него. Они представляли собой почти равномерную смесь натуральных и синтетических тел.
— Я очень взволнована возможностью увидеть, что происходит теперь, когда Династия подошла к Грани существования, — сказала Хала, останавливаясь в кольце диванов и жестом предлагая ему выбрать место. — Пожалуйста.
— Что? — Райберт выключил виртуальное наложение с дистанционно управляемого пульта. — О, точно. — Он опустился на тяжелые подушки, которые автоматически подвинулись вокруг него.
— А как насчет вас? — спросила Хала, усаживаясь напротив него и закидывая ногу на ногу.
— Боюсь, я все еще перевариваю все это.
— Поскольку Династия находится на Грани существования, наши две вселенные наконец-то синхронизованы. Как вы думаете, путешествия между ними станут рутиной?
— Возможно. Так уже сложилось для нас и Администрации, и у вас явно есть необходимые технологии.
— Тогда я смогу как-нибудь сходить посмотреть на Шпиль консолидации? Или на выставки Фонда в министерстве образования?
— Я... уверен, что-нибудь можно устроить.
— Замечательно! — Она сложила руки вместе с широкой улыбкой: — Я...
Она замолчала и вскочила со своего дивана, когда в полу открылась дыра и из-за кольца кушеток выплыли два синтоида. Райберт повернулся, чтобы посмотреть поверх мягкой спинки своего собственного дивана, затем резко поднялся, увидев лицо женщины. Пол уплотнился, и сила тяжести опустила их вниз. Коренастый красивый мужчина был одет в ту же униформу, что и Хала, но на женщине было белое платье с синим поясом вокруг талии. Это сочетание, хотя и профессиональное, также подчеркивало ее неоспоримую красоту.
— Привет, Райберт, — сказала Теодора Беккет, ее глаза и улыбка были теплыми, когда она протянула руку. — У меня было предчувствие, что ты придешь первым.
Он пожал ей руку.
— Теодора, я...
Его голос дрогнул, когда пульт приблизился и подтвердил, что это был ее оригинальный синтоид, с несколькими модификациями здесь и там.
Значит, это правда, — подумал он. — Она выжила. И не только это, она процветала.
Реальность, стоявшая перед ним, смыла все неприятные возможности, вертевшиеся в его голове. Наконец-то он узнал, что с ней стало. Неопределенности больше не было, и, что еще лучше, она была жива! Сдерживаемый стресс выплеснулся из его сердца, и улыбка скользнула по его губам.
— Пожалуйста, тебе не обязательно говорить ни слова, — заверила она его. — Наконец-то вы прибыли. Я так рада, что вы здесь, и мы так много хотим вам показать. От всего сердца я приветствую вас в Династии.
— Ну что ж. — Райберт напустил на себя вид приятной официальности. — От имени СисПрава благодарю вас за то, что пригласили нас сюда. Я, конечно, чувствую себя желанным гостем.
— Лейтенант, — Теодора кивнула Хале. — Отличная работа — обнаружить их корабль и сопроводить внутрь. Мы можем заняться этим прямо сейчас.
— Если вы не возражаете, старейшина, — пилот слегка наклонила голову, — я была бы признательна, если бы вы позволили мне остаться.
— Очень хорошо. Думаю, ты это заслужила. Но в таком случае, почему бы нам всем снова не присесть?
Хала улыбнулась от уха до уха, возвращаясь на свое место.
— Старейшина? — спросил Райберт.
— Вообще-то, "почтенная старейшина", — уточнила Теодора. — Это очень старое название. Некоторые люди, — она взглянула на Халу, у которой хватило порядочности покраснеть, — все еще думают, что мы заслуживаем особого отношения, даже спустя столько времени.
— "Мы"? — эхом отозвался Райберт. Он пристально посмотрел на мужчину, с которым она приехала. В этом круглом лице было что-то смутно знакомое, но он не мог точно определить, что именно.
— У нас никогда не было привилегии встречаться лично. — Мужчина-синтоид протянул руку. — Я заместитель председателя правления Корнукопии. Сэмюэл Пипс, к вашим услугам.
— Пипс? — выпалил Райберт, пожимая синтоиду руку. — Как в случае с этим Сэмюэлом Пипсом? Вы тоже выжили?
— Мы все четверо выжили, — сказал Теодора. — Хотя, боюсь, АС Люция проработал недолго после аварии.
— О, я понимаю, — спокойно ответил Райберт. Он был вне себя от радости, увидев Теодору живой... Но Люций — это совсем другая история, — подумал он. — Так что он тоже разгуливал на свободе несколько тысячелетий. Приятно это знать.
— Теодора, я сожалею о том, через что тебе пришлось пройти, но ты должна знать, что мы не специально тебя оставили. Пожалуйста, поверь мне, когда я говорю, что мы искали долго и упорно, но так и не нашли никаких обломков. Если бы был хоть какой-то признак того, что ты все еще жива...
— Все в порядке, Райберт. — Она подняла руку. — На самом деле, это так. Я понимаю, для вас это недавняя история, но у меня было много времени, чтобы смириться с тем, что произошло, и я смирилась с каждой ее частью. Вы не нашли нас, потому что мы не хотели, чтобы нас нашли. Мы предпочли остаться в прошлом.
— Я видел, как взорвался ваш корабль. Я думал, ты...
— Ты видел, как взорвался наш импеллер, — поправила Теодора. — Конечно, этот взрыв унес с собой большую часть корабля, но уцелело достаточно, чтобы мы могли благополучно совершить аварийную посадку.
— К счастью для меня, медицинский отсек пережил катастрофу, — сказал Пипс. — Его системы поддерживали мое органическое тело около столетия, но в конце концов оно сломалось, вынудив меня абстрагироваться.
— После чего тебе пришлось долго ждать, прежде чем Династия разработала синтоидов, — сказала Теодора.
— Это было не так уж плохо, — сказал Пипс. — К счастью, работа в среде исполнения позволила мне быстро пробежаться по скучным фрагментам. — Он повернулся к Райберту. — Жизнь как абстракция никогда меня не устраивала, поэтому я пропустил большую ее часть.
— Ну, мы все воспользовались этой возможностью. — Теодора одарила его улыбкой, и ее рука нашла его руку и нежно сжала ее.
— Значит, никто из вас не бодрствовал все это время? — спросил Райберт.
— О, боже мой, нет! — Теодора рассмеялась, отгоняя эту мысль в сторону. — Цифровая гибернация — замечательная вещь. Мы были очень активны поначалу и бодрствовали в течение последних нескольких десятилетий, по мере того как Династия приближалась к истинному настоящему. Но, Райберт, поверь мне, когда я говорю тебе, что между ними было несколько действительно скучных отрезков. В основном, как только мы запустили ее, Династия просто заботилась о себе, в то время как мы появлялись и исчезали примерно на день каждые десять лет, чтобы следить за происходящим. Конечно, это были официально запланированные встречи. Если бы мы были нужны им вдвоем, они всегда могли бы разбудить нас. Мы позаботились об этом. И они действительно будили нас. — Она закатила глаза. — Не так часто, о, за последние пятьсот или шестьсот лет, но иногда...!
— У нас троих это немного по-разному, — добавил Пипс, — но никто из нас не старше чем на два-три столетия с тех пор, как мы покинули СисПрав. — Его глаза блеснули. — Ну, полагаю, у меня есть несколько десятилетий форы перед другими. На самом деле сейчас я самый старший. Видите ли, в моем физическом теле не было функции паузы.
— Думаю, в конце концов, ты победил. — Теодора похлопала его по мускулистому предплечью.
— Я все еще удивлен, что Люций так и не вернулся к физической форме, — сказал Пипс. — Я, конечно, был в восторге от того, что снова обрел настоящее тело, несмотря на то, какими неуклюжими были те ранние модели.
— Не суди. Это то, чего он хочет.
— Я не осуждаю. Просто нахожу странным его решение оставаться абстрактным.
— Подожди секунду. Люций теперь АС? — спросил Райберт.
— Да, он где-то в штаб-квартире. — Теодора указала на здание вокруг них. — Официально он вице-председатель Корнукопии, как и Сэмюэл, но появляется только на важных собраниях. Оставляет большую часть повседневных дел нам двоим. Мы пригласили его присоединиться к нам здесь, но он вежливо отказался.
— Понимаю. — Райберт нахмурился, не уверенный, как он относится к тому, что Люций все еще рядом и не появился на этой встрече. Учитывая его собственные воспоминания о другом мужчине, он сомневался, что это был признак такта, но, конечно же, даже Люций не мог затаить обиду после стольких субъективных лет? — Если вы не возражаете, я спрошу, почему его решение оставаться абстрактным настолько необычно?
— Здесь, в Династии, АС встречаются гораздо реже, — сказал Теодора. — Абстракции никогда по-настоящему не приживались в качестве замены физических тел, как это было в СисПраве. Подавляющее большинство людей с возрастом переходят на синтоиды, хотя небольшой процент все же абстрагируется. Существует некоторая социальная стигматизация этой практики, восходящая ко времени, когда Велисарий и Юстиниан отказались стать постфизическими. — Она вздохнула и покачала головой с выражением, в котором сожаление смешивалось с приятными воспоминаниями. — Было бы неплохо, если бы они все еще были рядом. И особенно Эфраим!
— У нас не было другого выбора, кроме как уважать их пожелания, — напомнил ей Сэмюэл.
— О, конечно. Конечно.
— Велисарий и Юстиниан? — Райберт переводил взгляд с одного на другого. — Вы заставили их обоих подписаться на все это? — Он махнул рукой, чтобы обозначить их окружение.
— О, да. — Теодора улыбнулась. — Убедить Велисария, конечно, было легче.
— Почему я не удивлен? — сухо сказал Райберт, вспоминая свое собственное общение с историческим Велисарием. — Меня шокирует именно Юстиниан! Он бы только начал впадать в неизлечимую паранойю, тогда как Велисарий был бы всего лишь обеспокоен, когда вы появились там.
— Ну, да, — кивнула Теодора. — Но на нашей стороне был Эфраим Антиохийский. Ты помнишь его по тем временам, когда изучал Велисария?
— Конечно, — кивнул Райберт. — Хотя в то время он был как бы на периферии того, что меня интересовало.
— Знаю. — Теодора состроила ему шутливую гримасу. — Лучше бы его там не было! Я полагалась на твою биографию Велисария — во многом — когда мы только приехали сюда, и если бы я хотя бы догадывалась, каким необыкновенным парнем был Эфраим, то чувствовала бы себя намного увереннее во всем этом деле. Во многих отношениях он оказался истинным ключом ко всему этому.
— Правда? Интересно. — Райберт потер подбородок. — Думаю, мне еще многое предстоит узнать об этой вашей Династии.
— О, она не моя! — рассмеялась она. — Я этим не управляю. Во всяком случае, больше нет, слава Богу! В наши дни я вполне довольна тем, что просто управляю Корнукопией. И время от времени даю советы как "почетная старейшина".
