Главная служанка успокоила их:
— По время торга вы полностью обнажитесь и исполните босиком танец. То есть бы будете проданы в костюме Евы, на вас не будет и ниточки. А все остальное, покупатель может приобрести за дополнительную плату.
Герда тут покраснела, смутившись:
— Так что мы должны быть целиком обнаженными перед сворой мужчин?
Служанка кивнула:
— Конечно! Так велит древнейший обычай. Покупатель должен абсолютно все знать о своих рабах. Все изъяны, если они, конечно, есть и достоинства. Конечно, многие девушки ужасно расстраиваются, ведь они не привыкли даже снимать паранджу перед мужчинами. Но снисхождения у нас не делают.
Шарлоте, тут стало любопытно:
— А если невольница от стыда устроит истерику?
За служанку ответил огромный и жирный евнух в посеревшей от пыли кольчуге, и роскошной чалме:
— А мы с ними беседуем перед торгом, объясняя, что это не тот случай когда надо стыдиться, а наоборот следует проявлять покорность. В противном случае ждет наказание. Обычно это срабатывает и невольницы ведут себя тихо. Что касается вас, вы хоть и девственницы, но похоже привыкли ходить полуголые, по загару видно так что потерпите. Если вас продадут в гарем к шаху, это будет лучшая из всех возможных участей.
Герда сделал легкий реверанс:
— Вы нас утешили!
Девчат накрыли несколькими полупрозрачными покрывалами, которые следовало снимать, таким образом, чтобы тело продаваемой на аукционе рабы постепенно демонстрировало свои прелести.
По арабским меркам Герда и Шарлота были рослые дивы, их обрызгали благовониями, и еще раз подвели, завили чудные волосы, что бы они рассыпались по плечам, в самый разгар торга.
Обе воительницы были спокойными, жизнь, война и тренировки закалили их, а значит причин психовать не было. Что для них предрассудки и суеверия? А стыдиться своего тела им нечего.
Вот прозвучал сигнал и рабынь повели на торг. Тут кстати в высокие каблуки, к которым девушки не привыкли, очень стесняли ноги, и было неприятно, что носок зажимался и на него приходился весь вес крепких, девичьих тел.
Так что уже шагать было, чем-то вроде инквизиторской пытки, правда, в смягченном варианте.
Собралась куча народа, где шли торги, для бедноты. Продавали женщин, детей, мужчин. Но это было на открытом постаменте с некачественным или малоценным товаром. Женщин впрочем, безжалостно раздевали и щупали при всех, тех кто пробовал укрыться, били плетьми. Слышались стоны, и было много воя. Да и крики порой выражали страдания. Особенно страшно было оставшимся без родителей детям, которых выводили голышом на торг и то и дело покупатели лезли немытыми пальцами в рот и щипали. Так что плача было навалом, как свиста плетки. В дополнение еще и воняло различными нечистотами, кое-где виднелись и лепешки оставленные ишаками. Лишь пара облезлых, зеленого цвета мотоциклов, отчасти разрушало средневековый пейзаж невольничьего торга.
Герда с горечью заметила:
— Как это все унизительно. Обращение, словно с животными.
Шарлота добавила:
— Надеюсь это не для нас?
Главный евнух успокоил девчат:
— Нет, вас продадут во дворце, для богатых людей. Кстати если ноги устали от туфель, вас прокатит рикша.
Да высоких, арабских юношей подали коляски и дамы на них уселись. В свою очередь сопровождающая из стража, неожиданно обзавелась велосипедами. Огромный евнух пообещал:
— В миг домчим до светлой цели!
На сей раз мордоворот не соврал. Дворец куда из ввели девушек был большой, роскошный, со статуями и фонтами.
Но главное это само место для торга напоминающая театральную сцену. И тут тоже пришлось выждать очередь. Шарлота даже спросила:
— Это крупный центр работорговли?
Главный евнух уточнил:
— Это крупный центр женской работорговли. Мужчин по большей степени продают в ином месте. Как кстати и мальчиков, для утешений...
Торги проходили активно, публики собралось множество и все в роскошных восточных одеяниях. Лишь несколько человек было в европейских костюмах, а целом это было то еще сборище. Шума было много, а девчат выводивших на помост либо постепенно обнажали, либо сразу выводили нагими.
Вот одна из них все же выдержала унижения и устроила истерику. Ревела как телка, на бойне, при сдирании живьем шкуры. Стражники её заткнули кляпом рот и вынесли из помещения. Главный евнух заявил:
— Выпорют, чтобы не повредить кожу, может еще и ноги поджарят в жаровне, чтобы подошвы покрылись небольшими волдырями, возможна и дыба. Дама должна образумиться. Вы то же если выкиньте "коники" получите жестокое, наказание без увечий и вас поведут продавать повторно.
Шарлота все-таки спросила:
— Если мы снова устроим истерику!
Евнух сурово произнес:
— Тогда вас посадят на кол, так что искушайте судьбу!
Когда девчат парой вывели, наконец, на помост они испытали скорее облегчение, чем страх.
Распорядитель торга зачитал:
— Две юные прелестницы, девственные, страстные, обученные любить по-западному, но еще не знавшие мужчин. Блондинка и огнезарная продаются парой. Стартовая цена пять тысяч золотых пиастров.
В ответ послышались недовольные возгласы на арабском:
— Покажи нам их лица! Что за дивы.
Стоящи по бокам евнухи скинули с девчат паранджу и окрыли их пылающие от волнения физиономии. Герда невольно вздрогнула, мысль, что ее сейчас перед парой сотней похотливых мужчин разденут до нага была настолько отвратительной, что нежное, личико налилось алым цветом, а сапфировые глазки, запрыгали.
А публика завопила от восторга и понеслось:
— Семь тысяч пиастров.
— Восемь тысяч!
— Десять тысяч!
— Двенадцать тысяч! — крикнула мужчина с седой бородой в зеленой украшенной изумрудами чалме.
Шарлота спросила евнуха:
— А сколько это двенадцать тысяч пиастров если перевести на европейские деньги?
Евнух был похоже из числа бывалых и образованных:
— Это примерно сто двадцать тысяч долларов США. Ну так примерно такой курс если считать в золоте!
Герда округлила губы:
— Мама мия, это же три тяжелых танка М-16.
Шарлота поправила:
— Да нет уже гораздо больше!
Действительно высокий суховатый человек, с орлиным носом и в алой чалме предложил, целых пятнадцать с половиной тысяч пиастров.
Главный евнух шепнул:
— Этот в алой чалме, сам Али-Топал, поставщик в гарем шаха Ирана. Он не привык проигрывать торги.
Богатей в зеленой с изумрудами чалме выдал:
— Семнадцать тысяч пиастров, за пару гурий...
Тут поднялся молодой человек без чалмы, но в европейском костюме и проорал:
— Восемнадцать тысяч пиастров! Эти женщины достойны меня, индийского раджу Малика.
Наступила временная пауза... мужчины подсуетились... Богатей в изумрудной чалме заметил принцу:
— И ты за двух кралей хочешь дать денег на которые можно купить миноносец?
Принц зло ответил:
— А ты что хочешь переспать с железным кораблем?
Тем временем евнухи скинули с девчат покрывала прикрывавшие изящные шарообразные груди. Соски при этом сверкали подобно розовым бутончикам. Торг оживился. Один из шейхов высыпав из кошелька горсть алмазов, заявил:
— Я предлагаю за них двадцать тысяч пиастров! Они это стоят!
— Двадцать одна тысяча! — Предложил человек в зеленой чалме.
— Двадцать две тысячи! — Рыкнул принц.
— Двадцать пять тысяч! — Всадил поставщик шаха.
По ряда прошел гул, но торг не прекратился. Шейх подскочил к ювелиру и вытряхнул все содержимое кошелька и спросил:
— Оцени эти алмазы!
Тот выдавил из себя:
— Двадцать восемь пиастров!
Шейх рыкнул:
— Они мои, обе девчонки!
Принц из Индии возразил:
— Нет мои! Тридцать тысяч пиастров!
Снова возникла пауза. Считай триста тысяч долларов США, это огромная сумма, для тех времен. Многие начинают задумываться, а стоит ли столько выкладывать за девушек.
Евнухи по сигналу сбросили покрывала прикрывающие невольницам животы, а затем и сняли диадемы распустив чудесные волосы... Снова возобновились торги, у мужчин ехали крыши.
— Тридцать три!
— Тридцать пять!
— Тридцать девять!
— Сорок одна тысяча!
Пауза.... И Тут поставщик шаха выдал:
— Сорок пять тысяч пиастров. А остальных предупреждаю, что тот, что назовет сумму и не сможет её полностью оплатить будет публично выпорот и с позором изгнан из торгов.
Шейхи несколько приуныли... Тогда еще не было таких обильных потоков нефтедолларов, да и сам доллар еще не успел обесцениться, так что сумма была весьма велика. И отдавать её за рабынь...
Но Главный евнух еще не выложил все козыри и с девчонок полетело последнее покрывало прикрывающее бедра и ножки. А затем нажатие шпилек освободило и ноженьки. Последовала команда:
— Танцуйте!
Если женщина танцует, то это совсем не то когда она стоит неподвижно. Ведь это уже не статуя, пусть даже красивая, а живая трепещущая плоть. А девушки сильно возбужденные стыдом, и одновременно пикантностью ситуации плясали очень уж энергично.
— Пятьдесят тысяч! — Простонал человек в зеленой чалме.
— Пятьдесят пять тысяч! — Не сдавался поставщик гарема.
— Шестьдесят! — Выкрикнул один из шейхов.
— Шестьдесят пять! — Добавил поставщик шаха.
— Семьдесят ! — Выкрикнул обладатель изумрудной чалмы.
— Восемьдесят! — Оборвал поставщик шаха и добавил. — Проверь свой баланс несчастный, ты можешь получить плеткой.
Последний торгаш сник... Последовала считалка:
— Раз, два... — Тут пауза, вдруг кто передумает... Герда шепнула( да когда это наконец кончиться!). — Три! Продано поставщику гарема шаха.
На девчат тут же накинули покрывало и буквально на руках вынесли с торга. Так закончился "трудовой" день воительниц. Точнее еще нет. Погрузили их настоящий купленный в Америке трейлер и повезли в Тегеран. Сами девушки по-прежнему были по сути нагие, но укрытые покрывалами и лежали на диванах. Их даже дали изысканных кушаний, а охрану оставили снаружи. Так вот лежи и наслаждайся, дорогой.
Герда с удивлением заметила:
— А все-таки странно! За нас заплатили сумму равную двадцатью тяжелым танкам США. То есть целое состояние с золотыми долларами, еще не обесцененными инфляцией. А тем не менее, никакой гордости, что-то не ощущается!
Шарлота вздохнула:
— Золото это всегда ценность, но когда из него состоят прутья клетки, то хочется его уценить!
Герда предложила:
— Может, в города поиграем. Будем называть город, а потом другой чтобы он начинался на окончание предыдущего?
Шарлота отрицательно замотала головой:
— Это уже как-то по-сморкатому. Может чего-то другого ты придумаешь. Какие идеи?
Герда нашлась:
— А давай тогда отжиматься по очереди. Кто первая сломается, та и проиграла!
Шарлота охотно согласилась:
— Вот это идет! Заодно руки и грудь потренируем. А то ноги у нас получали достаточную нагрузку, а вот руки нет!
Пока девчата развлекались, в Африке тоже было жарковато....
Батальон СС Юнгфолька двигался на юг... Такими вот перебежками и марш-бросками. Мальчишки уже втянулись в удушающий и изматывающий ритм бега по пустыням и джунглям. А по пути приходилось преодолевать и боевое сопротивление англичан.
В частности блок-пост с двумя пулеметными вышками. Тут пришлось немного пострелять прежде, чем в ход пошли гранаты. Обошлось без потерь...
Но затем было и потяжелее, восемь танков и четыре САУ оказались зарытыми в землю, и вокруг их пехота, пулеметы, опытные солдаты, вырытые шестигранником траншеи. Тут так просто не взять, своего рода укрепрайон на пересечении трех дорог, ведущих и связывающих Сомали, Судан и Эфиопию.
Подобраться было нелегко, местность, кругом простреливаемая и лесу вокруг вырублено. Вольф понимая авантюрность штурма уже хотел было вызвать на подмогу авиацию, но Олег предложил соорудить подобие катапульты и швырнуть пару связок противотанковых гранат.
— Не стоит отвлекать Люфтваффе, тем более у противника есть, как минимум пять мощных зениток калибра 90— миллиметров , не считая еще авиапушек. Тут небольшой форпост противника, а против форпостов нужны осадные баллисты.
Командир батальона мальчишек-арийцев Вольф тут, вполне между прочим справедливо, несколько усомнился:
— Ты думаешь можно попасть из неё достаточно точно?
Олег, отдавливая вместе и друзьями пальмовое масло, и смолу, подтвердил:
— Да я так думаю, Ворошиловский стрелок это еще мелочишка. Да и сам Ворошилов примитивнейший вояка. Только поручите наводку мне.
Мальчишка действительно перед выстрелом помедитировал, а гранатам добавил еще и бензина смешанного с пальмовым маслом, и смолам в которые добавили еще и извести с карбидом. А затем, сделав расчет, перекрестился, отдал пионерский салют, и выстрелил навскидку:
— Вот получите недольвята!
Один выстрел, затем второй с криком:
— За Родину, за Сталина!
Со стороны противника, грохот, вопли, стоны.
Олег приказал повторно:
— Еще залп!
Стоны, грохот, пламя стали сильнее, раздались крики по-английски: сдаемся!
Пленных оказалось на сей раз более пятисот человек, и в основном это были белые
Англичане. Трудно поверить, то эти парни буквально полгода назад громили превосходящие силы итальянцев в Эфиопии. А вот сейчас их построили, словно жалкое стадо баранов.
Босоногие, исцарапанные, но веселые мальчишки гнали пленных, не обращая внимания на камни и колючки под ногами. А Олег даже запел:
Страна святая коммунизма;
Зажгла ты факел всей планете!
Несите знамя Сталинизма,
Который дал такое счастье детям!
У каждого из нас винтовка,
Мы знаем ратный труд почетный!
Ведь песнь несется сочно, звонко,
Над головою с красным светом звезды!
Несем мы радость, счастье всему свету,
Чтобы трудяга был хозяин!
Капиталиста жирного к ответу,
На трон взобрался пролетарий!
Наш алый флаг, конечно цвета крови;
В нем сила Господа Христа открыта!
И их терпеть придется много боли,
Нас проводят святых с иконы лики!
А дальше рая не видать ребятам,
Нас воскресят ученых мудрых мысли!
Тогда встречать с цветами шаг солдата,
При гениальном коммунизме!
Товарищ Сталин Господом поставлен;
Отчизной править и вести к победе!
Наш путь к вершине очень сланный,
А вождь великий ты за все в ответе!
Единство станет наш привет народам,
Которым даст штык Ленинизма благо!
Растопит льдину жаркий луч свободы,
Под алым, кумачовым стягом!
Вот танки рвут на клочья ряд пехоты,
А трусы всякие, без слов сдаются!
В том героизм мальчишек храбрых роты;
Что самолеты не горшки и блюдца!
Большая слава ожидает — верьте,
Тех, кто Россию, выше жизни ценит!
Откроем в космос лучезарный дверцы,
Чтоб не было гниющей лени!
Для Родины и нужен подвиг;
И ей мы посвятим, поверь служенье!
А злой фашизм уже разгромлен,
Во славу, честь, радость — поколений!
Олег пел как настоящий маэстро и немецкие мальчишки вместе с ним... Причем никто не обратил внимание на не совсем уместный в данной компании выпад против фашизма. А что, формально Германия ведь не фашистская, а нацистская!
